Глубоко вздохнув после беседы со страдающей от разбитой любви девушкой, Алексей вышел тоже на двор. Он вспомнил, что Антон отправился по следам скрывшейся молодой особы и подошёл к Василию Степановичу.
Тот так и беседовал с парой крестьян. Когда же беседа закончилась и все разошлись, Василий Степанович удивился ожидавшему рядом Алексею:
-Где же барон?
-Отзовите охрану от его супруги, - попросил Алексей.
Василий Степанович был ещё больше удивлён от прозвучавшей просьбы. Выдержав паузу, он спросил:
-Разумно ли?
-Вы же видите уже, что она не виновата, - прищурился Алексей, встретив еле уловимую улыбку собеседника.
Пожав плечами, тот всё же согласился с выводами, но промолчал. Он пригласил рукой вернуться в карету, а Алексей оглянулся на дом Гликерии:
-Я же, пожалуй, останусь здесь... Не вредно будет дождаться и познакомиться. Вы понимаете.
-О, разумеется, - засмеялся Василий Степанович. - Почему-то даже не сомневался, что именно так и окажется. Оставайтесь. Только учтите, сюда пришлю пару агентов,... моих доверенных лиц.
-Это мне только поможет, - улыбнулся в ответ Алексей.
Василий Степанович уехал, оставляя его в деревне, и первым делом, как обещал, усаживаясь в карету, прибыл в Москве в гостиницу. Отозвав охрану от комнаты Александры, он лично сообщил ей о том, что домашний арест отменён, но просил слушаться супруга и никуда не выезжать без него.
Поражённая всё это услышать, она промолчала. Когда закрыла дверь, кратко проследила у окна его уход вместе с охранниками, после чего подошла к зеркалу. Взглянув на своё отражение, поправив причёску и припудрив лицо, Александра заторопилась покинуть комнату.
Она будто знала, где искать супруга. Сердце так и гремело в груди, где душа сжималась от опасений, но они тут же подтвердились... Прильнув к двери комнаты Канны, Александра задержала дыхание и прислушалась...
Доносившиеся шорохи заставляли её рисовать картину происходящего, а рука уже тянулась к дверной ручке, чтобы убедиться. Дверь оказалась не заперта и не до конца закрытой. Словно кто-то, кто сюда пришёл, спешил настолько, что было уже всё равно, увидят или нет.
Осторожно подтолкнула Александра дверь приоткрыться. В образовавшуюся щель она уже видела Антона, и сердце забилось ещё чаще,... с болью...
Ничего не говоря, он, раздетый до пояса, припал к губам Канны жарким поцелуем и повалил её на постель. Чуть приподнявшись над нею, он проникновенно взглянул и тихо спросил:
-Чего же ты убегала? И откуда коня взяла, чтоб выследить?
Он смотрел в её наигранное удивление и с подступающей обидой улыбнулся:
-Не смей лгать. Я вижу сразу... Говори же.
-Коня взяла на деньги, которые Ваш друг дал, когда сюда привёл, - снова стала она смотреть игриво.
-Он тебе деньги дал? Просто так?
-Да, даже в постель не успела позвать, - засмеялась Канна, видя, как Антон напрягся.
Он сжал её сильнее в объятиях и снова спросил:
-Зачем выследила нас в деревне?
-Всё просто, - стала она более серьёзной, но отвела взгляд в сторону. - Помочь хотела. Отблагодарить... Подумала: погляжу, чем заняты. Может помочь и я смогу.
-Это чем? - с видимым подозрением Антон прищурился, но сразу, вспоминая всё случившееся с Канной, отбросил дурные мысли.
Он смотрел в вернувшийся к нему взгляд и заметил блеснувшую печаль. Как-то тронула она его душу вновь... Как-то стало тревожно, но чувствовалось, что былая боль стала отступать, уступая место чему-то иному...
-Я знаю достаточно о местных людях, - молвила Канна искренне. - Не зря ведь служила у мадам Флор. Пусть и недолго, но хватило... Слышала и видела достаточно. Знаю ту девицу, к которой вы наведывались.
-Наведывались, - усмехнулся Антон. - Мы крестьян допрашивали... А ты...
-Что ж Вы замолчали? - смотрела с пониманием Канна и притянула к себе, ухватившись за его бёдра. - Иди же ко мне... Успокойся.
-Трудно быть спокойным, когда разбит, - высказал он, а по телу прокатилась истома.
Оглядев то прекрасное лицо Канны, то её взволнованно вздымающуюся грудь, Антон почувствовал возвращение желания верить,... хотеть,... любить...
-Гликерия... Она сама выбрала себе это имя, отказавшись от прошлого ради желания служить любви, - стала Канна покрывать поцелуями его плечи и обвила ногами бёдра, словно боялась выпустить. - Означает сладкая... Она тоже когда-то служила у Флор.
-Она что,... кокотка? - еле сдерживал себя, чтобы не сразу поддаться, Антон, но наслаждался каждым прикосновением, каждым наполненным глубокой страстью вздохом собеседницы:
-Можно так сказать... Завтра же давайте вернёмся к ней... Нынче я Ваша... Я...
-Там сейчас мой друг, - медленно нагнувшись к её груди, Антон сжал ту в руке и стал покрывать чувственными поцелуями. - Он её дожидается...
-О,... я счастлива, что Вы приехали ко мне, - выдохнула с блаженством Канна, и Антон, освобождая себя от оставшейся одежды, прошептал:
-За тобой я уехал... По твоим следам...
-Она нравится мужчинам больше, чем я. Вы не дождались её. Она красавица... Теперь повезёт Вашему другу, а не Вам...
-Мне не может нравится более одной женщины, - продолжал покрывать её тело поцелуями Антон, а далее всё происходило столь ярко, столь чувственно,... нежно и пронзительно...
Они стонали от радости вновь слиться воедино. Всё казалось уже безразлично, кроме их двоих...
Отступив от двери, Александра с ужасом упёрлась спиной в противоположную стену. Она смотрела на дверь, за которой её супруг уже принадлежал иной женщине и понимала: больше никогда не будет так, как раньше...
-Софи, - сиплым голосом, который будто исчез, молвила Александра. - Софи? - еле удерживалась она на ногах.
Находя же вдруг возвращающиеся силы, Александра торопливым шагом примчалась к комнате сестры. Та, услышав громогласный стук в дверь тут же вскочила с постели. Очнувшись от почти овладевшего сознанием сна, Софья скорее отворила дверь, и Александра с порога взволнованно сообщила:
-Твой любезный сейчас в объятиях другой! С одной из девок мадам Флор!
-Сашенька, ты что?! - с неверием улыбнулась та, а Александра прошла в комнату и села в кресло...
Продолжение - http://proza.ru/2022/06/08/667