Константин Паустовский и писатели Талдомского края:
вчера и сегодня, 20 лет спустя… « По пустынным и лесистым краям…» (Образ реки Дубны в жизни и творчестве К.Паустовского и талдомчан)
Великими художниками русской жизни и родной природы ХХ века мы можем по праву назвать Константина Паустовского (1892-1968), Сергея Клычкова (1889-1937), Михаила Пришвина (1873-1954) – всех тех, чьё писательское кредо «Я люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России» ещё сто с лишним лет тому назад, в 19-м веке, впервые провозгласил их гениальный предшественник, пророк и духовный наставник, писатель-сатирик Михаил Салтыков-Щедрин (1826-1889). Ныне, в Год экологии в России, мы опять возвращаемся к его творчеству, с болью и любовью перечитываем вещие строки: «…Покуда леса были целы - жить было можно, а теперь словно последние времена пришли. Скоро ни гриба, ни ягоды, ни птицы - ничего не будет» («Благонамеренные речи. Опять в дороге»(1873)… И снова – о муках творчества: «Ах, это писательское ремесло! Это не только мука, но целый душевный ад. Капля по капле сочится писательская кровь, прежде нежели попадет под печатный станок» («Мелочи жизни»). Так же трепетно относился к писательскому ремеслу и Константин Паустовский: «…Рано или поздно, в зрелом возрасте или, может быть, даже в старости, но я начну писать, вовсе не оттого, что я поставил себе такую задачу, а потому, что этого требовало моё существо. И потому, что литература была для меня самым великолепным явлением в мире» («Первый рассказ»). С этими словами, пожалуй, согласились бы многие писатели-талдомчане, современники Паустовского: Сергей Клычков, Иван Сергеевич Романов (1888-1965), Лев Зилов (1883-1937) (автор строк «И я с Дубны…»), Пётр Слётов (1897-1981), Василий Ажаев (1912-1968), Юрий Николаевич Градов (1922-2013)(который написал интересные воспоминания «Паустовский в Сары-Озеке») и многие другие. Нам, талдомчанам, удалось пройти по одной тропе с Паустовским, 20 лет тому назад, когда отмечали 105-летие со дня рождения писателя в рамках фестиваля Паустовского, проходившего в Москве, Тарусе и у нас, в Талдоме, 2 июня 1997-го года. Вот как писала об этом член Союза журналистов СССР Лидия Александровна Соболева (20.02.1939 - 10.07.2017): «У поворота на Вербилки гостей встретили … у реки Дубны, о которой писал Паустовский («Заря» № 47, 1997, с.3 «Удивление Дубной»- затем опубликовано в журнале «Мир Паустовского» №13, 1998). Сам же Паустовский в своей «Золотой розе» воспел и Дубну, и Михаила Пришвина:
« Невдалеке от Москвы протекает река Дубна. Она обжита человеком в течение тысячелетий, хорошо известна, нанесена на карты. Она спокойно течет среди подмосковных рощ, заросших хмелем, синеющих взгорий и полей, мимо старинных городов и сел - Дмитрова, Вербилок, Талдома. Тысячи людей перебывали на этой реке. Были среди этих людей писатели, художники и поэты. И никто не заметил в Дубне ничего особенного, достойного описания. Никто не прошел по ее берегам, как по неоткрытой стране. Сделал это Пришвин. И скромная Дубна засверкала под его пером среди туманов и тлеющих закатов, как географическая находка, как открытие, как одна из интереснейших рек страны - со своей особой жизнью, растительностью, единственным, свойственным только ей ландшафтом, бытом приречных жителей и историей. У нас были и есть ученые-поэты, такие, как Тимирязев, Ключевский, Кайгородов, Ферсман, Обручев, Мензбир, Арсеньев, как умерший в молодых годах ботаник Кожевников, написавший строго научную и увлекательную книгу о весне и осени в жизни растений. И у нас были и есть писатели, сумевшие ввести науку в свои повести и романы как необходимейшее качество прозы, - Мельников-Печерский, Аксаков, Горький, Пинегин и другие. Но Пришвин занимает среди этих писателей особое место. Его обширные познания в области этнографии, фенологии, ботаники, зоологии, агрономии, метеорологии, истории, фольклора, орнитологии, географии, краеведения и других наук органически входят в его писательскую жизнь. Они не лежат мертвым грузом. Они живут в нем, непрерывно обогащаясь его опытом, его наблюдательностью, его счастливым свойством видеть научные явления в самом их поэтическом выражении, на малых и больших, но одинаково неожиданных примерах. Пришвин пишет о человеке, как бы чуть прищурившись от своей проницательности. Его не интересует наносное. Его занимает та мечта, что живет у каждого в сердце, будь он лесоруб, сапожник, охотник или знаменитый ученый. Вытащить из человека наружу его сокровенную мечту - вот в чем задача. А сделать это трудно. Ничто человек так глубоко не прячет, как мечту. Может быть, потому, что она не выносит самого малого осмеяния, даже шутки, и уж, конечно, не выносит прикосновения равнодушных рук. Только единомышленнику можно безнаказанно поверить мечту. Таким единомышленником безвестных наших мечтателей и был Пришвин. Вспомните хотя бы его рассказ "Башмаки" о сапожниках -"волчках" из Марьиной Рощи, задумавших сделать самую изящную и легкую в мире обувь для женщины коммунистического общества».
