Сумеречное состояние души. Глава 17. Кровь - не во

Юрий Иосифович приобрел для своей дочери Ольги компьютер, новейшей модели - и ныне его дочка обрела возможность общаться со своим мужем Андреем по скайпу – и это такая радость для обоих супругов: словно и не разделяют их многие, многие километры!
Рыжеволосая Ольга совсем недавно стала супругой Андрея – и она была крайне озабочена образовавшейся холодной отчужденностью, каковая мешала сближению Андрея с его дочерью Светланой - и исподволь, ненавязчиво пыталась пробудить в своем муже отцовские чувства к единственной дочери – поэтому-то и послала Андрею, на его электронную почту, очередную запись видеосъемки, сделанную первого сентября, на День знаний - в школе Районного центра….
Благодаря стараниям Геннадия, директора школы и хлопотам Галины, его жены – школа этого Районного центра ныне выглядит не хуже, чем любая гимназия крупного города… А ведь еще два месяца назад школа Районного центра находилась весьма в плачевном состоянии…- но теперь это уже в прошлом…
На записи, сделанной видеокамерой профессора Юрия Иосифовича, первоначально перед Андреем мелькают ровные ряды нарядных школьников. Затем, объектив камеры выделяет из общей толпы, взволнованные лица Сережи, Артема и их мамы - Светланы: сегодня Сережа влился в ряды первоклассников, а Светлана впервые переступает порог школы в качестве преподавателя математики – у обоих есть серьезный повод для смятения!
***
Светлана, как заботливая мама, с июля месяца понемногу занималась с Артемом: нечаянно выяснилось, что за каникулы мальчик изрядно подзабыл, пройденный материал, за первый класс – пришлось «освежить» память, забывчивого Артема. Ее шестилетний сын Сережа присутствовал на этих занятиях всегда: он терпеливо дожидался, когда его брат освободится… – и, непроизвольно, Сережа схватывал на лету новые, для него, знания…
Женя, муж Светланы, однажды стал нечаянным свидетелем одного такого занятия его жены с сыном Артемом…- и ему открылась истина:
-Да, кровь – не водица! – по-философски, задумчиво изрек Женя - позднее, когда радостные мальчики убежали поиграть на улицу…
- Не поняла, что ты, хочешь этим сказать?! – Светлана изумилась, услышав подобное изречение их уст мужа.
Женя ответил не сразу…
- Хочу сказать, что кровь твоего биологического отца дала о себе знать в тебе, а уж в Сереженьке… бьет ключом кровь кандидата математических наук, доцента – Андрея! Понимаешь, твое внимание целиком сфокусировано на Артеме – поэтому ты, не замечаешь очевидного! А мой вывод таков: Сергея в этом же году необходимо отдать в школу, не дожидаясь его семилетия! Я предполагаю, что уже и в этом году нашему вундеркинду будет скучно в среде одноклассников: на уроках… А на следующий год… Не будем дожидаться следующего года, отдадим Сережу в школу в этом году: ведь с приходом демократии, такое возможно?! И просто замечательно, что в начале января, Андрей возвращается из Америки: он и подскажет нам, каким образом направить в правильное русло сверхспособности его внука-вундеркинда…- высказав свое мнение, Женя облегченно выдохнул.
***
И вот, по воле своих родителей, взволнованный Сережа, как взрослый, стоит в первом ряду, среди одноклассников 1«А» класса… и внимательно слушает поздравительную речь районного Главы…
Рядом с группкой родителей первоклассников, расположились родные и близкие друзья Светланы и Жени… – это их группа поддержки: нарядная девочка Яночка с бабушкой Ариной, Ольга – жена Андрея, Нелли и ее муж - профессор Юрий Иосифович, Лионелла – мать Юрия и вдова академика… Здесь же и судья Лука Ефремович со своей женой, и Рудольф с супругой Элеонорой – они, из числа  бывших друзей почивших -Тимофея Ивановича и Степаниды, но ныне бывшие друзья… продолжают поддерживать дружеские отношение с их наследниками – с Женей и Светланой, и души не чают в их детях – Артеме, Сереже и Яночке…- поэтому-то и они не остались в стороне, от столь значимых событий, происходящий в жизни шестилетнего Сережи, его брата Артема и их мамы Светланы … - ну и Фрола, конечно...
С небольшим опозданием, приехали на Праздник знания Мирослава с Виолеттой и с внучкой Светочкой: из города в Районный центр их доставил лично генерал…Дмитрий Каземирович - человек, заглядывающий далеко на перспективу…- и от зоркого взгляда генерала… не укрылось, как просиял Сережа, завидев свою любимую подружку Светочку – и она радостно помахала ему своей ручкой!
 Не усидели дома и пришли на школьный праздник и дед Трифон, и дед Игнат. Со своей работы, на этот день, отпросился Женя… Следом, подъехали на такси профессора: Соломон Самуилович - дядя Юрия Иосифовича и Лев Андреевич, друг семьи…Лионеллы…  Эти двое почитаемых профессоров, были очень одиноки в обыденной жизни: у первого, его близкие давно проживают в Израиле, а Соломон Самуилович не смог покинуть могилку любимой супруги…; а у другого, своей семьи не было вовсе – не сподобился, как-то…- теперь они оба грелись у семейного очага большой семьи Юрия Иосифовича – отца рыжеволосой Ольги…
А потом, совершенно неожиданно, школьный праздник почил своим присутствием влиятельный бизнесмен Демид Демидович, со своей свитой…
***
Глава Районного центра, с пафосом, закончил свое выступление…- и слово, для приветствия, взял директор школы Геннадий... Оператор местного телевидения с воодушевлением, неустанно снимал на камеру, происходящее на школьном празднике: он запечатлел, для истории, и речь Главы района, и красноречивую речь директора школы, и выступления спонсоров и завучей, и торжественные лица детей, и озабоченные лица учителей! Оператор также заострил внимание, на богато разодетых, гостях первоклассника Сергея и учителя математики Светланы… И еще это «море» букетов роскошных цветов… – какой шикарный фон для передачи, о празднике Дня знаний – было бы венцом непрофессионализма, проигнорировать такое великолепие!!!
Праздник Дня знаний в Районном центре проходит на высоком уровне, как в любом большом городе страны - и в этом зрители должны убедиться!!!
Наконец, учителя повели своих детей по классам, чтобы в классных стенах произнести свои речи…, но конкретно для учащихся своего класса…
***
Родители учащихся, их родственники и друзья – позднее проследовали в школу, чтобы осыпать букетами цветов учителей..., преподнести им пакеты с подарками…
Директор школы, Геннадий… предвидел такой поворот событий: ясно же, что учителя первоклассника Сергея и учителя второклассника Артема буквально завалят букетами цветов и пакетами с подарками - близкие этих учащихся, а другие педагоги останутся ни с чем! Поэтому-то школьная администрация, заранее, заготовила и пакеты с продуктовыми наборами, и букеты для всех педагогов школы – спасибо районным спонсорам за помощь…!!! И влиятельный, и могущественный Демид Демидович припас роскошных букетов, подарков на весь коллектив школы… – и его свита сразу принялась разносить дары по школьным кабинетам…
Лично сам Демид Демидович, со своими поздравлениями, сразу направился в кабинет учителя математики Светланы: заодно, он предполагал - позвать свою, несостоявшуюся сноху, Светлану в крестные матери к маленькому внуку Демиду …, крестить которого намеревались в следующее воскресение…
***
Про одного педагога, в суматохе, едва не забыли, но Володя – протеже Фрола, этого не допустил…: в это время он подкрашивал батарею в коридоре - и заметил, что по какой-то непонятной причине, спонсоры и администрация школы обошли стороной класс нового учителя по литературе… Он сразу сообразил, что эта скромная женщина, Наиля Хасановна – молодая, красивая татарочка с раскосыми глазами… – конечно, огорчиться до слез, что ее обделили и оставили без подарков, но смиренно промолчит…   
Володя взял под свой контроль эту несправедливую ситуацию - в первую очередь, он поставил в известность директора школы, подметив ему, как бы невзначай, что Наиля Хасановна осталась без подарка! И расторопный, директор Геннадий…, прихватив букет цветов и пакет с продуктовым набором, отправился лично поздравлять Наилю Хасановну с началом учебного года, а за ним последовали и двое, из свиты Демида Демидовича. Эти двое явно торопились преподнести букеты и подарки, обойденному вниманием, педагогу, чтобы об их оплошности не прознал сам Демид Демидович… За ними, естественно, последовал оператор с местного телевидения…
Кадры, с поздравлением… Наили Хасановны - из любознательности, запечатлела видеокамера Юрия Иосифовича – поэтому и Андрей, находясь в данный момент в Америке, имел возможность наблюдать на мониторе своего компьютера, как расцвела – от внимания к себе, и моментально стала хорошенькой эта, казалось бы, невзрачная молодая особа… Он приметил, и сколько благодарности… было в ее взгляде, когда она смотрела на молодого мужчину – Володю…
- Кажется, между скромницей-педагогом и тем молодым мужчиной пробежала искра… - заметил наблюдательный и многоопытный Андрей.
***
Очередная видеозапись, присланная рыжеволосой Ольгой, обрывалась на самом интересном месте… – и Андрей не понял, почему одноклассница его внука, нарекла глупой маленькую девочку Светочку… Но он увидел гнев в глазах Сереженьки, и как внук крепко сжал свои кулачки…:
- Светочка совсем неглупая!!! Она и красивая, и добрая – я женюсь на ней, когда вырасту!!! Да, женюсь!!! В нашей семье, умным буду я, а Светочка будет, как моя мама: красивая и добрая…- а глупая – это ты!!! – гневно произнес Сережа, в защиту своей избранницы, и топнул ногой.
Большего, дедушке Сережи - Андрею не дано было видеть… На деле же, предусмотрительный генерал…- Дмитрий Каземирович сделал важный вывод, из этого конфликта первоклассника Сережи с его одноклассницей…
- Этого Сереженьку, вместе с его семьей, надо почаще приглашать к нам в гости: необходимо уже теперь поспособствовать дальнейшему сближению дочки Светочки с пылким Сережей. В будущем, этот мальчик может оказаться перспективным женихом… - и он так нежно привязался к моей малышке! – размышлял мудрый и любящий отец.
Наученный горьким опытом, ныне Дмитрий Каземирович был очень озабочен тем, чтобы и его простодушная Светочка, не попала под чье-нибудь пагубное влияние! До сих пор генерал… не может простить себе, что прошляпил момент, как его больной сын Мирон попал под губительное воздействие изувера Трофима Мартышкина – этого неистового ненавистника «раскрепощенных» особ! Таковая губительная подневольность сына, привела его к погибели!
- Любящий, надежный муж – в будущем, уберег бы от многих бед и невзгод мою любимую дочку! Да, моя Светочка, доверчивая и бесхитростная - к сожалению… А вот юный Сереженька, кажется, все правильно понял про мою дочь!!! – к такому умозаключению пришел, умудренный опытом, любящий отец Дмитрий Каземирович…
***
Таким образом вся семья Сереженьки попала в главный список Дмитрия Каземировича: на любые торжества, эта семья приглашалась в числе первых!
***
Вообще-то Дмитрий Каземирович приходился дедом Светочке, а ее отцом является Мирон, умственно отсталый сын Дмитрия Каземировича…
Этот изувер Мартышкин приобщил его «особенного ребенка» - Мирона к изнасилованию и истязаниям Ларисы, гражданской жены Трофима…- теперь и изувер Трофим, и слабоумный Мирон – мертвы, а Лариса родила Светочку и выжила, после перенесенных мучений… С согласия Ларисы – Дмитрий Каземирович удочерил свою внучку, чтобы и тени Мирона не возникло рядом с его Светочкой…: для всех она – поздний ребенок заслуженного генерала…
Ныне у ее матери Ларисы новая семья – и она живет в Лондоне. Со своей маленькой дочкой Светочкой - Лариса предпочитает общаться только по скайпу… Но добродушная и бесхитростная девочка рада и такому вниманию: ведь мама у нее есть, только она очень далеко живет… И еще, у нее есть папа – Дмитрий Каземирович: он такой любящий, такой заботливый и он рядом, и рядом с ней бабушка Слава – Мирослава и бабушка Виолетта!!! И они любят ее: Светочка чувствует это!!!
***
Позднее Дмитрий Каземирович находился в гостях у Жени и Светланы: в их гостеприимном, роскошном доме, который достался им в наследство от Степаниды. Сегодня здесь собрались только самые близкие люди, чтобы еще раз порадоваться за Светлану, Сереженьку и Артема – это был их день!!!
Обремененный властью, генерал…- сейчас уже не считает этот день потерянным, для его неотложных дел!!! Ему было приятно общество людей, которое собралось в этом доме - это общество вполне подойдет и для его любимой дочурки: уж если сам Дмитрий Каземирович отдыхает здесь душой!
***
После сытного застолья, дети отправились в игровую комнату: Сереже, Артему и маленькой Яночке не терпелось поскорее показать подружке Светочке свои новые игрушки, которые им прислал, посылкой, дедушка Андрей, из Америки… За ними, в детскую комнату, увязались Ольга с Лионеллой: никак нельзя оставлять детей одних – без присмотра!
Когда в игровую комнату заглянули Соломон Самуилович, Лев Андреевич и Дмитрий Каземирович, их взору открылась удивительная картина: важная дама – Лионелла, ее внучка Ольга и маленькая Светочка, с восхищением, рассматривали кукол Яночки…, что прислал ей дед Андрей…
Шесть роскошных кукол Барби – от блондинки до мулатки – разряженные в короткие и блестящие коктейльные платья и в нарядные брючные костюмы – эти куклы вызывали немой восторг даже у вдовы академика - Лионеллы, что уж говорить об Яночке и Светочке!
- Ты, можешь взять - поиграть эту куклу…- милостиво дозволяет Яночка и протягивает подружке Светочке куклу Барби-мулатку, которая особенно восхитила подружку: - А ты, ведь дозволишь мне поиграть с твоими куклами, когда я приду к тебе в гости?! – тут же поинтересовалась предусмотрительная Яночка.
- Конечно, я разрешу тебе играть со всеми моими игрушками!!! – с жаром, отозвалась Светочка.
- Это хорошо: я люблю, когда все по-честному! – не по-детски, серьезно изрекла Яночка: - Теперь я могу дать тебе поиграть даже с мамиными драгоценностями… - и решительная, Яночка направляется за шкатулкой мамы Светы…
Дмитрий Каземирович с интересом наблюдал за общением двух девочек…
- В этой семье – похоже, родители ничего не жалеют для того, чтобы их дети выросли гармоничными личностями…- задумчиво произнес генерал…
- Я с вами полностью согласен! – откликнулся судья Лука Ефремович, который тоже заинтересовался игрушками, каковые прислал Андрей и его внуку Артему…- поэтому и возник на пороге детской комнаты…
***
Желая заполучить в мужья Гошу, сына Луки Ефремовича – Люсьена и ему нанесла визит с тем, чтобы сообщить судье, что беременна от его сына!
В тот период времени, Лука Ефремович вовсе не желал иметь внуков от такой неоднозначной особы и, протягивая Люсьене деньги, он твердо и беспечно изрек:
- Это тебе на аборт! И эту тему я закрываю навсегда…- и даже жестко хлопнул своей ладонью по столу.
Долгое время – позднее, Лука Ефремович равнодушно взирал на маленького Артема…: мальчик подрастал каким-то ущербным – Степанида не один раз, в его присутствии, сетовала на то, что жена Жени – Люсьена постоянно бьет своего сына, но сердце Луки Ефремовича оставалось глухо к душевным и физическим страданиям внука Артема.
Все изменила смерть Люсьены – и в жизнь Жени, и его детей вошла Светлана… Она искренне полюбила Артема и Яночку: так нежно она любила своего родного сыночка Сереженьку! И Женя, нечаянно, искренне влюбился в свою жену Светик-Свет, последовавшее осознание собственной безопасности, ощущение того, что и ты, можешь быть любим…- это полностью преобразило и Артема, и Светлану! Они, оба, жадно потянулись навстречу жизни: так цветок на рассвете раскрывает свои лепестки навстречу Солнцу!
***
Давно уже Лука Ефремович не думает с пренебрежением о покойной Люсьене: эта неоднозначная особа родила ему замечательного внука Артема, достойного продолжателя рода Луки Ефремовича!
Сын Георгий, наконец, порадовал своего отца «правильной» женитьбой: его жена Рая, является дочерью руководителя металлургического холдинга – и она окончила Кембридж… Вот только она родила Гоше сына-аутиста…Этот странный мальчик, буквально с первых минут своего появления на свет, спрятался в свой «кокон»: изолировался от всего мира и от своих близких – до него не достучаться!!!
- Если бы у Светланы родился такой необычный ребенок, она бы приложила все свои душевные усилия…, но достучалась бы до Стасика!!! Но его мать – Рая – и эта «снежная королева» проходит мимо сына, перепоручая его заботам профессиональной сиделки… - с обидой, думает Лука Ефремович о своей снохе: - И, чем же тогда эта богатая и грамотная зазнайка лучше, невежественной и напористой Люсьены… - задается вопросом, усталый судья.
***
В детской комнате слышны перешептывания Яночки и Светочки – они увлеченно примеряют на куклах Барби золотые цепочки и броши, из шкатулки Светланы… Артем и Сережа, с головой, погрузились в свои электронные игрушки – им не до разговоров, но Соломон Самуилович и Лев Андреевич, с интересом, наблюдают за их действиями… Дмитрий Каземирович зорко наблюдает только за своей Светочкой, ну и за Яночкой – соответственно…
Лука Ефремович, с нежностью, смотрит на внука Артема: на его сосредоточенный лик, на то, как моментально сменяются эмоции на его лице – от тихой радости до тихого уныния и наоборот… Вечернее солнце освещает Артема - в его лучах особенно трогательно смотрятся торчащие вихры волос, на макушке головы мальчика – и сердце пожилого судьи плавиться от любви и нежности к внуку, который в этот момент так похож на своего отца – Георгия, когда тому было столько же лет, сколько сейчас Артему…
- Да, взрослый Георгий ныне совсем не похож на того восьмилетнего мальчика: теперь он зачерствел, заматерел… Хвала Господу за внука!!! За возможность снова переживать такую нежную, щемящую душу, любовь – теперь уже к родному внуку! – думает растроганный судья.
В детскую комнату вошла Мирослава, увидев в руках Яночки серебряный медальон с изображением Владимирской Божьей Матери, она взволнованно спросила:
- Яночка, а где ты, взяла эту нательную иконку?!?!
- В маминой шкатулке…- беспечно ответила девочка.
В этот момент, в детскую комнату вошла Светлана, чтобы пригласить своих гостей проследовать в столовую…
- Эта иконка… и должен быть еще, и серебряный браслет – это все мне досталось по наследству: от моей бабушки Авдотьи… Так странно видеть их теперь: ведь я думала, что уже безвозвратно утратила фамильные реликвии, доставшиеся мне! У наших семейных артефактов довольно интересная история, похожая на былинную сказку начала восемнадцатого века…- пояснила окружающим Светлана, и потом добавила: - Но это такая долгая и неправдоподобная история….
Дмитрий Каземирович загадочно улыбнулся, прежде чем сказать:
- А мы Светочка, никуда и не торопимся: у вас так хорошо…
***
В столовой дети пили апельсиновый сок и поедали заварные эклеры…, взрослые гости предпочли выпить, что-нибудь покрепче сока - и Женя налил всем вина. Красное вино подействовало на гостей расслабляюще: им пожелалось погрузится в историю старины глубокой… – это так увлекательно!
***
- История, которую мне поведала моя бабушка Авдотья, берет свое начало в первой половине XVIII века … - уступив пожеланиям гостей, начала свою присказку Светлана:
- Моя пра-пра-пра-бабушка Матрена, но я не уверена теперь, что ее именно так звали…, но в ту пору ей почти сравнялось тринадцать лет – умом еще недостаточно зрелая, но крепкая телом… – поэтому управляющий поместьем забрал ее у родителей и определил на скотный двор: отрабатывать долги их семьи!
На скотном дворе, девочка Матрена работала недолго: умер Петр I – и владельцы поместья, чтобы, «по ошибке», не попасть под «раздачу» новым правителям России – они решили отправиться из Петербурга, в свое родовое поместье, на житье…- все лучше, чем угодить в Сибирь, как князь Меншиков… И известили о своем скором приезде, управляющего поместьем.
Управляющий повертел, осмотрел девочку Матрену со всех сторон и назначил ее домашней слугой – теперь в ее обязанности входило: наводить чистоту в господском доме. И, чтобы от Матрены больше не пахло навозом, управляющий повелел девочке тщательно помыться в мыльне – для прислуги, а ключница выдала ей чистое, красивое платье и беленький фартук!
И смиренная, тихая, старательная девочка приступила к своим обязанностям: бесшумной, незаметной мышкой ходила Матрена по дому и тщательно прибиралась, чтобы пожилую барыню Софью, невзначай, не огорчить!
***
Проходили дни своей чередой, Матрена трудилась в господском доме уже четвертый месяц – и у господ к ней претензий не было! Но в начале июня месяца, неожиданно даже для его родителей, в поместье приехал младший и любимый сын барыни Софьи – Петр…
Петр, этот красавец, мот, балагур и весельчак…- выпросил у полкового начальства отпуск и, как снег на голову, свалился на головы своих родителей!
Впрочем, недовольным выглядел только старый барин - отец Петра, который всегда считал, что служба – прежде всего! Но барыня Софья ходила…, словно летала - от счастья: она и не скрывала никогда, что обожает своего Петеньку больше, чем старших сыновей – и всегда рада его видеть!!!
Крайне общительный Петенька не обошел вниманием никого: ни свою старую няньку, ни повариху, ни ключницу…- и добрался до скромной девочки Матрены.
- У нашей неприметной мышки такие ясные глазки…- заметил он вскользь и отправился на конюшню: навестить своего любимого рысака.
***
Про ясные глазки девочки Матрены – молодой барин Петр не забыл: этой же ночью он пришел к ней… Она попыталась вырваться от него, но он сильно и больно сжал ее в своих объятьях…
- Тише, тише мышка…, - я твой господин – и ты, должна мне беспрекословно повиноваться! – заносчиво изрек молодой барин – бросил ее обратно на лежанку и задрал подол ее исподней рубашки…
***
Недели две, весельчак и балагур Петр, на правах хозяина, делил с юной Матреной постель. От переживаний, она спала с лица, вся съежилась и поблекла, словно старушка… - и Петр сменил прежний объект своих притязаний: теперь он проводил ночи с двадцатилетней горничной Фросей…
А Матрена по утрам - позднее стала испытывать некоторое недомогание: ее стало подташнивать. Кухарка первая заметила, что по утрам девчонка совсем не ест – и поинтересовалась со злостью:
- Это чем тебя, голуба, по ночам-то насыщают, что ты, утром рыло свое воротишь от моей стряпни?!
- Как бы я посмела, воротиться от еды?! Просто по утрам есть не могу, подташнивает…- честно призналась бесхитростная Матрена.
- Так!!! Доигрались!!! У тебя в этом месяце крови были?!? – спросила откровенно кухарка, хотя сама уже знала ответ.
- Нет! – только и смогла ответить девчонка, но потом добавила: - Тятя, как узнает…, сперва пришибет меня, а потом и мамку…- его пошлют на каторгу, кандалами звенеть, а что ж с малыми будет!? – ясно представив себе дальнейшее развитие событий - и от такой перспективы, Матрена заплакала.
Кухарка высунулась в раскрытое окошко, заслышав шум подъезжающей к дому, кареты:
- Хватит скулить: слезами горю не поможешь!!! Молодой барин приехал - как раз… Иди к нему и попроси его совета: как тебе быть в такой-то ситуации… Иди, иди к нему, если не хочешь, чтобы малые братишки остались сиротами и побирались…! Господи! Нищая, да еще и блудливая… – и я бы такую дочь захотела убить! Иди, говорю!!! А я за тобой, для верности… - своим решением, кухарка несколько успокоила плачущую девчонку.
***
Красная - от слез, дрожащая – от страха, проклиная на ходу свою горькую, подневольную долю, Матрена все же добрела до комнаты молодого барина и постучала в дверь, а тот дозволил ей войти.
Увидев на пороге своей комнаты плачущую и дрожащую, от страха, Матрену, которая, в данный момент, походила на человека, пережившего кораблекрушение… - удивленный Петр недоуменно спросил:
- И, что это значит?! Что же теперь ты, хочешь от меня, мышка? Впрочем – неважно: я возвращаюсь в Петербург…- и Петр, наконец, отошел от зеркала.
 - Барин, у меня живот стал расти… – не погубите: подскажите, как мне быть с бедой этакой?!?! – «проблеяла» она – и от подобной смелости, Матрену пробила такая дрожь, аж зубы дробно застучали!
- Значит понесла от меня…?! Да... Но я-то, чем могу помочь?! Вытравить ребенка из чрева…?! Так это к повитухе! – и у него моментально возникло желание: вышвырнуть прочь, из своей комнаты, эту ноющую голытьбу…
Но взгляд Петра упал на конверт: в этом письме, обожаемая им, Прасковья призывала его обратно, в Петербург! Боже!!! Он снова увидит ее, будет вдыхать нежный, сладковатый аромат ее тела, смотреть в ее бездонные, ясные глаза…
- Стоп! Так я грубо овладел этой трепетной замарашкой, только потому, что и у нее ясные глаза? Хотел таким образом поквитаться с моим ангелом за ее обман?!!! Овладеть своей крепостной – в этом нет ничего зазорного, но осознание того, что эта дурища сполна расплатилась за коварство моей несравненной Прасковьи – это все же неприглядно! По отношению к моей Прасковье – это безобразно: моего ангела не должна коснуться и мельчайшая капелька грязного намерения… - ведь я не скотина какая!!! – молодой барин торопился на встречу своей любви, а Матрена встала серьезным препятствием, на его пути…- и он занервничал…
На прикроватной тумбочке лежал серебряный образок Божьей Матери, на серебряной цепочке и браслет плетенный – серебряный. Эти вещи, ценного металла и стоят немало, но сейчас Петр мыслил иными категориями: его манила к себе несравненная Прасковья!!!
И, долго не раздумывая, он вручил заплаканной Матрене, серебряный браслет и серебряную нательную иконку Божьей Матери, со словами:
- Вот – это твое приданое – может теперь кто на тебе и женится… Все! Пошла отсюда! – и он выпроводил Матрену за дверь…
А за дверью его комнаты стояли и подслушивали: кухарка Феня и горничная Фрося.
- Барин, голубчик, а как же я?! – бросилась к нему и взмолилась Фрося.
- Пошли все вон от моих дверей: я тороплюсь…, а тут вы стоите!!! Расскажу маменьке – она прикажет вас обеих высечь розгами!!! – и Фросе пришлось уйти ни с чем, а любопытной кухарки и след давно простыл.
Обиженная Фрося, решила последовать намерению молодого барина – и пошла к старой барыне Софье, с докладом.
- Светлая барынька! Вы, уж так печетесь о нас, сирых!!! Так печетесь!!! А неблагодарная Матренка стащила серебряные вещицы, которые молодой барин забыл в своей комнате: уж очень он торопился в дорогу… - с поклоном, доложила Фрося.
И тотчас она отпрянула в сторону, от разъяренной барыни: в таком гневе барыню Софью еще не видел никто…и никогда…!!!
- Ну и отлично: теперь у Матрены приданое отберут, а саму запорют, до смерти, на конюшне… Так ей и надо, а то ей приданое, а я сбоку-припека?!?! Нет, этому не бывать! – и довольная Фрося последовала вслед за барыней, чтобы не пропустить момента расправы над ее соперницей.
Но не повезло Фросе: любопытная кухарка подслушала и ее разговор со старой барыней – и не дожидаясь начала расправы над кулемой Матреной, она побежала к старому барину.
- Батюшка, свет вы, наш!!! – и кухарка Феня бросилась в ноги старому барину: - Голубчик вы, наш заступник, не дозвольте совершиться паскудному! Ведь горничная Матрена не самовольно взяла те, серебряные вещицы – это сам молодой барин ей в руки вложил, да еще со словами:
- Это Матрена будет твоим приданным…Я уезжаю, но Матерь Божия позаботиться о тебе…Он поступил с Матреной по-божески: ведь она понесла от него – он и проявил заботу о ней и о своем будущем ребенке. Наш молодой барин – молодец: совсем, как вы, в молодости…- с тонким намеком, произнесла кухарка и томно закатила глаза.
Смачная кухарка все еще имела влияние на старого барина – и он, не раздумывая, отправился в след своей жены. За долгие годы их совместной жизни, он никогда не видел свою жену в таком бешенстве: она была близка к нервному припадку, а рядом с ней стояла растерзанная Матрена и конюх…
- Софи!!! Ни каких несправедливых расправ в моем доме не будет!!! Вы, меня услышали?! Пока я в этом доме хозяин…- и я в курсе, что это милое дитя самовольно ничего не брала – это сам Пьер решил обеспечить несчастную приданым… Ну вы, меня понимаете?! Я сегодня же напишу письмо Пьеру, и он прояснит эту ситуацию… Всем понятно!? И Софи, разве можно показывать прислуге такие неистовые эмоции… – вы, сегодня низко упали, в моих глазах! – это он промолвил только тогда, когда они остались наедине…
А при встрече, старый барин поманил Фросю к себе, пальцем…
- Голубушка, если ты, и дальше намерена плести интриги вокруг Матрены, я буду вынужден послать тебя на конюшню, отведать плетей… Все понятно? Ну и славно! – и старый барин вновь отправился в библиотеку: там спокойно и там нет жены… – никто не нарушает мирное течение мыслей…
И Фрося ненадолго притихла: Матренку-паскудницу сама барыня нещадно поколотила, чуть все волосы на ее голове не выдрала – и главное, отобрала ее приданое! Теперь мстительная, завистливая душа Фроси обрела душевное равновесие…: есть все-таки справедливость на свете!!!
***
Письмо Петру старый барин написал и отослал с посыльным, в Петербург – ответное письмо не заставило себя долго ждать.
В своем письме родителям, Петр подтвердил, что указанные вещицы, он лично вручил этой дурище Матрене - в часть ее приданного... И уж совсем небывалый случай: в своем письме, Петр просил родителей позаботиться об этой лапотнице и об его ребенке – в случае чего…
Вообще, по своему тону, это письмо Петра разительно отличалось от всех, предыдущих его писем: оно насквозь было пропитано тоскливой обреченностью!
