О Федьке Табакове, моем друге и коллеге, выражаясь интеллигентным языком, не хотелось бы высказываться в нелицеприятных выражениях. Но как говорится, из песни слов не выкинешь: это изрядный хвастун и фантазер, с наклонностями хлопотуна, за что в свои юные годы подвергался со стороны одноклассников неоднократной трепке, и надо отдать должное - справедливой.
Однако урок, как говорится в мудрой присказке, не пошел впрок. Сила привычки к фантазерству и хлопотунству об устройстве личных, чужих судеб, грубо говоря, путем сватовства, не покинула моего друга и во взрослой жизни.
С Федькой, мы закадычные друзья с самого нашего рождения, в смысле мы родились в одном сельском фельдшерском пункте. Сопляками месили пыль и грязь босыми ногами на деревенских улицах, бегали в одну и ту же, сельскую школу, будучи ровесниками восемнадцатилетними пацанами загремели на военную службу.
По нашей просьбе военкомат направил нас в танковый полк, где мы овладели военной профессией водителей грозных машин. После это сильно помогло нам на «гражданке». Демобилизовавшись, сразу решили закрепить свою военную специальность на родной земле: пошли работать трактористами на ДТ-75 с переднеприводными тележками к местному деревенскому фермеру, по-нынешнему - к предпринимателю, в прошлом колхозному агроному. Работа наша простая и необременительная.
Доставляем корма скотине на хозяйскую ферму, а оттуда вывозим на делянки навоз и вручную разгружаем его, за что «шеф» обещает нам дополнительные деньги. Правда, работаем мы у него более полугода, однако, пока не получили не то что дополнительной, а даже основной оплаты.
Но мы с Федькой сознательные люди. Сами деревенские, понимаем своего «босса»: ему не под силу сражаться с городскими супостатами, окаменело застывшими в руководящих креслах и недоступных банках.
Наш хозяин, сунулся, было, за кредитом, однако, подсчитав проценты по его возврату, едва не отбросил копыта, подобно своим немощным буренкам. Фермерша после этого целые сутки отпаивала супруга настоем пустырника, так «поддержали» мужика государственные «радетили» в развитии его сельского бизнеса.
.......
Привыкшие к жизни без излишеств мы с Федором помогаем справляться родителям на собственных подворьях. Фермер наш, не жадничает, позволяет нам своими тракторами в период посевной страды пахать и обрабатывать родительские земельные участки, подвозить домашней скотине корма.
Подаваться в город мы не стали, ни кто там нас не ждал, да и кому мы там нужны, а главное своих родителей не рискнули оставлять в одиночестве. Отец мой на пенсии по инвалидности: в прошлом милиционер, при задержании местного вооруженного бандита получил ножевое ранение в живот. Едва откачали.
Федькин дядька звал его к себе в Уссурийск для работы на железной дороге, где сам трудится обходчиком, однако без меня мой друг не пожелал ехать в город, хотя его родственник не возражал и против моего приезда.
Так и вкалываем мы с Федором до сей поры в родной Занодворовке.
-Слушай, Санек, все же тебе пора жениться, - отдыхая у навозной кучи после разгрузки тележек, завел привычную сватовскую волынку мой друг-хлопотун.
Тема женитьбы для Федора коронная. С нею он пристает к каждому деревенскому мужику, даже иногда и к женатому, так впадает в раж сватовства. За что сам же и страдает.
Кто-то донес Нюрке, жене пастуха Зотова Ивана, что Федор подбивает ее мужика на женитьбу на доярке Клавке. Хлопотун упустил такую деталь, как-то, что Иван уже женат, вдобавок батька троих огольцов.
Зотиха, прослышав про агитацию, гоняла «свата» палкою по всей деревни. Потом тот жаловался мне:
-Что за люди? Им хочешь сделать как лучше, а они не понимают добра.
-Так Иван же женатый, - не согласился я с благими намерениями друга.