Неоценимый вклад в «тропу Паустовского» внесла краевед Зинаида Ивановна Поздеева (род.12.07.1929), которая написала об этом путешествии в своём очерке «Бобылинская мельница»: «О Дубне, ее рыбных местах писатель Паустовский прослышал, видимо, еще в Москве... В сорок четвертом году он вместе со своим спутником оказался в ночном поезде, отправлявшемся из Москвы. Вышли они в Вербилках. Писатель не называет станцию, но другой здесь не было и нет. «Мы ехали впервые в эти места. Поезд приходил на станцию поздно ночью, и никто из нас не знал дорогу. Я спросил женщину: «Вы не знаете, как дойти до Бобылина?»
— Заблудитесь, — ответила женщина. — Дорога лесная, обманчивая. Я сама иду до Суглинок, вас доведу. Одной мне боязно идти ночью. А от Суглинок до Бобылина всего три километра», — так описывает эту поездку писатель в рассказе «Фенино счастье».
Я уже писала в нашей районной газете, как побывала в Глинках (у Паустовского — Суглинки), как, несмотря на временной разрыв в полсотни лет, совпадает описание деревни в рассказе и реальная действительность: и чистая, широкая улица, и Дубна. опоясывающая деревню дугой, и домик попутчицы, «домик Фени», на самом берегу реки...
Побывали здесь, будучи на недавней научной конференции «Творческие встречи и связи С. Есенина и С. Клычкова», посвященной столетию С. А.
Есенина, и сын писателя Вадим Константинович Паустовский, и директор музея К. Г. Паустовского в Москве Илья Ильич Комаров. Мы вместе, оставив машину, прошли по Глинкам, спустились на чистый, травянистый берег Дубны, прошли к «домику Фени». Эти места были для них открытием.
В рассказе рыбаки, попив молока у Фени, на рассвете отправились на Бобылинскую мельницу. Раненый капитан, сын ее подруги Варвары, пошел проводить их до «поворота на Бобылино… Видимо, капитан за разговором проводил их не до поворота на Бобылинский большак, а до самой реки, на противоположном берегу которой стоит мельница, а рядом — Тарусово, та самая деревня, от которой «тянуло дымком соломы». Который раз приезжаю я в эти места, иду одной дорогой с писателем, и мне хочется видеть их еще и еще, потому что их видел Паустовский. Уже от Вотри, на расстоянии двух-двух с половиной километров, вижу петляющую ленту зарослей на берегах Дубны, а чуть правее, наискосок, заросли гуще: там была мельница.
Конечно, главная героиня рассказа — «всеобщая сердобольница» Феня. О ней, о ее доброте, о ее таланте быть нужной людям говорили всю дорогу путники. И все-таки это был бы не Паустовский, если бы он не описал природу этих мест: «Мы остановились, прислушались. За темной стеной ракит, где небо уже зазеленело от зари, монотонно падала вода. Этот шум — единственный звук в безмолвии ночи — утверждал непрерывное движение природы. Должно быть, каждый из нас подумал о лесных ручьях, бегущих под буреломом и сгнившей листвой, о том, как мерцают звезды в заводях Дубны, о белой пене, что плывет по черной запруде и кружится над ямами, где спят на дне рыбы».
В те годы непросто было писателю ехать ночью в тесном вагоне, а затем пешком, по лесу и полю, добираться до мельницы.
Расскажу о своей дороге к ней.