Сердце старой барыни Софьи тревожно забилось, едва она прочла письмо сына:
- Друг мой! – обратилась она к мужу: - Вы, не догадываетесь, что означает его странная просьба: позаботиться о его ребенке… Это в каком случае?! Господи! Что происходит с нашим Петрушей?! – от мужа ответа, она дожидаться не стала, пошла в свою спальню и весь день провела в постели…
***
Старая барыня Софья лежала в постели, а ее сердце сжималось от тревоги -  и это напомнило ей, о событиях двадцатитрехлетней давности…
В ту пору ей уже исполнилось тридцать восемь лет – еще не старая, но уже и немолодая – но тогда ей казалось, что ее уходящая жизнь, заполнена сплошной пустотой!!! И наличие мужа и двоих детей, не сказывалось на ней успокаивающе – это лишь вещало ей о том, что от жизни она получила все: богатство, положение в обществе, семью…- и не стоит ей ждать большего!
Но жизнь решила иначе - и подарила ей встречу с Родионом, бывшим крепостным, но ныне его батюшка пребывал в великой милости у самого государя-императора Петра I – он-то и возвел эту семью в дворянское сословие, одарил многочисленными землями, осыпал прочими подарками – теперь дворянский род Родиона процветает!!!
***
Они впервые встретились на губернаторском балу… Едва ладонь Софьи соприкоснулась с его ладонью, сразу пришло уразумение: она пропала!!! Этот тур вальса оказался эпохальным не только для Софии: и Родион почувствовал влечение к этой женщине с необычными глазами…! Теперь уже не в круговороте вальса кружились их головы: любовная лихорадка овладела ими – Родион и Софья стали искать встреч…
Потом он снял квартирку в небольшом, уютном домике, на окраине города – и почти каждый день счастливые любовники имели возможность общаться друг с другом и любить друг друга – и никогда еще Софья и Родион не были так бессовестно счастливы!!! Но ни, что не вечно под Луной!
Про их связь прознал деверь Софьи – это он известил обманутого мужа Григория, о любовной интрижке его жены:
- Ох, нехорошо! Ох, и распоясались «птенцы петровские», но особливо Родион…- кивнул братец в сторону новоявленных дворян: - Григорий, неужели ты, ничего не примечаешь за своей Софьей?! Ведь эта паскудная баба старинного, боярского рода, а спуталась с бывшим крепостным! Ох, грехи наши тяжкие! Прознают знакомые – сраму будет!!! Как хорошо было прежде: бабы с девками сидели по светлицам, с рукоделием, у окна. Ныне государь Петр I приказал всем дома делать политес и выезжать с визитами, а ты только и следи: не к полюбовнику ли направились твоя благоверная?! Нынче бабы стали слишком игривы, смелы и дерзостны, а какие капризнущие и привередливые!!! – сетовал на жизнь брат Роман.
Григорий, муж Софьи, ничем не выдал супруге своей обиды, он пошел иным путем: задействовав все свои связи в воинской коллегии, Григорий отправил своего соперника, поучаствовать в Северной войне, с которой «вероломный» обидчик - Родион не вернулся…
***
Старая барыня Софья мечется в своей спальне, как тигрица, запертая в клетке, и душевного покоя обрести - ей никак не удается…
- Вот и Родион, уходя на войну, говорил мне, нечто подобное:
- Софушка, милая, хочу тебя попросить: если, что…, то передай, пожалуйста, нашему ребенку этот серебряный образок Владимирской Божьей Матери и этот серебряный браслет, с монограммой… Когда государь Петр Алексеевич возвел папеньку в дворянское сословие, в честь этого важного события, он заказал ювелиру изготовить три таких серебряных комплекта…: для трех своих сыновей – с намерением, чтобы впоследствии, сыны передали их своему, следующему поколению и далее, как по цепочке…- в этот момент, Родион был необычайно задумчив, сосредоточен: он словно предчувствовал свою погибель… Столько лет прошло, но барыне Софье до сих пор больно вспоминать о том времени…
- И я исполнила его просьбу: вручила его сыну Петру и образок Владимирской Божьей Матери, и плетеный браслет с монограммой … И, как же распорядился наш сынок Петруша своей семейной реликвией: он передал родовую святыню крепостной подстилке!!! Уму непостижимо!!! Это, словно, в дурном сне! И мало того, но и в письме Петра прозвучало…это треклятое: в случае чего! В каком случае?! Тогда была понятна эта треклятая оговорка: Родион отправлялся на войну, и там могло произойти всякое… Но Петруша вернулся в свой полк…: в Петербург...Так почему-же мне так тревожно, так муторно на сердце!!! – стонала и рвала пуговицы на своей кофте, барыня Софья.
- Господи! Заступи, спаси и помилуй моего сыночка Петрушу!!! Спаси Господи, мою отраду: ведь ты, забрал себе его отца!!! – обильные слезы текли по щекам старой барыни Софьи.
***
Слезы и молитвы не помогли старой барыне Софье спасти своего сына Петра: на рассвете секунданты уже отсчитали, положенное количество шагов, курки дуэльных пистолетов взвели…- и он пал, сраженный пулей!
Из полка, где служил их Петруша, прибыл посыльный, с известием: о гибели Петра на дуэли…Посыльный доставил и прощальное письмо Петра, которое тот написал, незадолго до своей гибели…В этом письме, он просил простить его, что навлек беду: на себя и своих родных! Он погнался за несуществующей женщиной-миражом – и теперь расплатится за иллюзорный обман своей кровью! Да, Бог с ней, с этой Прасковьей – ему и судить ее…!!! Далее, Петр высказывал крайнюю обеспокоенность Матрениной долей… - и вновь просил родителей позаботиться о его ребенке: пусть его малыша и родит крепостная, но это лучше, чем если бы он никого не оставил после себя!!!
После известия о гибели Петра, барыня Софья упала в глубокий обморок: она, словно во второй раз, лишилась своего боготворимого Родиона…- пришлось посылать карету в город, за доктором…
***
Старая барыня который день болеет – и совсем не выходит из своей комнаты – за ней постоянно присматривает Груняша, ее горничная.
Старый барин Григорий призвал к себе, в библиотеку, кухарку Феню и ключницу Татьяну: на совет…
- Эх, бабенки! Видите, какая страсть-беда свалилась на нас, с барыней?! Моя Софьюшка теперь не скоро оклемается, а это дело надобно решить по-быстрому, чтобы душа Петра была покойна: в своем прощальном письме, он высказал свою озабоченность судьбой Матрены. Его последнюю волю надобно исполнить! Вот вы, у нас ушлые, хваткие да проворные – поэтому хочу посоветоваться с вами…: за кого выдать замуж Матрену?
Женщины призадумались: барин выказал им такое доверие… – с выбором жениха для Матрены никак нельзя промахнуться!
- А, как вам, барин, наш конюх Мирон?! Он мужчина зрелый, но ладный из себя…и основательный… И опять же, он лишнего никогда не скажет, грязное слово с его языка редко слетает… Нога у него покалечена, так ведь он тогда спасал от смерти и вас, и ваших сыночков – надобно женить этого, верного вам, слугу. Ведь это же не дело, что он, одинешенек до сих пор - днюет и ночует на конюшне… Своего жилья у конюха нет, но старый дядька нашей барыни помер – и эта домушка освободилась – теперь ее можно передать Матрене с Мироном. Само собой, надобно помочь молодым с обустройством их жилья – и тогда душа молодого барина Петра будет спокойна на Небесах… - это кухарка Феня высказала свою точку зрения. 
Барин Григорий внимательно посмотрел на свою любимицу Феню: до чего ж эта женщина умна и….
- Складно молвила, Феня – пусть будет по-твоему – иди и покличь ко мне Мирона. – повелел барин Григорий.
Кухарка Феня пошла за конюхом Мироном, а старый барин оставил ключницу Татьяну – для дальнейших распоряжений.
- И так, Татьяна… Для тебя такое задание: пошарь хорошенько по своим кладовым и выбери: постельного белья, которое давно не использовалось, но еще крепкое; посуду какую…, чугунки; вещи моей покойной сестрицы перетряси – ей они без надобности, а Матрена могла бы что-то и на себя перешить; и одежонку для Мирона присмотри – возможно ему, что-то из гардероба Петра подойдет?! Собери и отдай: Мирону не жалко – ведь он и правда наш спаситель! Присмотри свадебный наряд, для Матрены: через день, мы должны их обвенчать… Нет, завтра, сразу после завтрака, я лично просмотрю, что отобрано для приданого…- будь готова…Все, можешь идти и заниматься нашим делом! – барин махнул рукой, в знак того, что аудиенция окончена.
***
Мирона с Матреной обвенчали, но поместье погрузилось в траур – в связи с кончиной молодого барина Петра – тут уж не до свадебных гуляний…
Сама Матрена была даже рада, что их свадьба обошлась без шумного застолья – и не пришлось ничего объяснять деревенским родственникам: с чего это такой соплюхе замуж вдруг приспичило!?!? И на ее простыни, после их первой ночи с Мироном, никто поглазеть не придет…- и привередники не станут дегтем мазать изгородь, перед избой ее родителей!
***
Этот небольшой домик, стоящий особняком от господского дома, покойный дядюшка, барин Дмитрий давно облюбовал для себя: едва только почувствовал, что с памятью его, что-то не то… приключилось – он и перебрался на постоянное жилье, из Москвы, в это поместье. И надо сказать, что все верно рассчитал старик: с годами, родственник барыни Софьи, совсем стал плох своей головой – ведь дело дошло до того, что забывчивый барин изволил мочиться под себя, на дню – он раз десять изволил кушать и все жаловался, что его голодом хотят уморить…
Барыня Софья, в Москве, такого родственника в своем доме не потерпела бы: сдала в богадельню. Но своему управляющему поместьем, в письмах, барыня постоянно наказывала: содержать надлежащим образом ее болезного родственника… И следить за ним, чтоб забывчивый дядюшка, поместье не запалил!
***
После венчания, Матрену с Мироном сразу доставили в домик покойного дядюшки Дмитрия, дальнего родственника старой барыни Софьи – теперь молодым здесь предстоит обустраивать свое «гнездо».
***
Еще, сидя в пролетке, молодая супруга конюха осмотрелась по сторонам: Матрене особливо понравилось, что недалеко от этого дома, из земли бьет родник – по воду, с ведрами, далеко не ходить! И речка рядом…
Издали их дом смотрелся приятно: стоит на каменном фундаменте, крыша из теса, имеется и дверь, на кованных петлях, в прорубленные окошки вставлены пластины слюды…, что пропускает дневной свет в помещение.
Мирон и Матрена поднялись на крыльцо и прошли в сени: достаточно просторное помещение с двумя дверями… Из сеней, дверь направо ведет в хранилище для припасов, с погребом, а дверь, что прямо перед глазами, ведет в светлицу. И входная дверь в сени, и дверь в светлицу обтянуты добротным сукном, чтобы тепло в доме, зимой, хранилось подольше…
Они проследовали в светлицу: на выбеленные и обтянутые полотном, стены любо посмотреть! Добротные деревянные полы, крашенные краской, сплошь устланы тканными половиками. Свежевыбеленная печь, каменной трубой, выходящая на крышу дома, отапливает помещение по-белому: черный дым из печки, не попадает в светлицу, а клубясь, уходит через печную трубу.
***
Надо отдать должное заботам старого барина Григория: молодые переступили порог дома, в котором днем ранее, десять крепостных баб старательно скребли и вымывали всю «вековую» грязь, оставшуюся после одинокого, беспамятного старика. Теперь молодых встретил благоуханный запах: запах мыла, золы и свежей побелки…
Вынесли вон и весь нехитрый скарб покойного дядюшки Дмитрия, а с его вещами исчез и смрадный дух – теперь ни, что в этом доме, не напоминает о его прежнем жильце: об одиноком и хвором старике Митрие...
***
Из дальних, дальних закромов ключницы Татьяны, в чистый дом, доставили широкую дубовую лежанку, которая служила супружеским ложем еще родителям барина Григория. А матрас, одеяла и подушки – от этой лежанки, кто-то: заботливый, положил на изгородь - подсушить…
Достали из загашников господского дома: старый, но крепкий дубовый стол, слегка поеденный жучком и четыре стула, обтянутые кожей; сестрицын комод и сундук; потемневшее, массивное венское зеркало, а также шкаф, для хранения посуды – все для молодоженов! И, чтобы душа Пьера была покойна!
С помощью кучера, Мирон установил дубовую лежанку за печкой, ближе к стенке; дубовому столу определили место по середине комнаты; изящный и прочный комод, который некогда принадлежал покойной сестрице барина Григория, расположили у стены, между окнами - напротив двери в светлицу; массивное зеркало, пока, приложили к боковой стене; подалее от двери, но у этой же стены разместили шкаф, для хранения посуды и сундук…
Мебель расставили по местам, дубовый стол покрыли парчовой скатертью, что нашлась в комоде покойной сестрицы барина Григория - и комната сразу приобрела вид уютного жилья - Мирон и Матрена, с удовлетворением, обозревали свое новое обиталище.
Приехал управляющий имением, он критично осматривался вокруг - пока возница переносил все узлы с повозки в дом:
- М..да, совсем недурное вышло обиталище – благодарите за милость покойного молодого барина Петра: по его просьбе Матрена, старый барин о тебе заботится… Но и твою преданность Мирон, барин Григорий не забыл – решил и о тебе порадеть! В этих узлах твое приданое Матрена: все вещи почти новые, крепкие – износа им не будет… В этих кадушках квашенная капуста, соленые огурцы, грибочки, моченые яблоки... – тоже в часть твоего приданного входит… И все эти кадки надобно перенести в хранилище для припасов: там на крючки уже развесили немало копченого сала и колбас, и вяленой рыбы, а в погребе – бурты засыпали картошкой… Столько заботы о вас, старый барин проявил – это все в память о сыне Петре!!! В этих сумах, кухарка Феня вам поесть передала: сегодня в господском доме проводят поминки, по почившему барину Петру! И вы, помяните его: в такой скорбный день личному счастью не радуются! – повозка тронулась в сторону господского дома: управляющий торопился на поминки…
***
Матрена накрыла на стол – и они сели втроем: Мирон, кучер и сама Матрена. Отведали сперва кутьи, а потом поели мясных щей, пшенной и гороховой каши с рыбным гуляшом. Следом наступила очередь пирогов: с мясом и картошкой, рыбного, капустного с грибами. А еще были пироги с калиной, с яблоками, сливовый пирог – и все это изобилие они запивали клюквенным киселем и компотом из груш. Мужички не забывали по стопочке медовухи пропустить – потом Мирон с кучером вышли во двор, выкурить по самокрутке, а Матрена собрала со стола грязную посуду и пошла на родник, помыть ее – благо это совсем рядом… Благодатное место!!!
Когда Матрена вернулась с чистой посудой, мужикам захотелось попить чайку с блинами и с медком – они снова сели за стол, но больше вели неспешные разговоры, попивали медовуху, чем ели блины… Сама Матрена ушла за печку: разбираться со своим приданым.
***
Матрена развязала первый узел… Ее восторгу не было предела: она, в своей недолгой жизни, еще не видела такой роскоши… На полу, перед ней, лежали: льняные скатерти, полотенца, а далее – простыни, наволочки, пододеяльники – и это не беда, что кое-где: на сгибах, от долгого лежания, образовались желтые полоски… Она очень постарается все пятна отстирать: теперь у нее и мыло есть!
В следующем узле лежали отрезы тканей, шерстяные и шелковые юбки, хлопковые блузки и ночные сорочки нежного и тонкого поплина, украшенные кружевом. А какие панталоны и чулки находились в этом узле… Такое невиданное богатство!!! Жаль, что у нее только две руки: так хотелось поскорее придать первозданный лоск всем этим вещам!
Два других узла были набиты детскими вещами: распашонки, чепчики, пеленки… – для младенцев, но были вещи и для ребенка постарше… Все эти вещи, Матрене тоже предстоит перестирать. Некоторые, из теплых детских вещей, стоит посушить на солнышке и почистить, но такие заботы, ей только в радость! И потом, время терпит – детские вещи перестирать можно и позднее: лето еще не завтра закончится…
Еще три узла, Матрена развязывать не стала: оставила их на потом… Теперь она прочувствовала, что значит быть счастливой и богатой!!!
- Не зря говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло! Так и со мною случилось: я уж помирать, от позора, собралась – а вона, что вышло…!
***
Матрена родилась в семье крепостных и до тринадцати лет жила в такой нищете…Частенько в их семье есть было нечего, окромя лепешек из муки, напополам с лебедой, но бывало, что и ели почти одну лебеду… Беднота!!!
На ветхие одежды своих детей, ее мать замучилась ставить заплатки. Зимой, они из дома выходили крайне редко, да и то по очереди: зимней одежды на всех чад не хватало! Любимое место детей: сестры Арины, Фаины, самой Матрены и их двух младших братишек – это печь: там всегда тепло! Почти во всех бедных крестьянских семьях так заведено: дети спят на печи, а их мать и тятя – спят на лавках…
Семья Матрены давно привыкла жить в темной, прокопченной избе…: их печь была выложена без трубы – чтобы лучше береглось тепло в зимнее время. Дым, из печи, попадает прямо в горницу – вот чего, но дыма, в их горнице, всегда хватало…: клубясь, черный, сухой и горячий дым, неспешно уходит в небольшое окошечко, над дверью.
Входная дверь в избу – не дверь, а небольшое отверстие, чтобы только бочком можно было протиснуться в избу и прикрыть за собой это отверстие щитом, а сверху накинуть холстины, чтобы ветер и снег в избу не задувал… Так же, для сохранения тепла, маленькие окошечки в их избе всегда затянуты промасленной холстиной, а через нее, с величайшим трудом, в избу проникает тусклый свет!  Пол в их доме земляной… – все подчинено одной заботе: сохранению тепла в избе!
Бывает часто, зимой сугробы наметают, в человеческий рост – и тогда крайне затруднительно пробраться в сарай-дровник, за дровами, даже к соседям не выйдешь: занять крупы али картошки – до нового урожая…
Припасов, запасенных летом, их семье на зиму не всегда хватает – вечно припасы экономили, как могли. Так и сидели на теплой печи, впроголодь…
Голодный желудок урчит и невеселые мысли начинают одолевать, и тогда тятя начинает рассказывать сказки, небылицы – страсть, как интересно слушать отцовские россказни! Она помнит наизусть все сказания своего отца!
***
Когда Матрена попала в услужение в господский дом, ей показалось, что она попала в рай: большие окна – и все застекленные – они пропускают много света и воздуха; потолки высокие; тесовые стены увешаны иконами, портретами предков; деревянные полы устланы коврами… И никакого дыма!
В господском доме, Матрена распробовала вкус сладких булочек и постных пирогов, и вкус киселей, и компотов: в их доме чаще знают вкус кипяченой воды! Каждый день, ныне она ела каши и постные супы, заедая ржаным хлебом – и это такое счастье: лечь спать на сытый желудок…!!!
***
Потом, в господском доме с Матреной случилось несчастье: не по своей воле, но она лишилась невинности, а что может быть хуже этого, для девушки из бедной семьи?!?! Хотя, как посмотреть! Вот старшая сестра Матрены – двадцатилетняя Арина, она до сих пор девственна, но бесприданница – и женихи обходят их избу стороной…
А Матрену, в тринадцать лет, лишил чести сын богатых родителей – и теперь у нее есть и муж, и дом, который отапливается по-белому… В ее светелке стоит красивая мебель, пусть и не новая…, но прочная! У Матрены появилось много красивых вещей, о которых она и мечтать не смела: парчовая скатерть – это нечто… И спать теперь, она будет на пуховой перине…
Матрена больше не держала зла и обиды на молодого барина: ей стало даже жаль, что он так рано ушел из жизни!
А потом Матрена надумала, что быть замужем – совсем неплохо, если в доме чисто, тепло и светло, и сытно! И муж – незлой! Теперь у Матрены есть возможность собрать приданое сестре Арине: и ей надобен добрый муж!
***
Они зажили спокойно, неспешно: с раннего утра Мирон уходил на конюшню, а возвращался домой под вечер, уставший. Матрену, от работы, господа освободили вовсе – и к приходу мужа у нее все бывает готово: грязное белье постирано и высушено, во всем доме прибрано, а в печке уже истомились щи, пшенная или гороховая каша, или тушеная картошечка. Теперь Матрена и пироги сама печет: в ее распоряжении целый день!
Прежде, чем войти в светлицу, Мирон снимает с себя рабочую одежду, вешает ее на веревке, тут же: в сенях. Матрена выносит из светлицы чугунок с горячей водой – в деревянном ковше смешивает горячую и холодную воду и, над ведром, поливает теплую воду на руки и голову Мирона…
Переодетый в чистые одежды, умытый, Мирон садится за стол: настал черед для ужина. Оба, по натуре своей, степенные люди - Матрена и Мирон говорят между собой только о самом насущном – и все больше молчат, но это молчание никогда им не было тягостно: по преимуществу, им нравилось медлительное, размеренное безмолвие вдвоем, чем пустые разговоры ни о чем.
Теперь и Мирон утвердился в мыслях, что семейная жизнь – это совсем не худо… Нет ничего плохого в том, чтобы вечером возвращаться домой, к женке: никак не сравнима жизнь в своем доме, с проживанием на конюшне, среди лошадей… И женка ему досталась молодая, да ладная и к тому же серьезная: не трещит понапрасну, без умолку.
***
По вечерам, к молодым в гости заглядывает кухарка Феня и всегда приносит с собой угощения: вкусные остатки с барского стола. Мирон и Матрена всегда с радостью привечают ту, которой обязаны своим семейным благополучием и достатком. Мирон достает из кладовой бутыль медовухи, Матрена раскладывает по тарелкам дары, с которыми явилась кухарка Феня.
Ее муж и кухарка потихоньку потягивают медовуху, неторопливо закусывают – и наступает пора философских разговоров: про жизнь… Матрена их внимательно слушает, лишь изредка вставляет свое слово и все пытается понять: почему кухарка Феня проявила участие именно к ней?! А теперь взрослая Феня регулярно ходит к ним в гости… Спросить кухарку напрямую, Матрена не решается: боится обидеть свою благодетельницу!
***
А ларчик открывается легко! Матрена напомнила кухарке Фене себя: шестнадцатилетнюю! И Феню, бывший управляющий, забрал у ее родителей – в счет погашения половины долга. Только ее определили в помощь старой, злобной кухарке… Ох, и натерпелась Феня от той старой грымзы!!!
Потом и с юной Феней случилось то, что случается со многими подневольными девицами: ею захотел овладеть старый барин – покойный отец барина Григория, но у него ничего не получилось…
У молодого барина Григория все вышло с Феней с первого раза: и он польстился на прелести юной кухарки. Потом пришло время, и Григорий вернулся в Москву: к своим друзьям, к своим делам, к своей знатной жене.
Жених Фени - Иван нечаянно прознал о шашнях молодого барина с его невестой – и отказался от нее… После разобиженного Ивана, к Фене никто больше не сватался. Красивая, старая «дева» - Феня осталась безмужней.
Барин Григорий и не думал отказываться от Фени – и всякий раз, когда он гостил в поместье, навещал свою пылкую и горячую кухарку в ее закутке…
Эта связь, между барином и крепостной кухаркой, продолжалась не один год - Феня, нежданно для себя, забеременела от барина Григория, когда тот был уже отцом троих детей: его младшему сыну Петеньке сравнялось три года.
Известие о беременности Фени, барин Григорий воспринял спокойно: он рассчитывал, родившегося от Фени, ребенка отдать на воспитание своей незамужней сестре. Но, сестрица внезапно заболела и умерла: еще до рождения их доченьки Вареньки – его девочку, на воспитание, взяла вдовая тетка барина Григория.
Вот так нескладно вышло у Фени: едва она родила свою дочку, как барин Григорий забрал свое дитя и перепоручил ее вдове полковника, воспитывать.
Изредка Феня бывает в городе, еще реже она видит свою замужнюю дочь: ее Варенька, в сопровождении няньки, прогуливается в парке с сынишкой. Как-то Феня наблюдала, как ее нарядная дочь Варя садится в экипаж, вместе со своим мужем… В такие моменты, Феня осознает, что ее обобрали, как липку: украли у нее, целую жизнь – и ее захлестывает волна горечи!!!
Но «милый» друг – барин Григорий, словно чувствуя ее настроение, привозит Фене, в подарок, редкие фото ее дочери с семьей. Шепчет на ушко Фене, что с их любимой дочуркой Варенькой все в порядке: она занимает место в обществе, отведенное дочери усопшего полковника и его пожилой вдовы. Ведь доля крепостной совсем не годиться для дочери барина Григория.
Феня все понимает умом, но ее сердце не может смериться с тем, что ее кровиночка - дочка Варенька выросла вдали от нее – и болит, кровоточит душа Фени!!!
***
А тут объявилась в поместье «сопливая» Матрена: ну дура, дурой и такая кулема запечная…!!! И молодой барин Петр не пожалел, не пощадил этот зеленый росток – грубо подмял под себя!!! Ну и, как тут пройти мимо бед этой несуразной Матрены?! Слава Богу, хотя бы на ее ребенка никто не покушается – и Мирон совсем неплохим мужем оказался…
***
Фене хорошо рядом с ними: здесь она душой отдыхает, тем более, что и Мирон с Матреной рады ей всегда! Вот и греется озябшая, разоренная душа Фени у чужого семейного очага! Ее кровиночка - дочка Варя даже и не знает о ее существовании: трудно было бы, воспитанной в холе, барыне Варваре смириться с наличием у нее такой матери - крепостной крестьянки Фени!
***
Светлана предположила, что возможно, всем уже прискучила семейная сага ее рода… – она прервала свое повествование и спросила, присутствующих в столовой комнате:
- Вы, не желали бы вернуться в день сегодняшний, из дней более, чем двух вековой давности?! Не притомились еще: глотать скуку, по пыльным дорогам этой, в общем-то, примитивной истории?
- И вовсе не скучно, а занятно… - высказался Дмитрий Каземирович.
- Да, да – это очень интересно! Мне очень понравилась Матрена и Феня, а старая барыня нет! – почти в один голос, заявили Сережа, Артем и Светочка.
- Так, что придется продолжить свое повествование! – заключил Рудольф.
И Светлане ничего не оставалось, как продолжить свой рассказ…
***
Сорок дней прошло, со дня гибели молодого барина Петра – как и полагается, справили поминки, за упокой его души…
А ночью, во сне, старый барин Григорий увидел Петра: он стоял перед ним, одетый по-летнему и такой веселый…
- Папенька! Спасибо, что позаботились о Матрене: без ваших хлопот, она бы пропала! Честно говоря, здесь мне скучно и грустно, без этой маленькой глупышки… Папенька, ведь вы, мой папенька, а я ваш сынок?! Ведь правда?! А то, ко мне пристает один незнакомец…- Петр еще хотел сказать что-то, но барин Григорий перебил его.
- Пьер! Мой любимый Пьер, никого не слушайте и знайте, что я – ваш отец, а вы – мой сын!!! И никаких посторонних… Вы, поняли меня, сын?! – во сне прокричал барин Григорий сыну Петру.
***
С утра старый барин Григорий выглядел задумчивым – за завтраком поел без аппетита, но потом он надумал поговорить со своей женой Софьей – и его настроение заметно улучшилось!
Он вошел в ее кабинет без стука и сел напротив нее.
- Мне нынче ночью приснился наш Пьер. Он выглядел таким нарядным и веселым! И все благодарил меня: за мои заботы о Матрене… И вы, должны это знать: Пьер считает своим отцом меня и только меня – ведь это я растил его, всегда был рядом и заботился о нем!!! А ваш Родион, для моего Пьера – чужой человек! Вот так – и вы, оба – заслужили этакого забвения! –  торжествующий, старый барин Григорий покинул кабинет супруги.
После ухода мужа, несчастная барыня Софья уронила свою голову на столик и отчаянно разрыдалась. Тихой сапой, в кабинет проникла ее горничная Груняша:
- Барыня, не плачьте вы, так! Вашего Петрушу можно подружить с Родионом через Матрену, а позднее нужно к этому привлечь и их ребенка… Для начала, надо почаще посещать Матрену, днем она дома одна – подробно расскажете ей: кто таков Родион и кем он будет приходиться ее будущему ребенку… Вода - камень точит! Матрена узнает историю любви родителей Петруши и непременно расскажет о ней своему ребенку. И отношение Матрены и их общего ребенка к Родиону – непременно переменит отношение и самого Петра к его родному отцу… Главное, чтобы барин Григорий не понял нашей хитрости – пусть и дальше торжествует! И нельзя позволить, чтобы барин Григорий отдал ребенка Матрены, на воспитание, третьему лицу: вы, сами взлелеете в ребенке Матрены любовь к деду Родиону. Ваш Петруша чуткий – позднее, он непременно поймет, что родной отец покинул его не по своей прихоти: Родиона призвал воинский долг и он, бесстрашно, сложил буйную головушку на поле брани… - Груняша ненадолго замолчала, чтобы перевести дух, а потом продолжила:
- Барыня, вам непременно нужно хорошо питаться: предстоит нешуточная, изнурительная борьба с вашим мужем - и вам понадобятся множество усилий и женской хитрости, чтобы одолеть уязвленное самолюбие старого барина, его страстное желание поквитаться с его обидчиками – через вашего Петра…
Старая барыня Софья утерла рукой свои слезы и потянулась за подносом с едой:
- Груняша, и что бы я без тебя делала: с горя, я последних мозгов лишилась, но больше я не позволю себе быть такой слабой!!! Я еще поборюсь за нас! Слышишь, Родион?! Поборюсь: здесь и сейчас! Обещаю тебе!
Вечером старая барыня Софья спустилась в столовую, к ужину. Задумчиво поедая жареную куропатку, барыня Софья, вдруг, загадочно улыбнулась своему мужу, а потом спросила:
- Дорогой друг, вот вы, давеча хвалились передо мною, своими заботами о Матрене. Знаете, mon cher ami, отдать этой девочке, в приданое, ношеное-переношенное тряпье – это, конечно, великая отцовская забота – с вашей стороны! Это безусловно!!! Но я пойду другим путем: ведь Петруша мой родной сын, а Матрена носит в себе его ребенка. Мне думается, что на состоянии самой Матрены и ее дитя благотворно скажется, если я, из своих средств, полностью погашу долг ее родителей. – присутствующий за этим столом, управляющий аж подпрыгнул на своем стуле, от такого решения барыни.
- Что делается?! – молнией, пронеслось в его голове.
Уже этой ночью, во сне, Петруша навестил свою матушку, и они немного поговорили о Родионе, его родном отце. С утра, барыня Софья была энергична, бодра и первое, что она сделала – погасила долг за семью Матрены.
***
Управляющий остановил свою бричку перед избой родителей Матрены, ему навстречу уже спешила Дуня, ее мать.
- Будьте здравы! – произнесла смиренно она и низко поклонилась управляющему.
