Дарья Аредова
Ирина Жукова
Дождь перестал, ветер гнал по небу быстрые рваные облака. Дорогу перебежала крыса, спешно юркнула в норку. Она что-то тащила в зубах, что-то грязное, и, кажется, гнилое. Рассвет мазнул по небу слабую акварельную полоску, проглядывающую в щель меж домами.
Дэннер остановился возле бара, прикурил, наблюдая за припозднившимися гуляками. Неподалёку нескладный паренёк в засаленной куртке-олимпийке о чём-то беседовал с двумя небезопасными с виду ребятами на военном мотоцикле с коляской. Мотоцикл был грубо выкрашен ярко-синей масляной краской и победно трепетал Весёлым Роджером, торчащим из багажника. Владимир дождался, когда "пираты" уедут, и подошёл к парню.
Тот хмуро покосился на него.
— Чего тебе?
— Согреться бы, — отозвался Владимир, сунув руки в карманы. — Холодно сегодня.
— Откроется бар, там и согреешься, — сказал парень и вознамерился было нырнуть в ближайшую подворотню. Дэннер легко нагнал его и придержал за плечо.
— Мне б чего покрепче. — Владимир болезненно съёжился, шмыгнув носом, из которого очень своевременно показалась капля крови – приобретённая метеочувствительность оказалась как нельзя кстати.
Парень скептически оглядел его и, видимо, остался доволен. Увидев кровь, отшатнулся.
— Эй-эй! Ты не подохни мне тут!
— А ты меня спасёшь, — подмигнул Дэннер, резким, нервным движением вытирая нос рукавом.
— Сотня. И наликом. Не согласен – вали.
Дэннер отсчитал сотню, принял пакетик. Вскрыл, мазнул пальцем содержимое, даже для достоверности попробовал на вкус, и опасно сузил глаза, будто перед прицелом. Вторая его рука неуловимо-быстрым движением перехватила парня за шею, прижала к стене.
— За лоха меня держишь? Эту дрянь сам нюхай. А мне давай нормальный товар.
— Ладно, не психуй! — Парень дёрнулся, и Дэннер с готовностью его выпустил. — В полночь на этом же месте, оставишь деньги – возьмёшь закладку.
— Умница.
— Шестьсот.
— Сколько?!
— Пятьсот семьдесят.
— Прости, я не расслышал. Пять с половиной сотен?
— Пятьсот шестьдесят.
— По рукам. И смотри у меня, без фокусов.
— Подставишь – тебе яйца отрежут, понял?
— Аналогично.
Парень сплюнул под ноги и спешно удалился. Владимир, убедившись, что никто за ним не наблюдает, отправил за парнем "стрижа" и включил фильтр восприятия. Минуту спустя вместо Дэннера из подворотни вышел бородатый бомж в шерстяном пальто и, достав из кармана початую бутылку, двинулся следом.
Работа. Работа, работа... Наскоро перехватив пару бутербродов с несладким чаем, Сэд выкарабкалась из постели и поспешила скорее оказаться возле компьютера. Чувствовала она себя уже немного лучше, хотя, конечно, проснулась разбитой и уставшей. Она всегда просыпалась такой после приступа, а ещё всё её тело покрыл липкий пот, но сейчас заострять на этом внимание девушке не хотелось. Первостепенной задачей была работа.
Пару часов спустя стали наклёвываться некоторые результаты: Сэд создала целое досье на врача-маньяка, но в нём, правда, подозрительного было мало – он точно не пренебрегал конспирацией. Чтобы немного отвлечься, хакерша переключилась на поиски информации о жертвах и на каждую тоже собрала по небольшому досье, но там зацепок найти не удалось: ни одной знаменитой или криминальной жертвы, упоминания о которых могли храниться где-то кроме органов записи актов гражданского состояния и больниц. Поэтому клиенту придётся довольствоваться выписками из свидетельств о браке, рождении, слепками челюстей и записями в больничных картах. Сэд прочла и посмотрела много детективов, и знала: в поиске человека способна помочь абсолютно любая информация, хоть тот же слепок челюсти. Один из пропавших маленьких пациентов имел привод в полицию за мелкое воровство – родился в неблагополучной семье, но вряд ли это стало причиной, по которой доктор обратил на ребёнка внимание.
Клиника, правда, была не такой уж и чистой, как её владелец. На просторах Сети Сэд отыскала несколько фактов неудачных операций, в результате которых пациенты либо погибали, либо оставались инвалидами. Углубившись в историю женщины, которая умерла во время удаления аневризмы, Сэд даже удивилась: сейчас эта операция делается легко, что могло пойти не так? Нет, человеческий организм – штука весьма непредсказуемая, но смерть здоровой женщины во время рядовой операции показалась хакерше подозрительной, в особенности из-за того, что несчастную тут же разобрали на запчасти, хотя никаких упоминаний в нотариальных реестрах о таком завещании Сэд не нашла. Ещё была очень странной история о том, как одного из маленьких пациентов доктор залечил насмерть, поставив тому неверный диагноз и удалив здоровую почку, но там за ребёнка никто не вступился, потому что его мать вскоре бесследно исчезла.
Конечно, в масштабах Мегаполиса все эти маленькие трагедии казались абсолютно неважными, мизерными, эта беда – капля в море несчастий умирающей планеты, но Сэд-то отлично знала, какой страшной является такая беда тому, с кем она случилась. И если пропавших уже, скорее всего, было не спасти, а мёртвых не вернуть, то можно было хотя бы отвадить убийцу в белом халате от ещё живых людей, от тех, кто ещё мог быть счастливым. Самой-то хакерше такое счастье не светит.
«Прилагаю всю найденную мною информацию. Если необходимо углубиться, дайте мне знать.»
«Благодарю Вас! Любая мелочь может оказаться решающей.»
Бомж в шерстяном пальто поспешно убрал передатчик за пазуху, забыв для пущей убедительности поднести "бутылку" к губам, и медленно распрямился – голову в районе затылка обожгло такой знакомой прохладой оружейного ствола.
— Ты какого чёрта за мной таскаешься? — нервно осведомился голос парня-барыги.
— Я видел, как тот рыжий торчок передал тебе кучу денег, — заскулил Владимир, поднимая трясущиеся руки. — Ты бы пожалел меня, внучек, мне много не надо...