В июле прошлого года в Талдоме праздновали очередной, сто пятый, день рождения поэта - земляка Сергея Клычкова. Тогда в районной газете «Заря» была напечатана статья Л. Соболевой, много сделавшей для возрождения имени поэта, «Заплотинное царство», где Лидия Александровна рассказала о Дубненском плесе, о деревне Гусенки, где «стояла у плотины, крытая соломой мельница, плескались в омуте огромные сомы», куда поселил С. Клычков героев своих книг: деревенского враля и балагура, чертухинского балакиря Петра Кириллыча, мельника Спиридона Емельяновича, дубненских девок-русалок. Найти эти места помог житель деревни Гусенки Сергей Владимирович Барышников… и поехали мы на поиски Бобылинской мельницы. В этих местах он с рождения, знает все и всех в округе.
Выяснилось, что мельница в Гусенках, Боровая мельница, или, как ее называли, «клычковская», была полностью разрушена в восемнадцатом году. Была еще одна мельница в округе — Ново-Никольская, действовавшая до пятидесятых годов. Это вверх по Дубне, в сторону Вербилок. Но «наши» путники из рассказа Паустовского прошли мимо нее до Глинок, а потом пошли по дороге на Бобылино, что ведет в низовья Дубны.
Пришли они на околицу села Тарусова, к мельнице…
Работала мельница до пятьдесят шестого года и обслуживала всю округу. Сюда везли зерно из Григорова, Бобылина, Глинок, Вотри, Гусенок и дальних деревень: Веретьева, Зятькова, Старикова... И сейчас Дубна шумит и журчит, «спотыкаясь» о сваи и колья, оставшиеся от плотины. От восьмиметровой плотины остался и насыпной островок, разделяющий реку на два рукава, а также рыбный омут. Нет только мельницы... У самого дома мельника, на крутояре, стоит липа. Ей около двухсот лет. И дом мельника, и липа видели К. Паустовского, а он видел их. Места эти освящены именем редкого таланта - именем К. Паустовского»(3. ПОЗДЕЕВА).
Если о прообразах главных героев рассказа «Фенино счастье» кое-что основное известно, то кто мог послужить прообразом раненого капитана, Героя Советского Союза Михаила Рябинина? В «Книге памяти погибших, умерших и пропавших без вести в ВО войне 1941-1945 годов», том 29, часть 1, (М.: Мысль, 2005) на стр.766 среди Героев Советского Союза Талдомского района назван Дмитрий Маркович Козлов (15.10.1920 – 19.09.1989). В его биографии много знаменательных совпадений: до войны работал завхозом детдома имени Макаренко в деревне Коришево Талдомского района (которая располагается неподалёку от Бобылино, Гусёнок и Тарусова, где и прошла «Тропа Паустовского»). Призван Талдомским РВК, в РККА с 1939 года, затем с 6.04.1941 года, воевал с первых дней ВО войны, неоднократно был ранен. С 1944 года – в отставке по ранению (вполне мог осенью 1944 года вернуться в Коришево и общаться с Паустовским). Дмитрий Маркович был командиром группы разведчиков 44-й гвардейской отдельной разведывательной роты 42-й гвардейской Краснознаменной Прилукской стрелковой дивизии 40-й армии Воронежского фронта, гвардии младший сержант. Родился 15 октября 1920 года в деревне Маркове Дорогобужского района Смоленской области в крестьянской семье. Русский. Член КПСС с 1947 года. Окончил семь классов средней школы. Награжден медалью «За отвагу», орденом Красной Звезды. 22 сентября 1943 года группа разведчиков 44-й гвардейской отдельной разведывательной роты под командованием комсомольца гвардии младшего сержанта Д.М. Козлова форсировала Днепр в районе села Гребени Кагарлыкского района Киевской области и захватила рубеж на правом берегу. Своими действиями она обеспечила благоприятные условия для преодоления водной преграды другими подразделениями. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 октября 1943 года за мужество и героизм, проявленные при форсировании Днепра и удержании плацдарма на его правом берегу гвардии младшему сержанту Дмитрию Марковичу Козлову присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда" (№ 1699). 18.05.1944 награждён орденом Славы 3 степени за форсирование реки Южный Буг. С 1944 года младший лейтенант Д.М. Козлов — в отставке по ранению. Жил в Киеве. В 1985-м году награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Скончался 19 сентября 1989 года. Похоронен в Киеве на Городском кладбище "Берковцы" вместе с супругой. Имя Героя есть на памятном знаке воинам 42-й гв. стрелковой дивизии в п. Гвардейское Новомосковского района Днепропетровской области (Украина) и на Аллее «Смоляне – Герои Советского Союза» в Смоленске.