-Да я совсем выпустил это из виду. Смотрю, Иван постоянно ходит в грязных рубахах. Дай, думаю, сосватаю ему Клавку-чистюлю. У той постоянно на веревках болтаются постирушки, – огорчался он, полному облому своей инициативы, потирая ушибленный бок.
Разъяренной Зотихе все же удалось догнать коварного разлучника, и садануть того палкой по хребтине.
Сам Федор женился сразу после возвращения из Армии на пышной грудастой Татьяне, деревенской почтарке, девушке спокойной, уравновешенной и непробиваемой никакими мужниными завихрениями. Их брак можно считать благополучным и удачным, по крайней мере, с таким мужиком, как Федор, шебутным и непредсказуемым фантазером.
-Я тут присматриваюсь к Верке, хорошая девка, думаю, для тебя она в самый раз, - развалившись на навозе, заложив руки за голову, небрежно покачивая ногой, закинутой на согнутое колено, принялся агитировать меня мой верный друг на личное счастье, предлагая в жены Верку Лукину, работавшую у нашего фермера дояркой.
-Верка хорошая девка, но не такая как твоя Танька, - закинул я леща хлопотуну. – Была бы такая вторая, я сразу и женился.
Погода стояла теплая, навоз из коровника почти вывезен, оставалось нам всего две-три ходки, и я находился в полном телесном и душевном разложении, поэтому и не стал с Федором вступать в полемику. Хвалебную характеристику своей Татьяны он воспринимал с реакцией ребенка, получившего похвалу за чисто вымытые руки. Начинал вертеть головой, строить лицом ужимки, довольно похрюкивал.
-Видишь, я сумел определить девку, поэтому и женился на Таньке, сразу распознал, что она будет мне хорошей бабой, - хвастался счастливый супруг.
Я при всяком удобном случае нахваливал его супругу. Что на некоторое время избавляло меня от его сватовства, подчеркивая, что другой такой, как его Танька уже не найти. Однако по причине полного отсутствия холостых мужиков в деревне, Федору ничего не оставалось делать, как снова и снова приставать ко мне со своими хлопотами.
Зуд устройства чужих судеб не давал парню спокойного житья. Ему ну просто необходимо было направлять на кого-то свой сватовской талант! Однажды сунулся даже к древнему девяносто с лишнемлетнему деду Захару, глухому, как палка, жившему давно одиноким бобылем, после похорон своей бабки. Но и здесь его поджидало глубокое разочарование. Надорвав глотку до хрипоты, так и не смог докричаться, чего он хотел от деда. Тот радостно щерился в улыбке беззубым ртом от внимания к себе молодого хлопца и, согласно кивал головой.
Федор потерпевший полное фиаско, вынужден был отступиться от «жениха». Выйдя за ворота, в сердцах сплюнул в крапиву и, засунув руки в карманы, направился на хозяйственный двор чистить навозную тележку, хотя того и не требовалось. Так он поступал каждый раз при неудавшемся сватовстве.
..........
Надо отдать должное, сосватанные им пары живут удачной семейной жизнью, словно благословлённые сердечными Федоровыми хлопотами. Даже те молодые мужики, что ранее баловались Зотихиной бормотухой, отвернулись от зелья и повернулись к собственным хозяйствам.
На всю деревню неженатым мужиком по-прежнему оставался я один - коллега и верный друг неутомимого Федора. И это не давало ему спокойного житья и, наверное, сна, несмотря на присутствие в супружеской постели роскошной Таньки-почтальёнши.
Приближалось первое сентября. По деревне засновала детвора от школы к хатам с книжками в целлофановых пакетах. У нашей соседки в этом году впервые в школу пойдет внук, подброшенный ей дочкой из города. Повиснув на заборе, та тараторила моей матери, копавшейся на грядках городские новости, полученные от дочери. Ей не терпелось поделиться ими с закадычной товаркой.
Работу в поле сегодня мы закончили рано. Без передыху перевезли весь выкопанный картофель с дальних делянок, сгрузили его во дворе под навесом для просушки, и довольный хозяин поблагодарив нас, отпустил пораньше домой.
Оплатить наш труд теперь он обещает после реализации своего урожая. Правда это сомнительно, но надежда у нас теплится.