Пистолет шарахнул прикладом, и Дэннер повалился со скамьи, едва усмирив рефлексы. Тело дёрнулось, готовое парировать удар, но тогда бы Владимир себя точно рассекретил. Поэтому он просто скорчился в луже и забормотал молитвы, какие помнил. Помнил немного, и какими-то обрывками.
— Отче наш, да святится имя твоё, богородица-дева, радуйся, и да простит нам прегрешения наши...
— ...Как и мы прощаем должникам нашим, — неожиданно подсказал хрипловатый женский голос. — Простите, но бога нет.
— Я в курсе. — Владимир машинально принял протянутую руку и устроился на тротуаре. Женщина сноровисто извлекла из потрёпанной сумки медицинские перчатки.
— Позвольте, я посмотрю. Рассечение мягких тканей, я бы наложила швы... и надо ещё МРТ сделать.
— Я же бомж, — брякнул Дэннер, уставившись на собеседницу.
— Доктор Хейгель вас примет в любом случае. — Женщина упрямо тряхнула головой. — А если и не примет, то мы что-нибудь придумаем. Нельзя оставлять так рану, может быть воспаление. Пошли.
— Доктор... Спасибо! — Владимир, поднялся, пожалуй, поспешнее, чем следовало пожилому грузному человеку, каковым его изображала проекция, и женщина подозрительно прищурилась. Впрочем, она тут же вежливо улыбнулась.
— Я там недавно работаю, но главврач там хороший. Он вам понравится.
— Не сомневаюсь, — совершенно искренне заверил Владимир.
Сэд ещё долго сидела, глядя на официальный сайт клиники Хейгеля и листая на нём различные категории, пока ей вдруг не пришла в голову сумасбродная, но вместе с тем гениальная идея: списаться с доктором по поводу своей болезни. Ею двигала призрачная надежда на то, что где-то на этом свете есть способ остановить безжалостную хворь, пожирающую свою носительницу, а уж про ноги речи и не шло. Сэд хотела жить, хоть бы и с парализованными ногами, но не страдать от боли и лихорадки, не считать дни до смерти, больше не чувствовать себя такой беспомощной...
Стоп! полыхнуло в голове. Ты дура? Ты ловишь маньяка, и что, собираешься ловить его на живца? Ну, живец из тебя не ахти, ехидно продолжил внутренний голос, прости уж, дорогуша, за такой чёрный юмор. Ты должна действовать скрытно. Да и наверняка у твоего заказчика есть свой план насчёт проникновения на территорию врага…
Когда внутренний голос закончил отрезвляющую речь, Сэд прекратила бесцельно ковыряться на сайте клиники и полезла по форумам, где пациенты делились мнениями о врачах, оборудовании и обслуживающем персонале, надеясь отыскать что-нибудь и там. Может, чья-то гневная речь или мольба о помощи даст ниточку, за которую можно зацепиться, например, в поиске пропавших. Хотя, тут же подумала Сэд, откуда у неё такое милосердие? Она же ненавидит весь мир, нет на свете ни одного человека, который мог бы растопить её сердце, так почему же она столь сильно переживает за абсолютно неизвестных ей людей, да и за заказчика, который вообще ей ничего не должен, кроме денег? Что же с тобой происходит, милая?.. Наверное, это предсмертное, решила хакерша, и вновь застучала по клавиатуре.
— А у вас тут, что, тоже ОМС? — пошутил Дэннер, шагая рядом с новой знакомой. Та тихо засмеялась.
— Нет. В клинике есть бюджетное отделение для... — она замолчала, подбирая подходящие слова.
— ...Таких, как я, — пришёл на помощь Дэннер. — Это очень кстати.
— Ещё бы.
— И давно ты там работаешь?
Женщина обернулась на ходу. Вид у неё был уставший и болезненный.
— С прошлой недели. Мне была срочно необходима работа, и доктор Хейгель любезно согласился мне помочь.
— Добренький какой дядечка, — не удержался Дэннер.
— Не смейтесь. В городе мало бюджетных мест, а в платную я не пойду.
— Почему?
— Потому что я хочу помогать людям, — она подчеркнула слово интонацией. — Я не для того десять лет гробила собственное здоровье, обучаясь медицине, чтобы лечить зажравшихся буржуев.
— Лучше бомжей лечить? — поддел Дэннер, но женщина иронию проигнорировала.
— Лучше. И позвольте вызвать нам такси.
— Никто меня в таком виде не повезёт.
— А вы отключите иллюзию.
— Что?!.. — Дэннер даже остановился. Женщина снова улыбнулась, кивком указав на его карман.
— Фильтр восприятия. Наверное, он повредился при падении. Время от времени я вас вижу. Отключите, от него всё равно сейчас никакого толку.
— Твоя правда, — признал Владимир, отключая прибор. — Так лучше?
Она засмеялась.
— Да. Так у вас нет платной страховки?
— Есть бесплатная. Я военнослужащий.
— Это я вижу.
Помолчали. Дэннер прикурил, женщина прикурила следом.
— Как тебя зовут?
Она чуть помедлила.
— Октябрина.
— А я Дэннер. — Владимир протянул руку, и женщина крепко пожала её. У неё оказались сильные руки, жилистые, распухшие, с коротко обрезанными ногтями. Рабочие. Что-то Владимиру подсказывало, что она такая же Октябрина, как он Дэннер, но расспрашивать он не стал. Мало ли, по каким причинам человек скрывает своё имя.
На такси добрались до клиники. Это оказалось большое светлое здание – высокое, слитое футуристично изогнутыми корпусами, оборудованное подземным трёхъярусным гаражом и вертолётной площадкой.
— Сюда. — Октябрина уверенно обогнула ряд микроавтобусов "скорой помощи" и провела Владимира в приёмный покой. Дежурная на посту приветливо помахала рукой.
— Что ни смена, то у тебя новый колоритный пациент. Всех бродяг с улицы собрала, ласточка?
Октябрина улыбалась.
— А он не бродяга. Он военный. Отправь нашего гостя в третью нейрохирургию, а я потом зайду.
— Не надо меня туда, — шарахнулся Владимир, которого насторожило слово "нейрохирургия". Он, с некоторых пор, вообще данную отрасль науки не любил. Ну вот совсем.
— Конечно, вначале в процедурку, — на ходу хлопнула его по плечу Октябрина и унеслась куда-то вглубь коридора.