К творчеству К.Паустовского и воспетой им реке Дубне обращались многие талдомчане. Так, поэт Ирина Саверьевна Алексеева из Запрудни, член Союза писателей Москвы, по мотивам рассказов К.Паустовского написала стихотворение «Соловьиное царство» (приведём отрывок из него):
«Соловьиное царство» –
Середина России
Наших душ государство
Под разливами сини –
Там, где празднует осень
Торжество листопада,
Где дождаться нам вёсен
После снега – в награду,
Здесь спасают синицы
Нам надежду на лето,
А в лесах здесь столицы
Несказанного света…
И нам не надышаться,
Не уйти, не забыть.
Невозможно расстаться
И нельзя разлюбить
Эти реки и плёсы,
Этот шелест осин,
Эти светлые росы,
Эту горечь рябин…»
(«Соловьиное царство». Сборник стихов «Ключ», Москва, 1998, стр.6).
Предтечами природолюба Паустовского можно считать и Сергея Клычкова, и Льва Зилова, ведь недаром оба они воспевали реку Дубну и родились на её берегах: первый - в Дубровках (у речки Куйменки, впадающей в Дубну); второй - в поместной усадьбе деревеньки Кушки (поблизости от паустовских талдомских мест). Вот стихотворение – молитва, гимн природе С.А.Клычкова:
О, если бы вы знали слово
От вышины и глубины,
Вы не коснулись бы покрова
Лесной волшебницы - Дубны…
Не смяли б плечи перекатов
И груди влажных берегов,
Где плыл закат, багрян и матов,
Под звон охотничьих рогов!
Где сдревле сом стерег на плесе,
Скрутивши длинным усом, смерть,
А золотые бивни лося
Века поддерживали твердь…
О, если бы вы знали слово,
Что под луной хранят в ночи
От древности седые совы,
От века мудрые сычи…
<1929>
Вторит ему и Лев Николаевич Зилов: для него символом родного края стала любимая река Дубна, вблизи которой в деревне Кушки под Вербилками поэт родился:
…И я с Дубны. Её прозрачной влагой
И окрещён, и вспоен. Навсегда
Мне памятна, сквозь долгие года,
Дубов морёных чёрною корягой
Настоянная накрепко вода.
И памятен целебно-жгучий холод
Недвижных тёмно-синих омутов…
Всё кажется: нырну – и буду молод,
Глотну воду Дубны – и муть годов
Из гнили жизни выплесну, как солод…
Как бы подводя некий итог в стихотворении, посвящённом матери, Лев Николаевич писал:
Благодарю тебя за то,
Что ты дала мне счастье жизни.
За всё, что мною прожито
В тобою выбранной Отчизне.
За то, что выбрала отцом
Мне Кушецкого Дон-Кихота
И в жизнь послала со стихом
Ты вместо Белого болота.
За то, что на реке Дубне,
Воспетой Пришвиным с Клычковым,
Досталось радоваться мне
Земле, и солнцу, и дубровам…
Воспевал в своих произведениях реку Дубну ещё один современник Паустовского, талдомчанин Иван Сергеевич Романов (06.10.1888- 12.05.1965), два его стихотворения так и называются «На реке Дубне» (1954) и «Дубна» (1958). Упоминает он о реке и в своём программном, итоговом стихотворении « У костра" (приводится в сокращении):
«У костра, на затоптанных травах,
Я сижу средь опушки лесной,
Здесь под шелест берёзок кудрявых
Много дум передумано мной.
…Мальчуганом я с лесом сроднился,
Быть на речке так нравилось мне,
А подросши, косить научился,
Свёл знакомство с цепом на гумне.
...Несмотря на ненастье и тучи,
Был в природу я страстно влюблён,
Удалось мне подслушать певучий
Луговых колокольчиков звон.
Хорошо свежей утренней ранью
Чуять в воздухе поступь весны
Иль, шагая лесной глухоманью,
Видеть свечи на ветках сосны.
Наблюдал я с волненьем и дрожью,
Как тростник возле плёса поёт,
Как пыльцу над цветущею рожью
Ветер облаком лёгким несёт… ( 1958 г.)
