Хроника пикирующего бункера
Глава 6. Подземелье
На Алтайском подворье было тихо и обманчиво безлюдно – вышколенный до автоматизма персонал санатория знал, что случайно попадаться на глаза Скрепнику, не стоит. Тем более в такой день. Даже охрана держала дистанцию и Скрепник в гордом одиночестве поднялся по ступенькам, и вразвалочку прошел к главному входу . Там его поджидала старая братия : Гангрена, Мавр и Кузнец. У всех были насуплено тревожные лица. Подходя к ним Скрепник, насколько мог, изобразил широкую улыбку.
- Боже праведный, какие люди на земле алтайской! Настоящие граждане ЕС! -от улыбки у Скрепника сузились глаза и во взгляде проявилось нечто удавье.
Троица натужно заухмылялась, протягивая вожаку руки и пропуская вперед, а потом дружно двинулась следом.
-Ну и заварил ты кашу, Михал Иваныч,- шутливым тоном пробасил ему в спину Мавр. Такой себе, пробный камешек- прощупать настроение Скрепника.
- Что значит заварил кашу? Вы бы точнее подбирали слова, Аркадий Романович…,- вполне благодушно ответил Верховный.
- Аркаша, харэ, ****ь, гундеть! Давно надо было хохлам дать просраться! Тянули, откладывали, думали по хорошему, все таки ж младшие братья как никак!- сипло вздохнул Гангрена.
-Да ты ж сам хохол стопроцентный!,-намекая на фамилию Гангрены, хохотнул Кузнец.
- Не ****и, я русский! С головы до ног! – парировал Гангрена, у которого, кстати, было швейцарское гражданство.
-Не, ну понятно, что если хорошо присмотреться, то не мы развязали эту войну,- подал голос Мавр.
-Не войну, а специальную военную операцию,- исправил товарища Кузнец.
-****ь, что вы как дети в песочнице заладили? Тоже мне, старики-разбойники, -поддержал беседу Скрепник и объяснил: специальная операция проводится по заранее намеченному и утвержденному плану. Сделаем все без шума и пыли, делов то!
Вершители русских судеб стояли в просторном и светлом холле санатория. На четверых им всем было 278 лет.
-Ну что, друзья, вы располагайтесь, отдыхайте, дышите свежим воздухом. А я скоро вернусь. Увидимся за ужином,-коротко проговорил Скрепник и зашагал к лифту. Тенью за ним (откуда только взялся?) проскользил капитан Могилин.
………………………………………………………
Конечно, самого бункера под санаторием не было, но было другое : просторная, с удобными креслами, кабина лифта, которая в режиме майна-вира скользила по вертикальной шахте глубиной почти полтора километра, а если точно - ровно 1408 метра. Спуск в алтайские недра был тихим и плавным. Когда же лифт замер и двери кабины отворились – Скрепник очутился в огромном тоннеле с приятным для глаз дневным освещением. С довольной, отеческой усмешкой он осмотрел круглые, покрытые яркой патриотической мозаикой стены, перрон, уходящие в темную даль рельсы. Архитектура этой транспортной ветки была стилизована под помпезную станцию московского метро, с уклоном в пост-сталинскую неоклассику. Но главным для Скрепника было то, что все вокруг являло собой живое воплощение личной, а потому, весьма навязчивой идеи.
- Здравствуйте, товарищи военные !- ступая вперед, громко выкрикнул Скрепник.
- Здрав желам, товарищ Гавнокомандующий!- донеслось в ответ из десятка луженых глоток.
По всему периметру перрона навытяжку стояли каменные истуканы – сотрудники федеральной службы охраны. Все как на подбор , низкорослые и коренастые крепыши с простыми, как кирпичи, лицами. Два из них показались Скрепнику смутно знакомыми. Он поманил пальцем ухо Могилина, после чего спросил полушепотом:
-Это что за йобла? Кажется я их где то видел,- едва заметным кивком указал в сторону двух охранников.
Система распознавания лиц включалась в Могилине за доли секунды.
-Так это…Влад Владыч, это ж те самые Ветров и Каширов, ну которые шпилем в Солсбери любовались,- не мешкая, доложил шепотом адъютант.
В этот момент из тоннеля с мягким шипением выкатилась сверкающая капсула турбопоезда, раскрашенного в цвета триколора. Во всю длину верхней белой полосы синим цветом было написано : Наша Родина – Великая Россия. Встречать Скрепника из вагона вышла очередная троица доверенных персон в лице Доктора, «Генералиссимуса» и «Мистика». Первый, высокий мужчина с крупным холеным лицом и зачесанными назад волосами, выглядел спокойным и сосредоточенным. Глаза, сквозь очки в тонкой золотой оправе, с внимательной заботой глядели на главного пациента. «Генералиссимус», как всегда, нацепил на малоподвижное лицо маску верного служаки с преданным собачьим взглядом - не чету той, которая угрожала сделать из лидера оппозиции «хорошую, сочную отбивную». Если присмотреться, Скрепник и Генералиссимус были похожи друг на друга словно родные братья, с той лишь разницей, что у первого лицо было круглым, а у второго вытянутым.
В отличие от Доктора и «Генаралиссимуса», Мистик выглядел потерянным и опустошенным. Интеллектуал с манерами денди зарос пятидневной щетиной, взгляд стал суетливым, избегающим встречи с глазами Верховного. А еще Мистик незаметно пытался высушить о брюки влажные ладони. Впрочем, к счастью для него, конфуза не случилось, так как Скрепник отменил рукопожатия и просто вошел в вагон. Перед тем, как турбопоезд тронулся с места, Верховный вновь приманил пальцем ухо Могилина.
-Чтоб я этих долбоебов здесь не видел. Отправьте этого Ветрова с Кашировым куда-нибудь поглубже, на подсобные работы. Все ясно? – осведомился он.
Могилин кивнул и отсел , а Скрепник вдруг вспомнил свое решение по двум туристам из Солсбери. После провала спецзадания и оправдательного эфира по ТВ, когда потеющая от страха боброедка пыталась вытянуть из тупиц хоть какое-то подобие интервью, Скрепник распорядился отправить их на подземные работы, без права выходить на поверхность. Сроком на десять лет. Без неба и солнца. «Кажется, четыре года уже прошло, так что пол срока долбоебы уже отсидели»- вглядываясь в кромешную тьму подземелья за окном турбопоезда, подумал Скрепник.
-