- И вы, теперь будете здравы! До чего же расторопна, прытка оказалась ваша дочь, Матренка: буквально, незадолго до смерти молодого барина, она переспала с ним и успела даже забеременеть от него… Теперь молодой барин мертв, но его родители выдали вашу Матренку замуж, снабдив ее сказочным приданым... Ну и списали с вашей семьи все долги! – со злобой, проинформировал Дуню управляющий - снова сел в свою бричку и был таков.
Управляющий давно уехал по своим делам, а Дуня все стояла у изгороди и не знала, что и подумать! Она с превеликим трудом дождалась, когда муж Прохор с детьми вернется с поля.
Сели ужинать гороховой кашей и Дуня, не выдержав своего душевного волнения, произнесла:
- Проша, завтра престольный праздник – в поле работать негоже -съездим в поместье, проведать Матрену. Мне, как-то беспокойно за нее! Давеча у нас был управляющий, так он сказал, что наша Матрена замуж вышла?! Говорил еще, что-то несуразное... Надо бы понаведаться к Матрене.
- Проведать, проведаем, конечно! Раз такое дело. Но наш управляющий, шутник, разыграл тебя: кто такую «соплюху» замуж возьмет, да еще и без приданого?! И, кто за нашей избой присмотрит, в наше отсутствие?! – призадумался глава семейства.
- Деда Ляксея попросим…- предложила средняя дочка Фаина.
- А мы не поедем, с дедом останемся, что мы в этом поместье не видали? – заявили младшие мальчики.
***
Первой, кого встретили в поместье родители Матрены, была ключница Татьяна, она и подтвердила, что их младшая дочка Матрена вышла замуж за конюха Мирона: так пожелал старый барин Григорий…- и указала рукой на дом, где теперь обитает их дочь.
Робея перед неизвестностью, Прохор со своею Дуней и с дочками - Ариной и Фаиной – направились, в указанном направлении. Дверь, показанного дома, внезапно распахнулась и их Матрена вышла на крыльцо, чтобы проводить барыню Софью и ее горничную Груняшу: они приходили ее проведать.
Сестрице Фаине сразу бросился в глаза нарядный сарафан Матрены, красивый платок, коим была покрыта голова младшей сестренки…
- Надо же, как нашей Матрешке свезло: в такой дом замуж вышла!!!
Теперь и Матрена узрела своих родственников:
- Ой, мамочка с тятей и с сестрицами ко мне пожаловали! – произнесла она, испуганно.
Старая барыня Софья молча осмотрела родственников Матрены, а те замерли перед ней в низком поклоне. Потом важная барыня молвила своей горничной:
- Груняша, дойди до кухарки Фени и накажи ей, от меня: пускай передаст в этот дом борща, капусты тушеной, каши, рыбы жареной и птицы, пирогов… Когда поминали Петрушу, много, что осталось не съеденным! А так, и люди насытятся и сготовленное впрок – не пропадет!
Старая барыня Софья уже собралась уходить – и Дуня, преодолев свой смертельный страх, решилась спросить барыню:
- Милостивая барыня, дозвольте спросить вас?! – и Дуня склонилась еще ниже, перед важной барыней.
- Спрашивай! Разрешаю! –  промолвила барыня Софья.
- Матушка! Воля ваша… Намедни управляющий сказывал, что все долги наши списали: уж не шутил ли он?! – Дуня так и стояла в низком поклоне: ей страшно было выпрямиться, страшно было встретиться взглядом с важной барыней.
- Управляющий вас не обманул: то истинная правда, что Матрена все долги вашей семьи отработала – накажу, чтоб управляющий справку завез, сохраните ее! – холодно произнесла важная барыня, и не попрощавшись, пошла своей дорогой.
Родители и сестры Матрены облегченно выдохнули, распрямили свои спины и гуськом проследовали в дом, за Матреной.
Вскоре подоспела и кухарка Феня со своим помощником: в четырех руках несли снедь, оставшуюся с поминального стола по молодому барину Петру.
***
Родители не стали пытать свою дочь: ну вышла замуж и вышла – одной проблемой меньше – но все семейство Прохора пребывало в состоянии эйфории от известия, о списании долгов. Господи! Такое ярмо сняли с их семьи – и все благодаря Матрене.
Расторопные бабенки и девки быстро накрыли на стол, но садиться за него не стали: дожидались, когда вернется домой Мирон.
***
Мирон понравился своей новой родне: серьезный, основательный и потом, за довольно короткий срок, он приобрел ухоженный вид – теперь муж младшенькой дочери выглядел вполне привлекательным мужчиной.
У самого Мирона, сердце сначала остановилось, а потом помчалось вскачь, при виде старшей сестры Матрены – Арины: примерно о такой жене, Мирон грезил в ранней юности… Но вида он, конечно, не подал!
На следующий день Прохор увязался за Мироном в город, на базар, а Дуня решила откровенно поговорить с Матреной: теперь и она стала женщиной – должна понять свою мать и любимую сестрицу…
- Матрена, пока тебя не было, у нас беда приключилась с Ариной! – издалека начала неприятный разговор, Дуня: - Ты, ведь знаешь, что не один год, вокруг нее увивался этот кобель Федька. Он ведь клятвенно обещал Арине, когда закончиться уборка урожая, он зашлет в нашу избу сватов – и потом сыграем свадьбу. Арина и повелась на его посулы: ведь сердце девичье – не камень – она отдалась ему и вскоре забеременела. А Федька, сукин сын, оказывается, уже просватал другую девку. Спасибо тетке Ларизе: она вытравила из чрева Арины ребеночка Федькиного, но детей у нее может больше не быть… А теперь этот скот Федька еще и измывается над нашей Ариной: говорит ей при всякой встрече, что ее все равно никто бы замуж не взял, по причине нашей бедности, а так хоть она познала, что значит быть с мужиком… Ну, не ирод ли?!?! И ведь постоянно шлындает мимо нашей избы, с такой гадливой улыбкой, на своей бесстыжей харе. Хочу попросить: дозволили бы вы, с Мироном, зиму пожить Арине у вас… Может, и она нашла бы жениха здесь… - и Дуня, умоляюще, глянула на свою дочку Матрену.
***
Она быстро прониклась жалостью к своей старшей любимой сестрице: Арина всегда защищала ее от тычков и затрещин зловредной сестрицы Фаины.
- Я сегодня же спрошу у Мирона, но думаю, что он не будет против, если Арина поживет в нашем доме! – живо откликнулась на просьбу матери Матрена.
***
Мирон ничего не имел против Арины – и родители с дочерью Фаиной отбыли назад, в свою деревеньку, а Арина осталась в поместье, у Матрены.
Отец Дуни – старый дед Алексей, узрев, что в избе его дочки образовалось свободное место…, слезно попросил взрослую дочку:
- Дуняша, доченька! Я никогда не жаловался, но допек меня братец твой со сношенькой: им все не терпеться отправить меня на погост… Христа ради, не дадите в вашей избе приют, пока Арина не вернулась, а там уж, как Бог даст! Такого аспида на свет я произвел, самому ажно страшно!!!! – расплакался старик.
- Оставайся отец, об чем разговор?! Бог все по своим местам расставит! – ответил своему тестю Прохор: с него самого Господь такое ярмо долговое снял – старый отец его любимой Дуняши теперь ему не в тягость!
Довольный своей жизнью, из сеней, Прохор сразу проследовал в помещение, предназначенное для скотины: там стояла одна их тощая корова Буренка и лениво жевала сухое сено. Но теперь их кормилице не будет так одиноко: в мешке из мешковины Прохор занес трех поросят, что купил им на базаре, за три серебряных алтына, зять Мирон. Молоденьких поросят, Прохор сразу поместил в отдельный загон, те только, знай хрюкать – не иначе, как просили жрать!
В самой избе, Дуня выгружала из плетеной сумы: котелок с остатками грибного супа, кастрюльку с молочной пшенной кашей – их сразу поставили в печь, для подогрева. Еще достала из сумы: и множество кусков пирогов разной начинки, завернутые в холстину; и шмат копченого сала, и колбасы; и остатки поминальной жареной рыбы. Из другой сумы Дуня вынула: два кругляша ржаного хлеба; бутыль медовухи; пряников сахарных, купленных на базаре и петушков, из жженого сахара - на палочке – это лакомство для двух младших сынов прикупил Прохор с Мироном.
- Тятя, знали бы вы, как удачно вышла замуж наша Матрена! Ее Мирон в большом почете у старого барина – вот Мирону, временами, и перепадает копеечка – похоже, ему удалось кое-что скопить. Вот вчерась, на базаре, мой Прохор засмотрелся на поросят, так Мирон, нам в хозяйство, трех поросяток и купил, еще и пряников купил, и сладких петушков – ребятам… Вот и с собой, в дорогу, Матрена нам харчей положила – так славно: сейчас за стол и сядем! – и Дуня с дочерью Фаиной принялись накрывать на стол.
***
Из котелка в большую плошку выпростали грибной суп, все домочадцы семьи Прохора и Дуни проворно «заработали» своими деревянными ложками, не забывая заедать вкусный суп не менее вкусным ржаным хлебом.
Когда суп доели, очередь дошла до пшенной молочной каши, сдобренной коровьим маслицем – это такая вкуснота… – мальчишки, потом, пустое блюдо из-под каши вылизали дочиста…
К этому времени поспел и самовар – Дуня заварила в котелке лист смородиновый с мятным… – это для здоровья и вкуса им Матрена нарвала, и теперь домочадцы приступили к чаепитию: с пирогами, с пряниками…
После обильного застолья, дед Алексей промолвил:
-Если вы, меня будете так сытно кормить – мне не захочется торопится на погост… Не упомню, когда я так сладко ел, пил – спасибо вам! С медовухи меня в сон потянуло – Дуня, доченька, а где мне место определишь? На печке?
***
Мирон не может бросить на произвол судьбы господскую конюшню – и не может помочь с уборкой урожая своим новым деревенским родственникам. Но Мирон сговорился с Прохором, чтобы тот нанял на уборку своего урожая мужиков безземельных, из их деревни: пообещать им по рублю и каждый десятый сноп урожая отдать – и все зимой будут с зерном и мукой…- и Мирон вручил Прохору, для расчета с мужиками, восемь серебряных рублей. Позднее, примерно таким же образом можно собрать урожай и картофеля, и гороха.
Чувствуя в своей руке тепло серебряных рублей, Прохор пошел поговорить с безземельным соседом Евсеем: тот весной сильно расхворался – на уборку урожая вовремя ни к кому не подрядился – теперь его семье грозила голодная зима и долговая кабала. Ныне Евсей относительно здоров и семья у него большая – его мелкие дети, как саранча, по полю рассеются и неустанно работают – вот эту семью Прохор решил и нанять на уборку своего поля. Если все выйдет так, как он задумал, пять рублей Прохор сэкономит своей семье!
***
У Матрены с Ариной дела пошли быстрее: одна готовит на всех обед, а другая, тем временем, перестирывает приданное Матрены, прибирается в избе. На изгороди сушится перина, подушки, одеяла, теплые детские вещи, а на веревках сушится постиранное белье – у двух женщин душа радуется: к осенним, бесконечным дождям – они успеют управится со всем!
Переделав все дела, намеченные на день, уставшие и вспотевшие, в сенях они обмывают себя теплой водой. Потом Матрена с Ариной садятся обедать…
Немного передохнув, после обеда, Арина принимается за глажку, высохшего белья, а Матрена все выглаженное белье, складывает аккуратно в комод, который ей достался в приданое, после покойной сестры барина Григория.
Горячо разогретый пылающими угольками, взятыми из печи - тяжелый утюг исправно скользит по поверхности ткани, а Арина свою думу думает:
- Как было бы хорошо: остаться насовсем у Матрены – и это не потому, что здесь чисто, светло и сытно – это, конечно, тоже прельщает… Но, главное – поместье находится достаточно далеко от нашей деревеньки – и значит мне не угрожают постоянные встречи с вероломным Федором. Как же смог этот человек, в одночасье перевоплотиться: сперва ведь ходил за мной льстивым, ласковым кобельком, а как добился своего, и сразу хищная, звериная натура Федьки наружу поперла?!?! Не быть мне теперь замужем, не заиметь своих детей, но Матрена - не сестрица Фаинка – с ней можно совместно жительствовать и помогать растить ее детей…
***
Наконец, у Матрены и Арины дошли руки и до сундука, почившей барыни – сестрицы старого барина Григория.
Они не сразу смогли открыть железные застежки – немного повозились…, а когда откинули крышку сундука, им в нос ударил спертый полынный запах: при помощи травы полыни, сестрица старого барина Григория надеялась сохранить в целостности свое приданное.
Сначала Матрена извлекла из сундука шубу куньего меха, и в свернутом состоянии, она вынесла шубу на крыльцо. Далее, вдвоем с Ариной, они долго трясли ту меховую шубу, пытаясь вытряхнуть из нее всю пыль и полынный дух, а притомившись, занесли шубу в сени и перекинули через натянутую веревку – чтобы хорошенько просушить добротную шубу, из куньего меха.
- Вот Арина, эта шубка будет твоим приданным – и этот подлый Федор еще свои руки, до локтя – от досады, обгложет! Скотина такая!!! И не говори ничего: мама мне уж поведала, что ты, теперь считаешь себя, недостойной мужа… Ты, зря так: вся твоя вина состоит в том, что ты, открылась и доверилась подлюке!!! А ведь ты, его так любила!!! Я это помню… Эту тварь мерзостную больше никто так любить не будет!!! Да, да!!! – Матрена тяжело вздохнула, вспомнив о чем-то, своем…
Арина, с любовью, смотрела на свою младшую сестренку, аж сердце защемило: ладная, крепко сбитая фигурка, озабоченное юное личико, с огромными глазами… Слишком рано она стала женщиной, а не за горами и материнство…, но пока о ее беременности говорят только небольшие пигментные пятна, высыпавшие на лбу и по щекам.
Арина, с жалость, улыбнулась своим мыслям, но Матрена неправильно поняла ее – и изрекла:
- Можешь думать о себе и о своем замужестве, что угодно, но кухарка Феня уже присматривает тебе доброго мужа! Да, да!
И они вернулись к сундуку, чтобы из его недр, на свет божий достать: вышитые белым шелком, полотняные простыни, наволочки, пододеяльники. В сундуке так же находились: льняные полотенца; шелковые ночные сорочки, отделанные кружевом; приличный запас шелковых чулок, носовых платков и панталон; три парчовых скатерти; две пары кожаных туфель и сапожки. На дне сундука лежали еще отрезы и цветастого хлопка, и отрезы шерстяных тканей, но Арине захотелось подержать в своих руках необычную, для крепостной крестьянки, обувку – кожаные сапожки.
Арина повертела в своих руках один сапожок, и из него, с грохотом, вылетел кулек. Кулек подняли с пола, концы носового платка развязали…- в носовом платке лежало двадцать серебряных рублей!
- Что теперь будем делать с энтим богатством?! Барину отдадим? – задалась вопросом Матрена.
- Пока эти рублики спрячем подалее: до прихода Мирона… Уж, как он решит…- ответила сестре, Арина.
- Хорошо, пусть будет так: насчет денег – это, как решит Мирон, но все содержимое энтого сундука…- это твое приданое! И даже не перечь мне, Арина! – Матрена подвела черту под их противоречия.
***
Мирону не хватило духу расстаться с этаким богатством: за три серебряных рубля, на базаре, можно корову ладную купить… – и двадцать серебряных рублей барину Григорию не возвернулись.
***
Позднее, когда живот Матрены значительно подрос, ей самой пришлась впору шуба куньего меха, а Арина, с радостью, облачилась в ее овчинный полушубок.
***
Старая барыня Софья стала частенько навещать Матрену в ее доме: приходила со своим альбомом, где хранились рисованные портреты Родиона, показала ей и эмалевый медальон, под крышечкой которого скрывался миниатюрный совместный портрет - Родиона и Софьи…
Они долго разговаривали – вернее, в основном вещала барыня Софья, а Матрена внимательно слушала ее повествования и лишь изредка задавала вопросы… Арина, в это время, бесшумно возилась у печки: готовила обед…, или намывала полы в светлице – и прислушивалась к рассказам барыни Софьи.
- Вот это любовь! Знатная барыня и любовь ей выпала знатная! А мне, крестьянке крепостной, такой любви не дано!!! Моя доля – всю жизнь крутиться вокруг черной печки и сохнуть по человеку с черной душой?!!? Маменька и Матрена правы: не стоит губить свою жизнь из-за Федора – если добрый человек меня посватает – замуж выйду! – решила для себя Арина.
***
Старый барин Григорий обратил внимание на частые визиты своей супруги в дом Матрены:
- Что-то вы, голубушка зачастили в тот дом? – с подозрением, поинтересовался он.
- У Матрены живот растет… Это хорошо мой друг, что вы, позволили ее сестре остаться в поместье: заслуги этой Арины неоценимы – она и обстирывает семью, и готовит им, и чистоту в доме поддерживает, и морально поддерживает Матрену. Как бы Матрена, сейчас: в ее положении, полы намывала со своим пузом?! Мирон постоянно в конюшне, а Матрена еще очень молода – и понятно, что чем ближе время родов, тем страшнее ей… Арина очень кстати пришлась в этой семье: когда Матрена родит ребеночка, сестрица ей и с ребеночком сможет помочь… – рассуждала в слух барыня Софья.
- В ваших женских делах, я вам не помощник! – и барин Григорий сразу отстранялся…
***
Прохор собрал со своих угодий знатный урожай пшеницы и ржи, картофеля и гороха – битком забил на зиму и свое хранилище для припасов, и хранилище припасов дочки Матрены и ее мужа Мирона.
И со своим работником Евсеем – Прохор рассчитался по-честному, да вот только управляющий барина Григория уполовинил, заработанное самим Евсеем и его мелкими домочадцами… Приехал как-то и из хранилища припасов Евсея, своего подручного заставил выволочь десять мешков пшеницы, восемь мешков ржи, шесть мешков гороха и двадцать мешков картошки…
- Хорошо ты, потрудился этим летом, Евсей! Половину твоего долга барину, считай, списали! – похвалил управляющий, расстроенного Евсея.
Прознав про беду Евсея – Прохор решил мужичка поддержать: все-таки Евсей крестный его дочери Матрены – и передал куму, безвозмездно, еще пять мешков картошки – старого урожая и зажиленные три рубля… Потом, почесав свою бороденку, Прохор накинул Евсею еще один серебряный рубль, чтобы тот, на рубль, прикупил на базаре муки ржаной, картошки или поросенка…
- Благодетель ты, наш!!! – со слезами, кинулась в ноги Прохору жена Евсеея.
- Да, встань ты, Ольга с колен-то! Мы ведь не чужие люди…- ответил Прохор, попятился спиной к выходу и поскорее вышел из избушки Евсея, чтобы его совесть не потребовала отдать куму еще четыре серебряных рубля, которые Мирон дал Прохору, для расчета с наемными работниками...
После ухода Прохора – Ольга жена Евсея, все приговаривала:
- Это промысел Божий!!! Бог обратил внимание на наши скорбные нужды – теперь эту зиму будем и с хлебушком, и с гороховой кашей, и с картошечкой… Еще на базаре нужно прикупить маслица и сахарку, сала копченого… Прикупим и валенок деткам: они ведь это лето и осень усердно в поле работали. И шерсти прикупить нужно, чтобы варежек и теплых носок им навязать: пусть зиму бегают. А с весны, снова в поле и непременно к Прохору – этот человек еще не растерял весь свой стыд!
- Не ожидал я, что он накинет, за наши тяжкие труды, аж четыре серебряных рубля… Совестливый! - только и проговорил Евсей.
Потом, весь вечер, его Ольга планировала, как, с наибольшей пользой, распорядиться этакими-то деньжищами… И какое счастье, что управляющий про эти деньги не прознал: все отобрал бы!!!
***
Позднее, управляющий прознал о наличии у Евсея двух поросяток – объявился на пороге, нежданный, и потребовал показать тех поросят:
- Славные «пятачки» - кормите их получше: самого упитанного заберу, в счет покрытия долга… По своим долгам платить нужно – не забывайте об этом!!! – и, довольный собой, управляющий удалился.
Ольга – жена Евсея, потом целый день оплакивала порося, которого у них изымет управляющий.
***
Чем ближе приближалось время родов, тем тревожнее на душе становилось Матрене - и никакие увещевания Мирона и Арины не помогали обрести душевное равновесие будущей матери: сердце ей вещало лихое…
- Если со мной что-то случиться ты, Мирон, женишься на Арине?! Обещаешь мне?!! Я хочу, чтобы мой ребенок вырос в любви, а не со злобной мачехой! – внезапно произнесла Матрена, когда они втроем ужинали за столом.
Мирон и Арина тревожно переглянулись между собой…и в воздухе повисла гнетущая тишина.
- Матрена, ты, плохо себя чувствуешь?! – с тревогой, спросила Арина свою младшую сестренку, но та ничего не ответила.
***
Обеспокоенная Арина, решилась на разговор с барыней Софьей…
- Милая, тебе нездоровится? – полюбопытствовала, после того разговора с Ариной, встревоженная барыня Софья.
Матрена посмотрела на нее вымученным взглядом, но все же ответила:
- Самочувствие мое хорошее, но, во сне, ко мне повадился молодой барин: он все улыбается мне, ничего не говорит, только манит руками меня к себе… Я всегда просыпаюсь в холодном поту: мне страшно оставить своего ребеночка сиротой! Барыня! Если случится со мной худое, ожените моего Мирона с Ариной, прошу вас: уж она мое дитятко не обидит, будет любить, как своего!!!
Барыня Софья, как-то странно посмотрела на Матрену – потом произнесла:
- Дитя, перед своими первыми родами и я испытывала нечто подобное! Все будет ладно…- и ты, сама будешь растить моего внука или внучку!
***
Матрена, в положенный срок, разродилась двойней - мальчиком и девочкой – и потом жизненный свет в ее очах моментально померк: утянул-таки за собой молодой барин Петр свою глупышку Матрену… в Мир Иной…
Беда, черным покровом, накрыла Мирона, Арину и всех ее близких. Только старая барыня Софья пребывала в возбужденном состоянии: она распорядилась, чтобы гроб с телом Матрены установили в молельной комнате господского дома, и могилу - для Матрены, вырыли на господском кладбище - в ногах… у молодого барина Петра. Она еще потребовала от старого барина Григория, чтобы тот дал вольную самой Матрене, ее новорожденным детям, Мирону и Арине – и старый барин не посмел противиться воле барыни Софье и воле покойного сына своего Петра…
***
Крепостные - Дуня с Прохором, со слезами на глазах, сидят у гроба своей покойной юной дочери Матрены - в молельной комнате, а деревенский священник со своей помощницей, неустанно читают заупокойные молитвы над гробом – повсюду витает свечной запах и скорбно пахнет ладаном!
Арина с Мироном заняты, исключительно, новорожденными детьми Матрены: по часам их нужно кормить коровьим молоком из рожка; постоянно менять им пеленки; подмывать младенцев теплой водой, чтобы у них не было опрелостей - и потом грязные пеленки необходимо застирывать... От непривычки у Мирона и Арины голова идет кругом – совершенно нет времени, чтобы оплакивать почившую Матрену. А сестрица Фаина на похороны Матрены не приехала - осталась в деревне: приглядывать за избой и скотиной, за дедом Алексеем и младшими братцами… И вообще, Фаина страсть, как боится покойников…
***
Притомившаяся за день, старая барыня Софья прилегла на кровать и сразу провалилась в сон.
Видится ей, во сне, ее любимый Родион и ее бывшая крепостная Матрена: она, за спиной своего свекра, прячется от их сына Петра.
- Милая, ну, что ты, в самом деле?! Ведь это же я: твой Петр – выйди ко мне!!! – молит Петр свою Матрену.
- Нет, барин! Воля ваша…, но мне слишком боязно – я лучше с дедушкой своих малышей останусь: уж я-то знаю, что он добрый человек!!! – отвечает испуганная Матрена.
***
Старая барыня Софья проснулась в отличном настроении: теперь ее Петруша находится рядом со своим отцом – и тому придется пойти на откровенный разговор с Родионом, чтобы заполучить свою Матрену!
- И, что мой умный мальчик нашел в этой крепостной девке: на ее красоту позарился?! – вдруг задалась вопросом барыня, из рода Скуратовых.
***
Поминки по Матрене справляли в людской половине, но столы накрыли знатные... Подали к поминальному столу: кутью, в которой было множеством изюма; большие стопки блинов, а к ним мед и варенье из смородины; картофельный суп с приличным кусочком мяса; гречневую кашу с куском жареной курицы; карасей, жареных в сметане; пироги с капустой и с калиной; ватрушки с творогом, пирожки мясные; компот был грушевый, а кисель малиновый – вся челядь господская отъелась до икоты. Родители Матрены аж прослезились, от умиления: им таких поминок, для своей любимой доченьки, сроду бы не осилить…
После поминального стола, Прохор и Дуня было собрались назад, в свою деревеньку – тем более, что по приказу барыни Софьи в их повозку загрузили столько снеди…: с поминального стола по Матрене! Они только на минутку завернули к дому Мирона, чтобы еще раз глянуть на младенчиков и попрощаться с дочкой Ариной и с Мироном.
***
Мирон попросил присесть Прохора и Дуню: поскольку предстояло обсудить вопрос серьезный.
-Бедняжка Матрена давно почуяла неладное, правда не знаю причину…- начал Мирон издалека: - Так вот, она наказывала нам, с Ариной, в случае чего…, чтобы мы оженились: тогда ее малые детки будут расти в любви и заботе. И ее душа будет спокойна, на Небесах! Самое время нам с Ариной обвенчаться – не смотря на траур: иначе люди начнут нас «полоскать», и особливо – Арину! Вы, ведь все понимаете: мне, без помощи Арины, никак не обойтись, а она – девушка незамужняя и будет находиться одна, в помещении со вдовым мужчиной! Так, что родители благословите нас с Ариной на брак – это по необходимости! И сегодняшнюю ночь проведите в моем дому, а с утра, к батюшке…  – сказал свое слово обстоятельный Мирон.
Прохор с Дуней посмотрели с пониманием на Арину и Мирона, и каждый из них подумал, примерно, одинаковое:
- Доченьки Матрены не воротить, и как же она была умна: не по годам!!! И о судьбе своих деток малых позаботилась, и Аринину судьбу решила – и такой замечательный зять остается в нашей семье!
- Завтра Дуня останется с малыми детушками, а мы в церковь сбегаем… Вот только у меня денег нет, чтобы батюшке оплатить ваше венчание! Жаль, не взяли Файку с собой: она бы венец над головой сестрицы подержала… - изрек хитрован Прохор.
Мирон только на минутку призадумался:
- Не беда, может Феня сможет в церкви быть. И деньги, для батюшки, у меня найдутся. Только вот Арину жаль: белого платья и фаты на ней не будет – а ей ведь не так мечталось…- с сочувствием, произнес Мирон.
***
В церкви, во время венчания Мирона и Арины, венец над новобрачной держала сама барыня Софья, а венец над головой жениха держал старый барин Григорий.
И моментально в поместье стало известно, что бедняжка Матрена предвидела свой скорый конец - раз уж даже старую барыню попросила: сразу после ее смерти, оженить Мирона и Арину… Какой дальновидной оказалась малявка!
***
Прохор с Дуней, в величайшем ублаготворении, покинули поместье: и дочку меньшую похоронили достойно, и дочку старшую-бесприданницу так удачно замуж выдали, и сиротки-внуки будут теперь расти в любви и заботе – как того желала сама покойница Матрена...
Уже в деревне, в свою избу они зазвали помянуть Матрену: ее крестного Евсея с его женой Ольгой, с их малыми детьми, да старшего брата Дуни... Все, с превеликим блаженством, поели: кутьи, блинков с медком и вареньем, мясного супа и гречневой каши с жареной курицей, жареных карасей и пирогов..., пирожков и ватрушек. Дети пили компот и кисель, а мужики и бабы не отказались распробовать медовуху кухарки Фени… Особенно был счастлив дед Алексей: ведь Арина замуж вышла, и теперь ее место в избе насовсем освободилось для старого отца Дуни.
На другое же утро вся деревня бурно обсуждала пышные похороны младшей дочери Прохора и Дуни - Матрены и скоропалительную свадьбу их старшей дочери Арины…
Подлый Федька, бывший жених Арины, вечером того же дня жестоко побил свою молодую жену Лиду…
***
 Старые господа – барин Григорий и барыня Софья вместе навестили дом Мирона. Сам Мирон, в это время, был уже на конюшне, а сытые малыши спокойно спали в люльке - и Арина застирывала пеленки в сенях, а на печи у нее уже томились: супчик грибной и каша пшенная, молочная – во всей светлице стоял такой лакомый дух…
- Какая ты, молодец Арина! Не ошиблась в тебе покойница Матрена: повсюду у тебя чистота и дети ее, сытые да ухоженные… Мальчик –то весь в своего отца Петра уродился, а девочка, ликом напоминает вас, Софья… Не примечаете?! – барин Григорий пристально всматривался в облики спящих младенцев.
Подошла и барыня Софья поглядеть, как выглядят внуки – ее и Родиона.
- Мой друг, вы, правы! Может нам мальчика и назвать в честь его отца – Петром, а девочку…- барыня Софья призадумалась, не находя подходящего имени для своей внучки.
- И девочку в честь ее отца назовем – Петрой!!! Да, хорошее имя, редкостное! – и барин Григорий даже крякнул, от удовольствия.
***
Пожилые супруги возвращались в свой дом молча: каждый думал о своем. Барин Григорий на ходу размышлял: в каком возрасте мальчика Петра лучше отдать на воспитание их старшему сыну Роману и жене его, Марфе…
- Следующим летом и передам маленького Петра его дяде Роману, на воспитание: пущай, пока, малой подрастет немного в семье Мирона… И этот мальчик тоже не достанется вероломному Родиону!!! - так барин Григорий решил судьбу внука своей жены Софьи.
Барыня Софья предвидела нечто подобное от своего мужа, но внучку, так похожую на нее – пожилая барыня надумала самой воспитывать.
- Пускай малышка будет величаться Петрой, но она будет моей внучкой Петрой и внучкой моего Родиона! – и успокоившись, она пошла, вдыхая полной грудью свежий воздух.
- Григорий! Вы, только вдохните поглубже: воздух-то чистейший…, словно хрустальный! – с восторгом, произнесла барыня Софья и муж Григорий подозрительно покосился на свою жену.
***
После венчания, Мирон и Арина сорок дней жили, словно брат и сестра: даже и намека промеж них не было, на создание супружеских отношений.
