Выйдя на работу, и отчитавшись Вагиту Юсуфовичу по командировке, я получил от него задание узаконить товарный знак производственного объединения "Когалымнефтегаз".
Вагит Юсуфович дал мне в руки эскиз товарного знака, основу которого - каплю нефти, входящую сейчас в логотип компании "ЛУКОЙЛ", знают во всём мире. Весь знак сейчас можно увидеть на полу перед входом в лифты в здании "КогалымНИПИнефть". Тогда, для получения свидетельства о государственной регистрации товарного знака понадобилось полгода и две папки переписки с различными бюрократическими инстанциями.
Примерно в это же время на Ватьёганском месторождении были открыты обширные залежи глины. Алекперов дал мне задание срочно организовать испытание этой глины на пригодность для изготовления из неё кирпича. Срочно заключили договор с Томским государственным университетом, и через две недели получили заключение, в котором было написано, что в глине содержится большое количество органических веществ. А это означало, что для изготовления кирпича данная глина не подходит, зато годится в качестве наполнителя железобетонных панелей, в виде произведённого из неё керамзита. Наши ожидания не оправдались.
В конце июля из летнего лагеря вернулся сын, привезя в своём рюкзаке мумифицированную, когда-то зажаренную курицу, положенную туда женой при его отъезде в Одессу, и мы поехали в отпуск на мою родину.
Бирское УБР построило пансионат "Солнечный берег" на крутом берегу реки Белой. Рядом располагался пионерский лагерь "Разведчик" Бирской геолого-поисковой конторы, в котором я в детстве отдыхал. Недалеко также находился дом отдыха "Сосновый бор". Все эти оздоровительные учреждения базировались в живописном месте, в настоящем сосновом бору. Крутой берег реки зарос орешником, черёмухой и ежевикой. С берега открывался вид на пойменную речную долину, а если спуститься к реке и оглянуться назад, можно было увидеть скалы, покрытые густым лесом, с преобладанием сосен. Всё эти места располагались между деревнями Старопетрово и Питяково Бирского района Башкирии. Сына устроили в пионерский лагерь. Я с женой отдыхал в пансионате, получая оздоровительные процедуры.
Вернувшись домой в Когалым, мы узнали, что Шелеповы переехали в новую трёхкомнатную квартиру, в доме на углу улиц Прибалтийской и Ленинградской. Недалеко от их дома, через улицу Ленинградскую, в квартире на первом этаже стало работать Когалымское телевидение "Инфосервис", а рядом, в подвале такого же жилого дома, видеосалон. В этом видеосалоне, мы с сыном пересмотрели все фильмы Брюса Ли. В бывшую квартиру Шелеповых вселилась семья Фангата Касимовича Хусаинова, тогда начальника ЦДНГ-4 Южного Ягуна, впоследствии начальника НГДУ "Когалымнефть".
По выходу на работу после отпуска началась полоса командировок. В Сургут, с К.Х. Мангушевым и Ю.Ф. Сторожевым, на совещание, проводимое Главтюменнефтегазом. В Тюмень в Главтюменнефтегаз, по НИОКР. В Ханты-Мансийск, также по НИОКР. Главтюменнефтегаз под руководством Валерия Исаковича Грайфера, с помощью таких встреч и совещаний, координировал деятельность объединений по НИОКР.
Одно из таких семинаров – совещаний, с приглашением генеральных директоров и главных геологов, Главк провёл в своём офисе в Тюмени, в ноябре 1988 года. От "Когалымнефтегаза" участвовали В.Ю. Алекперов, Г.Ф. Александров, и я. С утра, в кабинете главного инженера Главтюменнефтегаза Ю.Н. Вершинина, рассматривалась программа НИОКР на ближайшие три года. После обеда состоялся семинар под руководством В.И. Грайфера. Руководство Главка преследовало политику оптимизации расходов на НИОКР, не в ущерб производственной программе объединений.