-В крайнем случае, получите оплату натурой, - пообещал фермер, правда, не уточнил какой именно, а мы не стали уточнять.
У калитки меня встретила мамка:
-Сынок, из Правления прибегала Нюркина девка, сказала, что тебя вызывает Петрович в правление.
Нюрка работала в конторе уборщицей, а зимою еще по совместительству и истопником, помимо всего баба исполняла роль курьера. Правда эту обязанность она частенько перекладывала на свою тринадцатилетнюю, долговязую дочку, когда та была не занята школьными уроеами. Поручения бывали разные: кого позвать к телефону, кого к Председателю, кого на собрание.
-А для чего? – спросил я у матери, не догадываясь, зачем я понадобился Голове, если работаю у частного предпринимателя, то есть у фермера.
-Не знаю, сынок, она мне не сказала зачем. Велели прийти, и все. Ты сходи, а то Петрович рассердится.
Петрович – наш поселковый Председатель, по-простому Голова. Старый, можно сказать древний. Никто не знает, сколько ему лет. Однако это энергичный и неунывающий человек. В прошлые советские времена секретарствовал в партийной организации колхоза. После развала Союза, в город его не позвали, там он оказался никому ненужным, как впрочем, и многие.
Но и бросить человека на произвол судьбы где-то там, в руководящих недрах, все же не рискнули.
Человек отдал всю свою сознательную жизнь служению партии и правительству. Вот и придумали для старика должность Председателя, с окладом в две тысячи двести рублей, маленьким, но все же это было прибавкой к его едва ли не аналогичной пенсии.
Петрович был таким же мужиком, как и его деревенские земляки. Несмотря на руководящий пост, не зазнавался, не кичился перед односельчанами. В великую Отечественную воевал, был тяжело ранен в ногу – отчего при ходьбе сильно заваливается набок.
-Заходи, Сашок, - приветствовал он меня, привстав из-за стола и, протягивая мне сухую, жилистую руку. - Хорошо, что пришел. Ты завтра работаешь? Ведь выходной вроде бы. Или у хозяина для вас нет выходных? – с ревнивыми нотками в голосе проговорил этот насквозь пропитанный социалистическим сознанием патриот.
Он, как и многие другие, никак не может смириться с частной собственностью в деревне. Что хоть как-то мирило его с моим «хозяином», так это то, что тот был ранее колхозным агрономом и оказался, так же, как и он, сам, выброшенным за борт жизни. Правда, агроном относительно Петровича совсем еще «молодой» мужик. Ему едва перевалило за пятьдесят.
-Он хоть платит вам за работу или у вас только одни трудодни? – засмеялся ветеран, по-видимому, вспомнив колхозные крестики в бытность своей молодости.
-Платит, - сказал я, скрывая положение моего несчастного «шефа»
-Сашок, у меня к тебе просьба. Мой водитель отпросился на свадьбу сестры в Сосновку, а тут пришла срочная телефонограмма. К нам наконец-то отдел образования направил молодого специалиста - учительницу русского языка и литературы. Сам знаешь, в деревню сейчас никто из молодежи не хочет ехать. И с учителями у нас в школе просто беда.
Мне это было отлично известно. В школе постоянно не хватало учителей и раньше, а сейчас и подавно никого и пряником не заманишь. Тем более этот самый пряник для учителей черствый и ржавый. Так и работают в ней до сих пор те, кто учил еще моих родителей, не говоря уже обо мне. Одни пенсионеры. И вдруг что-то новенькое: присылают учительницу. Просто невероятно: что это за экспонат направляется в нашу школу?
-Завтра нужно смотаться на станцию и встретить эту самую учительницу. Нам сообщили, что ее поезд прибывает в семнадцать двадцать. Вагон, правда, не указали. Да ты сам увидишь, будет стоять молодая девушка с узлами. Возьмешь мою машину, сейчас я тебе на нее нацарапаю доверенность, - доставая из стола лист бумаги, продолжал Петрович, даже не поинтересовавшись, могу ли я поехать за учительницей или нет. – Надеюсь, права еще не утерял? Ведь ты в основном-то рулишь на тракторе, - старательно списывая данные со своего паспорта и автомобильного документа, утвердительно сказал он.