Арина была довольна, сложившейся ситуацией: она теперь замужняя – и никто не назовет ее, пренебрежительно, старой девой. У нее теперь есть свой муж и дом, и даже малые дети есть – пусть и не она их родила – теперь Арина чувствует себя полноценной женщиной! Ранее, она не смела и мечтать о таком… И каждый день, без устали, но с удовольствием, Арина хлопочет по дому, занимается детьми: она абсолютно счастлива! Но иногда и ее гложет взыскательная совесть: ведь это счастье досталось Арине, вследствие смерти ее любимой сестренки – и в такие минуты Арине становиться не по себе…- она чувствует себя похитительницей чужого счастья!
 Мирона теперь постоянно гложет совесть и преследует образ его покойной жены Матрены: она, словно красивая, восковая куколка, лежит в гробу – вся в белых кружевах… Когда Мирона особенно одолевают плотские желания, он мысленно кричит, уснувшему навечно, лику юной жены Матрены:
- Ты, прости меня!!! Прости!!!! Прости!!! Ведь я еще при твоей жизни полюбил Арину: вот, как только увидел, так сразу и полюбил!!! И сразу, после твоей смерти, я обвенчался с ней, из боязни потерять и ее… И меня давно уже одолевает страстное желание: обладать Ариной!!! Ты, прости меня, Матрена!!! Вот такой я подлец!!! Но если бы ты, была жива, я остался бы тебе верен, а свою любовь к Арине свернул бы в бараний рог! Веришь мне?! Веришь?!?– Мирон лежит один на холодном супружеском ложе – оттого ему незачем прятать свои слезы отчаяния.
Из Мира Иного, Матрена услышала стенания Мирона – и навестила его, во сне, вместе с Родионом:
- Мирон! Мирон! Не терзайся так, голубчик мой: ведь ты, никогда и не обещал любить меня вечно! Тебя женили на мне по принуждению – но лучшего мужа, чем ты, мне и желать не надобно было! Я знаю, знаю, что, если бы осталась с тобой – ты, был бы мне верным мужем… Но я здесь, а ты, остался там – и между нами пролегла пропасть забвения... Не терзайте себя напрасной совестью: случившееся со мною, не в нашей власти! Живите с Ариной в любви и заботьтесь о моих детушках – большего я и не прошу! – Матрена поцеловала в лоб Мирона и растаяла, как дымка…
На следующее утро Мирон проснулся другим человеком: он осознал свою беспомощность, перед неотвратимым – и его напрасные терзания, словно бы испарились…
Прошло сорок дней, со дня смерти Матрены – по ней снова справили «пышные» поминки. Вечером, того же дня, Мирон молча взял за руку Арину и повел ее к супружескому ложу.
- Мне, во сне, явилась наша Матрена и она благословила нас на долгое и счастливое супружество! – промолвил, наконец, Мирон и стал аккуратно снимать одежды со своей стыдливой жены Арины.
***
Этой ночью, малыши – Петр и Петра спали, на редкость, крепко – и ни, что не помешало Арине прочувствовать каждой клеточкой своего тела, каково это быть: по-настоящему любимой женщиной!
***
В следующий свой приезд в поместье, Дуня сразу отметила счастливые перемены, произошедшие с ее дочерью Ариной.
- Арина! Наконец-то я вижу тебя счастливой и любимой! Не подвел нас Мирон, в наших ожиданиях… Видно, шибко страстный муженек у тебя!? – со счастливой улыбкой на лице, полувопросительно промолвила мать своей дочери.
Смущенная Арина, заалелась, под всевидящим взором искушенной матери Дуни.
- Ой, мамочка! И почему постыдное…, так приятно!!! – только и спросила Арина.
- Какой стыд, дочка? Как можно позорную срамоту сравнивать с тем, что происходит ночами между, венчанными: мужем и женой?! Схватываешь разницу? И перестань совеститься, находясь наедине со своим мужем, просто блаженствуй!!! - повелела мама Дуня дочке Арине.
***
Планам старого барина Григория, в отношении маленького Петра, не суждено было сбыться: пятый год его бездетный дядюшка Роман забирал племянника у Арины с Мироном, но быстро возвращал сорванца, в великом смущении. Привыкший жить на деревенском приволье, в семье, где царит любовь, забота и согласие - маленький Петр сразу начинал бунтовать против надменности, холодности и чопорности огромного дома дядюшки Романа. И еще племянник, до чрезвычайности, тосковал по своей маме Арине, тятеньки Мирону и сестрице Петре… Ну и по барину Григорию, и по барыне Софье маленький Петя тоже скучал…
Марфе, супруге Романа, быстро надоедали капризы чужого ребенка – и она запиралась в своей спальне, избегая близости с мужем, поясняя свой отказ сильнейшей мигренью, вызванной вычурами негодника Петрушки! И племянника Петеньку, с нарочным, тут же выдворяли восвояси: в поместье родителей Романа.
Старый барин Григорий свыкся с тем, что сын Роман, буквально через пару недель, возвращает племянника Пьера домой – и махнул рукой на свои планы… Тем более, что с отъездом Пьера, в господском доме становиться так тихо, словно на кладбище…, а барин Григорий боготворит жизнь и любые ее проявления.
***
Старый барин Григорий, как-то с утречка, надумал обновить свою жизнь – и начал с того, что выписал из Англии мебель красного дерева, дорогие обои и текстиль…- это все для преобразования господского дома.
Поскольку в доме Арины и Мирона подрастают разнополые дети… – и вообще недопустимо, что дети почившего барина Петра до сих пор спят на печке, как дети крепостных – поэтому-то людям, которые присматривают за маленькими барчуками, барин Григорий и выделил строительные материалы, и крепостных плотников… Те срочно приступили к надстройке второго этажа дома…
Все лето кипели ремонтные и строительные работы и в господском доме, и в доме Арины и Мирона. К концу лета все успели завершить: и второй этаж надстроили, и провели все работы по внутренней отделке в домике бывшего конюха, и в большом господском доме ремонт завершили.
***
Арина с Мироном ходят по своему дому и не узнают его: окна в их светлицы увеличены и застеклены, а стены заштукатурены и обклеены красивыми обоями, обновили побелку на печке и сызнова покрасили полы – это блистание какое-то!
Но, когда Мирон с Ариной поднялись на второй этаж дома – они осознали, что значит неподдельное блистание: просторный коридор устлали длиной, ковровой дорожкой, стены оклеены дорогими английскими обоями, а по обе стороны висят светильники… Четыре спальных комнаты обставлены мебелью красного дерева, стены обклеены английскими обоями, огромные окна застеклены и завешаны, от любопытных глаз, шикарными портьерными занавесями, на паркетный пол постелены немалого размера, ковры - дивного рисунка… Вокруг блеск шелка, хрусталя, загадочная томность бархата…  В уютную гостиную установили и рояль, чтобы маленькая Петра могла музицировать… Теперь Петра и Петру окружает пышная роскошь, которой дети покойного барина Петра достойны по праву своего рождения! И горничную уже назначили к барчукам - Петру и Петре…
***
- В выходные и нам Арина, необходимо посетить текстильную лавку: и нам надобна тюль тончайшая и портьерные занавеси, покрывало красивое для нашего ложа присмотреть необходимо… Барин Григорий прав: наши подопечные подрастают – и не заметим, как к ним друзья, с визитами потянуться… - и, озадаченный Мирон, почесал свой затылок.
- Меня больше всего радует, что теперь мы будем ходить в теплую уборную: справлять свою нужду… Похоже, нам надобен еще некоторый запас красивых тарелок и чашек…- высказалась мужу Арина, а потом добавила: - Как нас резко отделили от наших племяшей: господа уже призадумываются о будущем внуков Петра и Петры.
- Очень похоже на то…- согласился с женой Мирон: - Но своих шумных и игривых внуков – пока, старые господа намерены держать на расстоянии… - опосля добавил Мирон.
***
На дворе 1734 год – страной правит Анна Иоанновна, но для мужчин рода Славоницких мало, что изменилось: они по-прежнему, верой и правдой, служат своей Отчизне. 
Бывший крепостной Андрейка еще замечен и отмечен был…, а позднее и возведен в дворянское сословие самим Петром I: за его немалые познания в горнорудном деле, за острый ум, деловую расторопность, неординарную смекалку, что знатно послужило во благо государства… И теперь, по прошествии стольких лет, ум восьмидесятилетнего горного инженера Андрея Семеновича по-прежнему ясен, а познания в горнорудном деле приумножены весьма и весьма…! Его старший сын Алексей приносит пользу Отечеству, как военный инженер, сын средний Александр теперь преподает в Петербургской Морской академии, а младшенький сынок Родион сложил свою головушку еще в 1703 году в боях на реке Сестра… Достойная династия дворян вышла – отмечают высокие государственные умы: много пользы принесли и приносят доселе России-матушке эти Славоницкие - «птенцы гнезда Петрова» ...
***
Летом сего года надумал и Андрей Семенович месяц провести в своем загородном имении, в обществе супруги своей Матрены Ивановны. Надо отметить сразу, что достопочтенная Матрена Ивановна немного «тронулась» головой сразу, после извещения о гибели ее младшенького – сына Родиона, а с годами ее заболевание только усугубилось. Андрею Семеновичу нестерпимо и жаль свою жену, и в ее обществе он долго находиться не может… Но сынок Александр, вместе со своей семьей, вознамерился это лето провести в родительском поместье.
А тем временем и у старого барина Григория, его старший сын Роман со своею женою Марфою замыслили недельку…, другую пожить у его родителей, в их поместье…   
Как прознал об этом маленький Петр, он сначала заволновался, но потом твердо объявил бабушке Софье, что, если дядька Роман опять его потащит жить в свой городской дом…- он сбежит от него, еще в дороге...
После небольшого совещания, барин Григорий согласился со своей женой Софьей, что для всех будет спокойнее, если маленький Пьер месяц поживет у дальних родственников барыни Софьи: у этой родни тоже имеются маленькие дети – Пьер там не заскучает…
***
Восьмилетнему недорослю Петру очень понравилось проживание у родственников бабушки Софьи: вместе с Сержем и Ленечкой, барскими детьми, он ловил рыбу в пруду, на костре запекал картошку, изобретал вместе с ними различные игры… А потом, в соседнее поместье прибыл седой и властный старик – и неожиданно, для самого Пети, он поспорил с Сержем и Ленечкой, что не забоится залезть, за клубникою, в соседский сад…
Его схватил цепкий садовник и препроводил Петрушу, для серьезного разговора, к хозяину: к тому самому седому и властному старику.
В это время седой и властный старик намеревался обедать – поэтому садовник потащил Петра сразу в столовую…
- Ты, что орясина этакая, по чужим садам-то лазишь? Клубнички захотелось?! Вот накажу конюху выпороть тебя на конюшне! – строго промолвил властный старик и у Пети, от страха, похолодело в животе, но он смело ответил седому старику:
- Я не орясина какая-то – и пороть меня на конюшне вы, не имеете права: мне просто стало любопытно – и я решил прогуляться по вашему саду, только и всего… - на Андрея Семеновича, бесстрашно, смотрели, до боли знакомые, глаза незнакомого мальчишки.
- Родион, сынок! Время обеда, а вы, все неприбранный – вам стоит быстренько привести себя в порядок в детской и спуститься к обеду: вы, ведь видите, что папенька расстроен – поторопитесь, Родион! – к Петру обращалась какая-то незнакомая старушка, но он был напуган, растерян, потому и сказал:
- Бабушка, я не Родион: я Петр, а мой дедушка Родион давно погиб на войне, еще до моего рождения…- тут Петр осознал, что со страху ляпнул лишнего – поэтому и заторопился: - Мне пора домой – я пойду! – заявил уверенно Петр, тому властному старику и направился в сторону выхода.
В столовой, тем временем, воцарилась гробовая тишина, которую нарушил, сидящий на другом конце стола, веселый дяденька.
- Куда же вы, заторопились, мальчик?! Вам было любопытно – и вы, без приглашения, проникли к нам… Теперь и нам любопытно познакомиться с таким бесстрашным мальчиком – и мы Петр, приглашаем вас отобедать с нами. Но мама права, руки вам ополоснуть все же необходимо… На десерт подадут клубнику со сливками. Вы, любите клубнику со сливками? Тимофей, набери юному барину клубники: он выиграл спор – в качестве доказательства, он отнесет ягоды друзьям. – распорядился Александр Андреевич, средний сын Андрея Семеновича.
***
Потом, за столом все молча кушали крапивный суп с яйцом и с мясом, сдобренный жирной сметаной. Петруше незнакомый суп понравился на вкус – и он решил нарушить тишину, царившую за столом:
- Вкусный суп! Наша кухарка Феня и мама Арина такого супа никогда не готовят.
- Почему вы, маму зовете по имени? – поинтересовался у Петра веселый дяденька.
Петр немного подумал, но решил все же ответить: ведь для близких людей не секрет, что его отец - дворянин, а мать – крепостная.
- Мои мама и папа – умерли. Папа Петр - он был дворянского сословия, а мама Матрена – она была крепостной… Папа был убит на дуэли еще задолго до нашего рождения, а мама умерла, сразу после родов – и нашим воспитанием занимаются наша тетя Арина – родная сестра мамы и ее муж – Мирон. – опечалено сообщил Петр, потом он нечаянно посмотрел в сторону седого и властного старика, но тот уже не смотрел на Петрушу сердито: он смотрел на него задумчиво и с грустью…
- Пороть на конюшне меня не будут…- подумалось вдруг Петру.
А незнакомая Петру, бабушка все величала его Родионом, но он теперь и не думал противиться: Родион так Родион…
***
После обеда, взрослые дяденьки пригласили Петрушу в кабинет, но он пошел туда без опаски: Петр видел, что на него давно никто не сердиться.
Войдя в кабинет Андрея Семеновича – Петр сразу узрел, среди висящих на стене портретов, и портрет дедушки Родиона – он и не удержался, спросил:
- Вы, были знакомы с моим дедушкой?!
- Еще как знакомы!!! Я и твой дедушка – мы родные братья, а это наш папенька Андрей Семенович… Меня же зовут Александром Андреевичем, а твой дед был Родионом Андреевичем…- сообщил Петру его веселый дядя…
Ошеломленный Петр, во все глаза смотрел на седого важного старика:   
- Как это может быть такое: он – мой прадедушка?!
- Как тебе живется Петр? Почему теперь ты, проживаешь в этом имении, а не со своей мамой Ариной???! – неожиданно спросил прадедушка, Петра.
Прежде, чем ответить прадедушке Андрею – Петр немного подумал…
- Хорошо живется, пока: мама Арина и тятя Мирон нас очень любят… И бабушка Софья с дедушкой Григорием – тоже любят, но я слышал, как дедушка говорил, что дяде Роману необходимо меня усыновить: иначе у меня не будет будущего! Но с дядей Романом и тетей Марфой у меня тоже не будет будущего: они меня не любят! И потом, а как же будущее моей сестренки Петры?! Почему о ней дедушка не беспокоиться?! – рассуждал, как взрослый, мальчик Петр, и потом высказал наболевшее: - Дедушка Григорий так не любит моего дедушку Родиона, а ведь он давно уже умер! Я слышал, как он кричал бабушке, что от ее Родиона осталась одна пыль, а бабушка ему ответила, что у него есть мы, с Петрой – поэтому дедушка Родион до сих пор жив: в нас! Но дедушка Григорий кричал, что мы, его внуки: он растил и заботился о нашем отце, а теперь заботиться о нас! Через год, все же дядя Роман усыновит меня и тогда я стану настоящим внуком дедушки Григория, а что будет с Петрой – этого я не знаю. Но мама Арина говорит, что и с ней все будет хорошо: тятя Мирон уже копит ей деньги на приданое.
***
Позднее, Александр Андреевич лично проводил Петра до ворот имения, где гостит его внучатый племянник и передал ему в руки корзинку, полную клубники.
- Петруша, завтра приходите к нам на обед, можете и друзей своих прихватить – поесть клубники. – предложил дядя на прощание.
Петр, с корзинкой клубники прошел в дом, а его уже нетерпеливо поджидали Серж с Ленечкой и их мама с бабушкой…
- Пьер, это безобразие, что за бравада такая, что за причуда: лезть в чужой сад за клубникой, да еще к этим надменным Славоницким??!!! Мы непременно попеняем Софье: нельзя так небрежно относиться к воспитанию внука!!! – словно потревоженные птицы в птичнике, «кудахтали» эти две женщины.
- Вы, зря так волнуетесь: вот мне передали корзинку клубники, чтобы я и вас угостил… Меня и завтра на обед пригласили…- Петр вдруг ясно осознал, что его дальние родственники специально вызвали его на спор, чтобы таким образом, он предстал перед взрослыми, в крайне неприглядном виде – и Петру расхотелось брать с собой Сержа и Ленечку – завтра, в гости к своему прадедушке Андрею.
***
Весь месяц, каждый день Петр пропадал в поместье своего прадеда: они много разговаривали – и мальчик многое узнал о своем деде Родионе, и о становлении дворянского рода Славоницких вообще… Он, поневоле, проникся уважением к близким родственникам деда Родиона.
- Петруша, а как ты, смотришь на то, если бы мы тебя взяли под свою опеку: ведь ты, наша кровь…- как-то спросил своего правнука Андрей Семенович.
- Мне бы этого хотелось! – честно признался мальчик, но потом он вспомнил о сестре: - Только…, а как же Петра?!
- А мы ничего не имеем против Петры, только и ее согласия спросить надобно. – таков был ответ прадеда Андрея.
***
Домой, в поместье старой барыни Софьи – Петра доставил его дядя Александр Андреевич. Старый барин Григорий наотрез отказался отдавать внуков Родиона их ближайшим родственникам. Разговор между барином Григорием и барином Александром вышел трудным, а тут еще Петруша заявил, что не желает жить в доме дяди Романа, а хочет жить в доме прадедушки Андрея.
Ну тут уж старый барин Григорий схватился за сердце и осел на кушетку…: такой неблагодарности от внука, он не ожидал! Внучка Петра, которой стало нестерпимо жаль деда Григория, подскочила к нему, положила ему под голову подушечку, погладила его по щеке, предложила сыграть на пианино тихую мелодию, для успокоения нервов дедушки.
- Петра, хоть вы, не покидайте своего старого дедушку! – слезно взмолился барин Григорий, а потом добавил: - Выходит Пьер, уже отрезанный ломоть, для нас – так забирайте его, ироды! – гневно бросил он в лицо барину Александру.
***
Арина, со слезами на глазах, собирала вещи Петра: ох и быстро оперился их птенец…- они оглянуться даже не успели!!! Мирон, в это время, нервно дымил самокруткой, на крылечке дома.
На прощание, барин Александр Андреевич расцеловал Арину и Мирона – это в благодарность за заботу об их кровиночках. Потом дядя Александр подошел к притихшей и обескураженной Петре:
- Девочка моя, как только будешь готова, я приеду и за тобой! Теперь ты, знаешь, что у тебя есть прадед Андрей и мы, твои дядюшки – ты, всегда можешь рассчитывать на нашу помощь! – с чувственным надрывом проговорил барин Александр Андреевич и Петра кивнула головой, давая ему понять, что услышала дядю.
***
Позднее, уже лежа в постели, Арина и Мирон все изливали друг другу свою радость: дочка Петра осталась с ними – и их жизнь продолжается…
В это же время и барин Григорий, и барыня Софья, каждый по отдельности, благодарили Бога за то, что Петра предпочла остаться с ними…
- Добился-таки своего Григорий: прикипела к нему душой внучка Родиона – Петра, но сейчас я этому даже рада, иначе чтобы стало с нами, всеми, если бы и Петра нас покинула?! – с запоздалой тревогой, рассуждала барыня Софья.
Приехали в поместье сын Роман со своею Марфою, как узнали про возмутительную вероломность Петра - всегда кроткая сноха, в сердцах, высказалась:
- Вот Роман, а я вам всегда говорила, что нам надобно удочерить Петру: мальчишки – то чуть подросли и сразу стремятся покинуть родительский кров, а девочкам всегда необходима связь с родителями, даже если они и замуж вышли!!! – гневно выговаривала Марфа своему Роману.
- Тише сношенька, тише! Петру мы никому не намерены отдавать! Я ее сам под венец поведу!!! – сразу объявил старый барин Григорий.
***
Сноха Марфа оказалась права: Петра так и не решилась покинуть маму Арину и тятю Мирона - и дедушку Григория с бабушкой Софьей ей было очень жаль бросать: ведь они старенькие! И лишь раз в году, где-то с месяц, Петра гостила в загородной усадьбе своего прадедушки Андрея.
И с тех пор так повелось: сама Петра, ее дочка, внучка, правнучка…– они, подрастая, все же оставались на родной стороне… Славных дочек, ветви Родиона, отдавали замуж за сыновей соседей-помещиков, но сынов своих, эти славные женщины…, отправляли в Петербург: на попечение добрых дядюшек рода Славоницких… и рода Троекуровых…
***
Бесшабашная сестрица Арины и Матрены – Фаина обзавидовалась вся, едва узрела, как удачно устроилась жизнь ее младшей сестрицы – а та только-то и поспала недолго с молодым барином…
С тех пор Фаину не манили к себе прежние воздыхатели: ее теперь совсем не устраивала жизнь, пусть и с милым, но в прокопченной избе – и она стала присматривать себе совсем иного жениха…
Кокетничая со всеми парнями подряд, Фаина пыталась привлечь к себе внимание состоятельного мужчины! И прельстила Фаина мужчину солидного: по ней стал сохнуть управляющий барина Григория.
Чаровница Фаина по-деловому подошла к решению своей судьбы: она откровенно поведала влюбленному управляющему, что будет его… - только в том случае, если он оженит своего сына на ней… Ровно через месяц, после судьбоносного разговора, состоялась свадьба Фаины с Жорой, сыном управляющего.
Счастливый новобрачный, на своей свадьбе то ли не рассчитал своих сил или по другой какой причине, но в брачную ночь Жорик был весьма пьян…- его обязанности супруга, за него исполнил отец… По утру молодая супруга Фаина предъявила молодому мужу простынь, которая свидетельствовала о ее непорочности – до замужества… Так они и стали поживать: втроем…
Через девять месяцев Фаина родила сына, которого окрестили Егором. А еще через два года у Фаины закрутилась любовь с барином из соседнего уезда – она, незамедлительно, бросила своего любовника-управляющего и мужа Жорика... Вот сына Егора – Фаина перепоручила заботам сестрицы Арины, которая не посмела отвергнуть своего племянника Егора.
***
Восьмилетняя Петра была весьма рада появлению в их доме двоюродного братика Егора: после отбытия брата Петра в Петербург, она, было, совсем загрустила. Надо откровенно признать: двухлетний Егор, собою, почти сразу заполнил пустоту, образовавшуюся после отъезда Петра.
Вакуум, в разбитом сердце управляющего, наполнить было нечем – но теперь он частенько заворачивал, на огонек, в дом Мирона. Всматриваясь в личико Егора, управляющий все пытался понять: этот мальчик приходиться ему сыном или внуком?!
***
Через шесть лет, когда и Егору исполнилось восемь лет, и его Арина, по договоренности, отдала на попечение Александру Андреевичу Славоницкому.
И Егор, как и ранее Петр, был определен на обучение в Морской пажеский корпус…
А еще через полгода на крыльце дома Мирона и Арины возникла понурая Фаина: ее барин надумал создать семью с юной дочкой своего друга – и пылкой любовнице, в доме прежнего любовника, уже не нашлось места! И беременная Фаина, в поисках крова, явилась к сестре.
В конце концов и у Фаины, позднее, жизнь сладилась. Но сначала, с перепоя, помер ее муж Жорик и все в деревне его шибко жалели: такую курву за себя взял – не приведи господи!!! От стыда, родители Фаины – Прохор и Дуня не знали куда глаза свои деть: две дочки выросли такие ладные, а Файка… А Фаина осталась вдовой…
Удрученный управляющий, не выдержав вакуума в своем сердце, распродал все свое имущество и приобрел в городе, на окраине, двухэтажный каменный домик. Потом он предложил прелестнице Фаине обвенчаться, но теперь управляющий сам поставил ей условие: родив ребенка от барина, Фаина должна сразу отдать его на воспитание – вот хотя бы Арине с Мироном… И Фаина вынуждена была согласиться.
В положенный срок, Фаина родила замечательную девочку, как две капли воды, похожую на свою мать – и бывший управляющий почему-то растрогался – и позволил Фаине, дочку оставить себе.
***
Окольными путями, да «по закоулочкам», перешагнув через свой стыд и мужа Жорика – Фаина все же достигла своей цели: теперь она живет с обеспеченным мужем в каменном доме, у нее есть кухарка и горничная – и сама Фаина занята только собой и своей красавицей дочкой, как и мечталось!
Изредка и ненадолго их навещает Егор: он стал таким взрослым и красивым… – теперь бывший управляющий даже не сомневается, что сынок удался в него! Его усопший сын Жорик уродился в свою покойницу-мать: такой же размазней удался - упокой Господи его душу! Теперь бывший управляющий вполне доволен своей жизнью – и перестал поколачивать Фаину: кто не без греха, а ему-то она досталась девственницей?! Зато какого сына Фаина родила ему, а Арина – ее сестра, так славно его отрока пристроила!!!
***
Жизнь женщин, ветви Родиона, более двух столетий складывалась, на удивление, похожей: замужество лет в семнадцать, восемнадцать и непременно за сына помещика своего или соседнего уезда – потом рождение детей. Когда их сыновья подрастали до определенного возраста, очередная Петра, Варвара, Мария, София… списывалась со своей петербургской родней и те мальчиков пристраивали: либо в инженерную школу, либо в артиллерийскую…, либо в Морскую академию Петербурга…. Дочки всегда оставались в поместье, со своими родителями – им нанимали учителя, для обучения: французскому языку, умению музицировать на рояле, вышиванию, письму и счету… Когда дочери подрастали их вывозили на «ярмарку невест»: на уездные балы…
***
Двадцатый век переиначил многие и многие жизни…
В 1906 году влюбленная барышня Наталья вышла замуж за Антона, поручика Кексгольмского полка – и последовала за своим супругом к месту его службы, в Петербург. Через год у любящих супругов родилась дочка Танечка – счастью этой немногочисленной семьи, казалось, нет предела… Но предел все-таки был – через семь лет началась Первая мировая война.
По настояния супруга Антона – Наталья, проводив мужа на фронт, вместе с дочкой тут же покинула Петербург: ее путь лежал в имение, принадлежавшее родителям Антона.
Через два года, после начала войны, умер свекор Натальи – две беспомощные женщины – сама Наталья и ее свекровь Сусанна остались одни, с девочкой Танечкой… Они не представляли себе, как им далее управляться с имением: обе женщины ничего не смыслили в пахоте, посевной и уборке урожая…- срочно требовалась чья-то помощь, содействие…
Посоветовавшись со свекровью Сусанной – Наталья отправилась в поместье, откуда родом были ее «корни»: в имение, которое пару веков назад принадлежало барину Григорию… Но ей не повезло: теперешний помещик Иван, потомок Федора – второго сына барина Григория, был в отъезде – и Наталья решилась на визит в деревню, к потомкам крепостных крестьян - Прохора и Дуни.
Мужчина в возрасте – зажиточный крестьянин Евсей внимательно выслушал барыню Наталью, почесал свой затылок, но по обещался все обкумекать и помочь… – с тем Наталья и вернулась в поместье свекрови.
Неизвестно, сколько бы кумекал Евсей, только через два дня в поместье Сусанны пожаловал помещик Иван - родственник Натальи, по линии пра-пра…бабушки Софьи, мужем которой был барин Григорий.
Молодой помещик сразу произвел благоприятное впечатление своей деловитостью и на Сусанну, и на Наталью: он незамедлительно повелел вызвать к нему управляющего, просмотрел все его записи, посетил амбар и все хозяйственные постройки - для оценки ситуации… Все закончилось тем, что Иван взял под свое крыло двух беспомощных женщин и девочку Таню – посевная, в имении помещицы Сусанны, прошла успешно.
И Сусанна, и Наталья находились на «седьмом небе» - от счастья: в лице Ивана они обрели себе временную жизненную опору. Но радоваться им долго не пришлось: с германского фронта пришла похоронка на мужа Натальи –  Антона: он сложил голову в сражении на реке Збруч! И другая напасть не заставила себя долго ждать: основную часть, собранного урожая, у них забрали – для нужд фронта, но тот фронт уже трещал по всем «швам», а по городам и деревням бродил призрак коммунизма…
***
Молодой и неглупый мужчина – Иван так проникся проблемами этих беспомощных женщин и маленькой девочки, что из преходящей жизненной опоры превращался в постоянную: сын и муж – Антон убит – теперь у двух женщин все надежды связаны с родственником Натальи – Иваном!
По настоянию Ивана, зерно для следующей посевной, схоронили – до времени, в тайном месте, что находилось в глухом лесном массиве его угодья.
Ценные картины, посуду, ковры, фамильные драгоценности, одежду и продукты: крупы, муку, картофель, масло, сахар – нагрузили в повозку и вчетвером - сам Иван, Сусанна, Наталья и ее дочка Танюша выехали из поместья и направились в сторону города, на житье - в городскую квартиру Ивана.
***
Предусмотрительного Ивана чутье не подвело: где-то через месяц и поместье Ивана, и поместье Сусанны были разграблены, разгромлены и подожжены обозленными крестьянами…
Едва Сусанна узнала о разорении своего родового гнезда, ее тут же хватил удар – и через неделю она скончалась! Смерть свекрови потрясла Наталью – она пребывала в полной прострации, но Иван протянул ей руку помощи, и она приняла ее…
 Их венчание проходило скромно, тихо и без свидетелей: на улицах города уже маршировали революционные отряды, распевающие свои, революционные песни.
Немного поразмыслив, Иван предложил свои умения и навыки новой власти: из страны они с Натальей не собирались уезжать – нужно было как-то вписываться в новые реалии жизни.
***
Не смотря на смутное время, которое переживала страна, квартира Ивана стала мирным островком счастья для его любимых: супруги Натальи и ее дочери Татьяны. Но их семейное счастье было недолгим: ранней весной 1922 года, в составе продотряда, Ивана отправили реквизировать излишки хлеба у «кулаков»…: страну душила костлявая рука голода!
Руководитель продотряда усердствовал, с выполнением поставленной задачи: по его приказу, подчистую выгребли все запасы в одном селе, не оставили даже семян для посевной… Но на глухой лесной дороге, не ведомо откуда взявшиеся вооруженные бандиты, встали на пути хлебного обоза.
Застигнутый врасплох, немногочисленный продотряд сопротивлялся не долго - был разгромлен, обозы с хлебом бандиты увели в неизвестном направлении… На лесной дороге, обагренной кровью, остались лежать тела бесстрашных бойцов за власть Советов!
