Ещё в седьмом классе Николай сломал руку. И сложили её не так, как нужно. Пострадало сухожилие и пролежав областном диспансере четыре месяца, так ни с чем вернулся домой. Рука работала не в полную силу. Сжать и разжать пальцы он не мог, а так, только, что поддержать. Рука стала сохнуть. Уродливый шрам так и не рассосался. Конечно же, всё отразилось на психике. Уже в конце шестого десятка стали трястись руки и голова. После ковида уже и подбородок ходил ходуном. Участились срывы. Ни с того, ни с сего начинал кричать, да так, что готов был и за нож взяться или чем - либо кинуть. Сам себя стал бояться. Лишился сна. После разговора с женой, они решили пойти на приём к психотерапевту. Когда подошла очередь-зашёл в кабинет один и спустя пару минут, высочил из него и побежал, будто за ним гнались. Ничего не понимая, жена бросилась за ним. Догнала уже на остановке. Он начал орать на неё. Зачем она его позорит. Привела не туда, куда нужно. Так ничего и не рассказал. Успокоился только на третьи сутки. Вот его рассказ.
-Зашёл я туда, поздоровался, а она, с ходу, как будто меня сто лет знает. -Зачем явился? Не хватало, чтобы я ещё за невролога работала. Идите к своему терапевту. Пусть направление даёт к неврологу. Осталось мне ещё лечить больных, страдающих болезнью Панкерсона. Будто психов, наркоманов и алкоголиков маловато. Совсем обнаглели.
- Нашёл о чём расстраиваться. Говори спасибо Господу, что отвёл от тебя такого лекаря. Видать у неё уже глаза замылились, коль не в силах поставить правильный диагноз. И то, что она увидела то, что лежит на поверхности-не делает ей чести. Ей самой уже требуется помощь и не только невролога, коли она не дала тебе высказаться. Успокойся. Найдём другого врача или сами травами полечимся, сказала жена. На том и порешили.