СТОЛЫПИН И ОБЩИНА
Версия Кара-Мурзы
Моя самая первая акция в качестве политического деятеля была организацией митинга у здания правительства Ленобласти на площади Пролетарской диктатуры. Это было недалеко по времени от миллениума. Наш митинг протестовал против принятия закона губернатором Сердюковым о продаже земли, нам удалось не допустить принятия закона в 1-м чтении. Содействие оказал депутат Леонов. Удалось провести на слушания группу активистов, так как Леонов подписал составленный мной список. Интересно, что на мою статью с критикой принятия закона в газете "Новый Петербургъ" ответил бывший тогда вице-губернатором Дрозденко, за его подписью пришло письмо в редакцию.
Книга Кара-Мурзы о Столыпине вышла в издательстве "Алгоритм" в 2002.
Серия: Тропы практического разума.
Далее: избранные мной цитаты из книги С.Г. Кара-Мурзы.
Крушению советского строя, этому тяжелейшему удару по советской цивилизации, предшествовало то состояние сознания, которое Андропов определил чётко: "Мы не знаем общества, в котором живём".
Приходя шаг за шагом к пониманию сути крестьянской России, создавая "русский большевизм и принимая противоречащие марксизму стратегические решения, Ленин сумел выполнить свою политическую задачу, не входя в конфликт с общественным сознанием. Ему постоянно приходилось принижать оригинальность своих тезисов, прикрываться Марксом, пролетариатом и т.п. Он всегда поначалу встречал сопротивление почти всей верхушки партии, но умел убедить товарищей, обращаясь к здравому смыслу. Но и партия сформировалась из тех, кто умел сочетать "верность марксизму" со здравым смыслом, а остальные откалывались - Плеханов, меньшевики, Бунд, троцкисты.
Для собирания России после Февраля 1917 г. казалось жизненно важно, что Ленин в ходе революции 1905-1907 гг. и столыпинской реформы понял ошибочность главных выводов труда "Развитие капитализма в России".
В принципе, на одном и том же языке в начале века могли говорить и понимать друг друга и либералы-кадеты, и Колчак, и Савинков, и социал-демократы.
Это язык евроцентризма, который отвергал существование иных жизнеспособных цивилизаций, кроме Запада. Россия должна пройти тот же путь, что и Запад! В конце XIX века это означало, что и в России должен быть капитализм. Россия сильно отстала, в ней много ещё крепостничества и "азиатчины", но сейчас она навёрстывает упущенное.
Из этого широкого течения выбивались наследники славянофилов - и консерваторы (из них выделились черносотенцы), и революционеры (народники).
В советское время мы получали сведения о взглядах народников в обеднённом и недоброжелательном виде, в основном через критику их Лениным. Сейчас, когда мы шире познакомились с их трудами (особенно трудами "поздних" народников А.В. Чаянова и Н.Д. Кондратьева) и узнали, какое влияние они оказали на мировую общественную мысль, мы обязаны подойти к критике народников взвешенно, учитывать искажающую роль злободневных политических интересов.
Важнейшим понятием в концепции "неподражательного" пути развития было народное производство, представленное прежде всего крестьянским трудовым хозяйством. В конце 70-х годов XIX века в крестьянско-общинное производство на надельных и арендованных у помещиков землях было вовлечено почти 90% земли России, и лишь 10% использовалось в рамках капиталистического производства. Сегодня проект народников иногда называют "общинно-государственным социализмом".
Критики народников сходились между собой в отрицании самобытности цивилизационной дороги России и соответствующих особенностей её хозяйственного строя.
Распространённым было и убеждение, что разрушение (разложение) этого строя капитализмом западного типа уже быстро идёт в России. Плеханов считал, что оно уже состоялось. М.И. Туган-Барановский (легальный марксист, а затем кадет) в своей известной книге "Основы политической экономии" признавал, что при крепостном праве "русский социальный строй существенно отличался от западноевропейского", но с ликвидацией крепостного права "самое существенное отличие нашего хозяйственного строя от строя Запада исчезает... И а настоящее время в России господствует тот же хозяйственный строй,что и Западе".
