Секретарь парткома Петр Александрович, уже третий месяц исполнял обязанности директора и как отмечали многие, достаточно толково.
Однако, райком партии еще до сих пор не определился с кандидатурой нового директора, но и назначать парторга директором почему-то не торопился. Что-то там у них видимо не срослось.
А в последние дни парторг вообще был раздосадован. До него дошли слухи о том, что райком наметил другого человека. Поэтому планерку он проводил в мрачном расположении духа.
Все уже привыкли, что при прежнем директоре на всех планерках критиковали агрономическую службу, но сегодня досталось всем главным специалистам – инженеру, агроному, зоотехнику. Хозяйство у этих людей сложное и поводов для критики как всегда не счесть.
Главный инженер получил нагоняй за брошенную на полях после страды и до сих пор не убранную поломанную технику. В районной газете по этому поводу была даже напечатана большая разгромная публикация со снимком торчащего посреди поля «разутого» комбайна. Зоотехнику досталось за недостаточные темпы закладки силоса и заготовку фуражного зерна, а агрономам за семенной фонд который по показателям чистоты ниже прошлого года.
А после планерки он накинулся и на Генку:
- Ты комсомолом думаешь заниматься или нет?
- Так все идет по плану Петр Александрович, проблем вроде нет. А что?
- Как что, вон мне твой комсомол звонил, комиссия из райкома едет, будут проверять культмассовую работу.
- Вот взяли моду чуть что, сразу в партком звонить – раздраженно проговорил парторг – Ну? Чем отчитываться будешь?
- Расскажу о праздниках…, отмечали двадцать третье февраля, восьмое марта, …, потом…, проводили голубой огонек в честь окончания посевной…
- Так-то оно так, но нужна агитационная, пропагандистская работа, нужен план культмассовой работы, чтобы все было расписано. Есть он у тебя? План,спрашиваю есть?
- Петр Иванович, я…, как-то я даже не думал, что его отдельно писать надо, в общем же плане это все есть…
- Ах, чтоб тебя – не выдержал парторг – ну хоть бы соврал что есть, нет же, прямо в глаза говорит, что ничего нет. Давай бегом писать…, помощничек….
В приехавшей комиссии, кроме инструктора Петра Смирнова, были члены райкома комсомола Соболева Ольга и Иванова Марина, с ними была и Татьяна Васильева.
Сердце Генки оборвалось. Но оказалось, что с райкомовцами ей было просто по пути, и она приехала сюда по своим библиотечным делам.
Петр Смирнов был начальственно деловит:
- Ген, пока мы будем смотреть твои планы работ и протоколы собраний, проводи, пожалуйста, Васильеву в совхозную библиотеку.
-Есть командир! – отшутился Генка.
Они шли спокойно, неторопливо, но Генке казалось, что слишком быстро. Ему хотелось продлить это время с Татьяной, как можно дольше.
- Надо что-то говорить, надо что-то говорить – пульсировала кровь в висках. –
Странная штука получается, просто закономерность какая-то – отчаянно думал Генка - если девчонка нравится, то почему-то на глазах начинаю моментально глупеть: ни слова путного тебе сказать, ни остроумием блеснуть, и язык деревянный.
- Татьяна, а вы раньше в наших краях бывали? – наконец, с трудом выдавил он из себя.
-Нет, не приходилось. Я же здесь недавно.
-Наверное, не ошибусь если скажу, что Вы в нашем районе с марта.
- Да действительно с марта…. И знаете, когда Вы брали Джека Лондона, это был мой второй рабочий день в библиотеке.
- Удивительное совпадение, то-то меня целый день тянуло в библиотеку.
-Что Вы говорите?
- Нет, правда, правда. - Генке хотелось рассказать о радостном предчувствии счастливой встречи в тот день, но вместо этого сказал:
- Я тогда в районе по делам был, и мне нужно было так обернуться, чтобы еще на планерку к директору успеть. И времени уже оставалось в обрез, а мне что-то так захотелось «Мартин Идена» перечитать….
- А что Вам нравится в этой книге?
- Сразу трудно сказать…, и стиль, и слог, но, наверное, все-таки характер Мартина. Я бы сказал, что это волевой, целеустремленный человек, сильный и мужественный. Правда концовка какая-то не советская, минорная до трагичности.
- Ну а другие книги Вы читаете? Например, поэзию?
- Ну почему же, конечно. Я Лермонтова люблю, Блока…, Есенина очень люблю…Помните в «Анне Снегиной» - «…Село значит наше Радово, дворов почитай два ста, тому кто его оглядывал, приятственны наши места…». Конечно здесь не Рязань, но ведь места тоже очень красивые, и может быть даже красивее. У нас вон, одни наши сопки чего стоят.