Но один чекист все же выжил: бандиты приняли его за мертвого – добивать не стали – когда он пришел в сознание, добрел, дополз до того села…
***
Узнав о трагической гибели своего любимого мужа Ивана, закаленная несчастьями, Наталья больше не заламывала своих рук, страдала молча, доверяя свое горе лишь подушке…
***
Погибших чекистов хоронили в закрытых гробах и с большими почестями. На этих похоронах, Наталья ничего и никого не видела вокруг себя: ее мозг сверлили безрадостные мысли:
- Как теперь мне жить без Ивана! Зачем мне жить, если его нет рядом?!
В данную минуту, была бы на то ее воля, Наталья легла бы в одну могилу со своим мужем – присутствие рядом дочки Танечки останавливало ее от опрометчивого поступка!
А между тем, в среде скорбящих чекистов высказали предположение, что без измены не обошлось…: откуда бандиты узнали о продотряде и пути его следования?! Высокое начальство пыталось пресечь подобные разговоры на корню…
***
На гражданской панихиде по зверски убитым сослуживцам, красивой вдове Наталье уделял слишком много внимания начальник ее усопшего мужа…
Быть может, чтобы отвести от боготворимой женщины беду, во сне к ней пришел любимый Иван: весь окровавленный, но до чрезвычайности, спокойный:
- Дорогая, любимая моя! – промолвил он, с особенной нежностью в голосе: - Более я не смогу быть рядом с вами там…, но я присмотрю за вами отсюда! И, когда вам будет плохо, я приду… А пока, любовь моя, я хотел бы, чтобы вы, перебрались из города к своим родственникам, в деревню…
Еще некоторое время, молча и с нежностью Иван смотрел на свою жену, а затем исчез… 
И Наталья последовала совету своего покойного супруга Ивана.
***
Она снова возникла на пороге дома крестьянина Евсея:
- Мы к вам, пожить некоторое время... – смиренно промолвила Наталья и пристально взглянула на Евсея.
Они довольно продолжительное время смотрели в глаза друг друга – и Евсей вдруг увидел дивное: словно синева глаз Натальи расступилась, и он погрузился в бездонный сиреневый омут…
- В нашем роду все бабы красивые, но девки Матрены…, будто сирены какие…!!! Мда… - подумал Евсей, потом он крякнул и потряс своей головой, чтобы избавиться от наваждения – лишь потом промолвил:
- Ну, проходите, поживите, коль надобность приспичила…- и он посторонился, пропуская в дом Наталью с дочерью Татьяной.
Жене Евсея до чрезвычайности не понравилось, какими взглядами обменялся ее муж с этой городской кралей.
- Евсей! Ты, сдурел?!?! Самим жрать нечего, а ты, еще и гостей зазываешь!!! – кричала изможденная крестьянка.
Наталья отлично понимала в каком состоянии сейчас находятся люди в деревне – поэтому поспешила успокоить взволнованную женщину:
- Мы постараемся не быть вам в тягость: мы продуктовый паек получаем - за погибшего мужа…- и Наталья с дочкой Таней затащили увесистую сумку на порог: - У нас еще продукты есть: в городской квартире, за ними только съездить нужно…- добавила Наталья.
- Вот бы и жили в своем городе и жрали там сами свои продукты!!! – с нескрываемой злобой, прошипела женщина.
Теперь разгневался сам Евсей: он отшвырнул от себя лопату:
- Ты, Варька прекрати идти супротив моего слова!!! Я сказал, значит они будут в нашем дому жить! Чего ты, взбеленилась: ведь это мои родственницы… Кровь – не водица! Между нашими предками издавна повелось: помогать своим в беде! Я не стану гнать их прочь…- уже спокойнее проговорил Евсей и пригрозил своей жене кулаком.
***
На тощенькой лошадке Евсея, в положенное время, Наталья поехала в город: проведать квартиру, получить продуктовый паек, за погибшего мужа… Но дверь в ее квартиру оказалась опечатанной – и Наталья бросилась, за разъяснениями, к своей соседке…
- Ох, Наташка, под счастливой звездой ты, родилась!!! В тот день вы, с дочерью, с утра уехали, а ночью я услышала тихие шаги в вашей квартире и вроде бы, что-то двигают…- я и вызвала милицию, благо они располагаются в соседнем доме… Взяли тех жуликов!!! А если бы ты, дома со своей дочкой была…?! Я слышала, что на соседней улице, вечером к женщине вот так же пришли – теперь и она, и ее дети лежат в мертвецкой…- охала и сокрушалась соседка Натальи.
***
Чтобы попасть в свою квартиру, Наталье пришлось идти в милицию, за разрешением, а там сослуживцы ее покойного мужа поведали ей много интересного…
Вызванные Натальиной соседкой, милиционеры сработали грамотно и четко – поэтому-то и застали врасплох грабителей… Каково же было удивление того, выжившего чекиста, когда в одном из грабителей он признал бандита, который был в числе тех, кто совершил зверское нападение на их продотряд…
Началось следствие – и на одном из допросов, милиционеры добились чистосердечного признания того бандита: выяснилось, что руководителем и наводчиком в их банде является начальник покойного мужа Натальи. Более того, это он навел своих подручных и на дом убитых: женщины и ее детей, и дом Натальи – это тоже его наводка. Этот начальник предположил, что у Натальи сохранились, сбереженные на черный день, ценности: правда убивать ее, вместе с дочерью – такого приказа он не отдавал - велел только попугать их хорошенько…
Наталья молча слушала коллег своего покойного мужа, и лишь не прошенные слезы, катились по ее щекам. Но, на прощание, она все же молвила:
- Теперь я понимаю, почему, в том сне, мой Иван был так спокоен: он уже знал, что вы, сумеете найти и покарать их убийц!!! Спасибо вам!!! И поклон до земли!!! Не уйдут упыри от заслуженного наказания. А этот начальник ваш – он явно не тот, за кого себя выдает…- и она пошла к выходу.
Получив паек и деньги, положенные ей за погибшего мужа, Наталья, вместе с озадаченным Евсеем, вернулась в деревню.
***
Только через год, Наталья нашла в себе силы и возвратилась с дочерью Татьяной на городскую квартиру. Жизнь мамы с дочкой постепенно входила в прежнее русло, хотя им по-прежнему не хватало Ивана, но заменить его им уже никто не сумел! В деревню, к Евсею, они наведывались изредка…
В восемнадцать лет Таня окончила среднюю школу - затем ей пришлось год отработать в больнице, нянечкой и только потом ее приняли на рабфак Медицинского института. Сама Наталья теперь работала учителем французского языка в школе рабочей молодежи.
После успешного завершения обучения на рабфаке, Татьяну автоматически зачислили студенткой первого курса Медицинского института. Ей, в будущем, предстояла напряженная пора: освоение профессии врача… - поэтому Таня и согласилась: провести вместе с мамой два летних месяца в деревни, у дядюшки Евсея.
Сам Евсей и его взрослые сыновья были рады приезду Татьяны и Натальи. Одна Варвара, жена Евсея, никогда не приветствовала появление этих городских краль в ее доме!
Но Наталья и ее дочь Таня в гостях у Евсея не сидели сложа руки: пропалывали грядки на его личном огороде; когда подходила очередь, Татьяна пасла коров с младшими сыновьями Евсея. Частенько бывало, что Наталья, вместо Варвары, могла и обед сготовить: она давно уже научилась вкусно кашеварить… 
***
В один из дождливых дней, когда в поле нельзя было работать и коровы не покинули своего коровника, Наталья предложила своей дочери прогуляться, по дождю, до развалин их бывшей усадьбы, но Татьяна отказалась, зато Евсей согласился составить компанию своей родственнице.
Дождь неожиданно прекратился, едва Наталья вступила на территорию, где некогда ее пра…прабабушки появлялись на свет, росли, влюблялись, выходили замуж… – теперь полуразрушенный господский дом смотрел на Наталью своими пустыми глазницами окон: застекленные рамы давно разобрали по своим домам мародеры…
Она проследовала внутрь дома, и каждый ее шаг отзывался гулким эхом. Внутри дома было пусто и грустно: все разграбили, даже паркет разобрали, но с облупленных стен, на Наталью смотрели изрезанные портреты ее предков.
Наталья внимательно осмотрела все, оставшиеся портреты, и ей показалось, что некоторым из портретов, она в состоянии дать вторую жизнь – она стала снимать их со стены…
Она вовсе нечаянно сдвинула с места, изуродованный до неузнаваемости, портрет барина Григория, когда снимала со стены портрет своего предка Петра – вдруг что-то щелкнуло и в стене открылась ниша, где и лежали: теперь никому ненужные, но ценные – некогда, денежные ассигнации; книга приходов и расходов; шкатулка, наполненная фамильными драгоценностями пра…прабабушки Софьи; альбом с фотографиями и ее дневник…
Все найденное, включая портреты, Наталья сложила в холщовый мешок и направилась к выходу – ей, вслед, странно завывал ветер: будто шепча слова прощания - слова напутствия предков, ушедших к Небу, своей наследнице! 
С мешком в руках, Наталия прошлась и по двухэтажному домику, где некогда проживали Мирон и Арина – и здесь полное разорение и запустение – хоть плачь! Пересилив свое огорчение и уныние, Наталия решила проверить тайники Мирона, о которых ей рассказывала ее матушка. Два тайника она нашла пустыми, но в третьем…: в носовом платке лежало двадцать серебряных рублей петровских времен…
Вернувшись к телеге, где ее дожидался Евсей – Наталья отдала ему заначку Мирона.
- Что с ними делать-то теперь?! – недоуменно спросил Евсей.
- Позднее, когда возникнет великая нужда в деньгах, пойдешь к ювелиру, или в музей: это старинное серебро немалых денег стоит…- сказала Наталья и потом предложила: - Евсей, надо еще проехаться в лесную чащу: по зарубкам на деревьях, я попробую найти схрон… Мы, еще с Иваном, сложили там запас зерна, для следующей посевной…- Наталья вспомнила, то предреволюционное время, и как-то надрывно и протяжно вздохнула…
***
Зарубки на деревьях уже стали зарастать, но Наталья все же их обнаружила, нашла она и ту заветную полянку, и ту высокую сосну, которая стала еще выше – только вход в тот схрон Наталья не могла обнаружить…
Недолго покружив по поляне, Наталья обратила свой взор к Небесам:
- Иван, Ванечка!!! Подскажи, где мы схоронили то зерно: без твоей помощи мне не найти!!!? – прокричала она в небо, и тут же споткнулась о кольцо, которое оставалось невидимым из-за высокой травы.
За то потайное колечко они и потянули… По ступенькам спустились внутрь потайного помещения, где было и прохладно, и сухо…
- Надо же, как хорошо сохранилось зерно?! А в кадушках, что находиться?! Завтра приедем сюда со старшими сынами: мешки и кадушки таскать, тут нужна сила мужицкая! – уверенно заверил Наталью – Евсей.
***
А годы, непростительно быстро, проходят… Дочь Натальи – Татьяна уже окончила Медицинский институт, отучилась в ординатуре и вышла замуж за своего коллегу: хирурга Кирилла. Но только в 1937 году молодые супруги решили обзавестись потомством – и на свет народилась чудная девочка Дуня – Авдотья…, на радость бабушке Наталье.
***
В начале июня 1941 года, Татьяна и Кирилл поехали в отпуск на Черное море, а дочку свою Дунечку, они оставили на бабушку Наталью.
В середине июня и Наталья вышла в отпуск – и со своей внучкой Дуней надумала она поехать в деревню, к родственнику Евсею, к которому теперь можно было ездить без всякой опаски: померла его Варвара, не дожив до шестидесяти пяти лет – и это обидно!
***
Маленькая Дуня была в восторге от деревни: козочки, коровы, лошадки, которых можно погладить, а еще курочки, утки и гуси – вот последних, определенно, лучше не трогать - заклюют…- это Дуня быстро усвоила…
Через неделю, после приезда в деревню Натальи с внучкой Дуней, началась война… Она, было, надумала срочно вернуться в город: дочка Таня и зять Кирилл непременно должны вернуться из отпуска… Но ночью, во сне, ее снова посетил усопший, но все еще любимый муж Иван:
- Милая, страшная беда обрушилась на вас! Но вам, с внучкой, лучше оставаться в деревне: здесь меньше людей, чем в городе – в этом месте мне проще будет отвести от вас беду… Будет жутко, но ты, Наташа не страшись: всегда помни – я рядом!!! – Иван наклонился над ней и нежно поцеловал ее в лоб, а потом исчез.
И Наталья осталась вместе со своей внучкой Дуней у Евсея, но письмо, на адрес городской квартиры, Наталья все же написала, чтобы дочка знала, где их искать.
***
Письмо, которое адресовала ей мама, Татьяне не удалось прочесть: уже в первые военные дни их, с Кириллом, призвали в армию. Шли кровопролитные, тяжелые бои, а это десятки и десятки раненых - и многие часы, безо всякой передышки, они стояли за операционным столом…Потом Кирилл погиб, во время налета вражеской авиации, а часть, в которой продолжала воевать Татьяна, попала в окружение!
Далее, военврач Татьяна, с обозом раненых, была в числе тех, кто с тяжелыми боями, пытался прорваться из окружения, к своим… После долгих блужданий по глухим лесам, обессиленных в боях бойцов, фронтовая судьба вывела к деревне, где проживал родственник военврача Татьяны – Евсей.
Дождавшись сумерек, Татьяна с двумя солдатами ушла в разведку…
***
На тихий стук, Наталья выглянула в окошко и разом обомлела: через стекло на нее смотрели суровые глаза дочери Татьяны – и, тихой мышкой, Наталья выскользнула в сени, чтобы открыть ей дверь.
- Немцы в вашей деревне стоят на постое? – первое, что спросила Татьяна у своей матери.
- Нет, но они назначили четырех полицаев, чтобы те следили за жителями деревни. Дуня уже спит, а вы, тут как же?! И, где Кирилл? – с опаской, поинтересовалась Наталья, но сурово сжатый рот дочери, не ответил ей.
Тихонько вышел из своего закутка Евсей, внимательно посмотрел на измученную Татьяну и на ее спутников, и потом спросил:
- Вы, ведь не одни?
Татьяна лишь устало покачала головой, ответил Евсею один, из солдат:
- Нет, наши товарищи ждут нас на лесной опушке… Мы устали и голодны – не дадите ли нам приют – на время: потом мы дальше пойдем и будем прорываться к своим…
Евсей молчал, словно что-то обдумывал, а потом предложил:
- Ты, Танюша, оставайся с матерью: с твоими товарищами я сам пойду и приведу всех, и размещу их…, а ты, пока отдохни, поешь…
И они ушли, но по дороге Евсей постучался в дом, что на краю деревни, в которой проживал бывший колхозный счетовод.
***
Основная часть бойцов разместилась в доме бывшего счетовода колхоза: в данное время он проживал один в своем просторном доме и от его дома до леса ближе…, и он, непосредственно, держал связь с партизанским отрядом…
Уже была ночь, когда раненых разместили в избушке, в которой когда-то проживали предки Евсея – Прохор и Дуня: эту избушку, которая топится по-черному, еще тогда Прохор сохранил - в память своим потомках, чтобы они знали, из какой бедности, произросли их корни! Эта избушка стоит немного в стороне, от двухъярусного дома Евсея - и с дороги ее не видно…- и, для окружающих, будут незаметны визиты военврача Татьяны к своим раненым, через заднюю дверь дома.
***
Евсей затопил печку по-черному, Наталья раненых умыла и накормила, а Татьяна обработала им раны при свете сальной свечи.
Младший сын Евсея, пятнадцатилетний Егорка, развесил на веревках все собранные целебные травы, грибы – это, чтобы в крайнем случае, немцам объяснить причину: почему топилась печь в нежилом помещении…
Вскрыли погреб, Евсей и Егорка набросали туда сухого сена, а поверх: ветхих одеял, подушек, детских пальтишек…- это тоже на случай нежданного приезда немцев – в погребе придется прятать раненых бойцов.
Егорка забрался в погреб, дверцу за ним плотно закрыли – и он принялся кричать из подвала, но его крики не были слышны снаружи – в этом убедились все присутствующие… Пол в избе земляной, хорошо утрамбовывается, и след входа в подпол хорошо маскируется – и это тоже большой шанс остаться не замеченными…
- Все ребята, вы, сами видели, что обнаружить ваше присутствие в погребе довольно трудно, если вы, сами себя не выдадите… Так, что, если нагрянет немец, сидите там тихо, как мышки – и останетесь живы: ваша жизнь в вашем бесстрашии и выдержке. Когда беда минует, мы сами придем и вызволим вас на свет Божий… - твердо молвил Евсей и обошел всех кружкой самогонки –для снятия напряжения и для обеззараживания организма.
***
Бывший колхозный счетовод следующей же ночью переправил боеспособных офицеров и солдат в партизанский отряд, с ним ушли и легкораненые…, а остальные раненые схоронились в избушке Евсея.
Нежданно-негаданно, но Наталья на себе осознала смысл слова «жуть»: она теперь постоянно пребывала в этом состоянии… Но и уехать назад, в город или отказать в крове и в помощи нашим раненым бойцам была не в силах – ей оставалось лишь уповать, что Бог пощадит ее внучку Дуню, дочку Таню, племянника Егорку…- и немцы не прознают про подпольный госпиталь, что они с Евсеем организовали под носом у врага…
***
И жуть, в лице фашистских оккупантов, однажды объявилась на пороге дома Евсея. Хорошо хоть деревенские мальчишки, завидев приближение мотоциклистов, как громогласные глашатаи, оповестили всю деревню о приближении немцев.
Евсей, Наталья и Егорка успели спустить всех раненных в подвал, скрыли все следы их пребывания в избушке – теперь сидели в доме, и с замиранием сердца, ждали, как будут развиваться события далее…
Но то, что произошло дальше… - такое не могло ей присниться и во сне: вместе с немцами в дом Евсея вошел, давно оплаканный ею, как погибший – ее постаревший муж Антон! Наталья сразу узнала его, несмотря на то, что они не виделись, без малого, двадцать семь лет: с тех пор, как ее Антон ушел воевать в четырнадцатом году…
***
Она смотрела на него, не в силах вымолвить и слова - только хаотичные мысли, одна нелепей другой, «взрывали» ее мозг – и Наталья молчала, и смотрела на своего, внезапно воскресшего, мужа во все глаза.
- Наташа, здравствуй! Выглядишь замечательно!!! А, как поживаешь?! А, где наша Таня: она не с тобой?! – первым заговорил ее, «давно усопший», муж.
- Антон!!! Антоша!!! А, где ты, был все эти годы?!?! Почему не вернулся к нам тогда…?! А мы считали тебя погибшим: извещение о твоей смерти получили… Так, где же ты, был Антон? Твоя мама не смогла смириться с твоей гибелью – умерла вслед за тобой! Так, где же ты, был все эти годы, Антоша?! – вновь обретя возможность говорить - потом все пытала мужа Наталья и смотрела на него, словно перед ней находился призрак.
Из комнаты вышла любопытная и непринужденная четырехлетняя девочка Дуня:
- Бабуля, а это кто?!?! – пытливо спросила она, указывая своим пальчиком на Антона.
- Малыш…, Дуня, это твой дедушка Антон…- вот познакомься с ним! – бессильно промолвила Наталья, а Дуня смело направилась к своему дедушке. 
Сопровождавшие переводчика комендатуры Антона, немцы с интересом наблюдали за встречей мужа и жены, после долгих, долгих лет разлуки.
***
- Так, где же Таня?! – снова спросил Антон.
- Она в комнате: серьезно приболела – всю ночь не спала, лишь под утро уснула – не будем ее будить?! В следующий раз поговорите: ты, ведь навестишь нас снова?! – с опаской, спросила Наталья – Антона.
- Что с ней?! – обеспокоенный, осведомился Антон.
- Таня считает, что у нее воспаление легких – вот только лекарств у нас нет! – своего страха за жизнь дочери, Наталья не стала скрывать от мужа.
Татьяна в этот момент уже не спала, но у нее не было никакого желания разговаривать с тем, кто состоял на службе у немцев – и она прилежно сомкнула свои веки, притворившись спящей.
Антон долго и задумчиво смотрел на свою взрослую дочь и мысленно сокрушался, что его Танечка выросла без его участия…
- Похоже, у нее температура – ее щеки пылают… Как же моя девочка похожа на свою бабушку Сусанну… Я сегодня же передам с вашими полицаями необходимые лекарства… Все равно операция по «прочесыванию» леса назначена на завтрашнее утро… – полицаи сегодня еще успеют обернуться… - вслух размышлял Антон – потом он обратился к внучке Дуне:
- Малышка, какой подарок ты, хотела бы получить от своего дедушки?!
Дуня не долго раздумывала – ответила почти сразу:
- Хочу куклу! Вот такую большую куклу в красивом платье!!! – и Дуня широко развела свои ручки, наглядно показывая своему дедушке, какую большую куклу она хотела бы заиметь, а в ее глазах плескались, искрились мечтательные сиреневые блики – Антон не устоял перед очарованием своей внучки и, наконец, широко и искренне улыбнулся…!
- Да, действительно, большая кукла – такую нужно заказывать в Берлине – тебе, детка, придется подождать некоторое время… Вот пока тебе шоколад! Любишь сладкое?! – Антон взял Дуню на руки и проследовал с ней к выходу.
***
Немцы, даже не заглянув в избушку, где находились раненые бойцы, покинули их деревню, а с ними отбыл и Антон.
Евсей с Егоркой срочно пошли проведать бывшего колхозного счетовода…
Ближе к вечеру, к дому Евсея подъехали на подводе трое полицаев – и Наталья поторопилась выйти им навстречу. Полицаи ей передали аптечку, доверху наполненную лекарствами: в ампулах и таблетках, там же лежали шприцы, горчичники, йод и бинт… Передали Наталье и холщовый пакет с продуктами: сгущенкой, тушенкой, копченой колбасой, тремя пачками чая и двумя банками кофе, и плитки шоколада. В знак благодарности, Наталья дала полицаям банку сгущенки и тушенки, а также и палку копченой колбасы – те остались довольными до чрезвычайности…
***
Партизанам хватило ночи, чтобы скрыть следы своего пребывания в лесу – под утро, уставшие бойцы невидимого фронта последовали за Евсеем и Егоркой: они их привели к месту, где когда-то местный помещик Иван хранил избытки зерна, овощных культур… - теперь в этом подполье хватило места, чтобы уместиться партизанскому отряду, во главе с его руководством. Потайную дверцу, обросшую мхом и травой, Евсей с Егоркой аккуратно закрыли, колечко замаскировали – перед тем, как уйти, Евсей трижды перекрестил людской схрон… Позднее заморосил поздний ноябрьский дождь, он скрыл все следы…
***
Все трое: и Евсей, и его сынок Егорка, и бывший колхозный счетовод, незамеченными, вернулись в деревню еще засветло. К этому времени, раненым бойцам Татьяна уже сделала перевязки, кому-то и уколы - и теперь Наталья кормила их горячей кашей с тушенкой…
Евсей со счетоводом побросали в погреб еще матрасов, наполненных соломой, теплых одеял, потом спустили туда и ведро, чтобы раненым было куда справлять свою нужду. Настал черед спускаться в подвал раненым…
Закрывая подвал, Евсей еще раз посчитал нужным сказать:
- Ребятушки, сидите тихо и ждите, когда мы придем, чтобы вызволить вас… В этот раз придется сидеть долго: фрицы организовывают облаву в здешнем лесу на партизан… Хлеб, колбаса, вода у вас есть – наберитесь терпения и не паникуйте: возможно, немцы остановятся в нашем доме на постой – ждите, когда мы придем, а сами не высовывайтесь!!! Ну, с Богом!!! – Евсей и их перекрестил, и закрыл крышку – и вместе со счетоводом, они стали утрамбовывать землю, чтобы скрыть месторасположение погреба…
***
Карательная операция в лесу закончилась быстро: фрицы напали на след стихийно организованного партизанского отряда, из окруженцев – завязалась перестрелка и в течении пяти часов с отрядом было покончено. Уцелели только двое бойцов: они скрылись в болотистой местности.
- Место гиблое – сами пропадут: там такие топи…- высказался один местный полицай.
В топи лезть фрицам не захотелось – они приказали полицаям загрузить трупы партизан на одну подводу и поспешили засветло вернуться в город.
***
Регулярно: раз в неделю полицаи доставляли Наталье посылки от ее мужа Антона, но сам он больше не наведывался к близким… Только через три месяца, после их первой встречи, Антон объявился на пороге дома Евсея.
Когда он развернул большой сверток, маленькая Дуня ахнула от восторга: желанная игрушка, которую держал в своих руках дедушка, была просто восхитительна.  Кукла и выглядела шикарно, и была одета, как взрослая дама: в изящной шляпке с перьями, на голове; роскошные, золотистые волосы завиты локонами; пышное и блестящее, зеленое шелковое платье, щедро украшенное тонким кружевом и золотистой тесьмой…, а какие туфельки были на ней! А какие глазки, носик, губки, пальчики… у этой, словно живой, куклы! Дуня сразу влюбилась в дедушкин подарок – поэтому и осыпала Антона градом благодарных, жарких лобзаний.
Совсем иначе вышло с ее мамой: Антон попытался наладить контакт с дочерью Татьяной – попробовал вызвать ее на беседу, но натолкнулся на глухую стену отторжения.
- Ты, дочка, так похожа на свою бабушку Сусанну, только глаза тебе достались материнские… И ты, такая же непреклонная, как бабушка… Я только хочу сказать в свое оправдание, если бы на, то была моя воля, я бы к вам давно вернулся… - Антон, с каким-то надрывным придыханием выдохнул, резко повернулся и вышел из комнаты дочери.
С полгода переводчик немецкой комендатуры Антон не давал о себе знать, только регулярно отсылал посылки своим близким через полицаев…
***
Как –то поздно вечером, когда Дуня уже спала - Наталья, с интересом, рассматривала куклу внучки. Ей показалось, что кукла может быть механической – и она подвинула в сторону, выступающую защелку, но неожиданно открылся небольшой тайник, в котором Наталья обнаружила пленку… Пару часов – потом Наталья с Евсеем рассматривали ту пленку на свет, только и разобрали, что на ней какие-то схемы, чертежи, тексты…- и с утра Егорка отнес таинственную пленку, в пустом флакончике из-под лекарств, бывшему колхозному счетоводу, а тот незамедлительно передал флакончик с загадочной информацией в партизанский отряд…
***
За Натальей приехала машина с двумя эсэсовцами и ей ничего не оставалось, как последовать за ними: в немецкую комендатуру…, чтобы умереть в муках...- она тогда так подумала…
Перепуганную женщину препроводили в кабинет, где ее уже дожидался невысокий, худощавый, бледный, с пронизывающим насквозь взглядом, эсэсовский чин… Пресный на вид, властный немец Наталье не представился, а сразу перешел к сути дела…
- Ваш муж Антон скончался вчерашним утром, как оказалось у него были серьезные проблемы с сердцем…- на приличном русском, вдруг, с ней заговорил пресный эсэсовец: - Вы, готовы захоронить своего мужа на его малой родине, как того он желал???
- Да!!! – не задумываясь, ответила ему Наталья.
- Хорошо!!! Я выделю трех солдат, и они выкопают могилу для Антона в том месте, где вы, им укажите… Туда, потом и доставим гроб с его телом… - эсэсовец в упор смотрел на Наталью, как смотрит любая женщина на свою соперницу: оценивающе, со злостью и ненавистью…
И Наталья поехала с немецкими солдатами в бывшее поместье Антона, от которого теперь остались лишь руины…: там, на его семейном кладбище, рядом с мамой Сусанной, хотел бы упокоиться ее муж Антон – в этом Наталья ни минуты не усомнилась!
На похоронах Антона присутствовал пресный эсэсовец, сама Наталья и деревенский священник, который отпел усопшего... После заупокойной панихиды, гроб с телом Антона немецкие солдаты опустили в могилу…
Немцы уехали сразу, а Наталья со священником еще постояли над могилкой Антона, дожидаясь Евсея.
С Евсеем приехала и заплаканная Татьяна:
- Папа, прости меня!!! Прости!!! – промолвила она надрывно и положила на могилку своего отца ранние весенние полевые цветы…
***
Через неделю, после похорон Антона, к бывшему колхозному счетоводу пришел человек из партизанского отряда: он прибыл с Большой Земли, для связи с Антоном, но ему пришлось говорить с Натальей…
- Лично я, больше не располагаю никакой информацией от Антона: что у меня было, то я и передала сразу в партизанский отряд. Возможно, какая-то информация и спрятана в тайнике портрета его матери Сусанны: недавно, во сне, Антон указывал мне на этот портрет. Но я не знаю, где этот портрет теперь… Вот тот пресный эсэсовец знает, но я даже не ведаю, как его зовут… - отвечала Наталья на настойчивые вопросы связного Антона.
- Постарайтесь достать этот портрет во, что бы то ни стало: похоже у вашего Антона был доступ к такой информации…!!! Ах, как не вовремя Антон умер!!! Я даже не знаю, как мне теперь вернуться ни с чем!!! Вы, как патриотка своей Родины, просто обязаны завладеть этим портретом: он важен для нашей общей Победы над коварным и ожесточенным врагом!!! – красный, от досады, связной ходил по комнате: из угла в угол….
***
Надев на себя семейный оберег - серебряный образок Владимирской Божьей Матери - Наталья решилась действовать: за бутыль самогонки, она упросила местных полицаев, чтобы те доставили ее в немецкую комендатуру.
И ранним утром, следующего дня, она отправилась в путь. Пока повозка, запряженная старой лошадкой, доплелась до места назначения, Наталья успела сто раз умереть мучительной смертью - мысленно: ведь после смерти Антона, тайник в том портрете мог обнаружить, кто угодно... А она сама заявится в логово лютого врага, разыскивать злополучный портрет свекрови!
От этаких унылых и безрадостных дум, Наталье вдруг стало трудно дышать – и, чтобы не задохнуться, ей пришлось учащенно дышать через рот – и, в данный момент, она была похожа на рыбу, выброшенную на берег. Затем в мозгу Натальи промелькнула спасительная мысль:
- Если бы тайник был кем-то обнаружен, Антон не стал бы мне указывать на портрет: он лучше меня знает, что может ожидать меня – в случае чего… - от этого просветления, снизошедшего на Наталью, она почувствовала себя на много лучше и, наконец, обрела некоторое душевное равновесие!
***
 Силы Небесные в этот день были на стороне Натальи: еще за одну, посуленную, бутыль самогонки, полицаи упросили у дежурного дозволения на встречу с пресным эсэсовцем - и даже проводили Наталью до его кабинета.
