Войск, в той давней войне победителей,
Нет в Германии, но местных жителей
Войск присутствие не волновало, -
За полвека привычным стало,
Что в казармах живут иностранцы:
Там - французы, тут - американцы,
Англичане, - где, чья была зона,
В уважении к местным законам
Находясь вне службы за зоной,
А в казармах к своим законам.
Потому что у каждой из армий -
Свой, особый закон о казарме,
А в казармах особенный дух
И язык, но всюду он сух,
Как трава у казарм на газоне,
В любой армии или зоне.
2.
Войск, в той давней войне победителей,
Нет в Германии, но местных жителей
Войск отсутствие не взволновало, -
За полвека привычным стало,
Что слышна из казарм речь чужая.
Их язык чужой не раздражает,
И английский они, и французский
Знают сами, но когда русский,
Зазвучал в казармах горласто
Местным жителям стало ясно,
Что ушли из казарм победители,
И теперь там живут потребители
В непомерных размерах водки,
От того так дерут свои глотки
Каждый вечер до поздней ночи,
Что терпеть этот рёв нет мочи
У казарм проживающим жителям,
Людям мирным, но поразительно
Уважающим строгий порядок,
Как в казарме, где беспорядок
В любой армии, в любой зоне,
Однозначно - ЧП в гарнизоне.
Кто в казармах пожил в своё время,
Тот на собственной шкуре проверил:
Дух казармы - липок и въедчив,
Души хлипкие гнёт и калечит
И что в тех казармах порядки,
Как на зонах, - всегда в порядке.
3.
У какой казармы, в чьей зоне
Я не знаю, но, что урезонить
Раз отважились местные жители,
Призвать к совести нарушителей,
Породителей тех беспорядков,
Потому что жизнь без порядков
На их жизнь походить перестала.
Знаю было, - казарм здесь немало,
Так что, где это было не важно,
Важно то, что пошли отважно
Люди местные прямо к казарме
Той, в которой одна из армий,
Победивших в минувшей войне,
Размещала солдат, и ко мне,
Если адрес почтовый важен,
Не пишите, вам каждый укажет,
В городке любом или городе, -
Где казарма была, и где гордо
Реял флаг иностранной державы,
Где порядок царил, чтобы славы,
Дурной славы, не шло о стране,
Победившей в минувшей войне.
4.
Войдя смело в ворота открытые
Прежней зоны, тотчас открытие
Для себя люди местные сделали,
Что совсем не такими смелыми
Были бывших казарм обитатели,
Как представили их обыватели,
Низко кланялись им все встречные,
Будто в первый раз в веки вечные
К ним на землю спустились боги,
Снизойти решившись к убогим,
Их иначе назвать люди местные
Не могли, так как местным известно,
Что не может быть жизнь прекрасна
Там, где все - в старье Каритаса
По давно здесь забытой моде
И где люди при тёплой погоде
Ходят в чёрных, кожанных куртках
И в платках, что привыкли на турках
Видеть в послевоенные годы,
Когда стали видны не всходы,
А плоды от "Немецкого чуда",
Когда немцев стали повсюду,
Звать к себе в отпускной сезон,
Когда местным стал не резон
Себя гробить тяжёлым трудом.
Турок вызвали, но что потом
Турки, выросшие в Германии,
Будут требовать здесь признания
Их, как местных немецких граждан,
В страшном сне не снилось, но каждый,
Кто рождён на земле Германии,
Прав, потребовав прав признания,
Говоря на чистейшем немецком
И с большим трудом на турецком.
Здесь же, встреченные на пути,
Не могли слов немецких найти,
Чтоб сказать, кто в зоне главный.
5.
Уже с первых их слов стало явно,
Что в казармах не турки ютились,
Хотя лица людей прокалились
Жарким Солнцем степей Востока,
Было ясно, но сразу, с наскока
Не могли решить местные жители,
Из каких краёв к ним возмутители
Их покоя заехали в зону
По какому живут закону,
Судя только по цвету кожи,
То на русских не очень похожи,
Но акцент, явно восточный
Местный слух улавливал точно,
Когда встречные люди пытались
Сказать что-то и очень старались
Говорить на немецком с местными,
Но словами для них не известными,
С добавленьем немецких артиклей,
Что звучала их речь весьма дико:
Дэр начальник, ди переселенцы
И другие, по-русски, коленца, -
Значит, права была молва
Утверждая, что ночью слова
Из казарм разлетаются русские,
Что в казармы вселились русские,
Что они по ночам веселятся,
Когда местным людям сны снятся,
Что чудные песни горланят
Так, что мёртвый из гроба встанет!
6.