Вечером, в Тюменской гостинице "Нефтяник", обмениваясь впечатлениями от семинара, и от неформального общения с коллегами-нефтяниками в номере Г.Ф. Александрова, Вагит Юсуфович Алекперов высказал мысль о том, что если сравнить путь развития нашей страны с другими странами, то на ум приходит следующая аналогия. Наша страна это экспедиция, идущая нехоженой тропой, которую зачем-то необходимо пробить через непроходимый лес и такие же непроходимые горы. При прохождении этого маршрута мы теряем своих товарищей, сами испытываем громадные трудности, но продолжаем свой путь в неизвестность. В то же время другие страны, пользуясь общечеловеческими понятиями, законами и знаниями, в том числе перенятыми и у нашей страны, катят вперёд по хорошим дорогам, в комфортабельных автомобилях к определённой заранее цели.
После празднования нового 1989 года, меня направили на курсы резерва главных инженеров производственных объединений в Центральный межотраслевой институт повышения квалификации руководящих работников и специалистов нефтегазовых отраслей промышленности на базе Московского института нефтехимической и газовой промышленности имени И.М. Губкина. Вместе со мной, но на другие курсы, от "Когалымнефтегаза" направили Валентина Шелепова, Олега Иорданского, Александра Предигера и Геннадия Зацепина. Нам был предоставлен двухкомнатный номер в институтском общежитии на улице Бутлерова. Большую комнату заняли мы с Валентином и Олегом. В маленькой обосновались Александр с Геннадием.
Занятия проводили как преподаватели МИНХиГП, так и приглашённые со стороны. В свободное от занятий время посещали театры, выставки, ну и конечно рестораны. В общем, ударили по культуре.
Взгляды на изучаемые темы у преподавателей были разные. Нередко возникали споры. В стране, а особенно в столице обозначился раскол во мнениях, и точках зрения на многие вопросы. Это мы ощутили и на занятиях и на улицах Москвы. Тогда на Пушкинской площади каждый день проходили стихийные митинги. Особенно модным был лозунг "Вся власть Советам". Под этим подразумевалось – отобрать власть у КПСС и отдать её в руки администрации. В ходу была "самиздатовская" литература. Вручную переписывалась и передавалась программа развития страны академика Сахарова. В общем, в Москве в полной мере был ощутим накал политических страстей.
Отучившись месяц, успешно защитив выпускную работу на тему "Организация работ по внедрению новой техники и передовых технологий при переходе на хозяйственный расчёт и самофинансирование в производственном объединении", а также, получив заряд политической активности, с дипломом в руках я вернулся в Когалым.
Вскоре у нас сменился главный инженер объединения "Когалымнефтегаз". Юрий Гаврилович Пензин уехал в Башкирию начальником НГДУ "Краснохолмскнефть". Также в Башкирию, начальником НГДУ "Туймазанефть" уехал работать Николай Фёдорович Разгоняев, работавший в Когалыме начальником УПНП и КРС. Новым главным инженером объединения стал работать Гелий Фёдорович Александров. Вместо него, главным геологом, к моей радости, был назначен Валентин Васильевич Шелепов. Начальником УПНП и КРС - Мунавир Ахатович Миннахмедов. Главным инженером УПНП и КРС – мой однокашник по институту Володя Николаев.
Под руководством Г.Ф. Александрова стали выстраиваться партнёрские отношения с отраслевыми НИИ. Весомый вклад в решение проблем нефтедобычи в Когалымском регионе внесли: БашНИПИнефть, СИБНИИНП, ГипроТюменнефтегаз, ВНИИТнефть, СургутНИПИнефть, ВНИИКРнефть, ВНИИСПТнефть. Первые три из перечисленных в основном занимались геологическим обоснованием разработки месторождений. А остальные по "железу", то есть непосредственно технологиями добычи, подготовки нефти, текущего и капитального ремонта скважин. Гелий Фёдорович значительную часть своего рабочего времени уделял работе с институтами и внедрению новой техники.