В 1960-х – 70-х годах в районной газете «Заря» не случайно появилась литературная страница с многообещающим названием «Вечера над Дубной», а затем вышел первый коллективный сборник местных поэтов, участников литературного объединения «Вербилки» - «Зори над Дубной» (п. Вербилки, 1993, предисловие А.И.Серегина). Среди 11-ти авторов многие обращаются к образу родной природы, воды, реки Дубны: Владимир Андреев («Старая ива»); Анатолий Горюнов («Такая история» - о росточке: «Малыш тянул ручонки к свету, // Живую воду пил земли, // И песен звонкую монету // Над ним роняли соловьи…»; Евгений Александрович Иванов («Привокзальный тополь»); Николай Колодин («Скорбит душа по реченьке»); Наталья Лихачёва («Маргаритка»); Александр Михайлов («Свидание»- «Опять я на Волге рыбачу…», «На мосту», «Берегите Землю!», «В Константинове», «Вазуза», «У сквера»); Маргарита Неронова («Речка от ветра рябила», «Сирень» и др.); Михаил Пластинин («Слово»); Александр Панкратов («Вербилки», «Я на земле живу», «Предзимье», «Любовь моя – Россия»: «Сквозь дождь и снег, // В мороз и слякоть // Всегда светило солнце мне.// Россия – это речка Якоть, // Вербилки на реке Дубне…»); Константин Рубцов («Берёзка»); Юлия Старшинова («Этим утром погожим…»); Леонард Сипин; Владимир Хорев («Я живу в самом сердце России»); Любовь Шарапова («Весна бунтовала…»).
К 100-летию С.А.Есенина был издан сборник «Два Сергея» (Москва-Талдом, 1995, составитель Т.Хлебянкина), где в воспоминаниях дочери поэта Е.С.Клычковой упоминался факт обращения К.Паустовского к стихотворению Клычкова «Впереди одна тревога…». Здесь же под рубрикой «Венок поэтам» были напечатаны стихи природной тематики: Владимира Морковникова («В Чертухинском лесу»; Николая Герасимова («Земляку»: «И вечность проходит сторожко, // Людской и лесной стороной, // Касаясь и малой морошки, // И песни над речкой Дубной…»); Алексея Куманичкина («С.Клычкову»: «…Берёзки стройным хороводом // За палисадами кружат. // В Дубне за стариковским бродом // Антютик пестует щурят…»); О.Викентьевой «Чудесный гость»: «Только видится мне снова // в Дубненской тиши, // Что выходишь у плотины, // Раздвигая кмыши…»).
Вскоре, весной 1996-го, появился сборник 44-х талдомских поэтов «Под крылом журавлиным» (Талдом – Кимры, 1996), составитель и редактор Л.А.Соболева. Кроме большинства из вышеназванных авторов, появляются здесь и новые талантливее имена, обращающиеся в своём творчестве к теме родины, родной земли, и новые строки уже известных поэтов: Владимира Морковникова (1923-1995) («Земля отцов – моя земля», «Глухарь.Морошка.Человек», «Связь времён», «Раздумья у Спас –Угла», «В родном краю», «Славянские напевы»); Евгения Александровича Иванова из п.Вербилки («Родина», «Улица имени друга»); и другие…
Даже в сборнике духовной поэзии Талдомского благочиния «В начале было Слово…» (Талдом - Москва, 2001, составители священник Илия Шугаев, Т.Хлебянкина) мы находим родные мотивы в стихах: Марии Волковой (Россовой) (18.06.1906 – 03.04.2000)(«Мой Талдом»); Владимира Морковникова («У истоков Вьюлки»); А.Серёгина («Позитивная программа»); Юрия Соколова («Родина»); Любови Шараповой («Я радостно встаю с утра…); сестёр Александро-Невского монастыря и др.
В октябре 2017 года вышел новый сборник десяти талдомских поэтов «Долина творчества» (Талдом-Дубна, 2017, составитель А.Н.Куманичкин), который открывается строками Сергея Клычкова:
Была над рекою долина,
В дремучем лесу у села,
Под вечер, сбирая малину,
На ней меня мать родила...
В лесной тишине и величье
Меня пеленал полумрак,
Баюкало пение птичье,
Бегущий ручей под овраг...
На ягодах спелых и хмеле,
Широко раскрывши глаза,
Я слушал, как ели шумели,
Как тучи скликала гроза...
Мне виделись в чаще хоромы,
Мелькали в заре терема,
И гул отдаленного грома
Меня провожал до дома.