— С дороги! — рявкнули в самое ухо, и Владимир рефлекторно прижался к стене. Мимо провезли каталку с таким знакомым "пассажиром" – недавним парнем в олимпийке.
Да чтоб тебя, мысленно выругался Дэннер. Теперь придётся искать другого барыгу.
— Пойдёмте со мной, — окликнул его молодой мужчина в серой "хирургичке".
И Владимир последовал за ним, надеясь после медицинских процедур всё-таки пробиться к главврачу. Такой шанс грех было упускать.
И, в ожидании своей очереди, он и написал Сэд. Неясно, зачем. Просто, чтобы поделиться хорошей новостью.
"Я в больнице. В той самой больнице. Попробую за ним проследить."
Да уж, выдавать неизвестному человеку такие новости не стоило, хотя бы из соображений конфиденциальности, всё-таки, Сэд не работник сыска и не солдат, для клиентов это вообще непонятно кто, какой-то неясный персонаж без лица и голоса, от которого так и веет тайной и печалью – Сэд почти чувствовала, как от всех напечатанных ею слов исходит грусть и апатия, которые она теперь постоянно испытывает. Или ей так казалось?
Хакерша не ответила на сообщение, лишь приняла к сведению отчёт о том, как развиваются события, и он натолкнул девушку на новую мысль: а что, если проверить чёрный рынок?
Доступ в этот сегмент Сети был не у всех, его можно было или купить за довольно крупную сумму, или заслужить, но чем – никто с уверенностью сказать не мог. Сэд пропуск достался по блату, от информатора, с которым она работала, и которому однажды спасла жизнь, а отплатить за милосердие бедолага тогда мог только таким, нематериальным, активом. Сперва Сэд не придала этому приобретению особого значения, а затем осознала, что скоро этот уголок Сети будет единственным местом, где она сможет купить себе лекарства.
Сэд решила поискать там части человеческих тел. Помимо внутренних органов частенько продавались лица, конечности, пальцы, гениталии. Те, кто размещают эти лоты, оставались анонимными, но по описанию товара вполне можно было сопоставить картину происходящего. Что, собственно, и произошло, причём довольно быстро: Сэд откопала детское сердце, извлечённое всего пару недель назад. Судя по скупому описанию донора, под него подходила пропавшая с месяц назад девочка, но никак доказать это Сэд, естественно, не могла. Да и концов ведь не найти, а посему – это могло быть простое совпадение ровно в той же степени, что и улика. Когда находишься на чёрном рынке, вообще не стоит оценивать вещи слишком категорично.
Тут тоже был тупик. Сэд раздражённо дёрнула головой и грубо оттолкнулась от стола, чтобы подъехать к окну и поглядеть, что там происходит снаружи. Смотреть, конечно, было не на что, кроме моросящего дождя, но зато и вспыхнувший гнев довольно быстро улетучился в процессе созерцания унылого уличного пейзажа. Сердиться Сэд было так же вредно, как пугаться или плакать. Ей вообще было вредно испытывать сильные эмоции.
Что толку сидеть в тупике? Нужно выходить из него и пробовать другой путь, подумалось Сэд, пока она ждала, когда закипит вода в чайнике. Она успела проголодаться, но желание готовить себе еду отсутствовало, так что обедом послужила лапша быстрого приготовления.
Сеть, пусть и даёт доступ к самому сокровенному в жизни человека, всё же слишком просторна и глубока, чтобы ткнуть пальцем наугад и попасть в точку, и Сэд знала об этом. Чтобы отыскать хоть что-нибудь, что могло бы скомпрометировать доктора, нужно было влезть в его личное пространство. Как? Через любое устройство, подключённое к Сети, которым пользуется объект слежки. В идеале, конечно, персональный компьютер или смартфон, но это устройство нужно ещё как-то отыскать... Хотя можно влезть в базы ретрансляторов, выудить оттуда геолокацию и номера, оттуда все коды... Долго и сложно, но можно.
Собственно, этим Сэд и занялась в процессе поедания лапши.
Молодой человек с суетливой поспешностью натянул перчатки, забыв открыть стерилизатор, ойкнул, метнулся обратно, открыл-таки стерилизатор и с грохотом уронил штатив. Студент, отметил про себя Дэннер и постарался ободряюще улыбнуться. Молодой человек нервно усмехнулся в ответ.
— Много пациентов? — сочувственно поинтересовался Владимир.
— Да не очень... просто один экстренный был до вас.
— Правда? — небрежно обронил Дэннер.
— Какой-то барыга. Полные карманы разбавленного мета. — Студент опять нервно засмеялся. — Вы ложитесь на кушетку, вот.
— Застелите, — подсказал Дэннер, и, прервав извинения, поспешил заверить: — Не волнуйтесь вы так, жалобу строчить не побегу. Честно.
— Просто...
— Ага. — Дэннер послушно улёгся на кушетку. — Всё когда-то бывает в первый раз. Знаешь, я, когда в учебке был, как-то раз едва не разбил истребитель...
Дэннер травил байки, размышляя при этом, как бы добраться до Хейгеля, и ещё, желательно, до его смартфона, если таковой имеется. Но кража смартфонов виделась ему совсем уж фантастичной затеей. Проще по старинке – завести разговор, втереться в доверие... это ему всегда неплохо удавалось. К примеру, студент совсем расслабился, и работал уже, хотя и судорожно, неловко, но уже с гораздо большей долей уверенности. Во всяком случае, штативы больше не ронял.
— ...А я его спрашиваю: ты какой краской самолёт красил? А он мне – зелёной! — завершил Дэннер очередной рассказ, после чего интерн принялся, хохоча, обрабатывать швы и убирать процедурную. — Спасибо.
Молодой человек сунул пелёнку в урну и замялся ненадолго.
— Скажите честно, а...
— Ну?
— Очень больно было?
— Не-а. Совсем не больно, — соврал Владимир, очень стараясь не хвататься инстинктивно за швы. — А где найти третью нейрохирургию?
— Шестой этаж. — Интерн снова замялся. — Вы, это... ну... Спасибо вам.
— Тебе ещё работать, — невольно улыбнулся Владимир. — Привыкай.
У томографа его встретила старая знакомая Октябрина.