***
Троекратно перекрестившись перед его дверью, лишь затем Наталья робко постучалась, а потом, с замирающим сердцем, она вошла в его кабинет, как восходят на эшафот, приговоренные к смерти…
Пресный эсэсовец пребывал в крайне дурном расположении духа, но отступление было невозможно, и Наталья негромко произнесла:
- Вы, простите мне мою навязчивость! Простите! Я решилась вас, побеспокоить ради портрета Сусанны, матери Антона. Этот портрет мне дорог, как память! Вы, ведь понимаете, о чем я…? Если для вас, лично, этот портрет не представляет никакой ценности вы, не могли бы этот портрет мне вернуть: ведь это наша родовая память, хоть этот портрет и не представляет собой особой художественной ценности…?!
Пресный эсэсовец не сказал в ответ ни «да», ни «нет», а только рукой указал Наталье на дверь – и она поспешила покинуть и его кабинет, и комендатуру. Что ж она сделала попытку – и не ее вина, что эта попытка не увенчалась успехом!
***
Неизвестно из каких соображений… - возможно, он просто не терпел общества женщин: пусть и изображенных на портретах…- и все же пресный эсэсовец вернул портрет Сусанны – Наталье… Через два дня, после ее визита в комендатуру, она держала столь драгоценный портрет в своих руках! А полицаям пришлось отдать пару банок тушенки за его доставку. 
***
Наталья распаковала посылку от пресного эсэсовца - сперва протерла портрет Сусанны тряпочкой, смоченной святой водой и лишь потом открыла тайник… - он, и в самом деле, не был пустым…
Связной вернулся на Большую Землю с информацией, которую удалось заполучить Антону: при его жизни…
***
Потом и дальше, тягуче, потянулись долгие дни в оккупации, и каждый день Натальи, и ее близких был наполнен страхом и переживаниями – и это несмотря на то, что все раненые, в их подпольном госпитале, излечились и пополнили собой ряды партизан. Каждый новый день приносил горестные известия: о гибели людей, из близ лежащих деревень, трудоспособное население угоняли в Германию, на каторжные работы…
Опять-таки, неизвестно из каких соображений, но раза три – не больше, за все оставшееся время… - теперь уже пресный эсэсовец передавал Наталье продуктовые посылки – и полицаи, по-прежнему, относились с почтением к Наталье и ее близким.
- Ты, баба красивая еще, несмотря на твой совсем не юный возраст: вот даже такой важный эсэсовец клюнул на тебя! – говорили всякий раз полицаи, передавая ей очередную посылку от него…
***
Пришло время, и фашистов погнали с нашей родной земли, а вслед за Советской армией в их село пожаловали важные чины из военной разведки - и прямо в дом к Евсею.
- Ваш муж Антон… долгое время, нелегально, работал заграницей на нашу страну и принес немало пользы своей Отчизне – и мы прибыли, чтобы с воинскими почестями перезахоронить тело вашего мужа на аллее Славы в городе… - подразумевалось, что ее согласия на перезахоронение Антона им не требуется.
В назначенный день и час, Антона…- майора военной разведки и орденоносца, с воинскими почестями перезахоронили на аллее Славы, что на городском кладбище.
Плакала у гроба мужа Наталья, оплакивая его смерть во второй раз, плакала и его внучка Дунечка, которая успела искренне полюбить своего дедушку, а Татьяна... – так та рыдала навзрыд у могилы отца и все просила его:
- Прости меня, папочка!!! Прости, что не выслушала, не поговорила с тобой: поверила в то, что ты, мог предать Родину и нас…- прости меня!!!
***
На другой день, после похорон отца, Татьяна снова уходила на фронт, чтобы продолжить мстить ненавистным фашистам за смерть мужа Кирилла и за своего отца Антона. Семейный оберег: серебряную иконку Владимирской Божьей Матери – Татьяна надеть на себя не пожелала:
- Пусть Божья Матерь, вместо меня, убережет от бед мою Дуню! – так решила она, перед тем, как отправиться на смертельную битву, ради жизни…
***
За заслуги в борьбе с фашистскими оккупантами в рядах партизанского движения Наталья, Евсей и его сын Егор были представлены к наградам…
Где-то далеко еще шла кровопролитная война, а деревня возвращалась к мирной жизни: необходимо было очистить от мин колхозные поля, вспахать землю… Что касается Евсея и Егорки - те с раннего утра уже работали на колхозной ферме: благо, что часть колхозного стада удалось сберечь от фрицев в глухом лесу…
К началу нового учебного года, Наталья с внучкой Дуней вернулась в город и возвратилась к своей прежней работе: учителя французского языка в школе рабочей молодежи. Но, когда наступало время каникул…- четыре раза в год, Наталья с внучкой Дуней, по-прежнему гостили в деревне у Евсея…
***
Время от времени, Наталья с внучкой Дуней навещали могилы Антона и Ивана, благо, что оба были захоронены на одной аллее Славы…
Второго мужа бабушки Натальи, Дуня не знала – и никаких эмоций на могиле Ивана не испытывала, но навещать могилу дедушки Антона – Дуня любила: она усердно, с душевным трепетом, протирала влажной тряпочкой его надгробный памятник, нежно гладила своей ладошкой его изображение - потом дедушкину ухоженную могилку, она осыпала горстью крупы, крошила хлебных крошек и возлагала любимому дедушке красивые цветы…
Антон часто снился внучке Дуне, и утром, едва проснувшись, она начинала рассказывать Наталье свой очередной сон. Той ночью Дуня не стала дожидаться утра, разбудила Наталью на рассвете.
- Бабушка, бабушка, я сейчас виделась во сне с дедушкой Антоном и с мамой: они меня гладили по голове и целовали – по очереди… Мама и дедушка велели нам с тобой не плакать, ведь все плохое уже позади…- с восторгом рассказала свой сон внучка, и через минуту уже снова заснула.
А у Натальи похолодело на сердце: неужели и ее дочь Татьяна погибла – до самого утра она проплакала, терзаемая дурным предчувствием?!!!
Сон Дуни оказался вещим: через три недели пришла в дом Натальи похоронка на дочь Танечку… Бабушка с внучкой остались вдвоем, но родственники: Евсей и Егорка не оставили их без своей заботы!
***
Время шло и притупляло боль душевных ран – потом в деревне, у Евсея, юная и красивая Дуня повстречала свою судьбу: моего дедушку Игната – талантливого механика и просто красивого, и душевного парня, с которым она прожила, в любви, долгие годы…- такими словами закончила свое повествование Светлана, но в столовой комнате еще долго стояла тишина, которую вновь нарушила Светлана:
- Дедушка Игнат! Бабушка Авдотья хотела показать мне могилку своей прабабушки Натальи, да так и не успела… А ты, не знаешь, где моя прабабушка Наталья похоронена: меня чрезвычайно заинтересовала эта незаурядная женщина с непростой судьбой!!!
- Я знаю, где находится могила Натальи: это рядом с могилой моего прадеда Евсея, а тот Егорка – это мой дед… Надо же такому случиться: мы с тобой, как оказалось, близкие родственницы – поэтому нас так тянет друг к другу! -  это в разговор вступила Глафира, близкая подруга Светланы: она со своим мужем Михаилом, сыном Мишенькой и дочкой Ладой подъехали уже давно, но все слушатели были так увлечены рассказом Светланы, что и не заметили их приезда.
***
Мирослава, в свою очередь, молча продемонстрировала Светлане свою серебряную иконку Владимирской Божьей Матери, а потом посвятила всех, присутствующих, в хитросплетения дворянского рода, которому дал начало человек редкого ума и выдающихся талантов - за, что и был обласкан самим Петром I – и это был Андрей Семенович Славоницкий, бывший крепостной…:
- Ты, Светлана, по женской линии являешься прямой наследницей Родиона, младшего сына Андрея Семеновича, а я являюсь продолжательницей рода его сына среднего – Александра, а наша Устинья-Юстин, из Парижа – она потомок сына старшего – Алексея. А вот наш дядюшка Филипп – потомок Родиона по мужской линии: его пра…дедом является тот самый Петр – брат Петры… Дядюшка Николя Троекуров приходится родственником Светлане и Глафире: он потомок пра…деда Егора – сына Фаины и бывшего управляющего поместьем барина Григория. Помните такого?! – поинтересовалась взволнованная Мирослава, но все снова промолчали, мысленно переваривая полученную информацию…
- В осенние каникулы, нам, девочки, необходимо побывать в Париже: повидаться с дядюшками – Филиппом и Николя… - теперь Мирослава обращалась только к Светлане и Глафире: - Я, позднее, с ними обоими свяжусь – вот уж я удивлю их… И выходит, Светлана, что эмалевый медальон с портретом Родиона и Софьи внутри, должен перейти твоему сыну Сергею – по наследству: у дядюшки Филиппа своих детей нет! Вот так! Ох, и удивлю я их… - повторилась снова Мирослава и хитро улыбнулась.
Тишину столовой нарушил взволнованный детский голос Артема: он обращался к Светлане:
- Мама, а как же я? Выходит, я никто дедушке Родиону?!?! – он едва сдерживал свои слезы.
Светлана порывисто встала со своего места, в одно мгновение она уже была рядом с Артемом:
- Артем, ты, мой сынок – значит ты, тоже являешься пра…внуком пра…дедушки Андрея и пра…дедушки Родиона!!! Слышишь меня!!! Даже не сомневайся!!! И для тебя найдется у дядюшки Филиппа вещица: на память о твоих предках – в этом я уверена!!! – она крепко прижала Артема к своей груди и, с жаром, поцеловала макушку его головы.
- Но, если уж быть до конца честной… - потом продолжила свое откровение Светлана: - За мое теперешнее счастье я всегда мысленно благодарю моего свекра Илью – отца моего любимого супруга Жени: ведь это он надел на мою голову бриллиантовую диадему – и моя жизнь, и жизнь моего Сереженьки потекла совсем по-иному руслу! И еще я искренне благодарю покойного Тимофея Ивановича: в его доме, моя семья обрела надежное пристанище, чувствует себя комфортно и в безопасности – спасибо ему!!! А Славоницкие… Этот род не признавал меня с самого моего рождения – не будем переживать, если не признают и теперь!!! Согласен со мною, Артем!!!??? Главное – не лишиться любви нашего покойного дедушки Ильи: тогда и корона с моей головы не свалиться!!! И чтобы покойный Тимофей Иванович и далее покровительствовал нам… Это все, что нам нужно!!!!
Внезапно Светлана принялась танцевать какой-то замысловатый танец и утянула за собой Артема и Сереженьку – потом к ним присоединилась и Глафира со своей дочкой Ладой…
Рудольф, в помощь танцующим, отбивает ритмы руками на столе, Элеонора и Мирослава негромко затянули старославянский протяжный напев… Глафира и Светлана плавно кружатся в какой-то своем, замысловатом хороводе, придумывая каждое свое движение на ходу…, рядом со своей мамой топчется маленькая Лада, а поблизости от Светланы крутятся, как два веретена, Сережа и Артем.
Сидящие за столом гости, завороженно смотрят на импровизированный танец: чувствуется в нем какая-то неуловимая первобытная животная страсть – так, наверное, танцевали у костров наши далекие пращуры…
Танец нежданно оборвался, и зрители тут же почувствовали, как внезапно исчезла аура чувственной магии – и испытали досаду…
***
Судья Лука Ефремович – родной дедушка Артема сидел за столом и чуть не плакал: так растрогало его трепетное отношение Светланы к его внуку.
А самой Светлане вдруг подумалось, что ей стоит быть терпимее и добрее к своему родному отцу – Андрею, чтобы не оказаться на месте ее прабабушки Татьяны…, но потом Светлана вспомнила о том, что со своим биологическим отцом вовсе не знакома - и вслух она промолвила:
- Правильнее будет, если дядюшка Филипп передаст медальон с портретом Родиона и Софьи моему биологическому отцу Андрею. Позднее, я ему передам и иконку, и браслет с монограммой: он и только он – законный наследник Родиона, а я всего лишь его внебрачная дочь – и в Париж я не поеду! – вдруг сиюминутно решила Светлана.
Объяснять резкую перемену своего настроения Светлана не стала, она сразу повела своих детей и Светочку спать. После того, как Светлана покинула столовую, оставшиеся гости, как по команде устремили свои взоры на Женю:
- А, чтобы бы вы, хотели услышать от меня? – озвучил свой вопрос Женя, но потом все же высказал свое предположение: - Мой Свет-Светик, похоже, увлеклась своим рассказом и на некоторое время почувствовала свою сопричастность с родом Славоницких, но потом вспомнила и о том, что ее родной отец как-то не торопится повидаться со своей единственной дочерью. А если мой Свет-Светик безразлична родному отцу…- так какая же она Славоницкая?! Мне думается, что сейчас она остро осознала, что не станет навязываться Андрею, и уж тем более его родственникам! Скорее всего Новый Год мы будем встречать в Турции, а не сидеть дома и дожидаться, что, наконец, нас осчастливит своим присутствием ваш драгоценный Андрюша… Бедная Арина: угораздило же ее влюбиться в этого самовлюбленного барчука!!! Хорошо хоть мужик нормальный на пути ее встретился – пусть у нее с Фролом и дальше все ладиться! Ох, я совсем забыл, что в начале января у Арины срок рожать…! Дмитрий Каземирович, на Новый Год бронировать номера в отеле, принадлежащем вам, лучше за месяц или за два…: от вашего отеля до клиники Всеволода Игоревича рукой подать. Классно то, что на новогодние праздники должен появиться на свет братик Светланы – вот уж кому мы будем рады!!! – и Женя, от предчувствия удовольствия, потер ладони.
Взгляд Жени упал на расстроенные лица деда Игната и Ольги, которая сидела рядом со своим свекром:
- Слушайте! Ничего личного – и не принимайте мои слова на свой счет: в том нет вашей вины, что Андрей вовсе не нуждается в своей дочери. Ничего страшного: у моих детей есть дедушка Фрол! Дед Игнат не переживай так: бесспорно, что и Светлана считает вас своим дедушкой, а с вами, Ольга, наша семья будет поддерживать дружеские отношения…- Женя хотел еще что-то добавить, но его перебил Юрий Иосифович…
- Не знаю, что в голове у нашего Андрея…, но лично меня вы, не заставите отказаться от Светланы и моих внуков! И ваши дети нас полюбили! Мы, родные люди, а вы, завели речь о дружеских отношениях!!! Как вам такое в голову пришло?! – возмущался отец Ольги.
Рудольф, Дмитрий Каземирович, Лука Ефремович и Юрий Иосифович почти в такт покачали своими головами, давая понять Жене, что в своем желании защитить Светлану, он явно переборщил – и сказал лишнего. Только Глафира и Элеонора шептались о своем…, а Мирослава полностью погрузилась в свои: невеселые думы. Нелли и Лионелла выглядели встревоженными, и хорошо, что два стареньких профессора – Лев Андреевич и Соломон Самуилович отправились спать раньше детей…
Вернулась в столовую комнату Светлана – и Женя приступил к своим обязанностям гостеприимного хозяина. Разговоров о роде Славоницких, об Андрее, сыне Игната больше не заводили – вечерние посиделки закончились вполне мило и благоприятно…
***
Мирослава на следующий же день созвонилась с дядюшками: Филиппом и Николя и в ярких красках поведала им о вечере в доме Светланы…
Первым до нее дозвонился дядюшка Филипп:
- Дорогая, вы, ведь знаете, как я полюбил вас и маленького Сержа… Ныне выяснилось, что мы являемся двумя половинками – целого… Не знаю, что на уме у Андрея: я с ним не знаком, но мы с вами, дорогая – прямые потомки Петра и Петры – и должны вновь встретиться! У меня больное сердце - вы, непременно должны навестить меня в Париже в начале ноября! Обещайте мне, mon ami!!! – дядюшка Филипп говорил, как умирающий – и Светлана не смогла ему отказать.
Дядюшка Николя сразу начал с того, что напомнил Светлане: он вовсе не Славоницкий, а Троекуров:
- Дорогая! Мы потомки двух родных сестер - Матрены и Фаины – между нами вовсе не стоит ваша бабушка Авдотья и ее сынок Андрей – вы, непременно должны навестить своего старого дядюшку. Я буду ждать вас с Глафирой к себе в гости – естественно присутствие ваших детей и мужей! –  Светлана не посмела отказать и дядюшке Николя.
На расширенном семейном совете двух семей - Евгения Силантьева и Михаила Гонорова было решено: в начале ноября всем вместе придется отправиться в Париж, чтобы навестить пожилых дядюшек.
Дети – Артем, Сережа, Яна и Миша были чрезвычайно рады возможности «прокатиться» на самолете и посмотреть на город Париж, а маленькой Ладе было все равно: рядом с мамой Глашей и с папой Мишей ей везде хорошо!
***
Ее педагогическая работа в должности учителя математики старших классов сразу задалась. Возможно, все дело в том, что Светлана никогда не опускалась до насмешек, оскорблений учеников, которые не усвоили пройденного материала…Не позволяла и учащимся глумиться над своими одноклассниками – и на ее уроках самые отъявленные двоечники не боялись вызова к доске: знали, что Светлана Фроловна снова разъяснит непонятое когда-то, поможет им решить пример или задачу на заветную тройку.
Светлана постепенно выявляла все пробелы в знаниях своих учеников – дома копировала на диски все, не усвоенные ими, темы уроков и раздавала учащимся: теперь библиотека школы была оснащена некоторым количеством утилизированных компьютеров – у отстающих учащихся была возможность, наедине, вновь проштудировать не усвоенный когда-то материал. Правда на деле часто оказывалось, что определенные темы желали повторить многие… – и у компьютера собиралось человек десять… Просмотрев в тишине запись урока, потом все дружно выполняли положенные задания и, когда выяснялось, что не все «въехали» в тему, тут уж «въехавшие», наперебой, пытались вразумить отстающего…- и в библиотеке становилось шумно!
Библиотекарь школы, привыкшая сидеть в своих владениях в полном одиночестве и тишине, пожаловалась директору школы. И директор школы Геннадий Александрович как-то заглянул в библиотеку: в разгар очередного математического разбирательства, и имел возможность убедиться, что не промахнулся с выбором учителя математики для старшеклассников, а библиотекарю сказал:
- Татьяна Александровна, наши учащиеся шумят с пользой – придется вам потерпеть часок, другой, а я вам повышенную премию выпишу – за шум.
***
Из библиотеки Геннадий Александрович тогда направился прямиком в двухэтажное здание, что находилось напротив школы, и где только, что закончился ремонт. Он прошелся по комнатам, которые предназначались для проживания учащихся из дальних деревень. Этажом выше располагались комнаты для дежурных педагогов и комната для учителя математики Марии Петровны, которая взяла на себя еще и ставку старшего воспитателя, а это предполагало постоянное проживание в помещении школьного общежития.
Наконец, Геннадий Александрович дошел до классных комнат, где учащиеся будут делать свои домашние задания под присмотром дежурных педагогов. Осмотревшись, он решил в каждую классную комнату поставить по парочке списанных компьютеров – и старшеклассники смогут здесь так же работать над своими пробелами в математике…
Узнав о намерении директора, Мария Петровна попросила у Геннадия Александровича установить компьютер и в ее комнату, а сама тут же созвонилась со Светланой и попросила скопировать для нее блок тем по математике и геометрии для учащихся 5-8 класса. И Светлана, конечно же, не смогла отказать своему бывшему педагогу.
***
Учитель русского языка и литературы Наиля Хасановна случайно узнала от коллег, о чудачествах математички Светланы Фроловны…, когда подсела за столик в школьной столовой к двум учителям начальной школы. Они очень живо обсуждали этого молодого педагога, сетовали, что с ее деньгами с жиру беситься можно, а потом заключили:
- Делать дома ей верно нечего, и кто только ее тремя детьми занимается: этот ведь нужно было прорву времени потратить на копирование уроков!!!
Наиле Хасановне задумка Светланы Фроловны очень понравилась – и она поднялась в кабинет математики, чтобы поинтересоваться у молодой коллеги, где в их Районном центре находиться компьютерный салон…
Поскольку в их местности компьютерного салона не было, Светлана пригласила Наилю Хасановну с собой, в гости к родственнице Глафире: у нее есть и скоростной интернет, и ноутбук…, но предварительно заручившись согласием самой Глафиры, разумеется…
В пятницу, после окончания уроков в школе, вместе с семьей Светланы Фролоны - Наиля Хасановна поехала в гости к Глафире: в столичный город Р.
***
Внедорожник Жени, мужа Светланы, двигался стремительно, мягко, слегка шурша шинами колес по шоссейной дороге – перед глазами Наили мелькали деревушки, лесные проселки… В самой машине было тепло и комфортно – маленькая Яночка быстро уснула, а Артем и Сережа все внимание сосредоточили на своих электронных игрушках. Женя и Светлана негромко разговаривали между собой – и Наиля не заметила, как задремала.
Она проснулась, когда машина уже ехала по улицам столичного города – и Наиля, с интересом, принялась рассматривать незнакомый ей, город.
Женя остановил свою машину перед новым элитным домом… Просторная пятикомнатная квартира Глафиры и ее мужа Михаила выглядела верхом роскоши и комфорта – и не мудрено: ведь он депутат областной Думы…
Глафира дожидалась своих гостей с накрытым столом, и поскольку ее Михаил задерживался на неопределенное время…- обедать сели без него.
***
Пельмени от Глафиры показались Наиле восхитительно вкусными: даже вкуснее, чем готовит ее бабушка Амина – и Наиля, отказавшись от жаркого, попросила себе добавки пельменей! Глафира, внимательно глянув на Наилю, произнесла:
- Наиля, я примечаю у вас некоторые признаки беременности? – увидев ее удивленный взгляд, осведомилась: - Ведь у вас есть мужчина… На всякий случай, надобно сделать тест на беременность… Вы, согласны?!
Наиля ей не ответила, только утвердительно кивнула своей головой.
***
- Дорогой, извини, что снова беспокою тебя, но вдруг выяснилось, что моей гостье срочно нужен тест на беременность – пожалуйста, по пути домой, загляни в аптеку. Теперь все…, и я тебя целую…- Глафира отключила свой телефон.
***
Тест на беременность показал положительный результат и этот факт ошеломил Наилю, но ненадолго: ей исполнилось тридцать лет, а она до сих пор не замужем – и в глубине ее души давно созрело желание, родить ребенка для себя… Так, что этот ребенок будет желанным для нее!
- Вот отец ребенка обрадуется! – вслух высказалась Глафира.
- Нет, я ему не скажу о ребенке! – быстро произнесла Наиля и потом добавила: - А зачем?
- Наиля, вы, неправы: отец вашего будущего ребенка должен знать о вашей беременности… Жизнь – длинная и может случиться всякое: например, ваш ребенок заболел, а в вашей кошелке пусто – и вы, не можете купить лекарства своему ребенку…- жуткая ситуация! И к кому обращаться за помощью? Возможно, ваши родители окажут вам всестороннюю поддержку… Вы, поставьте в известность своего мужчину и посмотрите на его реакцию…- подумав, предложила Светлана.
В комнату к обеспокоенным женщинам зашел Михаил:
- Дамы, я созвонился со своим приятелем из института повышения квалификации педагогов – все необходимые для вас материалы, он подвезет мне завтра, в первой половине дня – поэтому развлекайтесь девочки: посетите с детьми детское кафе, сходите в дельфинарий…, а вечером я поведу всех в театр, на премьеру…
***
Предположение, высказанное Светланой, разбередило не зажившую рану Наили: родители не помогу ей с воспитанием ее ребенка… Они вообще от нее отказались!
***
Наиля с детства росла в военном городке: ее папа был прапорщиком. Все, знакомые с ее отцом Хасаном, в один голос указывали на его излишнюю строгость и несгибаемую принципиальность. Прапорщик Хасан и своей единственной дочери Наиле не делал никаких поблажек: воспитывал ее с особой требовательностью – и она росла тихой, скромной, незаметной девочкой, в обществе своей мамы и бабушки.
Лишь только она окончила школу, к Наиле сразу посватался лейтенант из военного городка, в котором она проживала, но Хасан твердо выговорил свое категоричное нет: его дочь слишком молода – ей необходимо получить высшее образование…- и под венец с тем лейтенантом пошла бывшая одноклассница Наили.
Пока она училась в университете, за это время, к Наиле, не раз и не два…, сватались офицеры их военного городка, но Хасан был непреклонен: все эти мужчины были христианами, а значит не годились ему в зятья. И летом, пять лет подряд, ее вывозили на смотрины: к родственникам, в татарскую деревню, но странным образом, тихая и скромная, привлекательная девушка Наиля не приглянулась ни одному мусульманину той деревни.
После окончания университета, Наиля вернулась в военный городок, на постоянное жительство и устроилась на работу в местную школу. К ней попробовал посвататься капитан, он был узбекской национальности и старший лейтенант, тот был чуваш – естественно, что Хасан им отказал…
А потом, долгое время, мужчины не замечали Наилю, дочь Хасана, словно той и не существовало вовсе.
А потом в военный городок, для дальнейшего прохождения службы, прибыл капитан Айрат…- этот холостой мужчина, проживающий лишь со своим отцом, сразу произвел неизгладимое впечатление на Хасана – и он взял в свои руки организацию замужества своей дочери с тем Айратом. Буквально через две недели состоялось знакомство Айрата с Наилей.
Никакой дивной искры между ними не пробежало, но Наиля приняла ухаживания Айрата: ей давно уже хотелось заиметь свою семью, детей – пускай и от такого солдафона, каким оказался Айрат. Но между «счастьем» Наили и Айрата, черной кошкой, пробежала ее подруга Елена – это она, между делом, поведала Айрату, что его Наиля не такая уж скромная овечка: она давно состоит в интимной близости с женатым коллегой…
***
Многоопытная Елена добилась своего: позднее и переспала с Айратом – и только потом пожалела, что разбила счастье своей подруги: она быстро убедилась, что такой муж мог устроить только ее неопытную приятельницу…, но отверженную «распутницу» Наилю, отец уже проклял и выгнал из дома!
Терзаемая приступами «совести», Елена разыскала Наилю в школе, где та работала и предложила подруге сменить место работы и жительства.
Так Наиля Хасановна оказалась в этом Административном районе и в этой муниципальной школе. А вскоре - и это было первого сентября: именно в этот день капризная судьба подарила ей встречу с Владимиром.
***
После завершения мероприятий, посвященных Дню знаний, он предложил Наиле пойти к нему домой: в его комнату, в общежитии…Ведь необходимо отметить и их знакомство, и начало нового учебного года.
У себя дома, Владимир прежде накормил Наилю вкусной тушеной картошкой с мясом. Потом они, естественно, выпили вина, закусили турецкой клубникой – далее танцевали медленные танцы… Затем снова выпили вина и закусили клубникой! В обществе ласкового и внимательного Владимира одинокая Наиля почувствовала себя так хорошо и так комфортно: как никогда – и так же, непринужденно, они оказались в постели Владимира вдвоем.
Владимир оказался на редкость тактичным мужчиной – и виду не показал, что девственность Наили Хасановны его крайне поразила: в таком возрасте оставалась невинной?! И они стали регулярно встречаться – на выходные дни, Владимир брал машину у старшего друга Фрола, чтобы свозить Наилю в городской кинотеатр, ресторан, театр…
И вот теперь она беременна…
***
Наиля Хасановна все же решила последовать совету Светланы – и при первом удобном случае объяснилась с Владимиром.
- Володя! Я беременна, но ты, не пугайся, пожалуйста: я уже решила для себя, что смогу одна вырастить моего малыша…- говорила она тихо и так убежденно - ей стало даже неприятно от мысли, что в данный момент она слишком походит на своего отца Хасана.
Владимир минут пять молчал: переваривал, сказанное Наилей.
- Почему бы нам не пожениться?! Ты, не находишь, что мы с тобой – подходящая пара – и не вижу никакой причины для того…, чтобы наш ребенок рос безотцовщиной?! Лично я, не желаю оставаться в стороне, от воспитания своего ребенка! – высказался, наконец, Владимир.
- Ну какая же мы подходящая пара: я тебя на семь лет старше. – проговорила Наиля: - И ты, христианин! – об этом она только подумала.
- Какое имеет значение, кто кого старше, если нам вместе хорошо, и мы ждем ребенка?! Завтра же пойдем в загс, подавать заявление! Только свадьба у нас будет скромная: для шикарной свадьбы я недостаточно денег скопил… Наиля, а твои родители не будут против твоего замужества: ведь я - христианин?! – вдруг занервничал Владимир.
Наиля невольно вспомнила себя совсем молоденькой и вспомнила того лейтенанта, который был первым претендентом на ее руку, и который, тогда, был ей вовсе не безразличен – теперь с ним счастливо живет ее бывшая одноклассница и они растят троих детей. Да, с Володей ей хорошо, но никогда ей не было так хорошо с принципиальным Айратом… - и Наиля произнесла:
- Об этом можешь не беспокоиться: я опозорила своего отца – теперь он не желает знать меня – родителей на моей свадьбе не будет… - негромко произнесла она и горестно вздохнула.
***
Наиля не удержалась от соблазна – и сообщила завидущей подруге-сопернице Елене о своем, теперь уже настоящем, романе с коллегой, о своей намечающейся свадьбе, и о своей беременности: ее Володя должен пройти эту проверку «на прочность» …
Незамедлительно Елена примчалась навестить Наилю… Придирчивым взглядом человека бывалого, она оценила все: и прекрасные условия, в которых работает Наиля; и частный дом, где пока ее подруга-подлюга проживает; оценила по достоинству и квартирную хозяйку Наили. Позднее объявился и жених Наили: он возил своих учащихся на городские спортивные соревнования – поэтому и припозднился. 
Наиля и ее квартирная хозяйка Ольга Сергеевна накрывали на стол, в кухне – и у Елены было достаточно времени, чтобы хорошенько рассмотреть и оценить Владимира:
- Ох, и повезло же этой перезрелой кошелке: ее жених и молод, и красив, и обаятелен… А какая фигура у этого Володи…- одним словом: учитель физкультуры, который с детских лет занимался легкой атлетикой! Это просто Аполлон какой-то, а не деревенский мужлан! И такое сокровище скоро достанется этой Наилюшке!!! – подобные мысли просто взрывали мозг Елены.
- Вы, значит коллеги с Наилюшей?! Она совсем не меняется – двигается по накатанной дорожке: ведь и в прежней школе у моей подруги был роман с коллегой…- многозначительно произнесла Елена и выразительно закатила свои глаза.
Владимир снисходительно посмотрел на нее, немного помолчал и потом ответил:
- Возможно, что-то и было у моей Наили со своим коллегой, но на платоническом уровне: лично мне она досталась девственницей – комментарии излишни, как говорится…- Владимир поднялся со стула и проследовал на кухню: к своей Наиле.