.........
Петрович не зря сказал, что в «основном», дело в том, что водительское удостоверение я получил еще десятиклассником до Армии, занимаясь на уроках труда обучением вождения автомобиля в местных колхозных мастерских. Экзамен принимать приезжала к нам комиссия из города, а вождение сдавали непосредственно в ГАИ.
Предложение старого Председателя «смотаться» на станцию на его автомобиле для меня одно удовольствие. Я и до сдачи экзаменов гонял на колхозной машине, подрабатывая на каникулах по подвозки воды к полевым станам, обедов механизаторам, запчастей к агрегатам. Да и работая у фермера, мне приходится иногда кататься на его личной «Ниве» по хозяйственным делам в пределах хозяйственных угодий.
-Нет, не потерял, - сказал я. – Они у меня в порядке, - радуясь, что снова сяду за баранку, хотя и старой, но такой желанной для меня председательской «Волги». Прокачусь с ветерком.
Такого, чтобы отказать Петровичу в его просьбе, у меня даже и мыслях не мелькнуло. Тем более осознавал, важность порученного дела: привезти в деревню молодую учительницу. Событие – уму не постижимое.
Выйдя из Правления с доверенностью в кармане, я направился назад, к дому. Наверняка, мать с отцом уже ломают голову: зачем это их сына вызвали в Правление. Так и вышло: они сидели на лавочке у калитки, и с тревогой поглядывали в мою сторону. Присев рядом с ними я передал им разговор с Петровичем. Те были несказанно удивлены, что в нашу школу приезжает новая учительница. Для них тоже явилось это неслыханной новостью.
Из своей калитки вышла соседка, поздоровалась и уселась рядом с родителями. Оставив их обсуждать необычайное, деревенское событие, я отправился в колхозный гараж, проверить состояние автомобиля. Завтра на нем предстоит мне совершить исторический для нашей деревни рейс.
Не доходя до бокса, услышал, как меня кто-то окликнул. Обернувшись, увидел: в мою сторону скачками несется Федор.
-Санек, подожди! Ты куда это направился?! – подбегая ко мне, запыхавшись, осведомился друг.
-Иду в гараж.
-В колхозный? – назвав гараж по старинке, спросил он, с недоумением уставясь на меня.
-В колхозный, - загадочно сказал я, решив пока не раскрывать тайны, умирающему от любопытства Федору.
-Нет, ты постой, что случилось?! Ты объяснишь, наконец, мне, что происходит?! – наскакивал на меня хлопотун, пока я ключом, выданным Петровичем, отпирал заржавевший гаражный бокс. – А где Колька? – продолжал он допытываться теперь уже о председательском шофере.
-На свадьбе у сестры, в Сосновке, - тут я не стал делать тайны.
-Ты что решил куда-то ехать? – не унимался Федор, ошеломленный моими действиями. Я сжалился над ним и все ему выложил.
-Вот это даааа! – уставясь отсутствующим взглядом в ободранную, гаражную стенку, медленно протянул он.
По его лицу я понял, что в голове у него стали происходить какие-то мыслительные процессы. И не ошибся.
-Слушай, а ведь это предначертание свыше. Поедешь встречать учительницу, и не исключено, что это и будет твоя судьба, - полез он на своего любимого сватовского конька.
-Да брось ты пороть чепуху, - роясь под капотом, отбивался я от друга.
Что греха таить. У меня и самого мелькнула подобная мысль, как только Петрович поручил встретить учительницу. А теперь её озвучил и Федор.
-Какая чепуха! Какая чепуха! – хлопотун бегал вокруг машины, мешая мне приводить ее в порядок, не за дровами еду – за человеком. – Ты во сколько выезжаешь завтра? – спросил он, явно затевая что-то такое по своей линии.
-А что?
