Как только за Максимом закрылась дверь, Вероника лениво потянулась, ставя босые ноги на прохладный пол. Она прошлёпала на кухню, где принялась за кофе, выпив подряд две кружки, слушая телевизор, читая новости на смартфоне. За окном день должен был стать хорошим, поистине весенним. У неё много часов впереди, и не хотелось просто сидеть, тупо уставившись в ящик. Сегодня следовало сделать что-нибудь полезное, к примеру, разобрать нишу. Ведь у её мужа руки туда не доходили. А ей совсем не трудно. Как-никак, они обязаны друг другу помогать.
— Ладно. Начнём, пожалуй.
Переодевшись, натянув на себя старенькие бриджи и футболку, она принялась за дело, включив громко музыку, наслаждаясь хорошим настроением. Правда, в последние месяцы такое случалось не часто, чтобы это самое настроение было, но об этом думать не хотелось. Обычно её терзала жуткая депрессия, и доставали головные боли. Но сегодня будто всё это рукой сняли, избавив от душевных и физических страданий.
Вероника извлекла из ниши какой-то спортивный инвентарь, давно позабытый, негодный. Отыскала стопку газет десятилетней давности, разорванные кроссовки, пустые бутылки из-под пива. И это ещё оказался не полный список. Внутри небольшого помещения некто втиснул трёхногую табуретку, стремянку, сдутый мяч, какие-то доски. А в самом углу, в коробке из-под обуви, она отыскала нечто странное.
— А это ещё что такое? — протянула задумчиво девушка.
Усевшись на ту самую трёхногую табуретку, она откинула пыльную крышку, заглядывая внутрь, изучая чёрную тряпку, в которой находилось нечто. Ткнула пальцем. Это оказалось твёрдым.
— Интересно.
Рядом находилось шесть тонких чёрных свечей, листок с надписями на непонятном языке, испещрённый полностью, то ли клинописью, то ли ещё чем-то.
— Да что за...
Вероника нахмурилась, пытаясь вспомнить, где могла видеть это раньше. Но, увы, с памятью в последнее время творилось что-то неладное. Она подводила. К примеру, девушка совсем не помнила своего детства... Точнее будет сказать, лишь жалкие частицы. Также и со всем остальным, словно чья-то невидимая рука вырезала из неё целые временные отрезки жизни. Точно продырявленный лист бумаги. Вроде бы цельный, но с дырками повсюду. Она сколько раз пыталась вспомнить, но не могла. Правда, Максим постоянно говорил об их прошлом, но это ничего не значило. С тем же успехом он мог рассказывать о жизни соседей или друзей...
— Друзья! — вырвалось у неё, и глаза широко распахнулись.
У неё совсем не имелось подруг, и домой к ним никто и никогда не приходил. Как она раньше этого не замечала? Да и родственники... Где они? Явно с головой у Вероники происходило нечто странное, неприятное. Возможно ей требуется медицинская помощь. Ведь это не нормально, когда целые пласты памяти исчезают в никуда.
Тряхнув волосами, девушка нагнулась над коробкой, по-прежнему хмурясь. Она достала с самого дна некую бумажку, разворачивая её. Это оказалось свидетельство о смерти. О её смерти, которая, если верить справки, произошла два года назад.
— Ничего не понимаю, — пробормотала она, ощущая сильное головокружение и сухость в горле.
Краски мира поблёкли. Если это была шутка, то очень дурная. Да и кому вздумалось бы шутить? Ведь никто не знал, что она полезет в эту проклятую нишу, и отыщет странную коробку.
«Квартира! Ведь мы переехали сюда два года назад! Как я могла об этом позабыть?»
Перед глазами появилась новая картина, странная, неприятная. Сильный дождь, кто-то за рулём несущегося на тёмной дороге автомобиля. Глаза ослепляет яркий свет, затем следует женский вопль, скрежет металла, звон бьющегося стекла.
«Не может такого быть!»
Руки мелко затряслись, словно у столетней старухи. Вероника, ощущая дурноту, отложила пока справку в сторону, берясь за твёрдый предмет, снимая с него чёрную ткань. Этим нечто оказалась совсем небольшая, но искусно сделанная кукла.
Новый удар заставил её громко вскрикнуть. В руках девушка держала свою собственную миниатюрную копию. Та была создана из воска, а лицо тщательно воссоздано, со скрупулёзностью мастера. На голове находились волосы, по-видимому, когда-то срезанные у неё самой. Хотя кукла не имела пола, но сразу становилась ясно, что она женского рода.
«Кто… Кому это понадобилось делать?»
Но ответ приходил лишь один. Максим зачем-то создал эту вещь, мерзкую дрянь, и спрятал в кладовке, не желая, чтобы она её отыскала. Больше некому, так как за все два года их никто не посещал. Да и выходили они очень редко, и только обязательно вдвоём.
«Боже! Как я могла этого раньше не замечать».
Она приложила ладонь ко лбу, ощущая прохладность кожи. Ей следует позвонить мужу, чтобы всё выяснить незамедлительно. Наверное, у Максима обязательно найдётся разумное объяснение всему происходящему. Ведь он такой умный, и всегда даёт ответы на вопросы.
«Да с чего бы мне его слушать? Разве у меня самой нет собственного мнения?»