— Ну, приступим, — весело объявила она. С тем напускным весельем, которым медики всегда подбадривают непонятно, кого – пациента, который нервничает, или всё-таки себя, полуобморочного от тяжёлой смены. Владимир ясно видел и нездоровую бледность, и поплывший от отёка овал лица, и глубокую болезненную синеву под запавшими глазами, отметил сиплый голос и неверные, заторможённые движения. Не требовалось медицинского образования, чтобы заподозрить, какой ценой даётся клинике её безупречная репутация.
— Имплантаты, чипы, кардиостимулятор имеется?
— Нет.
Томограф мерно шумел. На потолке трещала агонизирующая лампа. Гулкий кафель звонко резонировал от шагов, будто вместо Октябрины по комнате ходила подкованная лошадь. Отчего-то Владимиру вдруг стало нехорошо в сердце огромного магнита. Внезапно сделалось душно. Он постарался выровнять дыхание, но следом бросило в жар, по лицу заструился пот, хотя в помещении было прохладно. Дэннер вдруг ощутил, что задыхается, а тело скрутила судорога.
— Что с вами? — насторожённо осведомилась Октябрина. — Вам нехорошо?
Ответить Владимир не сумел – горло перехватил спазм. Воздуха не хватало критически, в ушах нарастал звон, накатила волна серебристых звёздочек.
— Просто поразительно, — насмешливо произнесли сбоку. — Ты чего так вырядился, Селиванов? — Командир взглядом указал на серую медицинскую хирургичку. Почему на нём хирургический костюм? Ах, да, операция же. Ему же сказали – возглавить операцию...
— Дэннер!..
В нос настойчиво бил резкий запах. Дэннер открыл глаза, выныривая из липкого забытья, из душного серебра. И первое, что увидел – очень соблазнительную грудь в белом халате.
— Вижу, вы в полнейшем порядке, — резюмировала Октябрина, проследив за его взглядом и заставив тем самым очень смутиться.
— Я... да... нет... — невнятно прохрипел Владимир, предпринимая доблестную, но, в целом, безнадёжную, попытку встать. — Что...
— Это вы мне скажите – что. У вас началась паническая атака. У вас клаустрофобия?
— Нет... вроде. — Дэннер всё-таки поднялся и уселся, инстинктивно потянувшись за своей рубахой и отметив, что женщина смущённо прячет глаза. Разумеется. Это вполне обыкновенная реакция людей, которые видят его без одежды. Если люди при этом не шарахаются в испуге, то этим людям можно выдавать орден за психологическую устойчивость. Изуродованная таким количеством рубцов кожа – картина не из приятных. Даже для медика.
Он со вздохом натянул штаны и рубаху, привычно наглухо застегнул ворот и рукава, растрепал длинные волосы, прикрывая шею, и поймал взгляд Октябрины. Впрочем, она тут же отвернулась.
— Вы... знаете, что... предупреждать же надо.
— Я не знал, что меня накроет. Простите меня.
— Вот ваш снимок. Госпитализировать вас незачем, можете быть свободны.
— Благодарю. А как попасть к доктору Хейгелю?
— А вам зачем?
— Травмы... вы же сами видели. А сейчас дождь, — абсолютно честно пояснил Дэннер. — Я слышал, он хороший фармацевт. А я третьи сутки на стенку лезу.
Женщина сочувственно кивнула.
— Понимаю. Это на войне вас так?
— Да, — поспешно перебил Дэннер, и Октябрина смутилась совсем.
— Знаете... к нему огромные очереди. Но, раз такое дело... я постараюсь вам помочь. Оставьте свой номер, я перезвоню.
Дэннер вдруг улыбнулся и, неожиданно сам для себя, ухватил со стола ручку, другой рукой перехватив удивлённую женщину за запястье, поднял рукав халата и вывел на бледной коже номер телефона, одновременно отметив характерные продольные шрамы с внутренней стороны предплечья. Заметив его взгляд, Октябрина отдёрнула руку и улыбнулась, нервно заправив под шапочку прядь волос.
— Ну, до связи.
— До свидания, — попрощался Владимир.
— Какая же ты умная мразь! — гневно выкрикнула Сэд, добавив ещё сверху хорошим ударом по столу. Правда, хрупкая ладонь от этого сразу же заболела, девушка раздражённо потёрла её, попутно ненавидя свою немощь, затем успокоилась немного и принялась думать.
Дело в том, что ни один компьютер в клинике не был соединён с глобальной Сетью, на картах геолокации в здании клиники было большое слепое пятно, будто там вообще нет ни одного прибора, но это же неправда! Значит, вся система там существует внутри локальной сети, проникнуть в которую можно, только врезавшись напрямую. Если она беспроводная, то это проще, а если в желании защититься от таких, как Сэд, Хейгель прибегнул к жуткому анахронизму в виде оптоволокна по всем плинтусам, то затея и подавно, превращается в танцы с бубном.
Последней ниточкой был ещё личный смартфон доктора, но на территории клиники он не отслеживался. Значит, преступник или держит его выключенным, или вовсе оставил дома. Надо проверить.
Пока Сэд искала обиталище подозрительного доктора, в голову ей пришла нелепая, но очень красочная идея в духе боевиков: заслать кого-нибудь в клинику, чтобы он проник в серверную и вставил в нужный разъём адаптер для подключения к беспроводной Сети. Тогда вся информация, что есть внутри, будет у неё на глазах. Но осуществить эту идею практически невозможно. Чтобы всё прошло идеально, делать это должна она сама. Могла бы, да не тот масштаб дела. Да и само дело ей уже порядком наскучило.
Но, спустя целый день беспросветных неудач, фортуна в кои-то веки повернулась к Сэд лицом. Личный смартфон Хейгеля нашёлся у него в квартире, включённым и соединённым с Сетью. Хакерша обрадованно потёрла ладошки и отправилась в свой бестиарий, в котором хранила огромное количество разных вирусов. Здесь обитали и послушные монстрики, и неуправляемые чудовища, которые могли и создателя сожрать, и вирусы для имплантатов, и для андроидов, ну а уж для смартфонов и компьютеров имелось по целому набору. Сэд взяла одного из таких монстров, посмотрела на него и решила запустить к Хейгелю, чтобы вытащить из его смартфона абсолютно всё, что там есть, вплоть до программных файлов.
Пока процесс шёл, хакерша по непонятным причинам решила поделиться этой новостью с клиентом.
«Я добрался до смартфона Хейгеля. Посмотрю, что он там хранит.»