-Я поеду вместе с тобой, - тоном, не допускающим возражений, произнес Федор. – Танька давно мне долдонит: купи, да купи бак для засолки капусты. Вот как раз и съезжу с тобой. Куплю его в городе. – Он как-то задумчиво, с растяжкой в голосе произнес свое решение.
............
Я не возражал против общества своего друга. Думаю он не станет мне помехой в знакомстве с молодой учительницей. Напротив, поможет поближе узнать девушку. И вдруг у меня полыхнуло в мозгу: а если эта учительница вовсе и не молодая девушка, а замужняя пожилая женщина. Однако я тут же отбросил подобную мысль. Слишком уж она не вписывалась в мои фантазии, тем более Петрович сказал, что присылают молодого специалиста, а не просто учительницу.
«Я уподобляюсь Федору», - одернул я себя в своих фантазиях.
-Значит так, - Федька, сидевший рядом со мной на переднем сиденье, сразу взял быка за рога, когда мы уже с ветерком мчались на председательской «Волге» в сторону города, и стал планировать мое знакомство с учительницей. – Ты сразу не кидайся на нее, - инструктировал он меня на первую встречу, словно я подобно дикарю, приготовился кидаться на незнакомую девушку. - Не известно еще, какого она воспитания, может испугаться, не так понять тебя, - развивал он свои фантазии.
Вот уж где ему представилось поле сватовской деятельности! Я молча следил за дорогой и совсем не возражал против подобных наставлений.
-А вдруг она мне не понравится? - высказал я свое сомнение.
-Нет, вы посмотрите на него! Она ему не понравится! Да кто ты такой! Видите ли, начал перебирать! Нравится, не нравится, некрасивую не примут в педагогический институт, - резонно заявил он, однако и у него самого в голосе промелькнули нотки сомнения относительно привлекательности учительницы.
Я решил не возражать своему другу, страстно мечтая в действительности встретить девушку, которая мне бы понравилась, полюбить ее и жениться на ней. Я уже полностью подпал под влияние своих фантазий в осуществлении счастливого будущего.
-Эх, и закатим свадьбу на всю деревню! Петрович выделит вам учительский дом, заведете свое хозяйство, - закинув руки за голову и, обхватив подголовник, Федор мечтательно рисовал мое предстоящее счастье.
-Зачем нам учительский дом, когда мой родительский вместительный и удобный? - возразил я другу, относительно нашего проживания с учительницей.
-Конечно, с родителями жить неплохо, помогут детей присмотреть, легче вести хозяйство, а с другой стороны, вы живете отдельно и сами уже хозяева, что хотите то и делаете, - рассуждал хлопотун.
-Как это, что хотим то и делаем? – не согласился я на такой расклад в своей семейной жизни.
-Ну, в смысле, я имел в виду, что вы всегда вместе и вам никто не мешает. Вот как нам с Танькой. Живем отдельно и помогаем родителям, – философствовал Федор.
Впервые я не возражал против устройства своей личной жизни моим преданным другом. И во всем с ним соглашался.
-Но с другой стороны, когда у вас уже трое детей, то без родителей трудновато, - продолжал рассуждать фантазер, почему-то делая меня многодетным отцом.
Я не стал спорить против троих, хотя и не представлял себя в качестве родителя. Однако решил, что никогда не подброшу их отцу с матерью, как это сделала дочка нашей соседки. Мальчишка наверняка тоскует по городским родителям, но вынужден жить у бабушки. Мне стало жалко пацана. «Нет, своих я ни за что, никому не отдам, даже своей матери. Пусть они растут рядом со мною», - твердо решил я судьбу своих троих малолетних детей.
-Вот я и говорю, что нам удобнее будет жить всем вместе, в доме моих родителей. Они на пенсии, всегда присмотрят за пацанами, а мы с учительницей будем работать, – решив, таким образом, свою семейную жизнь, я успокоился.
И вдруг я озадачился: откуда у меня взялась такая задушевная отцовская любовь и родительская мудрость? Этого я не смог объяснить себе.