Наладились контакты с городским советом ВОИР, который возглавляла Екатерина Золотых. Большая заслуга в этом Людмилы Широковой. Совет ВОИР начал проводить выставки разработок городских изобретателей и рационализаторов. В основном, представленные на этих выставках разработки не относились к нефтедобывающей тематике. Они носили прикладной характер, однако были востребованы жителями города. Такой, например, была разработка миниовощехранилища, которое можно было смонтировать на балконе, изобретателя по фамилии Чебан. Или несколько автомобилей – вездеходов, сделанных из подручных материалов собственными руками, народными умельцами. Один из таких автомобилей до сих пор помню. Колёсными дисками служили алюминиевые тазики для стирки белья. В качестве колёс использовались автомобильные камеры, обмотанные транспортёрной лентой. Двигатель был от мотоцикла "Урал". Роль кабины выполняло буровое укрытие, натянутое на каркас, сваренный из водопроводных труб. Сейчас таких машин не увидишь. Много разработок представлял Анатолий Матвеевич Полонский.
Инженер производственного отдела НГДУ "Повхнефть" Чаповецкий длительное время занимался усовершенствованием труболовок, применяемых для ловильных работ в скважинах при ликвидации аварий. Николай Прокудин создавал гидропоршневую насосную установку, позволявшую в случае успеха заменить станок качалку и колонну глубиннонасосных штанг. На Повхе был организован экспериментальный участок по изготовлению нестандартного нефтепромыслового оборудования. Возглавил его Алиев, однако он вскоре умер, и командовать этим участком стал талантливый, не побоюсь этого слова, изобретатель Джафаров Закир Кули-Оглы. По крайней мере, две из его многочисленных разработок нашли широкое применение в нефтедобыче в Когалымском регионе. Это "летающий" скребок, применявшийся для борьбы с отложениями парафина в колонне насосно-компрессорных труб, и противополётное устройство для предотвращения аварий при производстве текущих ремонтов скважин.
Все эти люди не были равнодушными исполнителями. Они пытались в меру своих сил и возможностей улучшить технику и технологию процесса нефтедобычи. Во всём мире оказывают поддержку таким людям. Не был исключением и Советский Союз. Из Миннефтепрома пришло письмо о поощрении автомобилем "Москвич" изобретателя, чья разработка получила бы золотую или серебряную медаль ВДНХ. К сожалению таких в объединении "Когалымнефтегаз" оказался только один – Чаповецкий. Мной был подготовлен соответствующий ответ. Однако потребовалось ещё, и приехать в Министерство. После этого Чаповецкий получил свой "Москвич". В тех условиях, когда за свои деньги можно было приобрести автомобиль, прождав в очереди с десяток лет, получить его в подарок было просто чудо. Счастливый обладатель машины, привёз на ней ко мне домой несколько бутылок дагестанского коньяка "Дербент" в знак благодарности. Принять их я отказался, но одну бутылку мы с ним выпили.
Вынужден констатировать, что сейчас изобретательство и рационализаторство, свойственное человеку с древних времён, переживает упадок. Изобретатели советских времён зачастую работали за идею, не надеясь получить какую-то выгоду. Сейчас преобладает материальная сторона вопроса. Защита авторских прав в какой-то степени тоже вносит свои ограничения в процесс.
Я стал увлекаться рыбалкой, а жена сбором грибов и ягод. На этой почве мы сдружились с семьёй Юрия Филипповича Сторожева. Галина Васильевна, как более опытная, в этих вопросах, научила жену нехитрым премудростям, и они, зачастую на попутном транспорте, ничего не боясь, уезжали в тайгу, возвращаясь с полными вёдрами морошки, голубики, черники, брусники, клюквы, грибов, в общем, всего того, что даёт северная природа. Мы с Юрием Филипповичем специализировались по окуням и мохтикам. Но если бралась за удочку Галина Васильевна, нам делать было нечего. Она нас перелавливала. Вскоре Сторожевы приобрели "Жигули" - шестёрку, и наше пребывание на природе стало носить систематический характер.