«Отлично! — немедленно отозвался Дэннер. — А я надеюсь вскорости увидеться с ним лично. Кстати, пока я в клинике, у Вас не найдётся для меня каких-нибудь инструкций?»
Владимир убрал передатчик и остановился в просторном холле приёмного покоя. Ему пришла в голову идея пробраться в серверную, но он быстро её отмёл за бесполезностью – хакер из него как из Октябрины олимпийский чемпион. В том смысле, что попробовать, конечно, можно, но не стоит. Пока что он стоял возле колонны, разглядывая людей вокруг.
Медсестра на посту, интересовавшаяся, всех ли бродяг собрала новенькая сотрудница, таким тоном, словно бродяги в крохотной бюджетке каждодневные гости. Психованный интерн, порученный тренироваться на бюджетниках и ведущий себя так, будто проводит операцию на сердце. Неудавшаяся самоубийца, на грани коронарного синдрома снимающая томограммы...
Пока что, знакомых хватало. Даже из них троих легко складывалась общая картина. Владимир решил отремонтировать фильтр и ещё разок прикинуться бомжом. Одно дело офицер с разбитой башкой и совсем другое – никому не нужный бродяга. С чем-нибудь посерьёзнее. Расстройство навело на чудесную мысль — почему бы и не панические атаки.
Улыбнувшись своим мыслям, Владимир уже направился было к выходу, как вдруг заприметил пожилую женщину в углу, она держала на руках кого-то, укутанного в кровавое покрывало. Кого-то маленького. Дэннер подошёл, шагов с десяти уловив тяжёлый запах застарелого перегара. Женщина подняла одутловатое бледное лицо, по которому становилось видно, что пьёт она не то, чтобы не первый день, а и не первый год.
— Что случилось? — спросил Владимир.
— А ты кто? — сипло уточнила женщина. — Охранник, что ли?
— Ординатор, — неожиданно для самого себя соврал Дэннер, успев подумать ещё, как объяснить отсутствие на нём спецовки, но женщина, кажется, совсем плохо соображала. — Так, что у вас случилось?
— Не твоего ума дело, — отрезала женщина, перехватывая свёрток. Внутри кто-то болезненно застонал.
— И как тогда я окажу вам помощь? Мне нужен анамнез. Какой у вас номер в очереди?
— Чего?
— Займите очередь, вон терминал! — погромче велел Владимир и, развернувшись, едва ли не бегом поспешил на пост.
Инструкции? Можно подумать, что это Сэд тут командует парадом. Хотя...
«Будьте осторожны.»
Это была единственная и совершенно необъяснимая со стороны хакерши инструкция, ведь она ненавидела весь этот мир за то, что он был к ней слишком жесток. И почему она теперь пытается уберечь его обитателей от каких-то бед? Ей же всегда было плевать!
Хотя, на то и личина, чтобы быть совершенно непохожей на истинное лицо своего носителя, скрывать его, иногда даже запутывать и сбивать с толку. Никто не должен знать о слабостях Сэд, иначе её будет очень легко раскрыть и уничтожить, впрочем, как и любого человека, чья Ахиллесова пята будет предана огласке. Этот мир слишком жесток, чтобы надеяться в нём на лучшее, мысленно повторила хакерша прописную истину, которой неуклонно следовала.
Смартфон доктора не представлял собой никакой ценности: милые переписки с женой, приложение для вызова такси, онлайн-банк, который Сэд попутно взломала в надежде обчистить карманы доктора, но там было всего несколько тысяч долларов, так что такая игра свеч не стоила. Однако эта видимость непорочного ангела во плоти настораживала и выводила из себя ещё больше. Сейчас человек просто не может быть идеальным, таковы времена, и даже у самой Сэд помимо болезни и паралича были другие скелеты в шкафу. Значить это могло только одно: Хейгель хранит данные о своей преступной деятельности исключительно на изолированных от Сети девайсах. Это плохо.
Сэд ещё немного посидела, дожёвывая остатки лапши, и пришла к выводу, что нужно в эту игру вступать ей самой. Риск того, что Дэннер не найдёт верный разъём/попадётся охране/откажется (нужное подчеркнуть) был слишком высок, так что хакерше предстояло самостоятельно проникнуть в серверную клиники и запустить туда девайс, который позволит дистанционно копаться в данных и не быть пойманным.
Как же это могла сделать парализованная больная девушка? У неё был свой маленький секрет.
В шкафу вместо одежды у Сэд был припрятан экзоскелет, созданный из старой армейской брони, и верно служащий ей уже много лет. Чёрный, без опознавательных знаков, с непрозрачным визором и минимумом подсветки. Идеально, чтобы спрятаться в ночной темноте и остаться незамеченным.
Когда слабое тело хакерши покрывал толстый слой полимеров и металла, ей было гораздо спокойнее. К тому же шлем изменял её голос, превращая в механический, отдалённо напоминающий мужской, и уже никто не мог догадаться, кто стоит перед ним. Поскольку бандитских группировок в Городе было море, Сэд даже в таком виде могла не то что смешаться с толпой, но не вызвать тут же какой-то бурной реакции на себя. Передвигалась она обходными путями, через крыши, карнизы, козырьки и тому подобное, чтобы привлекать меньше внимания и сократить дорогу. Однако неблизкий путь вскоре завершился, и Сэд оказалась прямо у здания клиники. Оставался вопрос: как ей проникнуть внутрь незамеченной? Везде ведь охрана, турникеты, камеры... Может, зря она сюда пришла?
«Вы свободны? Мне нужна от вас небольшая услуга.»
Дэннер влетел в кабинет, чем оторвал Октябрину от многочисленных бумаг. Она подняла голову и улыбнулась.
— Мне казалось, мы с вами только что попрощались, Дэннер.
— Со мной – да, — согласился Владимир. — Но там экстренный случай по вашей ведомости, как мне показалось. И пациент вряд ли даже очередь займёт, а счёт идёт на минуты.
Октябрина молча встала и быстрым шагом направилась в приёмный покой. Пиликнул передатчик.
Услуга – это хорошо, это значит, что Сэд нащупал ниточку, обрадовался Владимир и быстро набрал на экране:
«Как раз освободился. Жду инструкций.»
«Мне нужен поэтажный план здания, с подробным описанием, желательно. В Сети эта информация не содержится. И охранные системы. Какого они рода и насколько серьёзная защита? Извне сложно это определить.»