Татьяна внимательно на него посмотрела, затем на пятнистый багрянец таежных сопок, и сказала – Да, Вы правы, места здесь действительно красивые.
- Правда? Вам нравится? Если бы у Вас было больше времени, я бы многое мог рассказать – забывшись, начал он. – Ну, например, вон на той сопке, вон видите, на продолговатой, во времена Бохайского царства располагалась передовая крепость.
- Там даже и сейчас видны контуры крепости. В детстве, пацанами, мы там постоянно в войнушки играли, а весной на «солнцепеке», так называется оттаявшее от снега полянка, мы пекли картошку.
- А вот та сопка, во-о-он, видите, которая за рекой, называется Круглая. Про нее рассказывают, что она рукотворная, насыпная. Там постоянно работают археологи, и не только наши приморские, но из Москвы, Ленинграда, Ташкента, ведут раскопки.
- Говорят, что именно там спрятан золотой конь чингисида размером с настоящего коня. У монголов очень почитается белый конь, потому что у великого бога войны Сульдэ был белоснежный конь. Ну, и вроде у этого потомка монголов тоже был белый боевой конь по имени Сэтэр. Чингисид его так любил, что когда тот погиб в бою, то он приказал отлить его точную копию из настоящего чистого золота и похоронил в этом кургане вместе с сотней боевых нукеров.
- Так гласит легенда. Коня, конечно еще не нашли, но вот наконечники стрел, монеты, посуду и всякую другую мелочь находят постоянно, это правда. А в прошлом году нашли золотую пайцзу с изображением сокола. Тогда помню, сюда столько корреспондентов понаехало, об этом даже по телевизору в новостях показывали. Если это правда, то надо полагать, что монголы здесь когда-то действительно были.
- А вот там находится озеро, где растут лотосы – Генка увлекся и уже стал чувствовать себя более раскованным, но вдруг увидев, что они оказывается уже подошли к библиотеке, осекся.
- Ну хотя может это Вам не интересно…. А библиотека вот, так что пришли мы…
- Нет что Вы, это очень даже интересно и здорово. И откуда вы это все знаете и про чингисида и про бога войны Сульдэ? Сами сочинили?
- Да нет, об этом у нас Вам каждый расскажет…
Татьяна, было, уже пошла к двери, но вдруг почувствовала, что парень хочет что-то еще сказать. Ей почему-то была приятна его стеснительность, робость. Это трогает любую девушку, и поэтому она обернулась и вопросительно на него посмотрела, но он молчал и вид у него был какой-то потерянный.
-Гена, у Вас почему-то такой вид, будто Вы хотите сказать последнее прости.
- Видимо да, потому что я не знаю, когда мы еще увидимся...
- Это почему же?
- Не хочу быть третьим лишним, - это было конечно бесцеремонным вмешательством в интимную, частную жизнь, в общем-то, незнакомого постороннего человека. А оттого, что этим человеком была такая девушка как Татьяна, для Генки эта фраза казалась чудовищной бестактностью, и он с трудом выдавил ее из себя.
- Что Вы имеете в виду? - холодно спросила она.
А была не была, решился Генка, будь что будет, и раз уже разговор на эту тему зашел, то нужно идти до конца и все выяснить.
- Ну, я имею в виду Ваши отношения с Женькой из Сергеевки.
- Отношений с этим человеком у меня никаких нет и быть не может. Это наглый, циничный, и мне кажется, очень плохой человек. Мне он неприятен, и я просила его больше ко мне не приезжать. Но я не поняла, почему Вас так волнует моя личная жизнь.
- Потому что, мне не хочется быть для Вас просто посторонним человеком, и я хочу сказать…- приготовленная, было, красиво сформулированная, отточенная, и много раз продуманная фраза вдруг куда-то провалилась, и Генка ляпнул - В общем, я хочу сказать…, что Ваши трехдюймовые глазки путем меткого попадания смертельно ранили мое сердце.
- Да-а – удивленно и чуть насмешливо протянула она – Ну, ну, в этом месте пожалуйста поподробней.
- Поподробней – Генка стушевался – я…, наверное могу сказать…, что мне видимо понадобится спасательный круг.
- А это зачем, разве это сердечное средство.
- Не совсем…, но если Вы будете так на меня смотреть, то я боюсь, что утону в Вашем омуте злато-карих глаз – выкрутился Генка.