Разбитый шлем от «Касатки» валялся у ног поэтому солёно-горькие брызги летели в лицо, а от порывов ветра врывавшихся через разбитые окна в Рулевую рубку приходилось щуриться.
«Ну какая морская пехота? - говорили мне. Это же позапрошлый век». А я всё равно пошёл. Начитался в детстве рассказов про Чёрных дьяволов во время Великой Отечественной войны: Ольшанского, Ходырева, Лисицина и пошёл служить именно в морскую пехоту. И знаете, не прогадал. В исследованном человечеством космосе тысячи планет покрытых морями и океанами, сотни из этих миров принадлежат Империи. А значит морская пехота будет нести там свою вахту.
* * *
- Сенокосов! Поручик! Ко мне! – майор Гоббер Александр Тимофеевич, спрятав руки за спину вперил в меня взгляд внимательно изучая.
- Я здесь господин майор! – поправив чёрный берет и вытянувшись в струнку, замер перед старшим офицером я, вздёрнув подбородок вверх.
- У тебя в личном деле есть рапорт, в котором ты просишь зачислить себя в спецназ КГБ.
- Так точно, господин майор. Я его ещё по окончании учебки написал.
- А сейчас передумал? – пошевелил седыми усами Гоббер рассматривая океанскую гладь за моей спиной.
- Всегда мечтал служить в морской пехоте, а рапорт… написал его просто так, - честно признался командиру я. - Все писали, и я написал. Просто у меня подготовка, физическая форма «А+»…
- Понятно-понятно, - кивнул майор, расправив широкие плечи и снова поймав мой взгляд. - В общем, пришёл запрос из Комитета, хотят, чтобы я, как твой командир, дал характеристику. Но ты же понимаешь - это формальность. Поздравляю!
Протянутая рука Александра Тимофеевича замерла в воздухе так как я не торопился её пожать.
- Господин майор, так они вроде мне в прошлый раз отказали… сказали губозакаточную машинку сначала приобрести…
- Тогда отказали, а сегодня взвесили все «За», «Против» и передумали, - рука командира всё ещё ждала моего рукопожатия.
- Э нет, я передумал, - замотал головой я, оглянувшись на снующих по палубе техников и сослуживцев, переносящих боеприпасы из «Ворона» в кубрик. Мимо по палубе проехало БМП с высунувшимся из люка Дерябиным озорно подмигнувшим мне.
Влажное дыхание местного океана дохнуло на нас с майором, обрызгав мелкими капельками и это словно отрезвило меня.
- Я останусь в морской пехоте. Что нужно написать, чтобы отказаться?
Гоббер некоторое время молчал, задумчиво шевеля губами, а затем опустив руку хлопнул меня по плечу:
- Ничего не надо. Я не ошибся в тебе сынок. Иди служи! Да, и напомни ребятам, что через час планёрка. Сам Потапов прибудет.
* * *
- Так как тут все свои буду говорить с вами господа офицеры предельно откровенно, - подполковник Потапов встал из-за стола и наклонившись вперёд упёрся в столешницу кулаками.
- Знаю, вчера была пятница тринадцатого, а мы вроде как в поход вышли. Непорядок, но у головастиков в штабе пуканы взрываются и поэтому нас торопят. Впрочем, нам не привыкать.
Сидящие на раскладных стульях офицеры морской пехоты заулыбались и одобрительно закивали. Колька Реутов даже локтем в бок меня пихнул.
Подполковник же тем временем продолжил:
- «София Хельквист» почти на восемьдесят три процента покрыта водой. И этот кусок говна теперь наш. Раньше он принадлежал Шведской Конфедерации, потом просто Конфедерации. Они тут добывали полезные ископаемые. Изрыли планетку как надо. Наизнанку вывернули. Однако двадцать лет назад добыча прекращена. Кое-что осталось, конечно, но не рентабельно говорят, поэтому шахты забросили. По Новоберлинскому мирному договору планету передали Империи, но у нас до неё всё руки не доходили. Теперь всё изменилось, - подполковник развернулся к голографическому проектору, располагавшемуся справа от него.
Перед нами замигали яркие картины демонстрирующие местные пейзажи, флору, фауну.
Потапов дождался фоторяда, демонстрирующего местные поселения и городки и кашлянув в кулак, произнёс:
- Империя расширяет границы, создаёт аванпосты, форпосты и настоящие крепости на своих рубежах. Этот мир выбран сырьевой базой для Карла Густова.
Я поднял руку.
- Слушаю вас поручик.