-Эх, Санек, ты не представляешь, как хорошо быть женатым! Вот у меня: пришел я домой, все чисто вымыто, вкусно приготовлено, а передо мною стоит моя красавица, моя Танька. Вот такие пироги, – подвел он итог привлекательности женатой жизни. - Скоро и у тебя будет так же.
-Мы будем дружить семьями, - заявил я, представив свою учительницу миниатюрную и стройную рядом с Танькой-толстухой.
И понял, моя жена намного выигрывала против почтарки по всем позициям. Я полностью успокоился относительно своей семейной жизни и теперь аккуратно крутил баранку, следя за дорогой, потому как уже приближались к городу. Автомобильное движение усилилось, здесь надо держать ухо востро.
.............
К вокзалу подъехали за целый час до прибытия поезда. Поставив машину на площадку, мы с Федором отправились перекусить в «Дорожное» кафе, тут же рядом с вокзалом. И все равно у нас оставалась еще уйма времени. Я напомнил другу о покупке засолочного бака.
-Да какой там бак! – отмахнулся он, чем несказанно удивил меня. – Неужели ты думаешь, что у моей Таньки нет бака для капусты!
-Но ты же сам сказал, что надо купить засолочный бак.
-Да это я так, для отмазки, чтобы ты не вздумал мне отказать в поездке с тобой.
-Ну, ты даешь! Не мог просто сказать, что едешь со мною.
-Знаю я тебя, сразу запротестовал бы. Побоялся, что начну тебя знакомить с новой учительницей. И запросто уехал бы один. А теперь все вышло прекрасно. Можно уже не беспокоиться о твоей дальнейшей холостяцкой жизни.
«Действительно, все устраивается просто замечательно, - думал я. – Надо решить с Петровичем вопрос жилья в учительском доме. А возможно станем жить и у родителей», - планировал я свою семейную жизнь, как давно решенное дело.
Рассуждения друга о моей свадьбе с учительницей теперь уже небыли для меня шуткой и пустословием, а установкой на мою дальнейшую жизнь. Поболтавшись по вокзальной площади, мы вернулись на перрон, уселись на скамейку, и стали ожидать поезда, о скором прибытии которого сообщило бубнящее радио.
-Давай ты смотри в эту сторону, а я в другую, - распорядился Федор, когда поезд остановился и проводники, протерев поручни тамбуров, стали выпускать пассажиров из вагонов.
Несколько раз мы ошибались, кидаясь в сторону молодых девушек, принимая их за нашу учительницу. Но ни одна из них не обратила на нас ни какого внимания - безразлично, подхватив ручные тележки, они торопливо проносились в сторону автобусной остановки, либо обнимались с встречающими их родными, смеялись и радовались встречи.
Уже все пассажиры, кому нужно было сойти на этой станции, покинули вагоны, а мы все стояли и надеялись, что вот-вот покажется та, которую я жду с нетерпением, она ведь не просто учительница, она МОЯ учительница, МАТЬ моих троих детей, так мысленно накрутил я себя. Не обнаружив ее среди сошедших пассажиров, я так расстроился, что жить расхотелось.
-Ничего не понимаю, - подошел ко мне Федор не менее меня раздосадованный обломом. – Может, чего Петрович напутал? И учительница должна приехать не сегодня, а в другой день? – совсем растерялся мой оптимистичный друг. – Значит, учительница не приехала, - констатировал Федор ужасающий факт.
Для меня это была жизненная катастрофа.
-Ну что, поехали назад, домой? – обреченно заявил мой верный друг. Он даже пробежался по вагонам, спрашивая у проводниц об учительнице. Но никто из них ни чем не помог парню. Кому нужно было сойти на этой станции - сошли.
Мы были в растерянности. Остановившись посреди платформы, принялись совещаться. Как объясню я Петровичу, почему не привез учительницу? Он запросто подумает, что я, попав в город, проболтался там, и поэтому не встретил ее. И будет иметь основание на упреки, если узнает, что со мною поехал мой друг Федор.