Сегодня узость этого евроцентристского взгляда поражает.
Впрочем, уже в 30-е годы А. Тойнби в своём главном труде "Постижение истории" писал: "Тезис об унификации мира на базе западной экономической системы как закономерном итоге единого и непрерывного процесса развития человеческой истории приводит к грубейшим искажениям фактов и поразительному сужению исторического кругозора".
По сути, один лишь географический фактор заставлял в России принять хозяйственный строй, очень отличный от западного.
Мы уж не говорим о том, что совершенно необходимым условием для возникновения и развития западного капитализма было длительное изъятие огромных ресурсов из колоний.
По данным Ф. Броделя, в середине XVIII в. Англия только из Индии извлекала ежегодно доход в 2 млн. ф. ст., в то время как все инвестиции в Англии оценивались в 6 млн.ф.ст. Таким образом, если учесть доход всех обширных колоний Англии, то выйдет, что за их счёт делались и практически все инвестиции, и поддерживался уровень жизни англичан, включая образование, культуру, науку, спорт и т.д.
Никоим образом не мог в России "господствовать тот же хозяйственный строй, что и на Западе". Модель марксистов - как большевиков, так и "легальных", была неадекватна в принципе, не в мелочах, а в самой своей сути. Но эта модель становилась главенствующей в России.
Судьба русской крестьянской общины. Главной задачей труда "Развитие капитализма в России" сам Ленин считал укрепление марксистских взглядов на исторический процесс в России. Эту задачу он выполнил как политик - в существенной мере в ущерб научному анализу. В таком споре не рождается истина, не в этом его и цель. Ленин слишком "затвердил" установки марксизма, не вскрыв рациональное зерно взглядов народников. В тот момент народники не имели ещё за своей спиной ни С.Подолинского с В.Вернадским, ни А.Чаянова, ни современной антропологии... Всего того, что сегодня заставляет нас совершенно иначе взглянуть на крестьянскую общину и её связь с экологическими постиндустриальными укладами.
Что крупное предприятие в земледелии несравненно эффективнее ("прогрессивнее") мелкого крестьянского, для марксистов было настолько непререкаемой догмой, что об этом и спору не могло быть. Сегодня это утверждение далеко не очевидно, но мы тоже не будем с ним спорить - через сто лет после выхода книги. Главное, что и в рамках этой догмы Ленин ошибался - община показала удивительную способность сочетаться с кооперацией и таким образом развиваться в сторону крупных хозяйств. В 1913 г. в России было более 30 тыс. кооперативов с общим числом членов более 10 млн. человек. Смогла община, хотя и с травмами, восстановиться и в облике колхозов - крупных кооперативных производств.
К сожалению, в начале XX века кооперацию в России экономисты (за исключением народников) считали чисто буржуазным укладом и в ее развитии видели как раз признак разложения общины.
Сегодня, после опыта реформы Столыпина и трудов А.Чаянова, показавшего тесную и органичную связь крестьянского двора и кооперации, мы видим дело иначе.
О кооперативном движении в России надо сказать особо. Подробно его история изложена в статье А.Ю. Давыдова "Свободная кооперация в России (до октября 1917 года)" в первом номере журнала "Вопросы истории" за 1996 год. Кооперативное движение возникло сразу после реформы 1861 года и вызвало большие симпатии в обществе. В отличие от Англии, оно действовало в основном в деревне. Инициатором его стал Н.В. Верещагин - помещик, отставной морской офицер, брат художника. Он изучал сыроваренное и кооперативное дело в Швейцарии, а в 1865 г. начал учреждать артельные сыроварни в Тверской губернии. Дело пошло хорошо, крестьяне получали большую выгоду, но со временем почти все артели перешли в руки частников ("частному предпринимателю выгодно фигурировать в артельной шкуре", - писали газеты).
Одновременно с артельной кампанией началось создание потребительских обществ и ссудосберегательных товариществ (к началу 1880-х годов их было около тысячи). Эти товарищества имели неограниченную ответственность, отвечали за долги личным имуществом и потому им доверяли и вкладчики, и кредиторы. Особенно выгодными кредитные товарищества оказались средним крестьянам.
