А напротив Белорусского посольства человек десять – двенадцать подчеркнуто старательно, протестовали против Лукашенко. Либералы старательно "чернили батьку".
Вечером, по НТВ, эту картинку обязательно покажут. И покажут как большую, широкую, массовую демонстрацию. Удивительная вещь все-таки кино: - оператор так может раскрутить кадры, что несведущему человеку действительно может показаться, что митингующих, на самом деле, если не тысячи, то, по крайней мере, сотни.
Вернувшись к столу, Никифоров посмотрел на ежедневник, на нем значилось тридцать первое января.
- Так, это было вчера, и мы его запомним как день рождения Кольцова младшего. Значит сегодня у нас уже первое февраля - произвел он сложные арифметические подсчеты – контрольный срок по материалу МВД истекает послезавтра. Интересно подписал Чубайсенок мой документ, или все еще держит в загашнике? Так протянет, протянет, ненароком глядишь и подставит – заволновался вдруг Сергей Иванович, и позвонил Бордюховскому:
- Евгений Борисович, Вы подписали мой материал? Сегодня бы отправить, все сроки вроде на исходе…
- Что Вы имеете в виду? – невозмутимо спросил тот.
- Я своем материале…, я на подпись Вам давал. Надеюсь Вы подписали уже…
– Что-о? Так, Никифоров, не делайте из меня дурака. Вы мне ничего не давали, у меня ничего нет. Давайте ищите у себя, и нечего с больной головы на здоровую…, вот моду взяли. И учтите, руководство материалом уже интересовалось, спрашивало, послезавтра контрольный срок истекает.
Никифоров рванул к нему в кабинет. Разговор конечно же пошел жесткий. Но самое удивительное было то, что, все отрицая, Бордюховский не отрицал, а всем видом наоборот показывал, что это он, так лихо и тонко подставил его, Никифорова.Срок то истекает, а документ тю-тю, нет его.
На следующий день Никифорова вызвал к себе начальник Управления. Там уже сидел Бордюховский, в своем любимом ярко желтом галстуке и невозмутимо поправлял свои тонкие очки.
- Сергей Иванович вот жалуются на Вас, дерзите, субординацию не признаете, распоряжения непосредственного начальника не выполняете, со стороны службы безопасности постоянные замечания… А сейчас, как мне доложили, еще и материал под грифом ДСП потеряли. Это что же получается? Опер с таким стажем и такие ляпы… А может корона голову давит, думать и соображать мешает? Зазвездился да, Никифоров? – начальник Управления укоризненно покачал головой. А-я-яй, мол как стыдно.
- Никак нет, товарищ полковник…
- Говорит не зазвездился – подмигнул он Бордюховскому.
- Тогда почему себя так ведете?
- Как?
- Никак! Не валяйте из себя дурака…Так Вы чего доброго и пистолет потеряете, продолжить или достаточно?
Глубокая мысль начальника была на поверхности и к чему он подводил было тоже понятно, поэтому Никифоров ответил просто:
- Нет. Не надо. Понятно.
- Гм …- начальник усмехнулся, переглянулся с Бордюховским и затем продолжил в том же тоне:
- Мне абсолютно не нравится Ваше отношение к работе, это Ваше самомнение…. А если разобраться, что это Вы так о себе возомнили? Как сотрудник, Вы из себя, абсолютно и ровным счетом ничего не представляете. Так что нянькаться с тобой больше не будем, ищи майор работу…
- Говорю прямо, вот при твоем начальнике. Сам не уйдешь, поможем, ты знаешь как это у нас делается. А сейчас, если материал не найдешь, выговорешник обеспечим, для начала…
Уходя, он увидел, что начальники перемигнулись заговорщески, почти по-родственному и победно.
- Ну, это мы еще посмотрим – и Никифоров рванул к одному из замов начальника Главного управления Петру Сергеевичу Харитонову.
В полицию Петр Сергеевич пришел из Службы внешней разведки. В беловоротничковой преступности он разбирался слабо, но благодаря необычайной работоспособности, надежности и справедливости, снискал среди новых коллег неподдельное уважение.
Сергей без всяких обиняков, объяснил Харитонову все как есть, ничего не скрывая и не придумывая.
У Харитонова к Сергею было особое отношение, он любил профессионалов своего дела, любил честных, порядочных людей, на которых всегда, в трудную минуту, можно положиться.
Петр Сергеевич не понаслышке знал кадровую «кухню» в силовых структурах. Сам прошел все ступени от лейтенанта до генерал-майора. Поэтому, он понимал и четко себе представлял истинное положение дел в Отделе, и то положение, в которое попал Никифоров.
После разговора с Харитоновым у Никифорова словно крылья выросли, и он вышел от него как бы с утроенной энергией. Решение, которое подсказал ему Харитонов было блестящим.
Быстро заскочив в свой отдел, Сергей Иванович распечатал новый экземпляр исполненного злополучного письма, подписал его у Харитонова, и тут же отдал по реестру в секретариат, на отправку.
Затем сгонял в магазин (сейчас супермаркет) и пошел к знаменитой Маргарите Захаровне – начальнику секретариата, - договариваться о списании материала.
- Сергей Иванович – устало улыбнулась она – иду на этот шаг только благодаря Вашему обаянию и безупречной службе.
Уже после обеда злополучный материал списали комиссионно. Списали по давно отработанной схеме, согласно внутренним приказам по работе с секретными документами. Оказывается, есть в бюрократической системе и такой вот интересный механизм – комиссионное списание утерянного документа.
Сидя в вагоне метро, по пути домой, Никифоров, ради интереса полистал книгу, подаренную ему Кольцовым. В астрологическом прогнозе от Натальи Горской было сказано, что в 2003 году, всем знакам предстоят кардинальные перемены.
- Не знаю, как там насчет остальных, - вздохнул Никифоров, откладывая книгу - но мне, наверное, уж точно предстоят перемены и по всему видать кардинальные.