Ах, верно, с того я и дикий,
С того-то и песни мои —
Как кузов лесной земляники
Меж ягод с игольем хвои... (1912, 1918)
О природе милого края, о Дубне упоминают и другие авторы. Так, Николай Герасимов в автобиографии отмечает: «Моя отрада – деревня Аймусово…, где прошло мое детство, река Дубна… Родился я 10 ноября 1931 года в Вербилковской больнице… Болею за нашу «Журавлиную родину», за красавицу Дубну…»... Поэт Т.Хлебянкина упоминает реку Дубну в «Гимне ТХКО (Талдомского Хуторского Казачьего общества) и в стихотворении «Россия, родина, родня…»: «…Места, откуда корень мой… // Здесь плачут ивы над Дубной, // Курлычат в небе журавли, // Поют рулады соловьи…».
Неподалёку от Боровой мельницы в деревне Бобылино вот уже более 20 лет проживает на даче москвичка, член Союза писателей России Наталия Каретникова (Белова), которая так полюбила наши талдомские места, что воспела их в своих лирических стихах: «На свидание с Дубной»:
Протянулся маршрут
Из Москвы к Большой Волге.
Электрички бегут,
Им не скучен путь долгий!
Небывалой красы
Там возник среди леса
Новый город мечты,
По веленью прогресса.
Вот такая она,
Европейского стиля –
Молодая Дубна!
Так её окрестили,
Дав ей имя реки,
Предки славные наши.
И нашли земляки,
Что нет имени краше!
Кимры рядом, ещё
Талдом и Конаково.
Взялись все горячо
Строить город толково.
Центр научный возник
В той лесной глухомани,
Как природный родник
Он к себе так и манит!
Словно кадры в кино,
Пролетело полвека.
Здесь учёным дано
Ввысь поднять человека!
Вся наука Земли
Им пришла на подмогу,
Чтоб осилить могли
Ту к прогрессу дорогу.
Был поставлен вопрос:
Изучить грозный атом,
Чтобы пользу он нёс,
Был не только солдатом.
Не единой наукой
Славен город давно.
Здесь не дружат со скукой,
Любят песни, кино.
Знаю многих поэтов
Я в престижной Дубне.
Хорошо, что при этом,
Место есть тут и мне!
18 сентября 2012 г.»
Здравствуй,
лето молодое, росное,
Даль
лесная, ширь лугов, полей!
Время
наступает сенокосное.
В
небе кружат стаи журавлей.
Знаю
я места грибные тайные.
В
лес хожу соседний по утру,
Где
тропинки от росы хрустальные,
И
шумят деревья на ветру.
Здесь
луга с хорошими покосами,
Заливные,
что ни говори!
Вдоль
деревни к ним шагают с косами
Спозаранку
наши косари.
Перекличка
петухов кончается.
Утренние
сны так коротки!
Еле
виденмесяц, что качается,
Отражаясь
в заводи реки.
Зорька
алый парус свой развесила,
Иумчалась прочь печаль-тоска.
Потому
так радостно и весело
Я
считаю в небе облака!
Стал
сорочий стрёкот всё приветнее.
Васильки
проснулись у межи.
Здравствуй,
утро солнечное летнее,
Новые мне песни подскажи!
При копировании материалов с сайта, активная ссылка на оригинальный материал обязательна.
Ещё хотелось бы привести строки из её стихотворения «Привет журавлиному краю»: «Тихо как! И воздух здесь отличный. // Всем признаться москвичи должны, // Что бегут от суеты столичной // Отдыхать на берега Дубны», которое написано 12.7.2007 года в д.Бобылино («Разнотравье».-М., 2009, стр.111)
Остаётся добавить, что речку Дубну воспевали не только поэты и прозаики Серебряного века (С. Клычков, И.С.Романов, Лев Зилов, М.Пришвин, К.Паустовский), но и наши современники, поэты 20-го уранового и 21-го космического века… А сам Паустовский в рассказе «Искусство видеть мир» подметил: «Однажды осенью я ехал из Москвы в Ленинград, но не через Калинин и Бологое, а с Савёловского вокзала – через Калязин и Хвойную (т.е.мимо Вербилок и Талдома – комментарий автора). Многие москвичи и ленинградцы даже не подозревают о существовании этого пути. Он хотя и дальше, но интереснее, чем привычный путь на Бологое. Интереснее тем, что дорога проходит по пустынным и лесистым краям…».
Татьяна Хлебянкина, г. Талдом. Осень 2017.