Однажды старый Ли спал и видел сон. И это был страшный сон. Снилось ему, что он старик, и фамилия его Ли, но живет он в какой-то странной варварской стране.
Там было мрачно и серо и дома вокруг были несуразные, и крыши на них не загибались изящными крыльями, а падали вниз, словно здания надвинули шапку со спущенными отворотами (причем шапка эта явно была сделана из пучков какого-то болотного растения).
В этой стране были сады, но скудные, бедные сады. Сливу старый Ли заметил, но то была мелкая, кислая слива. Персиков же, апельсинов и личи не было видно нигде. Много было также каких-то опасных кустов, у которых вместо пышных листьев во все стороны торчали иголки. Старик подумал, что должно быть, эти иголки источают яд, от которого кожа вздувается волдырями, а дыхание перехватывает в один момент, и на всякий случай сторонился их.
Между тем старый Ли зашел в местную харчевню. На вывеске этой харчевни был нарисован странный огнедышащий дракон, почему-то зеленого цвета, которого тыкал в хвост копьем воин, закованный в неудобные тяжелые доспехи.
— Налей-ка мне, как обычно! — не поклонившись хозяину на грубом наречии сказал старый Ли и получил кружку какого-то пенистого пойла, издававшего мерзкий запах. Даже во сне старику стало противно, но он смирил себя, решил продолжить изыскания и осторожно хлебнул из кружки. Этого уже китайский мудрец выдержать не смог. Вкус был так непередаваемо, так отвратительно горек, что старый Ли проснулся.
Долго переводил дух, полоскал рот рисовым отваром, отплевывался и повторял: «Приснится же такой ужас!»