Вероника привстала с табуретки, с ненавистью глядя на отвратительную куклу. Та вызывала некое омерзение, что-то чёрное, липкое, трупное. Пальцы непроизвольно стиснулись, сминая напрочь воск, ломая работу мастера. И в тот же миг она громко вскрикнула, рухнув неподвижно на пол куском мёртвой плоти.
* * * Максим пришёл ближе к вечеру, усталый, но предвкушающий вкусный ужин. Отперев дверь квартиры собственным ключом, как это делал всегда, он сразу обнаружил в прихожей бездыханное тело своей жены. А рядом валялись разбросанные вещи из коробки, свечи, листок с заклинаниями, мешочек с порошком…
— Чёрт! – вырвалось у него.
Но скорее уж не испуганно, а устало. Ведь такое происходило уже во второй раз за эти пару лет. Вероника и в прошлый раз отыскала коробку, поступив с куклой точно так же, как и сегодня. Просто взяв, и уничтожив его труды.
— Как я устал, — протянул молодой человек, проводя ладонью по собственному лицу.
Он присел на корточки, легонько прикасаясь пальцами к холодной щеке супруги. Та не подавала никаких признаков жизни, а иначе не могло и быть. Ведь Вероника умерла два года назад, на той мокрой от дождя дороге, столкнувшись со встречным транспортом. Смерть случилась мгновенно. Затем последовали похороны, слёзы. И находясь в отчаянии, на самом дне, куда не попадало солнце, Максим решился на последний шанс. Разбирая после смерти бабкины вещи в её доме, он отыскал на чердаке странную тетрадку с ритуалами и призывами. Молодой человек не выкинул её, а бросил в гараж, где она и пролежала до гибели жены, пока не пригодилась.
— Ноктес, — прочитал он с недоумением.
Это существо, как оказалось, являлось первым из демонов, родившаяся из сингулярности, вместе с большим взрывом, дрейфуя в океане хаоса. Демонесса имела большую власть в прошлом, но спустя много веков оказалась позабыта, как и многие остальные существа из пантеона могущественных. И вот, в век технологий, пришло время её снова призвать в мир...
Максим провёл заклинание без проблем. Единственное, что вызвало трудности, так это извлечение тела из могилы. Правда, заплатив хорошую сумму, ему помогли с этим неприятным делом. И никто так и не узнал, что гроб лежал теперь пустым. А после оживления, если можно так сказать, им пришлось переехать в другой город, обрезав все нити с прошлым. Магическую куклу приходилось держать рядом с объектом, так как совсем недолгое расставание грозило смертью телу. И тогда пришлось бы взывать к Ноктес снова, жертвуя частью собственной души. Но только частью... А теперь же, от неё осталось так мало, что после следующего заклинания... Демонесса поглотит ту полностью, впитав окончательно и безвозвратно. Впрочем, люди могут быть и бездушными, каких полно в мире. Ведь не у каждого она имелась. А у кого же все-таки имелась, те могли торговаться.
«Но я готов на любые жертвы, лишь бы она снова оказалась со мной».
Ещё имелись некоторые последствия. Вероника страдала от сильных головных болей и депрессий. Это, как говорится, побочный эффект. А вот, что касаемо памяти, тут постарался сам Максим, сделав так, чтобы его супруга ничего не помнила из прошлой жизни. Заклинание это позволяло. Ну кому, скажите на милость, понравится узнать о том, что он умер и лежал в могиле, а после был преспокойно выкопан и оживлён. Правильно, никому.
Спустя долгих три часа, срезав с любимой частички волос и ногтей, и создав новую куклу из воска, Максим устало откинулся на диван, глядя вниз, где в магическом круге лежала его супруга. Стрелки часов показывали начало десятого вечера, и на этот раз ритуал прошёл куда легче. Как-никак, третий раз уже. Первый, понятно, а второй, полтора года назад, когда Вероника так же, как и сегодня, отыскала коробку с куклой.
«Жаль, конечно, что ту нельзя вынести из дома, чтобы упрятать навсегда. Очень жаль».
После проведённого ритуала, молодой человек ощутил, будто лишился чего-то важного в самом себе. Ноктес постаралась, отняв последнюю частичку души, впитав её в себя, поглотив с жадностью. Хотя демонессу ему никогда видеть не доводилось, но все-таки ощущалось её присутствие в липком воздухе, в гнетущем состоянии. Да и от самих чувств ничего не осталось. Радость не пришла от возрождения. Вообще внутри ничего не вспыхнуло огоньком.
— Что я здесь делаю? – спросила с пола слабым голосом жена.
— Тебе стало плохо, дорогая, — равнодушно отозвался муж.
Подняв её на руки, Максим отнёс её в спальню, укладывая на кровать, изучая бледное лицо Вероники. Он смотрел на неё, и не ощущал ничего по отношению к этой женщине. Он не чувствовал вообще ничего, будто являлся бездушным человеком. По сути, так оно и стало. Лишь оболочка, а внутри пустота.
— Странно. А я ничего не помню.
— Так бывает, — пожал плечами он.
Молодой человек уставился в окно, держа холодную руку жены в своей ладони, размышляя о том, кто из них теперь несчастнее, Вероника, вернувшаяся снова к подобию жизни, без своего прошлого и с постоянными мучениями, или же он сам, который продал все свои чувства, став равнодушным ко всему, даже к своей жене. Ответ не приходил. И лишь где-то на далёких задворках сознания, слышался довольный смех демонессы. Она-то получила то, чего хотела.