Подлунный мир воспринимается нами как множество форм тел и вещей, которые можно зафиксировать в пространстве и времени. Именно из- за этой приближающейся к абсолюту фиксированности форм сделать всё что угодно, всё что пожелаешь, в этом мире нельзя.
Но есть ещё живое, есть жизнь.
Попытки как- то определить жизнь, оконтурить, оформить, т. е., объективировать её, похожи на ловлю рукой снежинки, которая тут же тает. Жизнь не поддаётся просвечиванию, жизнь есть тайна, есть вещь в себе.
Ещё совсем недавно жизнь во Вселенной считалась чем- то неосновным, чем- то вроде плесени на теле Вселенной, чем- то таким, что не затрагивает сути Вселенной. Но сейчас жизнь, проявления разума видят почти во всём.
Некоторые исследователи, проанализировав развитие жизни на Земле, пришли к однозначному выводу, что зарождение и бурное развитие жизни не может быть получено случайным перемешиванием исходных элементов в благоприятной среде. Для этого бы просто не хватило времени. Стали говорить об осмысленности этих процессов, заговорили о воле творца.
Но всё это можно объяснить и другими причинами.
Например во Вселенной тела по –разному взаимодействуют друг с другом. Это сшибка тел до полной их аннигиляции. Это и взаимодействия, когда тела оставляют следы друг на друге. Когда тела не разрушают друг друга, когда тела пытаются отражать, пытаются отвечать, это говорит о начале какой- то организации, о какой- то системе, о зачатках активности.
Следующей ступенью идёт усложнение системы отражения. Т. е, эхо, в данном случае, уже сильнее воздействия. И мы можем говорить об усилении активности, о зачатках живого. И, наконец, всё это выливается в опережающее отражение, в понимание того, что надо не приспосабливаться, а конструировать мир так, как захочется.
Выяснение роли активности существенно корректирует наши знания о зарождении жизни. Зарождение жизни произошло не только потому, что набор элементов попал в благоприятные условия, но и благодаря развитию активности, которая уже сама начинает диктовать условия окружающей среде.
И такой активности, такому развитию сознания и разума не нужны руководители, не нужны наблюдатели. Реалии нашего существования таковы, что мы до сих пор делимся на исполнителей и зрителей, тех самых зрителей, которые после обеденной благородной отрыжки, почёсывая брюхо, изволят ещё и потреблять, допустим, концерт по ТВ.
Но совсем другое дело, когда мы, смотря друг на друга, поём вместе. Тут деление на исполнителей и сторонних наблюдателей сразу пропадает. Так и в самой сущности Вселенной, в целостности- жизни снимается противопоставление между исполнителем и зрителем, между открывателем- исследователем и автором- творителем.
Итак, в нашем подлунном мире любое тело, любая вещь должна быть оформлена, и форма стремится к абсолютной оформленности. А вот в целостности- жизни любая оконтуренность, любая определённость всегда относительна. Хотя, конечно, в подлунном мире даже при такой устремленности оформлять всё и вся существует относительная свобода. А вот в целостности- жизни можно быть всем, ибо здесь точка есть всё, а всё есть точка. Ибо как раз здесь, как писал Прудон, свобода не дочь, а мать порядка.
А с другой стороны, конечно, всё в целостности- жизни есть своё, есть родное по определению, но тут надо всегда учитывать, что они есть иные по отношению к друг другу.
К примеру, каждого из нас волнует, что будет с нашей душой, когда бренное тело покинет нас. С телом всё более или менее ясно: под воздействием господствующей в нашем подлунном мире энтропии тело сталкивается с другими телами и вещами и всё это аннигилируется до такой степени, что создают фрактальные структуры. Эти структуры абсолютно симметричны, абсолютно одинаковы. Этот продукт аннигиляции распылен так, что не может взаимодействовать с другими объектами. Эта фрактальная структура и есть наше пространство- время, в котором возможны последовательные причинно- следственные отношения. В этих отношениях бросается в глаза однонаправленность стрелы времени. Также однонаправлено расширение Вселенной. Особенность этого расширения в том, что расширяется именно пространство, а тела в нём не расширяются. Можно предположить, что этим расширением представлена пространственная составляющая феномена, а временной составляющей является стрела времени. Похоже на то, что этот феномен обусловлен господствующей энтропией, уничтожающей всё вещественное и телесное в нашем подлунном мире.
Но если Вселенная до сих пор жива, то есть силы, которые противостоят проискам энтропии. Это жизнь, это разум.
Напомним ещё раз о том, что, если всё в нашем подлунном мире стремится к форме, шаблону, то творчество жизни- разума – это нестандартность, уникальность. И поэтому, если мы вернёмся к фундаментальному вопрошанию всех времён и народов о том, что же будет с нашей душой после смерти, то ответ очевиден: наша душа, наша инаковость будет взаимодействовать с обилием своих разных инаковых в целостности- сущности Вселенной.