Только местным стало понятно,
Кто в казармах живёт, как внятно
И на чистом немецком, дед ветхий
Поприветствовал местных, тут редко
Можно встретить такой язык,
К диалекту народ здесь привык,
К своей, местной скороговорке,
Что все местные в диком восторге,
От того, что немца, тут встретили
Обратились к нему, тот ответил,
Что и он, и все встречные - немцы,
Русских нет, здесь переселенцы
Из России и Казахстана,
Других мест называть не стану,
По которым судьба разбросала
Всех нас, немцев. Вздохнул дед устало,
Но рассказывал местным долго,
Что влекло немцев на Волгу,
Как прожили там два столетия,
И что с ними за десятилетия,
От войны и до нынешних пор,
Сотворил победивший террор,
Что над ними висит, как топор,
Лживый сталинский приговор!
7.
Речь прослушав, отважились местные
Посмотреть, стало им интересно,
Как живут эти странные немцы,
Эти вечные переселенцы,
И войти в казармы, но с миром.
Не смогли, - до того сортиром
Из казармы разило отвратно,
Что они повернули обратно,
Но преследовал их по пятам
Дурной дух, впитанный там,
Не французких духов аромат,
А тяжёлый, казарменный мат.
8.
Если скажут, что вся ситуация,
Это выдумка, инсинуация
Что такого не может быть,
Соглашусь в одном, так и быть,
В том, что немцы, местные жители
Пошли сами в стан нарушителей,
Не набрав телефон - сто десять
На самих лишь себя надеясь.
Только в этом одном не типична
Ситуация здесь, но обычна,
К сожалению, мне понятна
И до крайности здесь неприятна.
В городке любом или городе, -
Где казарма была, и где гордо
Реял флаг иностранной державы
Где порядок царил, чтобы славы,
Дурной славы, не шло о стране,
Победившей в минувшей войне.
9.
Если скажут, что прав не имею
Так писать. Соглашусь. Не умею
До сих пор писать здесь иначе
О всех нас, тут живущих, значит,
С себя общей вины не снимаю
Так, как я в вине толк понимаю.
10.
Если скажут, что вся ситуация
Чисто гнусная инсинуация,
На немецкий народ поклёп,
Я отвечу, - Возможно, что лёд
В отношениях с людом местным
Может стаять в общении тесном
За какие-то десятилетия,
Но расколотые столетия
Немцы русские и немцы местные
Столь различны, что не известно,
Для меня тут, по крайней мере,
Станут немцами те, кто уверен
Что он немец, при том чистокровный,
Что оставил он дом свой кровный,
Чтоб вернуться на родину предков,
Эти песни здесь слышу нередко,
Как и песни, на рёв похожие,
И слова, от которых прохожие,
Немцы местные, замертво б пали
Если б смысл этих слов бы узнали,
Если раньше люди в погонах,
На ухоженных полигонах
Цели выставив аккуратно,
Поражали из автоматов,
То теперь русаки беспардонно,
Себя чувствуя тут, за кардоном,
Не разят пока из автоматов, -
Поражают прохожих матом,
Восторгаясь этим умением,
А во мне порождая сомнение
В том, что люди, которые сами
Себя стали здесь звать - русакми
Смогут немцами стать хоть когда-то!
Если скажут, что не виноваты
Они в том, что в одной большой зоне
Под надзором, но не на газоне
Там росли, что французким манерам
Не обучены - верю, к примерам,
Тех манер, обращаться не стану,
Но пока я тут, не перестану
Утверждать, что не русский язык
Слышат немцы, немец привык
К иностранцам, и что речь чужая
Людей местных не раздражает,
Здесь повсюду звучит язык зоны,
Что загаженные газоны,
Это дух нашей казармы,
Липкий дух лагерей и трудармий,
Это мы вытворяем в Германиии,
В той стране, что нашла понимание,
Стала звать к себе переселенцев,
С верой в то, что из немцев немцев
Сделать будет гораздо проще,
Но попала словно кур в ощип:
Русаков сейчас два миллиона,
Из них немцев? Определённо
Этой цифры ни кто не скажет,
До поры, но время покажет
Смогут немцами стать русаки
Или немцы - совсем дураки?
11.
Я в вас верю, переселенцы,
Вы пока по паспорту немцы,
Но надеюсь, что через годы
Ощутите себя здесь народом
Уважаемым и полноценным
С даром взятым, даром бесценным
Языков: немецким и русским.
Только очень прошу, если тусклым
Был ваш русский, как язык зоны,
То забудьте его, нет резона
Старый хлам нести в новый дом,
О немецком скажу я потом,
Когда им овладею, как русским,
Языком родным, так как русским
Я родился, но только в Германии
Понял, что мой язык - достояние!
Хоф, Германия, 12 - 31.05.98