Елена ненадолго осталась в одиночестве, но вскоре Ольга Сергеевна всех позвала к столу.
За столом все разговоры сводились к предстоящей свадьбе Наили и Владимира – и подобные речи не доставляли удовольствия Елене…
- Елена, ты, ведь согласишься быть свидетельницей на нашей свадьбе?! Свидетелем со стороны жениха: моим свидетелем будет завхоз Игорь… - проговорил лукаво Володя.
И Наиля тут же подхватила его тон:
-О, да, наш Игорь вполне может разбить твое сердечко, Елена - берегись! Он достаточно обеспечен, хорош собою и до сих пор холост: мужчина-мечта…
У Елены сразу поднялся градус настроения – и она задорно парировала:
- Это пусть ваш Игорь опасается меня: я вполне способна разбить не одно мужское сердце…
- И любую жизнь…- молниеносно пронеслось в голове Наили.
Но, в целом, посиделки за столом прошли приятно. После сытного застолья, Владимир засобирался к себе домой: необходимо поскорее разделаться с ремонтом в его холостяцкой берлоге, а Наиля с Еленой пошли его провожать.
***
Общежитие, в котором проживает Владимир, располагалось на центральной улице: напротив, здания местной администрации – миленькое местечко, утопающее в зелени деревьев и в яркой пестроте многочисленных цветочных клумб.
Это общежитие было построено еще в советское время и только для молодых специалистов местной администрации, и для кратковременного проживания командировочных чиновников. Само здание общежития было четырехэтажным, с просторным и светлым холлом – при входе в здание.
На первом этаже располагались: с одной стороны – застекленный уголок консьержки и ее комната отдыха – далее кабинет коменданта общежития и несколько помещения для завхоза; с другой стороны – душевые комнаты - мужские и женские и далее просторное помещение, предназначенное для прачечной – здесь обитатели общежития занимаются стиркой своего белья…
***
«Берлога» Владимира располагалась на втором этаже, в угловой части – поэтому и в его прихожей имелось окно, а в просторной жилой комнате располагалось два окна, по разные стороны.
- Из своей прихожей я рассчитываю сделать что-то типа столовой комнаты: с этой стороны, у стены, поставлю небольшой кухонный гарнитур, а у окна поставлю кухонный стол, а в этом углу поставлю раскладное кресло. К примеру, ты, Елена надумаешь приехать к нам в гости – спать тебя положим на это кресло… - поделился своими планами будущий семьянин.
Большая комната казалась насквозь пронизанной солнечными лучами и дневным светом, потолок здесь был уже свежевыбеленный, а стены оклеены дорогими импортными обоями, полы застелены светло-бежевым ламинатом. В комнате не было никакой мебели, кроме топчана, лежащего на полу – на нем коротал ночи Владимир… В комнате пахло свежей побелкой, ламинатом, клеем и какой-то прелостью – специфический запах, но окна открывать нельзя: от сквозняка обои могут отклеится…
Владимир и Наиля с любовью смотрели на свое: обновленное семейное «гнездышко». И Елена решила пофантазировать на тему: как бы она распорядилась этими квадратами жилой площади, если бы Владимир был ее женихом… И выходило чудесно – у Елены снова испортилось настроение…
- А, что ты, думаешь делать с этим окном? – поинтересовалась она у Владимира.
- Я собираюсь закрыть это окно утеплителем, мне уже достали приличный «кусочек» - потом и это место заклею обоями – получится ровная и сплошная стена - если надумаем когда-то переставить мебель. Но пока мы, с Наилей, планируем разместить с этой стороны шведскую стенку и в тон ей заказать шкаф-купе, а вот здесь поставим детскую кроватку… - показал Владимир.
- Ну вот, начали развозить «розовые сопли»…- раздраженно подумала Елена, но в слух спросила: - А, где у вас находится общая кухня?
И Володя с Наилей повели ее в сторону помещения, где располагалась кухня, по пути показали ей и туалетную комнату.
Осмотрев просторную и чистую кухню, с тремя электрическими плитами – с одной стороны и двумя кухонными столами - с другой стороны, Елена произнесла:
- Ну, что ж совсем не плохо для молодой семьи, а главное отдельно от родителей: и от твоих, и от Володиных…
Потом Володя остался у себя дома, доводить до завершения последние штрихи ремонта, а Наиля пошла провожать Елену на остановку такси.
***
Уже на подходе к своему дому, Елена проходила мимо подъезда, где на лавочке, среди прочих старушек, сидела и бабушка Наили.
- Эби Амина! Здравствуйте! Вот навещала вашу Наилю… И вас порадовать мне нечем: Наиля там снова связалась со своим русским коллегой, забеременела от него – теперь они собрались пожениться! А это такой удар для ее родителей: ведь жених Наили не мусульманин… Пока не поздно вы, остановили бы вашу неразумную внучку… - желчно высказалась Елена и наличие посторонних людей, ею только приветствовалось…
- А я бы, на твоем месте, порадовалась, Амина… Твоя внучка беременна и выходит замуж – это же прекрасно: годы-то ее уходят! Если и не сложиться ее семейная жизнь, тогда разведется – это сейчас у молодежи запросто… Но с ребеночком на руках, Наиля не будет одинокой: родная душа всегда рядом! И у тебя, Амина, силушка еще есть, чтобы помочь своей внучке поднять своего правнука или правнучку. Нет, на твоем месте, я бы радовалась таким известиям… – вслух рассуждала словоохотливая старушка – и Елене страстно захотелось вставить кляп в ее болтливый рот.
Старенькая Амина ничего не ответила, а лишь спросила у Елены:
- У тебя ведь есть номер телефона Наили, запиши мне его…
И Елена взяла из ее рук телефон, и забила в ее контакты номер телефона Наили.
- Эби Амина, срочно примите меры, пока не поздно…- повторилась Елена и пошла, с гордо поднятой головой, на ходу виляя своим задом.
***
Когда все старушки разошлись по домам, бабушка Амина дозвонилась до своей внучки Наили:
- Кызым, как ты? Я хотела бы тебя проведать… Можно? Только вот не знаю, как до тебя добраться…
Через два дня, у автовокзала, бабушку Амину разыскали Наиля с Володей:
- Эби, это мой жених Володя…- и Наиля виновато опустила глаза.
- Жених? Ну и ярар! – вымолвила бабушка Амина и нежно прижала внучку к себе.
***
Хасан вернулся домой, а его мамы дома нет:
- Сания, а где эни? – грозно поинтересовался он.
- В деревню, к вашим родственникам поехать захотела. – таков был ответ жены Сании.
***
Фрол решил, что будет лучше, если эту новость он сообщит Светлане, когда они будут наедине – поэтому и поднялся к ней, в ее кабинет математики.
- Дочка, у меня для тебя интересная новость: Володя и Наиля подали заявление в загс – их распишут в первую пятницу ноября. Свадьбу они решили не справлять: Володя хорошо потратился на ремонт в своих «апартаментах», да еще и мебель новую ему нужно купить… Я, естественно, помогу ему, чем смогу…
Светлана раздумывала недолго:
- Папа, ты, принес мне добрую новость - это же просто замечательно, что у Володи, наконец, будет полноценная семья: Наиля, ждет ребенка… Вы, вместе с мамой собирались навестить нас сегодня? Обговорим детали дома: и я хочу, и могу помочь им деньгами – устроим для них роскошную свадьбу…
Тем же вечером Светлана вручила Фролу увесистую пачку денег, которую она получила от Демида Демидовича.
- Папа, давай сначала накроем шведский стол в учительской – и сразу после загса Наилю и Володю поздравим мы, их коллеги: мне тоже хотелось бы поприсутствовать некоторое время на этом свадебном торжестве. Позднее, мы всей семьей уедем в аэропорт, там будет дожидаться частный самолет Демида Демидовича, который и доставит нас в Париж. А молодожены поедут в деревню, к Володиным родителям: в тесном семейном кругу продолжат весело праздновать свою свадьбу. – Светлана призадумалась…
- Папа, хочу тебя поставить в известность: у Наили сложные отношения с родителями… Я это веду к тому, что и в доме родителей Володи необходимо сделать срочный, хотя бы косметический ремонт, сменить их ветхую мебель, прикупить посуды и постельного белья… Иначе родители Наили отберут свою дочку у Владимира: нищего христианина они не потерпят! Мне так хотелось бы, чтобы у Владимира и Наили сразу все срослось – и тогда он не станет с такой тоской смотреть в сторону нашего Сереженьки: у них свои дети пойдут. Ведь наш Сереженька сердцем принял Женю – он для него отец…
И тут в кабинет, где совещались Светлана с Фролом, вошел Женя - он услышал последние слова своей жены…
- И я всем сердцем принял Сергея – он мой сын - и хотелось бы знать, что угрожает нашему спокойствию?! – живо поинтересовался он, будучи чрезвычайно обеспокоенным – Фролу и Светлане пришлось ввести, и Женю в курс дела…
И Женя с Фролом развили бурную деятельность, вскоре к ним присоединился и сам жених Володя. За один день, маляры одной строительной фирмы, перекрасили в белый цвет все тускло-серые потолки в доме родителей жениха. Два дня им потребовалось, чтобы оклеить новыми обоями все стены в этом доме – потом настала очередь полов: во всех комнатах полы покрыли линолеумом.
***
Фрол с Володей ходят по школьному сараю: туда снесли оставшуюся офисную мебель, электрические чайники и настольные лампы…, зачахшие комнатные цветы… - в общем все то, что переправил в данную школу директор строительной фирмы Виталий с московского офисного помещения, где его фирма подрядилась делать капитальный ремонт.
 Наконец, Володя с Фролом выбрали три кожаных добротных дивана и четыре кресла - потом они отобрали четыре черных шкафа, где раньше хранили документацию – теперь эти шкафы вполне сгодятся и для хранения посуды, и для хранения белья… Решили и прикупить три стола, которые когда-то стояли в переговорной… - теперь им предстояло сменить свое предназначение и стать обычными, обеденными столами в деревенском доме. Жаль только, что стульев к этим столам набралось только десять…- выбрали еще и три аккуратные скамейки темно-орехового цвета: на них вполне может уместиться человек двенадцать, из гостей.
Словно на мягких лапках, к ним подошел директор школы Геннадий Александрович:
- Ну, что вы, свой выбор уже сделали? – озабоченно спросил он.
-Да! – коротко ответил Фрол и указал директору на выбранное, а Геннадий Александрович стал на своем калькуляторе подсчитывать стоимость их покупки.
Директор быстро все сосчитал и показал на калькуляторе сумму – Фрол молча достал из внутреннего кармана пиджака деньги, отсчитал нужную сумму и передал директору школы.
- Слушайте, а вам явно пригодились бы ковровые дорожки: они создают уют в доме. И посудомоечная машина необходима в хозяйстве… Сколько посуды нужно будет перемыть на твоей свадьбе, Володя?! – директор школы, как умелый купец, предлагал свой товар.
И Фрол с Володей выбрали две посудомоечные машины – для своих жен, взяли еще по кофеварке - и про запас, пару электрических чайников: людей на свадьбе должно собраться немало – одного чайника будет явно маловато… Потом вспомнили про пылесос…
По дороге в деревню, Фрол и Володя заехали в придорожный Торговый дом, чтобы уж заодно прикупить: постельного белья, махровых полотенец, фланелевых халатов, тюли и портьерной ткани – на окна, домашних тапочек, недорогих салатниц, тарелок, чайных чашек и граненных стаканов: для всех гостей хрустальных не хватит…Прикупили и вилок с ложками…
В деревню приехали уже под вечер – когда разгрузили машину, Фрол решил той же машиной вернуться домой, а Владимир остался: необходимо было расставить всю, привезенную мебель, посуду…
В свою комнату, где пройдет их первая брачная ночь с Наилей - Володя определил кожаный диван, один, из купленных шкафов, стол и два стула. Сестра Варя быстренько прошлась влажной тряпкой по полу, пока Володя с Федором, мужем Вари, на улице усердно вытряхали пыль из ковровых дорожек.
Другой кожаный диван и пару раскладных кресел поставили в комнату сестры Вари, а у окна поставили стол и четыре стула.
Последний кожаный диван и пару кресел поставили в большой комнате, туда же определили и последний стол, и оставшиеся четыре стула. Поскольку столовая комната была совмещена с кухней – теперь их разделили шкафами: один шкаф установили у стенки, а два других поставили поперек… – таким образом, вместо стены, отделив кухню от столовой…
Было уже довольно поздно, когда Володя, Варя и Федор расставили по шкафам всю посуду, расстелили по полу ковровые дорожки… Мама Надя сидела в кожаном кресле и все время наблюдала за работой своих детей, обрядившись в новый фланелевых халат.
- Господи! Никогда и не мечтала, что на старости лет, в моем доме воцариться такое благолепие: вокруг чистота, красота и порядок!
- Забыли мы еще и телевизор присмотреть – в следующий раз привезу. – сказал Владимир, а потом обратился к своей старшей сестре: - Варя, вы, с Федором тюль и занавески повесите на окна? Чтоб уж полный порядок был: в этот выходной привезу к вам свою невесту Наилю и ее бабушку Амину – знакомиться с вами… Вы, картошечки в пятницу, к часам двум отварите, а салаты, мясную нарезку и прочее, я с собой привезу. С нами еще Фрол и Арина приедут – для поддержки, так сказать…
Перед тем, как лечь спать, Владимир дал своим родителям двадцать тысяч рублей – на домашние расходы и десять тысяч рублей сестре Варе – для поддержки: тяжело ей сейчас, муж Федор работу потерял, а другой нет! Тяжело в деревне работу найти в наше время. Но Федор молодец, своей жене помогает во всем: и в огороде, и со стиркой белья, и с приборкой в доме…
За все то время, что Володя был у родителей, своего старшего брата Анатолия и его жену Любу, он видел только мельком: они вовсе не собирались принимать участие в облагораживание дома, в котором живут. Наоборот, они испытывали недобрую досаду: раньше они выделялись своим благополучием - на фоне этой семейной голытьбы, но вот Володька слегка оперился, приехал, навез всякой всячины и уровнял всех! Теперь с ним и разговаривать нет охоты, впрочем, как и прежде: много чести…
***
В пять часов утра Владимир уже был снова на ногах: на школьный автобус никак нельзя было опаздывать, ведь занятия в школе начинаются в восемь часов утра. Его отец - Семен пошел проводить своего сына до проселочной дороги:
- Сынок, ты, держись за Фрола цепко: вишь, как с ним ты, поднялся… Надо же, и учиться в педагогический колледж пошел. И ничего, что заочно – эта бумажка даст тебе право до пенсии в школе работать! Держись Фрола: ведь «с кем поведешься, от того и наберешься…» В эту пятницу буду ждать тебя с невестой и про картошку не забуду. – старый Семен был счастлив от того, что сынок любимый не подвел своих родителей…
***
Фрол с Ариной надумали навестить свою дочь Светлану в субботу, а у них уже находился в гостях судья Лука Ефремович с супругой: тех безудержно тянуло в гости к чете Силантьевых, чтобы лишний раз убедиться в том, что их внучок Артем растет в любви и достатке.
Едва завидев Фрола, муж Светланы – Женя тотчас поинтересовался, как продвигается подготовка к свадебному торжеству Владимира и Наили.
- Чтобы отметить их бракосочетание в школе, у нас почти все готово: продукты, спиртное закупили – теперь молодые педагоги из начальной школы плакаты рисуют, приветственные стихи разучивают… Букетами цветов запасемся накануне свадьбы. Пора запасаться продуктами для свадебного стола у родителей жениха, а в их доме холодильника нет, только погреб… Я вот думаю, что возможно, где-то на прокат дают холодильники?! – отчитался о проделанном Фрол.
Лука Ефремович с супругой невольно слышали этот разговор, и судья задался вопросом:
- Дорогие мои, вы, так печетесь о Владимире, словно он ваш ближайший родственник?!!!
- В каком-то смысле родственник: он биологический отец Сереженьки… почти одновременно промелькнуло в головах Светланы и Жени, но если ее муж решил промолчать, то Светлана, внезапно, нашлась, что ответить любопытному судье:
- Я недавно обнаружила старую поздравительную открытку: друзья поздравляли с Днем рождения покойного Левушку – сына ныне почившего Тимофея Ивановича... Мне тогда подумалось: ведь и Левушка, и его жена Инга, они были так молоды и полны жизни!!! И еще в мою голову пришла мысль, возможно и не очень удачная, но мне подумалось, что будет недостаточным, в этот день, только сходить в церковь и подать милостыню нищим… Мне захотелось, в память о Левушке, Инге и Тимофее Ивановиче, на свои средства спонсировать свадьбу Владимира и Наили: в настоящее время они оба испытывают денежные затруднения, а благодаря Тимофею Ивановичу, наша семья располагает приличными средствами… А вы, думаете, что этого не стоило делать? Ой, а вдруг и Рудольфу с Элеонорой не понравится моя затея?! – в данный момент Светлана выглядела очень испуганной.
 И судья Лука Ефремович сменил свою подозрительность на милость:
- Голубушка, ты так уж не переживай…, а я переговорю с Рудольфом и, если он не одобрит эту затею, тогда тебе придется обойтись подачей милостыни и посещением церкви, ну а эта свадьба будет чистой благотворительностью: покойный Тимофей и правда вам немало оставил – можете себе позволить такую блажь… – и в комнате ненадолго воцарилась умиротворяющая тишина.
- А у меня найдется холодильник для ваших молодоженов… В начале 90-х трудно было достать приличный холодильник – вот я и просил людей «всемогущих» помочь мне… В результате мне достали аж три холодильника – и один из них, до сих пор, стоит у меня в гараже в заводской упаковке. Его надо проверить и, если он морозит, можете его забрать: мне что-то тоже захотелось поучаствовать в вашей благотворительности…- Лука Ефремович даже зажмурился, от удовлетворения: самим собой.
Женя стряхнул с себя оторопь и предложил Фролу и Луке Ефремовичу: завтра же проверить холодильник на исправность… – и потом доставить его в комнату Володи, а Володин старенький холодильник переместить в дом его родителей. Но вечером этого же дня, Лука Ефремович позвал с собой Женю в его гараж. 
Осмотревшись в гаражном полумраке, Жене первоначально показалось, что он попал на некий склад, а вовсе не в гараж. Там у Луки находились на хранение: и холодильник, и две стиральные машины-автомат, и посудомоечная машина, и кухонный комбайн…, и еще много чего лежало на стеллажах просторного гаража… – и все в заводских упаковках… Однако ж, щедрые друзья у судьи Луки Ефремовича – завалили его бытовой техникой…
А Лука Ефремович молча стоял и размышлял о том, что вся эта бытовая техника постепенно морально устаревает – ее уже и не всякому его знакомому передарить можно, а к тому времени, когда внучок Артем надумает жениться, появится более, технически продвинутая, бытовая техника – и судья надумал пожертвовать молодоженам со своего «барского плеча»: и холодильник, и стиральную машинку-автомат, и кухонный комбайн.
***
Завхоз районной администрации Игорь выделил Жене грузовик – и вместе с Фролом, они доставили в родительский дом Владимира старенький, но исправно работающий, холодильник «Свияга», стиральную машину-автомат и кухонный комбайн.
Стиральную машину Фрол подключил к водопроводной трубе, но выяснилось, что за неуплату, в доме старого Семена отключили и электричество, и воду, и газ – теперь за водой зять Федор ходит с ведрами на речку, пищу с самой весны они готовят в печи, а вечерами ужинают при сальной свече…- и вообще рано ложатся спать…
Забрав у Семена, отца Владимира все неоплаченные квитанции: за газ, свет и воду – Фрол отправился на деревенскую почту, оплачивать просроченные платежи. Женя, тем временем, названивал в водоканал, в газовую службу и энергетикам. Пользуясь тем, что он является работником районной администрации, к которой относится и эта деревня – он упрашивал руководителей на местах: срочно выслать слесарей и электриков, чтобы те подключили данный дом к обслуживанию так, как собственник дома все задолженности спешно погасил. Поскольку Женя был лично знаком с этими руководителями… – они пошли на встречу его пожеланиям – и в течении двух часов прибыли и газовики, и электрики, и слесари – и в родительском доме Владимира по трубам потекла вода и пошел газ, и загорелась лампочка «Ильича»: технический прогресс снова пришел в этот дом.
Потом Фрол с Женей учили Варю и Федора пользоваться стиральной машиной и кухонным комбайном – домой в этот день они вернулись вечером.
***
А Светлана, в это время, позвала к себе в гости Наилю, чтобы примерить роскошное платье, которое висело в гардеробной Генриетты – эта особа, теперь тоже покойная, одно время была первой женой Тимофея Ивановича.
***
Наиля вскрикнула от восторга, едва лишь увидела то платье: ткань плотного шелка цвета чайной розы, прилегающий лиф, отрезное по талии, с пышной юбкой типа «колокол», длиной ниже икр и особенную пышность юбке придает нижняя кринолинная юбка. Вырез у платья – лодочкой, он довольно глубокий, но грудь совсем не обнажает, лишь особенно резко акцентирует красоту скул и шеи Наили. 
В общем Наиля выглядела в этом платье, как голливудская дива 60-х годов: словно Одри Хепберн – сама женственность и очарование! К этому платью прилагались шелковые перчатки до локтя и украшение для прически, в виде нескольких, скрепленных между собой, веточек мелких искусственных цветов, выполненных из той же ткани, что и само платье – эти аксессуары добавили элегантности и утонченности всему облику Наили…
- Наиля, тебе нужно сменить и оправу очков: твоему лицу подойдет более вытянутая форма…, призванная подчеркнуть красивый раскосый разрез твоих глаз. Завтра, после уроков, зайдем в магазин «Оптика»? - предложила Светлана и Наиля радостно согласилась.
***
Елена постоянно звонила Наиле, справлялась, как идут ее дела… Время шло, и подготовка к свадьбе Наили и Владимира шла полным ходом, а тут еще и бабка Амина приняла сторону Наили – было от чего расстроится Елене.
Елена не любила расстраиваться в одиночестве – решила нанести визит матери Наили…
- Исэнмесез, Сания-апа! А ваша эби Амина уже благополучно добралась до Наили…, а вы, что сами надумали: будете присутствовать на свадьбе Наили?! Да, выходит все-таки она замуж за христианина – вопреки вашей родительской воли… Всего неделя осталась до ее свадьбы – тут уж ничего не исправить… И меня позвали на свадьбу… Ну, я пойду: смотрю вы, заняты – и вам не до меня… - и бочком, бочком Елена направилась к входной двери.
Едва Елена ушла, сраженная нежданной новостью, Сания схватилась за свой телефон, чтобы созвониться с обманщицей-свекровью…
Вечером, после службы, прапорщик Хасан вернулся домой, а его Сании и след простыл. На столе белела записка, в которой жена уведомляла его, что поехала навестить свою дочь Наилю и, возможно, у дочери останется жить насовсем: ее Наиля выходит замуж и вскоре родит – ей понадобиться помощь своей матери.
Рассвирепевший, Хасан кинулся в соседний дом: там проживал родной брат Сании – Айдар, тот имел звание капитана, но для Хасана это уже не имело никакого значения. Дверь ему открыла Гульнара, жена Айдара.
- Будь проклят тот день, когда я познакомился с твоей сестрицей-змеей!!! – с порога Хасан наорал на Айдара: - Мало того, что она оказалась нечестной, родила и воспитала дочь, которая опозорила меня перед всем честным народом – теперь эта змея Сания, не сказав ни слова, бросила меня и уехала жить к своей непутевой дочери!!! Вот, читай ее писульку!!! – и Хасан ткнул Айдара в грудь листком бумаги.
Записку Сании, из рук разгневанного прапорщика, вырвала Гульнара и тут же принялась читать ее вслух…
- Наша старая дева нашла-таки себе мужа – вот это да!!?! – воскликнула младшая дочка Айдара и Гульнары – Гузель и отец строго шикнул на нее…
- А, что я такого сказала?! Все вокруг так о Наиле и говорят: ей тридцать лет – конечно же она самая настоящая старая дева! – и капризная барышня, с победоносным видом, удалилась в свою комнату.
Гульнара недолго раздумывала, потом схватилась за свой телефон и дозвонилась до бабушки Наили и матери Хасана: до эби Амины.
- Исэнмесез, эби Амина! Как дела у нашей Наили? – всего лишь спросила Гульнара - и потом, не перебивая старую женщину, только внимательно выслушивала, что та ей говорила, а ее муж Айдар и родственник Хасан изнывали от любопытства.
Удовлетворенная услышанным, Гульнара повесила трубку…
- Ну и, что ты, Хасан разорался?! Все не так уж и плохо… Да, Наиля через неделю выходит замуж за русского… Он ее коллега: они работают в одной школе. Но Володя, так зовут жениха, он совсем не против того, если Наиля назовет их дочку Аминой – и, да, этот Володя совсем не против, если мулла прочтет над нашей крошкой Аминочкой молитву… Твоя Наиля беременна и скоро подарит тебе внучку… Или тебе не нужна и маленькая внучка Аминочка?!?! В общем, дело твое…, что ты, там решишь для себя…, а нас пригласили на свадьбу к Наиле и Владимиру! – радостно сообщила своим домочадцам Гульнара.
Понурый Хасан покинул дом своих родственников в глубокой печали! Ночной сон исправил его унылое расположение духа: в том сне, ему навстречу бежала чудесная, маленькая девочка с глазами его дочки Наили, в своей ручке она держала цветок одуванчика и с восторгом повторяла:
- Бабай! Бабай, смотри!!! Смотри, бабай: они улетают…!
Проснувшись утром, Хасан поразмыслил на свежую голову, пораскинул своим умом и решил, что все случившееся вовсе не так ужасно, если Наиля и Владимир, действительно, подарят ему такую замечательную внучку Аминочку…- его кровиночку!
Весь день прапорщик Хасан пребывал в глубоких раздумьях, не замечая промашек своих подчиненных, а вечером он был снова у Айдара.
- Ведь в вашей машине найдется место для меня: я тоже хочу присутствовать на свадьбе своей дочери…- только и сказал Хасан.
- Слава Аллаху!!! – с излишним пафосом, воскликнула Гульнара.
Когда за Хасаном закрыли дверь, старшая дочь Айдара – Гульсина произнесла:
- Это, действительно, неожиданно: наша Наиля-апа выходит замуж! Такая скромница, а забеременела до свадьбы…
- Для себя, наверное, ребеночка захотела родить – ведь лет то ей немало, а вишь ты, отец ребенка в загс Наилю позвал… - задумчиво обронил Айдар.
***
Чествование молодоженов - Наили и Владимира в школе прошло, как по маслу: было сказано много теплых слов, пожеланий... в адрес новобрачных.
Невеста выглядела потрясающе красивой, и она прямо-таки излучала свою радость и счастье на всех, как щедрое Солнце… И у везучей Наили были на то веские основания: она стала женой удивительного мужчины – Володи, на их свадьбе присутствуют ее родители – Сания и Хасан, и эби Амина - здесь же и дядюшка Айдар со своей семьей – о большем она и не мечтала…
Выпив за здоровье новобрачных по бокалу шампанского, закусив бутербродом с красной икрой – далее Светлана с Женей вручили жениху Володе конверт, в котором лежало десять купюр по сто долларов - и они поспешили к микроавтобусу, где их поджидались дети – Артем, Сережа и Яночка, а также и Глафира со всей своей семьей. Юркий микроавтобус поспешил отвезти своих пассажиров в аэропорт: там их дожидался самолет, который доставит всех в Париж…
***
Где-то с час Владимир и Наиля отмечали свое бракосочетание в школе, в кругу коллег и родных…, но приехал, украшенный шарами и разноцветными лентами, школьный автобус – и жених с невестой, вместе с друзьями и родственники со стороны невесты поспешили занять свои места в автобусе: их путь лежал в деревню Володи. А коллеги Володи и Наили остались в школе, зажигательно и дружно продолжили отмечать рождение новой семьи.
В деревне, тем временем, Наилю и Владимира ожидали у своего дома, с хлебом и солью, родители жениха – пожилые Семен и Надя. В самом доме, вместе с Варей и ее мужем Федором, суетились и Фрол с Рудольфом: они все пытались уместить на кухне, что привезли с собой - это салаты различных видов; зелень, огурцы, перец и помидоры; сырную, мясную и рыбную нарезки; сырный и печеночный паштеты; мясные и рыбные рулеты; три вида соусов к мясу; восемь килограммов разнообразных шоколадных конфет; шесть огромных тортов «Наполеон»; ящик армянского коньяка; ящик шампанского; четыре ящика водки и виски… - и это изобилие было приобретено на средства Рудольфа, которому так понравилась идея Светланы… И Рудольф со своей супругой Элеонорой таким образом захотели помянуть свою доченьку Ингу, зятя Левушку ну и друга Тимофея Ивановича…- и они тоже, с радостью, выступили спонсорами этого свадебного торжества…
***
Фрол вслух подметил, что салатниц, да и тарелок оказалось маловато – и Рудольф с Фролом снова уехали: за дополнительными салатницами, тарелками – потом необходимо к свадебному столу прикупить еще хлеба, сливочного масла – для бутербродов с икрой и с красной рыбой - и, обжаренных на гриле, кур приобрести…, как-то мяса на столе будет маловато… – так показалось Элеоноре.
  Старший брат Владимира – Анатолий со своей женой Любой, с изумлением, наблюдали: с каким размахом собирается отметить свою свадьбу младший брательник и какие люди суетятся в их доме… – и помыслили, что, и им не стоит оставаться в стороне – и вот уже Люба с Анатолием подвязали себе фартуки и принялись помогать родственнице Варе накрывать на праздничный стол…
***
Свадебное веселье ширилось и набирало обороты: не мало сердечных пожеланий было молвлено в адрес новобрачных – Наили и Владимира, не раз гости прокричали «горько» - перед тем, как испить до дна из своих рюмок…- и неожиданно на пороге возник ужасный Демид Демидович, в сопровождении своих телохранителей…
Рудольф подскочил, от неожиданности, на своем стуле – затем пошел навстречу знакомому лицу…
- Ба, Демид Демидович, какими судьбами?!?!
- Вот, выполняю просьбу Светланы – она все-таки теперь крестная мать моего единственного внука – пожелания такого человека я не могу игнорировать… Светлана позвонила мне прямо с самолета…: они, с Женей, вдруг вспомнили, что для свадебного стола не приобрели фрукты и овощи… И вот я здесь! Мужики, заносите ящики… Вот так, Володя и Наиля: о вас, даже находясь в воздухе, не забывают! – и Демид Демидович пальцем указал на потолок…
- Овощей то мы купили с Фролом, а о фруктах и правда забыли…- Рудольф виновато развел руками.
