Чем классическая литература отличается от обычной? Да тут разница принципиальная, дорогие товарищи … дорогие россияне … дамы и господа!
Классическая литература — это всегда продукт политического решения власти, которое создает свою версию истории. Некую пропагандистскую концепцию, оправдывавшую текущую политику власти. Всё вместе это называется «Идеология».
И предназначена эта версия истории для внедрения в школьную программу как единственно верная, а, потому, каноническая. Отступают от которой только враги народа, безродные космополиты и предатели Родины. Над которыми и до этого низко висела черная туча справедливых подозрений. Причем погрязшие в разврате. Не гнушавшиеся при этом самыми грязными методами. Но, слава Богу, многим истинным патриотам такое положение вещей далеко не безразлично …
А, для более легкого восприятия данной версии истории, ей придается литературная, беллетризованная форма. После чего данная, обязательно крайне многословная беллетризовано изложенная форма государственной идеологии объявляется духовной ценностью чудовищной силы. Чудовищной силы — потому что она верна. Такой вот подлинный форс-мажор изящной словесности.
После чего власть приступает к бесконечно долгому ее вдалбливанию подросткам в школе в качестве такой духовной ценности. Которую следует изучать и изучать. В идеале до полной потери чувств.
Для пущей убедительности, а также приданию этой идеологии яркого чувственного компонента, данную нетленную ценность подросткам несет учительница словесности с пышным телом (см. картинка над текстом). Которая всю прелесть данного бессмертного произведения литературы уже в полной мере ощутила на себе. И, оттого, так расцвела:
— Что с чувством высоко вздымала Наташа Ростова на первом балу?
— Грудь, Марья Ивановна! А что еще она могла там вздымать?
— Знамя она вздымала на первом балу, Вовочка, зна-мя! Пусть завтра ко мне придут твои родители. А сам выйди вон из класса!
… В общем, внимая такой учительнице словесности, особенно в возрасте бурного полового созревания, невольно ощущаешь себя поднятым до заоблачных высот. Что произошло, несомненно и в первую очередь, под влиянием классической литературы. Этого подлинного кладезя и неистощимого источника ...
Примером такого полотна, к примеру, является «Война и Мир». Это сугубо пропагандистское произведение, написанное под политический заказ власти. Икона стиля своего рода. Именно поэтому его автор, Л. Н. Толстой, граф и выходец из самой народной гущи, и был объявлен классиком литературы.
Подобрали трудолюбивого графомана — он и навеял классическое произведение. Где в +/- художественной форме, естественно с сентиментальными вставками о политически грамотной любви, описывалась изложенная властью версия прошлого. В данном конкретном случаи версия войны с Наполеоном.
Посоле чего тянущегося к литературе графа (откуда в России графы, кстати?) объявили данной литературы классиком. Для раскрутки и популяризации данной версии истории.
В СССР такой нетленной классикой чуть не стал «Архипелаг ГУЛАГ». Саму фактическую канву версии правлении Сталина создавал большой и дружный коллектив аппарата Отдела Агитации и Пропаганды при ЦК КПСС. Далее трудолюбивый графоман, в лице Александра Исаевича Солженицына, наваял классическое произведение согласно всем его критериям: многословие, лирическая линия, неизбывная боль о благе народе …
Но у «Архипелага ГУЛАГа» не стожилось. Политическая линия изменилась — и единственно верная каноническая версия истории в одночастье превратилось в злостные инсинуации вражеских разведок.
А, с точки зрения собственно литературной ценности, «Война и Мир» и «Архипелаг ГУЛАГ» абсолютно идентичны. Потому что никакой литерной ценности они не имеют. Да и не претендуют на это, в общем-то.