БУРСА (ЧАСТЬ IV)
КУРСАНТАМИ НЕ РОЖДАЮТСЯ
И одели меня в форму,
Не пускают теперь к дому,
Держат в ротных помещеньях,
На уборках, построеньях.
На скрипучих спим кроватях,
Бегаем в рабочих платьях,
Постоянные проверки:
бляхи, кубрики, вечерки,
Заставляют полы мыть,
Шагом строевым ходить...
Втиалий Г. «Поэма о Бурсе»
Итак, я стал курсантом Дальневосточного высшего инженерного морского училища им. адмирала Г. И. Невельского, а проще говоря, ДВВИМУ.
С лёгкой курсантской руки аббревиатуру ДВВИМУ мы расшифровывали так: «Два ведра водки и можно учиться».
Водку, конечно, мы вёдрами не пили, а вот пиво пивали и вёдрами, и канистрами.
Прочитав эти строки, многие из моих уважаемых читателей могут возразить мне, мол, эка невидаль — и мы, будучи студентами, пили водку и пиво в общагах.
Выпускники военных училищ тоже не удивятся: командиры, старшины, наряды, строевые — всё в порядке вещей, нормальная казарменная жизнь. И это действительно так! Так, да не совсем…
Мы были курсантами гражданского училища. Понимаете, ГРАЖДАНСКОГО!
Вот, скажем, студент, который поступил в какой-нибудь университет или институт.
Живёт он себе дома или в общаге, или же хату снимает в городе.
Ходит на занятия или прогуливает их систематически. Не жизнь, а малина, главное — вовремя сдать сессию, ведь, как известно, от сессии до сессии — живут студенты весело!
Про военных и говорить не стоит, на то они и военные, что у них вся жизнь — казарма.
Вот, скажем, про абитуриентов местного военно-морского училища говаривали так: «Если ты хочешь поступить в ТОВВМУ (Тихоокеанское высшее военно-морское училище), то постучись в ворота училища, тебя туда запустят, и больше ты оттуда никогда не выйдешь!»
Словом, военный — это не профессия, а половая ориентация, как говаривал мудрый военком в культовом кинофильме «ДМБ».
А вот курсант гражданской мореходки подобен канатоходцу, балансирующему по натянутому канату. У него с одной стороны — военные, с другой — гражданские. Искусство быть бурсаком заключается в народной мудрости: «Чтобы волки были сыты и овцы — целы!»
Вместо общаги — казарма, вместо куратора — командир роты, вместо старосты — старшина.
С первого и до последнего дня обучения — обязательная форма одежды, наряды, строевые.
Два года строгого казарменного режима, как в армии. В казарму, в столовую, на занятия — строем, в город — только по увольнительным. Любая провинность в роте на младших курсах — немедленное отчисление. Про учёбу я вообще молчу — отсутствие курсанта на занятиях по уважительной причине, а именно — наряд на службу или на работу, не освобождало его от «отработки» пропущенных контрольных и лабораторных.
Словом, крутись, как можешь, но успевай и службу нести, и учёбу блюсти.
Ежели провинился перед командиром и старшиной, будешь сутками «жить на тумбочке». После чего бегать за преподавателями и сдавать пропущенный материал.
Причём преподаватели в бурсе подобны янычарам, которые «не знали жалости ни к женщинам, ни к детям».
Курсант ДВВИМУ и преподаватели
А знаете, кого больше всего не хватало нам в бурсе?
Правильно! Женщин!!!
Точнее, женщины, конечно же, в училище были: преподаватели, коменданты, кастелянши.
Но среди курсантов женщин не было, да и быть не могло по определению.
Таким образом, недостаток женского пола периодически восполнялся стараниями самых отчаянных бурсаков. И результатом этих стараний было появление студенток «подшефных» вузов в нашем ротном помещении.
Забавно было наблюдать со стороны, как время от времени этих девиц выводили из кубриков на центральный проход, и парочка курсантов сопровождала их в общественный гальюн. Предварительно из гальюна выпроваживали находящихся там курсантов, после чего туда запускали девочек. Провожатые стояли у дверей и стерегли вход в санузел. Затем сия процессия в обратном порядке возвращалась в кубрик.
Девицы, как правило, были одеты в курсантские тельники, натянутые на обнажённое тело. Тельник служил им одеждой и предметом конспирации. Скажем, при неожиданном появлении командира или дежурного офицера девушка растворялась в толпе снующих по роте курсантов.
Правда, бывали случаи, когда девушек всё-таки отлавливали, а курсантов, их приведших, немедля отчисляли из училища за нарушение режима и аморальное поведение, позорящее облик советского курсанта. Но, несмотря на сии жёсткие меры, девчонки не переставали бывать в нашей роте частыми гостьями. Всякий раз убирая территорию возле своего общежития, мы стряхивали с деревьев, стоящих прямо под окнами, гроздья разноцветных презервативов.
Более того, наших бурсаков можно было встретить практически во всех женских общагах города. Проникали они туда всеми мыслимыми и немыслимыми способами: переодевались в девиц, залазили в окна по бельевым верёвкам и простыням, проходили через вахту под видом сантехников, электриков и даже милиционеров. Но каждое утро обязательно возвращались в роту к утренней поверке.
Словом, курсант ДВВИМУ должен был обладать очень многими качествами, которые позволяли ему не просто выживать в экстремальных условиях, а жить полноценной жизнью и, конечно же, учиться, как завещал великий Ленин.
Вот такие они были когда-то, бурсаки.
Фото из архива автора: автор, курсант 1-го курса 10-ой роты Судоводительского факультета ДВВИМУ им адм. Г.И. Невельского.