- Так вроде говорили, что ресурсов тут почти не осталось?
- Зато океаны полны разной живности и весьма недурственной на вкус, - улыбнулся Потапов ущипнув себя за короткую аккуратно подстриженную бородку. Здесь будут созданы рыбные фермы и фабрики по переработке и производству продуктов. В основном консервов.
По рядам пробежали удивлённые возгласы. Ребята не понимали при чём тогда тут морская пехота. Я если честно, тоже. Ведь МП, то есть мы, принадлежит к роду береговых войск в составе Военно-морского флота Империи. Бойцов готовят к обороне военных баз в акваториях, стратегических участков побережья и важных объектов, а также принимают в морской десант.
- Тихо-тихо! Чего расшумелись?! – прикрикнул на нас Гоббер.
Рык майора заметался под сводами потолка.
- Нет, офицеры правы. Задача нам командованием поставлена и правда весьма специфическая, - успокоил нашего командира подполковник. – За двадцать лет на планете скопилось огромное количество всякого преступного сброда. Здесь даже штаб-квартира пары серьёзных криминальных группировок имеется. Контрабанда процветает, даже рабство. В общем морпехи — это главная ударная сила во время штурмов побережий. Их задача высадиться передовым отрядом и зачистить берег, чтобы на него могли десантироваться сухопутные войска. Если понадобятся. Этим мы и будем заниматься.
В зале наступило молчание.
- Всего имеется дюжина точек, на побережье, которые мы обязаны зачистить. Именно для этого сюда, в такую даль, перетащили плавучий город «Нахимов». Я думаю все знают, что он состоит из четырёх частей.
В воздухе перед нами возникла всем хорошо знакомая громадина. Достижение военно-технического гения Империи. В моей комнате плакат с таким висел на самом видном месте.
- Сейчас мы с вами находимся на первой, основной части. Можно назвать её сердцем конструкции. Здесь все основные механизмы. Правда с комфортом, туго. Вы и сами заметили. Но ничего! Через три дня прибудет вторая часть, а затем через пять третья и четвёртая. Ребята, там даже стадион, кинотеатр и кафе есть. Ходить будете с комфортом, - пообещал Потапов блеснув орденской планкой на груди.
- То есть Нахимов станет нашей плавучей базой? – задал вопрос капитан Ковров.
- Верно. На суше мы пока безопасного места не нашли. Сейчас вас тут рота - шестьдесят три бойца морской пехоты. Когда «Нахимов» соберут полностью численность будет доведена до полноценного полка с приданной ему техникой. К 27 ноябрю обещаю всё закончим и отпразднуем как положено, - лицо подполковника выражало добродушие и губы растянулись в улыбке. - И помните: ГДЕ МЫ…
- ТАМ ПОБЕДА! – дружно прокричали офицеры, вскакивая со своих мест.
Почему-то девиз наш я прокричал без особого энтузиазма. А ведь обычно делал это с удовольствием.
- И теперь приятный момент, - подполковник взглянул на листок лежащий перед ним. – Юрченко, у тебя говорят дочь родилась?
- Так точно, господин подполковник! – наш мастер-оружейник удивлённо замер на месте.
- Секунд-поручика Юрченко ЗА БОРТ! – прогрохотал Потапов разразившись смехом. – Мы хоть и морпехи, но тоже моряки!
Следуя давней морской традиции Борю подхватили на руки и с шутками-прибаутками потащили из зала наружу.
* * *
Когда высокое начальство улетело, на «Нахимов» опустилась вечерняя тишина и робкие сумерки. Ночь в океане вообще наступает медленно. Этот блеск воды, блики, с радостью отзываются на касание стеклянной поверхности любого даже самого слабого лучика заходящего светила. Поймав его, они играют с ним до самого конца. Пока бедняга не растворится окончательно.
После ужина я отправился проверить посты (по сути плавучий город наш являлся формально частью Империи и службу нести на нём приходилось как на суше) и вахты у автоматических швартовов.
Плавучий город медленно рассекал тёмно-синие волны курсируя вдали от побережья.
Курлык! Курлык!
Похожая на нашего альбатроса птица то приближалась к борту, то удалялась от него громко, протяжно крича будто предупреждая о чём-то.
- Как ты мне уже надоел! Весь день орёшь! – замерший на палубе сержант-техник сорвал с плеча оружие и прицелился в птицу.
Увидев это я не задумываясь бросился вперёд.