План был до идиотизма прост: Дэннер доставал для Сэд необходимую информацию, она пользовалась ею, чтобы проникнуть в серверную, вставляла туда адаптер и делала ноги, а уже из дома, пока стороннюю деталь не заприметил администратор, она расковыряет недра этого цеха чёрной трансплантологии и, возможно, отыщет что-то ценное и важное. А возможно получит на свою голову копов.
«Через десять минут.»
— Благодарю.
То, что прислал Дэннер хакерше, можно было счесть за подарок: в приложенных к сообщению файлах был подробный поэтажный план клиники вместе с полным разбором охранных систем. То, что доктор прописал, насколько тут уместен данный каламбур. Сэд быстро просмотрела все этажи и в итоге остановилась на уровне с подземной парковкой: прямо за её стеной скрывалась серверная. Ну, кому придёт в голову искать сервера в подвале? Умный ход, нечего сказать.
В голове хакерши почти мгновенно созрел рабочий план: прикинуться специалистом технического обслуживания, отщёлкнуть камеры, снять сигнализацию с двери в серверную – большего и не нужно – воткнуть в разъём адаптер и дать деру. Спустившись с крыши, Сэд прибегла к услугам фильтра восприятия: вместо человека в чёрной сплошной броне на подходах к клинике стояла невысокая азиатка в очках и респираторе – воздух ныне был отнюдь не свежим, так что люди в масках и респираторах никого не смущали – а одеждой ей стала спецовка и куртка с фирменным логотипом компании, обслуживающей охранные системы клиники. Чемодан с инструментами, необходимыми для таких манипуляций, у Сэд был – она регулярно возилась с подобными системами, к тому же постоянно перебирала и чинила свой компьютер. Точнее, их было два.
Девица спустилась на подземную парковку, нашла пульт управления сигнализацией, хорошо спрятанный от посторонних глаз, и принялась в нём возиться. Удивительно, что охрана не сразу заметила эту подозрительную возню, но, когда огромный мордоворот с резиновой дубинкой поравнялся с работницей паяльника и отвёртки, у той уже был заготовлен для него ответ. Разве только она ещё раз проверила, выключен ли у неё изменитель голоса.
— Что здесь происходит? — серьёзно спросил охранник, хотя при этом на его лице ясно читался более грубый вариант вроде "чего ты тут копаешься".
— Специалист по обслуживанию Бай Джинджин к вашим услугам, — Сэд развернулась к охраннику и приветственно махнула ему рукой. — У нас на пульте здесь возникла какая-то неисправность, меня прислали проверить, всё ли в порядке.
— Удостоверение, — сурово потребовал охранник, хотя Сэд отлично знала, что проверять он потом ничего не будет. А удостоверение нейросеть уже заблаговременно сгенерировала.
— Пожалуйста, — Сэд, вернее, Бай предоставила охраннику QR-код на экране смартфона. Тот взял свой, отсканировал его и оставил работницу в покое, но напоследок одарил её таким взглядом, словно говорил: мол, я слежу за тобой, ничтожество. К счастью, Сэд не успела ещё ничего расковырять, когда подходил охранник, поэтому после его ухода смогла разгуляться. Выключить нужный узел незаметно не составило труда – с подобными системами она уже сталкивалась. Сделав вид, что идёт осмотреть серверную, Сэд оставила все свои инструменты под щитком и отправила утилитарное сообщение на пост охраны:
«Мне необходимо перезагрузить систему видеонаблюдения – заменить настройки.»
Двадцати секунд, которые перезагружалась система, девушке хватило для того, чтобы воткнуть в сервер адаптер таким образом, чтобы при первом же входе его никто не заметил. Когда камера на парковке снова зажгла свой красный глаз-диод, Сэд уже опять стояла под пультом и смотрела прямо в камеру, вроде как проверяла, работает она или нет. В тот же миг за её спиной вновь появился охранник.
— Ну вот, всё исправлено. Сбились настройки у системы видеонаблюдения, вот и появилась неисправность.
Хакерша просто не могла поверить своему везению, ведь ошибка в системе была на самом деле! Даже врать толком и не пришлось, ну что за радость!
Уйдя аккуратно под суровый взгляд охранника, Сэд облегчённо выдохнула и, растворившись в серости Города, отключила фильтр восприятия, а изменитель голоса наоборот подключила. Пломбу на пульте она заделала так, что при первом взгляде не отличить от оригинала, а уж когда хватятся, то этих двоих и след простынет. К счастью, её никто не задерживал
Добравшись до дома, Сэд поспешила занять своё законное место и отписаться Дэннеру:
«Я сделал то, что было нужно. Сейчас полезу в системы клиники.»
Дэннер вернулся в кабинет, тихонько прикрыл за собой дверь. Как хорошо, что Октябрина забыла ключи в замке. Владимир открыл потайное отделение сумки и набрал команду на браслете. "Стриж" отозвался моментально – выпорхнул и завис в воздухе, подмигивая диодом. При помощи планшетного компьютера дрон-малютка принял инструктаж, сделался невидимым и юркнул в приоткрытое окно. По экрану компьютера побежали цифры и замелькали чертежи. Владимир, в ожидании завершения программы, прошёлся по кабинету, изучая обстановку. Рабочее место может многое сообщить о человеке, и сейчас Дэннер отметил аккуратно прибранный стол, идеально чистый компьютер, ухоженный цветок на окне. Эуфорбия. Разве можно в больнице ядовитые растения держать?..
Пока Владимир обо всём этом размышлял, браслет тихонько завибрировал. "Стриж" вдруг проявился перед глазами, будто из ниоткуда – по завершении программы фильтр восприятия автоматически выключился. Владимир отправил Сэд полученные данные, и только собрался убрать планшет, как дверь распахнулась.
— Что это вы здесь делаете? — сдержанно осведомилась Октябрина, остановившись на пороге.
— Вы же забыли ключи, — сказал Дэннер.
Октябрина молча помахала ему ключ-картой.
— Хочу познакомиться с вами поближе. Вы мне нравитесь.
— Я на это не поведусь, — усмехнулась женщина.
— А зря. Вы, правда, мне нравитесь.
— И это повод лазать по чужим кабинетам?
— Повод у меня другой, — согласился Владимир. — И прежде, чем вы позовёте охрану...
— Не позову, — неожиданно прервала женщина. — Если вы пообещаете, что не будете лезть не в своё дело.