В годы столыпинской реформы кредитные товарищества стали крупными покупателями земли, с ними так или иначе была связана примерно треть населения России. В 1908 г. на I Всероссийском съезде работников кооперации было решено создать большой банк. В 1911 г. был учреждён Московский народный банк, 90% акций которого приобрели кооперативы. Он координировал деятельность кооперативов, давал им кредиты и гарантировал их займы. Его оборот вырос к 1916 г. до 1,2 млрд. руб. Это, видимо, был крупнейший кооперативный банк в мире.
Вокруг кредитной кооперации стала развиваться и сельскохозяйственная - закупка машин, обработка льна, строительство зернохранилищ и зерноочистительных станций, маслодельных заводов. Первая неудача артельного дела при развитой кооперации уже не могла повториться. После первой революции отношение правительства к самой массовой, потребительской, кооперации изменилось. 85% таких обществ работало в деревне, и в них было сильно влияние социалистов. МВД подозревало эти кооперативы в революционной деятельности, запрещались собрания их членов. В 1915 г. созданный потребительными обществами Центральный кооперативный комитет и его 100 провинциальных отделений были запрещены. Главное, кооперация в России стала огромной системой самоорганизации, которая вовлекла в себя десятки миллионов человек. И Ленин признал, незадолго до смерти: "Социализм - это строй цивилизованных кооператоров".
В своём труде Ленин дал в основном одномерную, сведённую к производственно-экономическим отношениям модель общины (всю "лирику" народников он просто высмеивал). Но революция 1905-1907 гг. и последующая реформа Столыпина показали неадекватность как раз ленинской модели.
Во время реформы Столыпина земля продавалась через Крестьянский поземельный банк.
Общая ошибка марксистов, слишком жёстко применявших формационный подход, заключалась в том, что они часто ставили знак равенства между докапиталистическими формами и некапиталистическими.
Если не видеть в общине ее цивилизационное, а не формационнонное, содержание, то она, естественно, будучи "докапиталистической" формой, в конце XIX века выглядит как пережиток, дикость и отсталость. Если же рассматривать общину как продукт культуры, жёстко не связанный с формацией то в ней виден особый гибкий и насыщенный содержанием уклад, совместимый с самыми разными социально-экономическими базисами.
Возможность русской общины встроиться в индустриальную цивилизацию ещё до народников предвидели славянофилы. А С. Хомяков видел в общине именно цивилизационное явление - "уцелевшее гражданское учреждение всей русской истории" и считал, что община крестьянская может и должна развиться в общину промышленную.
Ещё более определённо высказался Д.И. Менделеев, размышляя о выборе для России такого вида индустриализации, при котором она не попала бы в зависимость от Запада: "В общинном и артельном началах, свойственных нашему народу, я вижу зародыши возможности правильного решения в будущем многих из тех задач, которые предстоят на пути при развитии промышленности и должны затруднять те страны, в которых индивидуализму отдано окончательное предпочтение".
Наконец, главный для нас опыт истории: русские крестьяне, вытесненные в город в ходе коллективизации,
восстановили общину на стройке и на заводе в виде "трудового коллектива". Именно этот уникальный уклад со многими крестьянскими атрибутами (включая штурмовщину) во многом определил "русское чудо" - необъяснимо эффективную форсированную индустриализацию СССР.
Сам Маркс признаёт, что внедрение капитализма в земледелие других цивилизаций приводит к самым плачевным результатам. В I части "Капитала": "Если внешняя торговля, навязанная Европой Японии вызовет в этой последней превращение натуральной ренты в денежную, то образцовой земледельческой культуре Японии придёт конец". Нельзя высказаться определённее: некапиталистическое сельское хозяйство Японии признано образцовой культурой, а внедрение в неё капитализма, по мнению Маркса, её угробит. Эти предупреждения Маркса Ленин а своей книге не приводит и не обсуждает.
В последнее время (особенно в связи с Конференцией ООН "Рио-92") вышло несколько важных трудов, показывающих, что крестьянское земледелие принципиально более продуктивно и экономно, нежели капиталистическая ферма. Причина - а накопленной веками экологической интуиции крестьянина, которая утрачена у фермера, "предпринимателя на земле".