- Ты что? – опустил ствол «ашки» я, сбивая с головы бойца пилотку. - В морских птиц стрелять нельзя. Души погибших в море перевоплощаются в них. Ещё раз такое выкинешь скину за борт!
Стоявший рядом с сержантом старшина из взвода поручика Кипренского боясь получить нагоняй за бездействие вытянул руки по швам и буквально поедал меня глазами готовый выполнить любой приказ.
- Ничего, я хорошо плаваю. Простите, господин поручик, - опустил голову сержант. - Не знал, про птиц.
Махнув на болванов рукой, я пошёл вдоль борта разглядывая наскакивающие друг на друга волны.
А вот я научился плавать только в девятнадцать. Да-да. Серьёзно. Просто на Вернадском с озёрами, реками и морями была напряжёнка. Точнее их не было вообще. Только тянущаяся бесконечно пустыня. Снова и снова.
* * *
«ТРЕВОГА! ТРЕВОГА!» – орал динамик под потолком сопровождая слова пронзительным завыванием.
Проснувшись за пару секунд, натянув «Касатку» и подхватив «Балтийца», я выскочил из каюты бросаясь в помещение где расположился мой взвод.
В норматив «по тревоге» мы уложились с запасом и вот уже несёмся по узким коридорам с синими стенами.
Мимо нас промчался прапорщик Сметанин. Пожав плечами, Игорь показал мне что сам ничего не знает. Все вместе мы выбежали наружу.
- Справа по борту к «Нахимов» приближается не менее двух десятков судов разного калибра, - докладывал замершему на палубе майору Ковров.
- Понятно, - скрипнул зубами Гоббер самостоятельно разглядывая через шлем противника, мчавшегося к нам по волнам, увенчанным барашками пены.
- Откуда они? – удивился Кипренский, остановившись рядом со штурмовой винтовкой наперевес.
- От верблюда, - парировал майор, бросив недовольный взгляд на офицера.
- Почему тревога сработала так поздно?! – не унимался тот.
- Вопросы потом задавать будем! – оборвал словоизлияния поручика. - Долохов сообщить, что на нас напали! К бою! Господа офицеры, работаем по схеме обороны «В»! Поручик, пулемётчиков на швартовы и на палубные надстройки. Сметанин! Бойцы должны быть обеспечены боеприпасами! Головой за это отвечаешь!
Паники никакой не было. Ребята спокойно готовились к отражению агрессии. Не наш профиль конечно, но мы это тоже умеем. Я со своим взводом занял позицию по левому борту. Пробежав вдоль вереницы бойцов удостоверился, что у ребят всё в порядке.
Жаль только, что автоматические пушки, выглядевшие так грозно были абсолютно бесполезны. Боеприпасы к ним должны были привезти только через два дня.
* * *
Нападавшие использовали автоматические кошки, ранцевые двигатели, но даже это не помогло им с ходу захватить «Нахимов». Десятки людей в тёмной одежде и лёгких защитных костюмах пошли на дно. Они сыпались вниз словно переспевшие плоды с яблони, которую трясут в саду мальчишки. Сыпались, обливаясь кровью, но поток нападающих всё не иссякал.
Когда стало ясно, что просто так нас не взять, на помощь противнику подошли корабли с установленными на самодельные рамы НУРСами и тогда морпехам пришлось тяжко. Уже шестеро из моего взвода были мертвы, а у меня даже времени на горечь утраты не оставалось.
Мы стреляли-стреляли, меняли магазины и снова стреляли, стараясь не попадать под огонь противника. Многие уже были ранены.
В какой-то момент наша оборона оказалась прорвана, и противник захлестнул палубу.
Но и здесь Александр Тимофеевич не спасовал. Сюрприз оказался что надо. Парочка БМП прокатилась по палубе паля во все стороны из орудий, разрывая на части противников и давя их гусеницами.
Это дало нам время на передышку.
- Боезапас истрачен более чем на пятьдесят процентов, господин майор. Половина личного состава уничтожена, много раненых, - доложил Ковров голова которого была перевязана, а защитная броня на груди проплавлена в двух местах.
- Что ответили из штаба? – спросил майор которому фельдшер обрабатывал глубокую царапину на лице.
- Ничего не ответили, - бросил Ковров. - Рубка повреждена, часть оборудования не работает. Чиним.
Гоббер хотел было возмутиться, но пуля, угодившая ему в шею, заставило его прижать руки к ране. Вторая пуля попала командиру точно в правый глаз. Пули зацокали по стенам вокруг.