***
Телохранители Демида Демидовича заносили в дом ящики, заполненные турецкой клубникой, абрикосами, виноградом, мандаринами и яблоками, а также: помидорами, огурцами, перцами, а в пакетах – расфасованный чеснок и редиска…
И сам Демид Демидович ненадолго присел за свадебный стол, рядом с Рудольфом и Элеонорой, и вместе с остальными гостями выпил и закусил… А его телохранителей покормили на кухне: для них не хватило места за свадебным столом.
Потом, положив на «сыр» молодоженам толстенькую пачечку пятитысячных купюр, чем вызвал немое восхищение в среде гостей, ужасный Демид Демидович величаво убыл по своим значительным делам… Но вслед ему прибыл судья Лука Ефремович с супругой: на машине, они свернули не в тот проселок – долго блуждали – поэтому и припозднились… И хорошо, что им повстречались сотрудники ГАИ – они их проводили до деревни…
***
Развеселые гости Володи и Наили пили, закусывали, пели и плясали – от души и на полную мощь, но вдруг, нежеланной гостьей, на торжество заявилась бывшая жена жениха – Римка: с самого порога она предприняла попытку добраться до Володи, но на ее пути встал Семен – отец жениха…, да разве же пожилой отец Володи мог поломать коварные планы бывшей снохи?!
- Володенька, любимый, как ты, мог жениться на этой старой калоше?!?! Ты, мой!!! Ты, только мой: всегда был моим и останешься им навсегда!!! Никто мне не нужен: только ты!!! – с порога завопила, запричитала Римка.
- Притормози-ка немного…, чужая жена!!! И не смей говорить гадости, о моей жене: она прекрасная, цветущая женщина, способная плодоносить…!!! Не я тебя бросил: ты, сама выбрала себе другого мужа, а теперь заявилась на мою свадьбу и смеешь здесь что-то грязное вякать!!! Так вот, я – вовсе не твой – к счастью: мы прожили вместе пять лет, но ты, мне так и не родила… Но теперь моей женой стала Наиля, которая носит моего ребенка – и я счастлив!!! А тебе пора возвращаться к твоей, действительно, старой калоше!!! И не смей больше становиться на моем пути: ты, чужая жена и это навсегда!!! Выведите ее, пожалуйста, прочь!!! – было заметно, что Володю всего трясло от злости, которую он испытывал к прежней жене Римке.
Тут подошла «старая калоша» Римки – ее пожилой муж Сидор со своим сыном. Они цепко подхватили Римку под руки и повели домой, от позора…
Володя враз успокоился, крепко прижал к себе свою Наилю и нежно, и неспешно поцеловал ее.
Поступок Володи вызвал бурю радостных эмоций в рядах гостей и пролился бальзамом на душу Наили: она, было, стушевалась при виде молодой соперницы! А Римка предприняла еще одну попытку вернуть себе мужа…
- Папа! Папа! Помоги мне, папа! Я ведь так люблю моего Володеньку! – заверещала вновь Римка, одновременно пытаясь вырваться из ухватистых «клещей» своего мужа Сидора и пасынка, но Фрол сидел за столом, каменным изваянием, даже не шелохнулся…: ему было нестерпимо стыдно за поведение своей дочери… Римку взбесило безразличное отношение отца к ее беде:
- Ты, чего сидишь, как статуя – помоги мне!!! – резко приказала она Фролу.
- Сидор, уводи отсюда поскорее свою жену и следи за ней получше!!! – только и промолвил мрачный Фрол, но не так-то просто двум мужикам было управиться с молодой, упертой и озлобленной бабой…
- Так значит?!?! Да!!? Значит ты, теперь не на моей стороне?!?! Не отец ты, мне больше, в таком разе…!!!! Не отец ты, мне!!! – страшно прокричала Римка и плюнула в его сторону.
Странно, но после громкого отречения дочки Римки от него, как от своего отца и плевка, в его сторону..., Фрол вдруг почувствовал невообразимое облегчение: словно, неведомый кто-то снял с его плеч непосильную ношу.
***
Родители Наили – отец Хасан и мать Сания облегченно выдохнули: хороший зять им попался…- зря они волновались!
- Как он хорошо сказал о нашей Наиле: цветущая женщина, способная плодоносить!!! А то, даже соплячка Гузель, младшая дочка Айдара, судачила о моей кровиночке, пренебрежительно именуя ее старой девой! Теперь уж никто не посмеет клеветать на мою дочку!!! – прапорщик Хасан, внутренне, торжествовал неосознанную победу.
***
Дурная выходка дочки Риммы все-таки оставила неприятную оскомину в душе Фрола – и он рано ушел со свадьбы Владимира и Наили. Фрол прямиком направился в дом Игната - старик увязался за ним в деревню, пользуясь случаем: дед решил лично проверить, все ли в порядке с его домом, который он покинул семь месяцев назад, отправившись в Районный центр вместе с Ариной, чтобы проведать внучку Светлану и правнука Сережу...
Входная дверь была не заперта: дед Игнат поджидал Фрола в передней комнате и перебирал вещи, которые были когда-то важны и дороги его, ныне покойной, жене Авдотье. В стороне стояли, прислоненными к стене, портреты предков рода Славоницких, здесь же находился и тот самый портрет Сусанны – прабабушки его Авдотьи…: полустертые временем, загадочные лики взирали на Игната, словно, из потусторонней Вечности, с которой в скором времени предстояло встретиться и старику Игнату.
- Что-то ты, Фролушка, рано со свадьбы убег…? – поинтересовался старый Игнат: - Или без Арины тебе и праздник не праздник?!
Фрол ничего не ответил ему, а решил сам выказать свое любопытство:
- Дед, а ты, в мое отсутствие клад старинный раскопал – это чьи же полуистлевшие портреты?!
Старик ответил Фролу не сразу: посопел, вздохнул глубоко - потом, кряхтя, потянулся за резной шкатулкой… – и затем раскрыл ее:
- Вот Фролушка, эти драгоценности достались моей милой Авдотье от ее бабушки Натальи, и эти портреты тоже… Всю жизнь золотые побрякушки так и пролежали в заветной шкатулке, моя Авдотьюшка не могла их надеть на себя: иначе ей пришлось бы признать свое дворянское происхождение… Да, моя Авдотья всегда была особенной!!! Дворянское происхождение было у нее в крови, а люди ошибочно считали ее высокомерной зазнайкой… Фрол, хочу с тобой посоветоваться: я собираюсь отдать эти фамильные безделицы моей внучке Светлане… Ольга – жена Андрея – она замечательная женщина, но жизнь есть жизнь – и люди теперь часто разводятся… Если я отдам драгоценности Ольге, а вдруг они с Андреем надумают развестись?! Нет, Ольга – она все-таки только сноха и, похоже, своих детей у них с Андреем не будет… А наша Светлана - совсем другое дело: она прямая наследница, начиная… - вот хотя бы с прабабушки Натальи – затем Светлана приходиться правнучкой Татьяне, матери моей Авдотье… Я ведаю, что Авдотья хотела все эти драгоценности передать первой жене Андрея – Тамаре…- и лишились бы потомки Славоницких фамильной памяти – а это печально было бы! Хорошо хоть эта Тамара сразу выказала свое истинное лицо!!! Решено, возьму эту шкатулку с собой и передам ее, вместе со всем содержимым, внучке Светлане! И портреты возьмем с собой: сейчас все могут отреставрировать – и потом ее предки займут почетное место в доме Жени и нашей Светы… Сейчас ведь наступили особые времена – и за «голубую», дворянскую кровь никого не карают…
Дед Игнат умолк и потом сызнова, и молча взирал: то на драгоценности, лежащие в шкатулке, то на полустертые - от времени, но от этого еще более загадочные…и близкие… - портреты предков его несравненной Авдотьи.
- Жаль, во времена нашей молодости уже не живописали портретов: теперь люди отдают предпочтение фотографии – и пленительная красота моей Авдотьи не закрепилась в Земной памяти…! - горьким сожалением, промелькнула эта мысль в голове страдающего Игната. 
Этим вечером и дед Игнат, и Фрол не были настроены на разговоры: каждый размышлял, о чем-то личном – поэтому и ужин у этих мужчин прошел в молчании, которое, впрочем, совсем их не тяготило…
***
Новый день для Фрола начался с ошеломительного известия…
Фрол выглянул в окошко и увидел, что к дому Игната, решительным шагом, направляется плюгавенький мужичонка, похожий на иностранца – и странное дело, но при виде этого мужичка, у Фрола обмерло сердце, в предчувствии беды. Незнакомый мужичонка вошел в дом без стука и сразу прошел на кухню, где обретались дед Игнат с Фролом.
Незнакомец сразу сконцентрировал все свое внимание на Фроле, уставившись на него своими водянистыми, «рыбьими» глазками…
- Да, ты, тот, кто мне нужен…- наконец, изрек плюгавенький, без всяких предисловий: - И, так ты, Фрол – биологический отец моей дочери Дианы…: у моей дочери твои глаза! Если бы не крайняя нужда!!! Моя Дианочка попала в автомобильную аварию – теперь ей предстоит серьезная операция и потребуется переливание крови: от ближайших родственников… Не смотри так на меня – это не я поменял девочек в роддоме… Всему виной Фирка – родная мамаша твоей дочки Римки – это она, из зависти, совершила подмену: уж слишком ты, суетился вокруг своей беременной жены – вот Фирке и захотелось поломать ваше счастье… В этом она призналась мне, припертая к стенке… Знает гадина, что со мной шутки плохи! – «рыбьи» глазки плюгавенького страшно сверкнули.
- Мне уже поведали люди добрые, что твоя жена Арина находится на последних месяцах беременности – поэтому для нее перелет в Америку чреват осложнениями… Но ведь ты, не откажешь в спасении своей биологической дочке?! Только учти…- Диана – моя дочка: я растил ее с пеленок и заботился о ней! Она росла у меня, как принцесса: не зная ни в чем себе отказа!!! Образование Диана получила в Лондоне… И я не намерен никому отдавать свою кровиночку! – теперь его «рыбьи» глазки сузились до состояния острых шурупов… – и одним только взглядом силились пригвоздить к стене Фрола, но тот был не из пугливых…
- Ну, Дианочка, как выяснилось – это моя кровиночка, и сначала нужно ее спасти, а все остальное потом… - бесстрашно промолвил Фрол: - Но, как быть с Ариной?! – обеспокоился любящий муж Фрол.
Тут в разговор вступил дед Игнат:
- Фрол, за Арину можешь не переживать…: я буду рядом с ней до тех пор, пока ты, не вернешься… И известие о том, что ее дочь подменили…- не станет для нее оглушительной новостью: она знала об этом всегда, только поделать ничего не смогла – и молилась, молилась ежедневно, чтобы и у ее младшей дочки все было хорошо…  В аварию Диана могла и здесь попасть: на все воля Божья! Так, что не терзайся, а поезжай с Богом и спасай вашу кровиночку!!! – и дед Игнат троекратно перекрестил Фрола и плюгавенького, который, на прощание, все же представился – Емельяном…
***
А в Нью-Йорке, тем временем, страстно любящий жених Дианы – Фрэнк прознал от лечащих врачей своей возлюбленной о том, что его суженая вовсе не является биологической дочерью криминального бизнесмена Яна…
Фрэнк быстро смекнул: если восхитительная Диана не приходится кровной дочерью этому презренному Яну, то стало быть и к его гнусному прошлому, и к настоящему… она имеет отношение постольку-поскольку…
С этой славной вестью Фрэнк примчался к своему влиятельному отцу и снова пал перед ним на колени, и снова заклинал своего родителя: умоляя спасти его ненаглядную Диану – смысл всей его жизни!!!
Рыжий Фрэнк – старший, в раздумьях, не долго ходил взад-вперед по своему просторному кабинету:
- Если избранница моего сына не является биологической дочерью этого дрянного Яна, то стало быть нашему клану вовсе не грозит, что утонченная красавица Диана, в будущем, произведет на свет копию своего поганенького отца… Это и, впрямь, меняет дело… Но нужно послать детектива в Россию, чтобы тот прошелся по всей подноготной… кровных родных этой чаровницы и прелестницы Дианы… Пускай эта девушка, пока, живет: ее уничтожить я всегда успею!!! – так постановил пиранья от бизнеса, Фрэнк-старший и предпринял ряд действий, ведущих к спасению невинной жертвы – Дианы…
***
В далеком Нью-Йорке все же нашлась кровь, подходящая для его обожаемой Дианы, и в спешном порядке, ее уже удачно прооперировали… – это известие Емельян получил перед самым вылетом из Москвы – и он, усилием воли, сдержал свои слезы: так много значит для него дочка Диана…!
- Фрол, ты, счастливчик: твой вояж в Америку отменяется… Мою Диану уже успешно прооперировали: в Нью-Йорке обошлись без твоей крови, чему я очень рад!!! Надеюсь, больше с тобой не увидимся!!! Ты, ведь меня понял: мне ничего не стоит и убить…, за свою дочь…- мерзко сверкнув своими «рыбьими» глазками, плюгавенький «демон» направился вглубь аэропорта, на ходу, в мелкие клочья, он разорвал билет Фрола.
***
Это известие Фрол принял с явным облегчением: не придется, глядя в глаза своей единственной дочери Диане, каяться ей в своих слабостях и признавать свой грех…- не теперь!!! Он еще раз посмотрел в спину, удаляющемуся Емельяну – потом развернулся и отправился на стоянку такси: Фрол торопился на вокзал, к вечернему поезду…
Он успел на вечерний поезд… Уже в поезде Фрол дозвонился до Арины и сообщил ей, что теперь жизни их дочери Дианы ничто не угрожает: ее успели прооперировать и довольно успешно… После разговора с женой, Фрол забрался на верхнюю полку купе и проспал почти до самой станции, на которой ему следовало выходить…
И Арина этой ночью крепко спала, удивительно уверенная, что и в этот раз ее молитвы были услышаны Богом – и он даровал ее Диане дальнейшую жизнь и надежду на счастье…
***
Только Римме не спалось третью ночь подряд: лишь теперь она остро осознала, что лишилась своего Володеньки и утратила поддержку и любовь Фрола. Но взамен утраченному, Римма приобрела бесполезную мамашу Фиру, которая, как пиявка, пытается присосаться к ней, лишившись ежемесячного денежного довольствия прогневленного Емельяна. И озлобленная дочь Римка, призадумалась над тем, как бы избавиться от своей никчемной мамаши Фиры.
Пожилой Сидор, муж непутевой Римки, совершенно неожиданно, занял сторону своей неприкаянной тещи…
- Не суди строго свою мать: она все сделала ради того, чтобы ты, росла в любви и достатке!!! Теперь мы обязаны ее поддержать: ведь в твоих жилах Римма, течет ее кровь!!! Фира, не тушуйтесь: вы, всегда можете жить в моем доме сколько хотите и вы, всегда можете рассчитывать на нашу помощь… Римма, родную кровь отвергать не стоит - это может так аукнуться, в будущем!!! – внушал ушлый Сидор своей юной жене.
Позднее, Римма осознала, что ее мать Фира и не такая уж бесполезная, для нее…
- Доченька! Ты, совершенно напрасно так пренебрегаешь своим мужем Сидором! – и не смотря на кривую ухмылку своей дочери, Фира продолжила: - Твой бывший муж снова женился – теперь у него другая семья… Фрол с Ариной ныне доподлинно знают о том, что ты, не являешься их дочерью… Теперь представь себе, что Сидору надоели твои выкрутасы – и он указал тебе на дверь…- и куда ты, пойдешь??? Я-то тебя приму, но мы обе будем прозябать в бедности!!! Тебе, Риммочка, надобно быть поласковее со своим муженьком, чтобы он в твою пользу составил завещание…- Фира многозначительно посмотрела на свою неразумную дочку, а та смотрела на мать во все глаза: словно видела ее впервые.
После того, короткого, но значимого разговора, в отношениях между матерью и дочерью наметилось значительное потепление… Позже Фира поведала дочери Римме историю своих взаимоотношений с Емельяном…
***
Фира и Емельян были родом не только из одной деревни, но и жили по соседству… Поскольку Емельян с детства рос неказистым «сморчком», так болтали о нем в деревне – и девочка Фира совсем не блистала красотой… – эти обстоятельства их и сблизили. С шестнадцати лет они вместе стали посещать деревенский клуб: ходили на просмотр картин, которые привозил в деревню киномеханик, вместе танцевали на дискотеках… Еще немного повзрослев, Емельян и Фира решили познать на практике, что же происходит между мужчиной и женщиной ночью, в постели…
Первый сексуальный опыт Фире не понравился: кроме боли, никаких неземных наслаждений она не испытала, но неземное наслаждение, по- видимому, испытал Емельян - теперь он постоянно домогался близости с Фирой и даже обещал на ней жениться…
Но свадьба Емельяна и Фиры не случилась: «жених» попался на краже деревенского магазина, в соседнем селе – и получил свой первый, положенный по закону, срок, а Фира осталась одинокой и беременной…
Едва пьющие родители Фиры прознали про беременность своей дочери, они стали ее гнобить, выживать из дома - это ведь такой стыд: их дочка забеременела без мужа… Поневоле Фира пыталась найти сочувствие у матери Емельяна: у этой зловредной Ефросиньи, но та даже не пожелала ничего знать о беременности Фиры:
- Мой сынок Емелюшка никогда не позарился бы на такую… – не лги мне!!!
Ефросинья, без ума, любила своего плюгавенького «сморчка» Емельяна, считала своего сыночка потрясающем красавцем… – поэтому и нарекла его в младенчестве именем сказочного персонажа…
***
Все девять месяцев Фира проходила, словно в дурном сне: в деревне над ней насмехались, родители ее шпыняли, Емельян открестился от своего ребенка – в письме…
Пришло время и Фира родила дочку, до боли похожую на свою несчастную и отвергнутую всеми, мать! Больнее всего было Фире, когда рожениц навещали родственники и приносили им всевозможные вкусности…: к Фире никто не приходил и ничего ей не передавали…
А за день до выписки Фиры из родильного отделения, ближе к вечеру, к районной больнице подъехала машина: привезли очередную роженицу… И Фира, из окна своей палаты, наблюдала, как вокруг этой беременной женщины крутился ее муж: он обращался с ней…, словно она была сотворена не из плоти, как все, а была хрустальной – и одно неверное движение, его «сокровище» могло ненароком разбиться!!! Боже, какую зависть и боль испытала тогда Фира!!! И ей страстно захотелось разбить вдребезги жизнь этой супружеской пары!!! А, когда она узнала, что и у Арины, так звали «хрустальную» женщину, родилась дочь - Фира уже знала, как она поступит…
***
Завернутую незнамо в какое рванье: уж, что было под рукой у санитарки родильного отделения – вот в таком виде и принесла Фира чужую дочь в дом своих родителей… Мысленно она рассчитывала, что эта девочка долго не проживет: Фире ее кормить нечем, да она и не собиралась суетиться ради этого ребенка – умрет и умрет – чужого ребенка не жалко, зато ее родная малышка будет жить в приличной семье, с заботливым отцом! Такую месть уготовила Фира этой красавице Арине: за свою несчастную и обездоленную жизнь!!!
***
Арина уже знала о том, что ей подменили ребенка, но муж Фрол не понял отчаяния своей жены – не поддержал ее намерения, с расследованием кражи их младенца… И медики уже стали поговаривать о том, что для Арины надо бы вызвать специалиста из психиатрического отделения. Но Арина не потеряла своего рассудка – и не могла допустить, чтобы ее упекли в «психушку» - тогда и старшая доченька Светочка останется без своей матери – и она сумела обуздать свое горе: с Божьей помощью!
Теперь всякий день и всякую ночь, Арина просила у Бога: покрыть своим защитным покровом ее беззащитную, новорожденную дочку – раз ей, ее матери, в этом отказано! И Бог, похоже, услышал отчаявшуюся мать!
***
Голодная новорожденная девочка горестно плакала, но едва слышно: словно обреченный на смерть, котенок – и мать Фиры не выдержала, накричала на свою дочь:
- Вот курва, нагуляла ребенка, а теперь хочешь его голодом уморить!!! Мне только здесь разбирательств милицейских не хватало!!! Корми ребенка, я кому говорю?!?! Подлюка!!!
Но Фира не больно испугалась криков матери – беспечно ответила:
- Ну и умрет, а тебе какое дело?! Значит судьба ее такая, а мне кормить эту паршивку нечем: у меня нет ни молока, ни денег…
 Видя подозрительную беспечность своей непутевой дочери, пришлось Дусе самой идти к заносчивой соседке, с поклоном.
Ефросинья – мать Емельяна встретила соседку Дусю неприветливо:
- Что-то ваша семейка зачастила в мой дом?
Крайне огорченная Дуся, только махнула рукой прежде, чем ответить:
- У моей Фирки в грудях молока нет и в дому нашем нет ничего молочного, а ребятенок голодный, плачет – дай в долг молока козьего! С зарплаты с тобой рассчитаюсь, а иначе ребятенок с голоду помрет!!!
Ефросинья на минуту призадумалась:
- Иди домой, а я за тобой следом, только свежего молочка нацежу…
 Потом Дуся кормила новорожденную девочку с самодельного рожка и ей с Ефросиньей уж так эта малышка пришлась по сердцу…: такая миленькая, беленькая, нежненькая, глазастенькая…!!!
  - Пожалуй, и впрямь это дочка моего Емельяна: вон какая красавица уродилась…Чисто богиня Диана! – с восторгом проговорила Ефросинья.
На другой же день у малышки Дианочки была своя бутылочка с соской и появились новые пеленки, распашонки, чепчики… - теперь Ефросинья лично кормила девочку козьим молоком, купала ее в корыте, стирала пеленки…
- Че, Фирка, признала свою внучку Ефросинья…?! – интересовались односельчане.
И эти вопросы, дали предлог Фире: ходить по деревне, с высоко поднятой головой…
Через месяц, после рождения Дианы, пришло Фире письмо от Емельяна, в котором тот настоятельно требовал от нее - отдать девочку Ефросинье: мама сможет позаботиться о моей дочери должным образом…- так писал он.
Фира подчинилась Емельяну – и отдала чужую девочку Ефросинье без всякого сожаления, но испытала острую досаду по другому поводу:
- Не сдохла девчонка, а жаль: видно на роду этим красавицам расписана счастливая и благополучная жизнь! А принеси я домой свою родную дочку…, но лучше об этом и не думать…
***
Пришел из тюрьмы Емельян и сразу увез в город, на постоянное житье и свою мать Ефросинью, и дочурку Дианочку… Откуда-то, очевидно с Небес, свалились на Емельяна бешенные деньги: в один год он купил трехкомнатную кооперативную квартиру и обставил новой мебелью, позднее купил и машину «Жигули»… Ефросинья с Дианочкой жили при нем..., как у Христа за пазухой: деньги тратили без счета – на еду, одежду, на платные занятия балетом для любимой Дианочки…, на санаторный отдых у Черного моря… 
И Фире, как матери Дианочки – Емельян ежемесячно переводил приличные деньги...: вроде, как откупался от нее…
Потом в дом Емельяна и его матери Ефросиньи пришли сотрудники милиции… На суде выяснились подробности: Емельян промышлял на жизнь угоном машин «Волга» - и затем перегонял их в Узбекистан, для продажи…
Всем, включительно и судье, было ясно, что Емельян, в одиночку, не смог бы провернуть такую аферу…, но подсудимый взял всю вину на себя – и три года Ефросинья с Дианочкой жили скудно, постепенно перепродавая остатки ценных вещей, что остались в этой семье после конфискации имущества. 
Пришел час, и Емельян вышел на свободу: с «чистой» совестью – и снова в жизнь Ефросиньи и Дианы пришло изобилие, словно Емельян не из тюрьмы вернулся, а с золотых приисков! Снова была закуплена новая мебель для их квартиры, только еще роскошнее, чем прежде… Сызнова Емельян приобрел новую машину…, а Ефросинья с Дианой вновь тратили деньги, не считая… И Фира вновь стала получать денежные переводы!
Потом дела Емельяна потребовали и своих любимых - маму Ефросинью и дочку Диану, он увез в Голландию, на постоянное жительство… Пришло время Дианочке пойти учится в школу – и они сменили Голландию на Лондон, а позднее и на Нью-Йорк…, где чувственная красавица Диана повстречала свою судьбу в лице рыжеволосого американца Френка…
Емельян торжествовал: он предположил, что выгодное замужество его обожаемой дочери, откроет перед ним и перед его «соратниками» широкие возможности…Вот только отец жениха был настроен крайне враждебно, по отношению к его Диане – и она попала в чудовищную автокатастрофу, в которой чудом выжила. Но этой пациентке, негласно, был перекрыт доступ к банку крови… – и госпожа Смерть уже приготовилась - накрыть своим покровом это чудесное и молодое создание!
И Емельян ринулся в Россию, на поиски биологических родителей Дианы: она же ежеминутно угасала, без должной врачебной помощи…
***
Нелицеприятная правда вскрылась – и Фире – Емельян перекрыл неиссякаемый денежный поток… – теперь она ищет прибежища у своей родной дочери Риммы, которую когда-то подкинула на воспитание Фролу и Арине.
***
На столе у рыжего Фрэнка-старшего лежали результаты изысканий детектива, которого он нанял для работы в России. С ярких фотографий на него смотрели: молодые и красивые, русские женщины – Светлана и Глафира; юное поколение – Сережа, Артем и Миша; малышки – Ладочка и Яночка; брутальные мужчины – Евгений, Михаил, Егор и Фрол – биологический отец его будущей невестки Дианы; женщины постарше, но не утратившие своей красоты – Арина, биологическая мать Дианы, Татьяна – жена мэра Егора… и Мирослава – кузина Светланы… Далее следовали фотографии: Андрея – биологического отца Светланы, его жены Ольги; Нелли и Юрия – родителей Ольги; Лионеллы – бабушки Ольги и Игната – отца Андрея…
На фотографиях друзей, близких к дому Светланы, Арины и Фрола – Фрэнк-старший не стал заострять своего внимания: он уже из отчета детектива знал, что там все сплошь именитые ученые, влиятельные бизнесмены…- никто, из родных Дианы и из их близких друзей не имел никакого отношения к криминалу – вот только их знакомые генералы…, но это уже совсем другое дело!
Могущественный Фрэнк-старший, одним махом руки, собрал в кучку все фотографии, лежавшие перед ним, намереваясь сложить их в пакет, но немного подумав, из общего числа, он отобрал фотографии Арины и ее внучки Яночки…
- Теперь понятно, от кого передалась эта неуловимая, завораживающая манкость Дианы… Арина…- сколько потаенной грусти сокрыто в ее взгляде, сколько внутренней силы утаено в ней, какое ненаглядное лицо…– так бы и смотрелся в него без конца?!!! Моя жена совсем не такая…: нет в ней никакой изюминки…, а только, приобретенный с годами, глянцевый лоск… Рыжеволосая малышка Яночка… Очень надеюсь, что и Диана сможет произвести на свет подобное чудо, нам на радость… Хорошо, пусть Фрэнк жениться на Диане!!! Но к алтарю ее должен сопровождать Фрол…!!! И никаких безродных Янов в моем доме быть не должно!!! – решил для себя, как отрезал, злобный и властный тиран Фрэнк-старший, который, в своей гнусности, подлости, беспринципности…, значительно превосходил Емельяна!
Послушному сыну Фрэнку и его невесте Диане ничего не оставалось, как только подчиниться требованиям главы семейства… Хорошо еще, что старенькая бабушка Дианы – Ефросинья не была отлучена от своей внучки…
***
Диана вновь почувствовала некоторое недомогание – и это немудрено: еще совсем недавно она находилась на волосок от смерти… - поэтому она и думать не думала о своей поездке в Россию. Но все предопределил случай…
В кабинет своего будущего свекра, Диана зашла по какой-то пустяшной причине и увидела на его столе фотографию женщины, которую она посчитала своим ангелом-хранителем: эта женщина с самого раннего детства являлась Диане в трудную минуту… Она встречалась с ней в своих странных детских снах, похожих на явь, когда заболевала ангиной и температура ее тела значительно повышалась… И эта же женщина явилась к Диане совсем недавно, в ее предсмертные видения: она удерживала ее на своих руках над зияющей пропастью забвения… - обессиленную и обескровленную…- и в исступлении, шептала над ней свои молитвы, обращенные к Богу… - и Диана выжила после страшной аварии, хотя предполагалось, что она должна была уже раз десять умереть!!!
- Так эта женщина реальная?! – подумала вслух изумленная Диана.
- Эта женщина очень реальна – и это твоя биологическая мать - Арина! – незамедлительно ответил Диане ее будущий свекор.
Потом Фрэнк-старший открыл верхний ящик своего письменного стола и достал оттуда объемный пакет, его он протянул Диане:
- Ознакомься, здесь наличествуют близкие тебе, люди... С ними необходимо познакомиться, хотя бы по фотографиям…
Диана приняла от Фрэнка-старшего пакет, но заглядывать в него не собиралась: ее совсем не интересовали родственники… – ее мысли занимала только Арина… Так к Диане пришло страстное желание: побывать в России.
Бабушка Ефросинья никак не соглашалась отпускать от себя внучку – Диана и ее взяла с собой…
***
По прошествии двадцати двух лет, Арина все же вновь обрела свою утраченную дочку! Их встреча состоялась в конце декабря: в аэропорту… И Арина, и Диана некоторое время неотрывно смотрели друг на друга: нужных слов у обеих попросту не находилось – потом они обнялись… и барьер невольного отчуждения между ними был разрушен!!!
***
Через два месяца после бракосочетания Наили и Владимира случилось непоправимое с Риммой, первой женой Владимира.
Перед самым Новым годом Римма надумала поехать в Районный центр: для поднятия себе настроения, ей захотелось посетить местный Торговый Дом. Но задуманному осуществиться было не суждено: на противоположной стороне улицы Римма заприметила Володю с его теперешней женой – и она сделала тот роковой шаг, с тротуара на проезжую часть… Водитель грузовика не сумел предотвратить наезд на пешехода: на дороге была гололедица.
Римма скончалась от травм, несовместимых с жизнью, еще до приезда скорой помощи.
***
Пожилой Сидор навряд ли бы пережил потерю своей молодой супруги Риммы, но рядом с ним, неотлучно, находилась Фира, мать его покойной жены. И постепенно Фира заполнила собой пустоту, образовавшуюся в душе Сидора: в связи со смертью его любимой жены…
Через два года после трагической гибели Риммы, ее мать Фира вышла замуж за вдового Сидора и прожила с ним, в согласии, восемнадцать лет: вплоть до его кончины.