В том году в Когалыме началась эпопея с коллективными садами. Основоположником этого движения стал Вагит Юсуфович Алекперов. С помощью прибалтийских строителей он возвёл на берегу небольшого озера симпатичный деревянный домик. Как-то на оперативке он рассказал, что собрал хороший урожай картофеля и клубники со своего участка. Некоторые стали сомневаться. Тогда он пригласил посмотреть его сельскохозяйственные достижения на участок. Видимо сомнения рассеялись. Потому что в ближайшее время начался "садистский" бум. За рекой Кирилл-Высь-Ягун, желающим наделили земельные участки в шесть соток. Туда потянулась техника, везущая старые и не совсем старые вагончики, брёвна, доски, шифер, стекло и прочие стройматериалы. Так как место, где наделялись участки, было болотистым, надо было специально готовить грунт под посадку растений. Завозить песок, известь, навоз. К тому времени, напротив садов уже появились коровники, и поэтому, по большому блату, можно было раздобыть коровий, а со временем и конский навоз. Как-то несколько раз, по вечерам, я покупал в коровнике молоко для сына.
Моё участие в садовой эпопее ограничилось сбором грибов на территории выделенного мне участка в кулёк, сделанный из попавшегося под руку журнала "Огонёк".
Осенью 1989 года строительство 9-этажки для офиса объединения завершилось. Она была не такая как сейчас белого цвета. В основном стены были из красного кирпича, но только в основном. Встречались и прослойки кирпича и других цветов: белого и жёлтого. Народ прозвал здание "морковкой". Начались отделочные работы, и все сотрудники аппарата объединения "Когалымнефтегаз" стали принимать участие в субботниках по очистке от строительного мусора и подготовке к переезду. Межэтажных лестниц в капитальном исполнении ещё не было, и мужчины носилками, по временным деревянным настилам, выносили с этажей мусор. Женщины мыли окна и двери.
Как мне помнится где-то в ноябре аппарат объединения, наконец, переехал в новое здание. Технический отдел занял большую комнату на шестом этаже. Рядом, в большой угловой комнате, помещался отдел подготовки нефти Ю.Ф. Сторожева. Между ними имелась очень маленькая квадратная комнатка. Её то я и занял. По соседству располагался отдел добычи нефти, возглавляемый Владимиром Геннадьевичем Бурмистровым. Юрий Сергеевич Калашников к тому времени стал заместителем генерального директора по производству, и его кабинет, как и кабинеты других замов, находился на втором этаже двухэтажного пристроя. На первом этаже этого пристроя было выделено большое помещение под техническую библиотеку. К тому времени уже подошли, заказанные около двух лет назад стеллажи, и собрался солидный, в несколько тысяч книг, фонд технической литературы.
Передо мной стояла задача, которою я сам и поставил. Провести выставку технических разработок, в которой бы участвовали как предприятия, входившие в объединение "Когалымнефтегаз", так и различные НИИ, работавшие с нами по договорам. Согласовав с руководством эту идею, силами своего отдела начал подготовку к этому мероприятию. Разослали множество писем по предприятиям и организациям – производственным объединениям "Нижневартовскнефтегаз", "Сургутнефтегаз", "Ноябрьскнефтегаз", "Башнефть", с приглашениями участия их разработок, и, или, представителей. Выставку организовали в пустом, мебели ещё не было, актовом зале. Собрали стеллажи, предназначенные для книг технической библиотеки, и на них расположили многочисленные экспонаты. Место не хватило, и ряд экспонатов занял место на полу сцены. Процентов на 90 это были разработки предприятий, входящих в объединение "Когалымнефтегаз". На выставке постоянно, подменяя друг друга, дежурили мои сотрудницы Широкова и Куковякина. Имелся и журнал отзывов и предложений, который в конце каждого дня работы выставки я просматривал. Выставка работала десять дней и имела успех. Во всяком случае, не одного отрицательного отзыва в журнале не увидел.
Выставку посетили сургутяне, ноябрьцы. Сургутяне заинтересовались "летающим" скребком Джафарова, и даже заключили договор Когалымским городским Советом ВОИР на опытно-промышленную его эксплуатацию в НГДУ "Сургутнефть". Сумма договора составляла по тем временам большие деньги, целых 5 тысяч рублей.