Дэннер тряхнул головой и улыбнулся.
— Тогда зовите.
Но Октябрина отчего-то медлила. Она замерла, тяжело привалившись к безупречно-белой стене, на фоне которой её мятое и застиранное спецовочное медицинское платьице казалось неуместным грязным пятном.
— Давно ты на смене? — первым нарушил тишину Дэннер. К чёрту церемонии, она едва держится на ногах, да и у него счёт идёт на минуты. Она закашлялась.
— Шестые сутки.
— Я слышал, что смена идёт одни сутки.
— Пациентов много.
— Или обязанностей? — Дэннер поймал её взгляд, но женщина глаз не отвела.
— И их тоже, — спокойно ответила она, глядя в глаза Владимиру с отчаянным вызовом. Октябрина была похожа на маленького зверька – обречённого, загнанного в угол, готового яростно защищаться. — Думаешь, я тебя сдам силовикам?
— Не сдашь. — Взгляды будто сцепились. — И я тоже не скажу, что ты воруешь препараты, поскольку зарплату ты здесь не получаешь, а жить на что-то надо. К слову, что у тебя там для меня? Трамал? Мне бы что-нибудь посильнее, знаешь ли.
Она выдохнула – и вдруг сползла по стене на пол.
— Эй!.. — испугался Дэннер, но женщина махнула рукой. Поглядела на него снизу вверх и улыбнулась.
— Ты всегда такой умный?
— Нет, только по четвергам, — скаламбурил Дэннер. — Кто?
Октябрина вопросительно вскинула бровь.
— Кто у него в заложниках? Сын, дочка, младшая сестра? Мать? Кто?
Женщина вскочила, ухватила его за руку, с такой силой, что запястье полыхнуло болью.
— Молчи! Всех погубишь!
Повисла пауза. И в этой тишине мелодично пиликнул передатчик, сообщая о новом письме от Сэд. Октябрина, спохватившись, разжала пальцы и отступила на шаг.
— Это твои коллеги пишут?
— Они. — Владимир улыбнулся, прочитав сообщение. — Ну, мне пора.
— Постой!
Дэннер обернулся. Октябрина о чём-то напряжённо размышляла, закусив губу.
— Я об этом пожалею, но... Тебе негде жить, так?
— На мне написано, что я не местный?
— Вроде того, — призналась женщина. — Крупным разборчивым почерком на трёх языках. Мне нечем заплатить за твоё молчание, однако... ты можешь остаться у нас. Не дворец, конечно, но...
— Хорошо, — согласился Владимир, справившись с удивлением. — Дворец мне и не требуется.
Октябрина, усмехнувшись, взяла его за руку и написала на предплечье адрес. Потом протянула ключи.
— Мы договорились?
— Договорились, — согласился Дэннер, решив ей не сообщать, что поселился в гостинице. Ему настолько захотелось вытащить её из рабства у Хейгеля, что просто так взять и уйти он бы точно не сумел. К тому же, так он ближе к объекту.
«Вы меня восхищаете, Сэд, — напечатал он, когда вышел под моросящий дождь. — А я теперь, надеюсь, смогу посещать клинику чаще. Удачи нам.»
Ох какую выгребную яму раскопала Сэд, когда залезла внутрь... Чего там только не было: и внутренняя почта, в которой работники морга и лаборатории называли пациентов мусором и материалом, справки о смерти с припиской "липа" – чтобы забрать человека на органы или на опыты, в зависимости от того, будут его искать или нет, очевидно, целая база изъятых внутренних органов, пригодных к трансплантации, записки о том, что особо любопытных медсестёр и врачей стоит запугивать – в списке этих самых особо любопытных была и уже знакомая Дэннеру Октябрина, о которой, правда, сама Сэд не имела никакого понятия. Следом за семью печатями хакерша откопала базу с опытными образцами, у некоторых из которых была приписка с именами родителей – работников клиники, которых приходилось держать там насильно.
«Дэннер, я нашёл тут такое, что нам нужно обсудить лично. Это не для переписки и не для звонка. Слишком много информации.»
Сэд знала, на что идёт. Тем более, что такие жуткие вещи действительно нельзя было обсуждать в Сети, ей нужно было переговорить с Дэннером с глазу на глаз и определить фронт предстоящих им совместных работ.
«У вас будет минутка этим вечером»
Дэннер чуть помедлил возле двери. Хотя ему и доверили ключи (надо будет поговорить с хозяйкой на тему доверия к незнакомым людям), вот так вот запросто входить в чужую квартиру не хотелось. Владимир позвонил, но ответом ему была тишина. Тогда он открыл дверь.
И едва успел увернуться от метко пущенного снаряда в виде чугунной сковородки.
Посудина с грохотом врезалась в стену подъезда, оставив на ней вмятину в штукатурке, а из глубины квартиры донеслись торопливые шаги. Дэннер поднял сковородку и осторожно шагнул внутрь, разумно остерегаясь продолжения обстрела.
В чисто выметенной прихожей, без обоев и мебели, ожидаемо никто не встретился. Владимир невольно задержал взгляд на рисунках. Они покрывали стены и, видимо, заменяли облицовку. Внизу неразборчивые детские каракули, выше – талантливо, почти на грани профессионализма, выполненные мифологические сцены. Дэннер насчитал сразу и яблоню со змеем, под которой устроилась Ева с яблоком – почему-то одетая в короткое зелёное платье и с зелёными же длинными волосами, как у русалки – и ещё одну яблоню, в этот раз в компании с Идунн, набравшей в подол золотистые плоды, и даже Локи на ладье. Последний был чем-то похож на него, Дэннера, и сопровождали его, почему-то, Хугин и Мунин.
В углу, под кильватерной струёй, была аккуратно сложена обувь, стоял туристический рюкзак, рядом небрежно валялся собачий поводок и школьный ранец.
— Есть кто? — позвал Дэннер. Тишина.
Короткий коридорчик привёл его в проходную комнату — направо кухня, прямо комната поменьше. Обстановку в ней составляла незастеленная кровать с лоскутным одеялом, рабочий стол, да видавший виды гардероб. И книги. Здесь было столько книг, что глаза разбегались. В основном, научная и научно-популярная литература, но попадалась и художественная – классика, фантастика, мифы и сказки. Поверх громоздящихся повсюду книжных стопок были разбросаны эскизы, наброски, обрезки ткани, незаконченные вышивки, и прочее рукоделие. На одеяле уютно расположилась здоровенная немецкая овчарка. При виде Владимира пёс вскинул одно ухо, протяжно вздохнул, потянулся и, ухватив одеяло за пёстрый край, стащил его на пол.