Вопреки нашим поверхностным представлениям, крестьянин в России использовал землю гораздо бережнее и рачительнее, нежели частный собственник - потому что для крестьянина земля означала жизнь, а для собственника лишь прибыль.
Центром организации революционных выступлений была община - деревенский или волостной сход. Уровень организации, высокая дисциплина и, можно сказать "культура" революции поразили всех политиков и напугали правительство гораздо больше, чем эксцессы.
Мы, например, слышали о Совете в Иваново-Вознесенске, который пассивно просуществовал два месяца, но ничего не знаем о сотне крестьянских советских республик, которые по полгода обладали полнотой власти в обширных зонах. История Советской России началась в деревне в 1905 г.
На IV (объединительном) съезде РСДРП Ленин предлагает принять требование о "национализации всей земли" - крестьянский лозунг революции 1905 г.
Поддержка Лениным крестьянского взгляда на земельный вопрос означала серьёзный разрыв с западным марксизмом.
В 1907 г. Ленин в проекте речи по аграрному вопросу во II Государственной думе прямо заявил о поддержке "крестьянской массы" в её борьбе за землю и о союзе рабочего класса и крестьянства. Союза не с сельским пролетариатом, а именно с крестьянством.
В 1908 г., Ленин пишет статью, само название которой наполнено большим скрытым смыслом: "Лев Толстой как зеркало русской революции". Уже здесь - совершенно новая трактовка русской революции, пересмотр одного из главных положений книги "Развитие капитализма в России". Ведь очевидно, что не мог быть Толстой зеркалом буржуазных отношений.
Можно даже сказать, что крестьянская революция более антибуржуазна, нежели пролетарская, ибо крестьянство и капитализм несовместимы, а капитал и труд пролетария - лишь конкуренты на рынке.
Ленин, после урока революции 1905 - 1907 гг., теперь по-иному видит чаяния крестьянства: не освободиться от постылого надела, не превратиться в рабочего, а "расчистить землю, создать на месте полицейско-классового государства общежитие свободных и равноправных мелких крестьян, - это стремление красной нитью проходит через каждый исторический шаг крестьян в нашей революции". По сути, уже в 1908 г. Ленин отказывается от главных тезисов своей книги 1899 г. и признаёт, что народники верно определили конечный идеал, цивилизационное устремление 85 % населения России, а значит, и грядущей русской революции.
В 1910 г. Ленин пишет в связи со смертью Л.Н. Толстого: "Его непреклонное отрицание частной поземельной собственности передаёт психологию крестьянской массы...".
Здесь уже и речи нет о прогрессивном влиянии капитализма, устраняющем "азиатчину" из русской деревни. Наоборот, капитализм несёт в неё одичание и невиданное разорение. Нет здесь и следа старой догмы о свершившемся разделении крестьян на буржуазию и пролетариат. Капитализм - враг крестьянства в целом.
Запад не присудил Нобелевские премии по литературе и мира
Льву Толстому, ибо он "отстаивал ценности крестьянской цивилизации" в её борьбе с наступлением капитализма.
В Апрельских тезисах 1917 года содержался цивилизационный выбор, прикрытый срочной политической задачей. Не буржуазная республика, а идущие от крестьянской общины Советы, не ускоренное развитие капитализма с последующей пролетарской революцией, а продолжение некапиталистического развития в форме социализма.
Суть Апрельских тезисов и следующего за ним Октября как цивилизационного выбора, как отказ от евроцентризма и признание своеобразия России отметили многие левые идеологи России и Европы. Лидер эсеров Чернов считал это воплощением "фантазий народников-максималистов", лидер Бунда Либер (Гольдман) видел корни взглядов Ленина в славянофильстве. Отсюда - антисоветизм Плеханова и Засулич, смычка меньшевиков с белыми. На Западе сторонники Каутского определили большевизм как "азиатизацию Европы". В дальнейшем в этом Ленина обвинял Троцкий.
В 1917 г. наш народ сам задал тип власти - Советы.