И снова атака и снова нам удалось отбиться с помощью БМП. Но какой ценой! Одна из машин была уничтожена точным попаданием ракеты, а вторая опрокинута с палубы вниз. Я навсегда запомнил глаза Дерябина выглядывавшего из люка кувыркавшейся машины.
Трижды мы проходили по палубе огненной косой сметая нападающих. Трижды нам удавалось сверху подбить транспорт атаковавшего нас неприятеля. И всё-таки, после смерти ещё нескольких бойцов, мы вынуждены были отступить. Нам просто не хватало огневой мощи.
Только сейчас взглянув на небо, я понял, что мы сражались целую ночь. Люди устали, ни минуты покоя, некоторые держались на ногах только благодаря инъекциям стимуляторов, которые нам делал ИИ внутри брони.
Теперь бой вёлся за каждую палубу, за каждый кубрик. Только Рулевая рубка и столовая пока находились под нашим контролем.
- И откуда их столько? – задался вопросом Кипренский, перезаряжая очередной магазин.
Хотел ему что-то ответить, но передумал. Гады так и лезли из коридора или стремились забросить к нам гранату.
Поймав в видоискатель руку сжимавшую Ф-14, я нажал спусковой крючок. Раздался громкий хлопок и крики боли. Вот так!
- Без Конфедерации и Синдиката тут явно не обошлось. Как эти голодранцы наши координаты вычислили? По штангенциркулю? – закричал на Кипренского Ковров. – Надо двигаться к Рулевой рубке. Оттуда обзор хороший и есть шанс вызвать помощь. Хоть не сами выживем так наших предупредим. Мало ли чего эти голодранцы задумали.
Ведь и правда, большинство из валявшихся повсюду трупов были одеты в какие-то лохмотья. Зато оружие у них большей частью было новое и «неимперского» образца.
Дюжина морпехов во главе с капитаном сумела подняться вверх на два этажа. На площадке третьего Коврова убили. За ним погиб Кипренский. Взрывом гранаты ему оторвало ноги.
Оставшиеся, под моим командованием сумели пробиться к Рулевой рубке и ощетинившись стволами вели оттуда огонь во всех направлениях.
Дважды мы даже вступали в рукопашную.
Всё бы ничего, но по нам снова шандарахнули ракетой, что окончательно погасила все огоньки на приборах рубки. Сержант-техник, которого я отчитывал ночью, только развёл руками в стороны. Бой продолжился…
* * *
В конце концов нас осталось только трое.
Юрченко, Сметанин были серьёзно ранены и оказав им помощь (как мог), я оттащил их в сторону опустошив подсумки и ранцы товарищей с боеприпасами.
Странно, но я совсем не страдал от усталости. А ведь было уже почти шесть часов вечера. Зато на лице я почему-то стал постоянно чувствовать горячее дыхание Наждака – самой страшной пустыни Вернадского. Той, что обдирает кожу с лица превращая тебя в мертвеца. Той, что унесла жизнь моего отца, фура которого сломалась во время самума. Дыхание ощущалось так явственно, что я даже осторожно ощупал подбородок, губы и щёки пальцами. Хорошо знакомое чувство из юности. Воспоминание вытравить которое из памяти не удастся. Влажные брызги из окна не могли потушить этот воображаемый жар.
Курлык! Курлык! – повернувшись я увидел своего старого знакомого. На мачте связи сидела та самая птица, предупреждавшая нас об опасности накануне.
- А мы вот не послушали тебя. Извини, - сказал я вслух, энергично потерев ладонями лицо. – Ничего. Я ещё жив пока. Буду умирать подорву здесь всё к чёртовой матери, чтобы они управлять «Нахимовым» не смогли.
Птица, словно поняв меня закивала головой с внушительным клювом и важно прошлась туда-сюда по перекладине.
Бам! – пуля с палубы угодила в стену над моей головой. БАМ! БАМ! Вторая и третья ушли выше, просто пробив потолок рубки так что белая краска посыпалась мне на волосы.
Проверив раненных ребят, лежащих у стены позади, я взглянул на стопку магазинов от штурмовой винтовки рядом с собой, парочку гранат, воткнутый в погасшую панель нож и шмыгнув носом, наблюдая за несущимися ко мне по палубе силуэтами, прижал приклад к плечу нашёптывая себе под нос стихотворение, написанное в далёком XXI веке братом-морпехом:
Солёные брызги и ветер в лицо,
Мурашки по коже, дыханье свело.
На берег лавиной пехота пошла,
Чёрная смерть понеслась на врага!
Рассказ из цикла "Империя" https://author.today/work/series/11238