Дверца гардероба приоткрылась, являя Дэннеру любопытную детскую мордашку, перемазанную красками, будто малыш до его прихода ими пообедал.
— Привет, — улыбнулся Владимир. — Тебя как зовут?
— Олег, — представился ребёнок, и вылез окончательно, застенчиво покосившись на гостя.
— А я Дэннер. Ты где так перемазался, Модильяни? — полюбопытствовал Владимир, извлекая носовой платок и пытаясь отмыть красно-коричневый вздёрнутый нос. Нос шмыгнул, а мальчик сдержанно захихикал. Ему было лет семь ни вид, и Дэннер подивился, как такой кроха сумел метнуть чугунок. Так он и спросил.
— А я не руками, — беззастенчиво сообщил ребёнок и, ухватив Дэннера за руку, потащил его в проходную комнату. — Вот смотри, — гордо продемонстрировал он катапульту. — Сам сделал!
— Это я вижу.
Детали катапульты были выполнены из туристической посуды и туристического же шпагата, каким обычно фиксируют палатки.
— Ты меня не боишься?
— Не-ет! — радостно оповестил ребёнок, принимаясь носиться кругами с попутной имитацией звука двигателя. — Мотоцикл! — на ходу пояснил он.
— А по громкости, скорее, дизель, — возразил Дэннер и сам себя не услышал. Пёс подошёл, ткнулся влажным носом в ладонь, облизнулся, показав внушительные зубы. С таким охранником, и впрямь, нечего бояться – хребет перекусит и не заметит. Владимиру всегда нравились большие собаки. Иногда ему доводилось с ними работать.
Малыш, перестав носиться, великодушно втиснул Дэннеру конфету и устроился на полу с игрушками, а Владимир, не зная, чем заняться, тоже устроился на полу. Пёс немедленно умостился рядом, прижавшись лохматым боком.
— Если не боишься, чего тогда сковородками обстреливаешь?
— А мама сказала, меня могут украсть.
— А потом?
— Если бы ты был плохой, Локи бы на тебя рычал.
— Локи?.. — удивился Дэннер. Пёс, услыхав своё имя, лениво махнул хвостом. — Ну, да...
Передатчик оповестил о новом сообщении тихим звоном. Дэннер даже приподнялся. Ребёнок вопросительно на него уставился.
— Хорошие новости?
— Просто чудесные новости! — возбуждённо отозвался Дэннер, на радостях целуя пса в нос. Тот так обалдел от столь бурного проявления чувств, что уставился на Владимира, позабыв закрыть пасть, а малыш засмеялся. — Слушай, а у тебя есть кто-нибудь ещё? Ну, отец, там, бабушка, или брат?
— Сестра, — разом посерьёзнел малыш. — Но она не живёт дома.
— А где она живёт? — осторожно уточнил Дэннер.
— Не знаю. Её украли.
— Ясно. — И Дэннер быстро набрал сообщение.
«Я даже знаю, где мы можем поговорить. Похоже. у нас намечается партизанский отряд.»
«Мне всё равно, — холодно и абсолютно правдиво отвечала Сэд. — Безопасное место здесь вряд ли можно найти, в этом Городе таких просто нет.»
Хакерша ненадолго задумалась: у неё не было таких специально отведённых мест для переговоров с клиентами, поскольку все переговоры она предпочитала вести по Сети. Но ровно так же она отлично знала, что из любой зашифрованной переписки информацию можно вытащить, к тому же она не могла стопроцентно доверять Дэннеру, пусть тот и делал всё, чтобы облегчить работу хакерше. У него могли украсть передатчик, носитель информации, всё это могло попасть в руки высшего начальства, а там уже и след Сэда будет найден. Вряд ли правительственные военные будут церемониться с откровенным преступником, зарабатывающим себе на жизнь грабежом, взломом и обманом.
«Выберите место, где сами можете ничего не опасаться. Я приду,» — добавила она с некоторым опозданием, когда перекинула в голове несколько возможных вариантов, и ни один из них ей не понравился. Свою квартиру светить она однозначно не собиралась, в любом баре их могли подслушать и скрутить, а по чужим квартирам хакерша особо не гуляла, так что о таких потайных местах могла спрашивать только у Томаса, но этот прохиндей куда-то исчез и перестал выходить на связь. Видать, снова напился.
«В клинике работает врач, у которой здоровенный зуб на нашего Менгеле. У меня есть основания ей доверять. И ключи от её квартиры.»
Написав это, Дэннер, скорее автоматически, ещё раз проанализировал свои умозаключения.
Октябрина заложник объекта – это primo. Она пыталась его предупредить – это secundo. И, наконец, tercio – он знал, что она не предаст. Видел. Он был бы очень плохом командиром, если бы не разбирался в людях.
Осталось дождаться "зубастую" союзницу и назначить время. Хотя, Дэннер сильно подозревал, что сегодня Октябрина ночует на работе, и общаться они с Сэд будут вдвоём.
«Адрес.»
Сэд пришлось второй раз за день влезать в броню и заодно собирать с собой ноутбук и пару носителей, чтобы продемонстрировать наглядно найденные материалы.
Пока Дэннер печатал ответ, хакерша вдруг задумалась: в каком виде ей предстать перед солдатом? Разумеется, шлема снимать она не станет, равно как и отключать синтезатор речи, потому что тогда у клиента появятся закономерные вопросы к её личности и заставят сомневаться и что-то копать. Фильтр восприятия тоже вряд ли бы прокатил: Дэннер – военный, и у него наверняка был инвентарь, отключающий маскировочную технику. Поэтому девушка всё же решила, что предстанет перед Дэннером в своей мужской ипостаси с искажённым голосом и без лица. А там – поглядим. Возможно, придётся импровизировать.
Последний взгляд перед проверкой сообщений упал на зеркало. Из него на Сэд смотрели синие глаза, огромные на фоне болезненно-худого лица, полные печали, бессильного гнева и отчаяния. Мимоходом Сэд подумала, что, если зачесать назад чёлку и скрыть лицо маской, то никто даже и не догадается, какого она пола. Оно и к лучшему.