Совсем зажурившись, мы двинулись к площадке, где в одиночестве поджидала нас председательская «Волга». И вдруг услышали:
-Молодые люди, вы не знаете, как добраться до деревни Занодворовка?- Оглянувшись, увидели женщину приятной, городской внешности, в глазах которой плескались лукавые насмешливые искорки.
«Приехали», - одновременно подумали мы с другом, приняв незнакомку, за «молодую» учительницу, на которой я в мыслях успел уже жениться, завести троих детей, полюбить их, и, решивши ни на минуту не расставаться с ними. Перед нами стояла женщина, возрастом постарше моей мамки. Вот, значит, как разыграли Петровича с «молодым» специалистом! Вместо молодой учительницы – прислали пожилую даму.
-Да, мы сами из Занодворовки, встречаем с поезда учительницу. Это вы будете молодой специалист? – задал глупый вопрос, убитый наповал Федор.
-Что вы! – рассмеялась женщина с удивительными глазами. – Разве я похожа на молодого специалиста? – и она снова рассмеялась.
Мы с Федором стояли перед ней дураки-дураками, ничего не понимая. Выходило, ей просто надо было добраться до нашей деревни.
-Молодой специалист, присланный в вашу школу учителем - мой сын, вон он сидит на скамейке, - она указала на ту самую, где совсем недавно мы ожидали мою учительницу.
..............
Как потом оказалось, после нашего отъезда за учительницей, Петровичу прислали новую телефонограмму, в которой сообщалось о замене молодого специалиста. Вместо учительницы русского языка и литературы в нашу школу направляется молодой специалист преподаватель с физико-математическим уклоном.
-Да мне все равно, с каким он уклоном! - рассерженно кричал в трубку Петрович. - Я послал шофера за девчонкой, а там приедет парень! И как мне прикажете сообщить ему об этом?!
-Парень не дурак, сам догадается, - парировали на том конце провода.
-У нас все не так, как у людей! Планируем одно, а получается, как всегда, - обозлился старый ветеран, болея за меня.
Естественно, мы не могли этого знать. Об этом узнаем, лишь вернувшись в деревню.
Уставившись на парня, встававшего со скамьи, и теперь, направляющегося в нашу сторону, мы с Федором словно окаменели, так были ошарашены происходящей действительностью.
-В последний момент, - пояснила женщина, - мой сын сам напросился учителем в вашу деревню вместо учительницы, и отдел образования пошел ему навстречу. А я поехала вместе с сыном помочь ему обустроиться на новом месте.
-У него есть жена? – спросил Федор, уже отошедший от изумления, и теперь снова усаживался на своего любимого конька: захомутать холостяка, и по возможности и женить.
Для меня это был удар! Я затосковал о моей учительнице, о своих детях, оставленных где-то в чужой стороне, в одиночестве. Я так привык к ним за это время, что считал существование их действительностью. Мне казалось, что и они, также тоскуют без меня - так образно разыгралось мое воображение. Я уже не представлял, как буду без них жить.
-Нам, наверное, следует познакомиться, - едва мы выехали за городскую черту, сказала родительница нашего нового учителя. – Меня зовут Надежда Степановна. Кстати я тоже учительница. Сейчас в отпуске. Посмотрю, если понравится ваша деревня, возможно, тоже переберусь к сыну. Надеюсь, мне найдется в школе место учительницы английского языка?
-Еще как найдется! – заверил ее мой друг. Он вновь был весел и активен. – Федор Табаков, - протянув руку назад с переднего сиденья, представился он женщине.
-Уж не родственник ли нашего знаменитого артиста? – улыбаясь, спросила Надежда Степановна.
-В некотором роде, - с некоторой загадкой хмыкнул мой друг.
Этот неисправимый фантазер сел на своего любимого конька и его понесло по кочкам.
Знаменитая Федорова фамилия была музейным экспонатом всей нашей танковой дивизии, в которой мы служили с фантазером. Дошло до того, что на вопросы: а не родственник ли он артисту Табакову, туманно намекал, дескать, едва ли не его сын. Тем более, что обличьем своим и впрямь походил на знаменитость.
Колобковая внешности, улыбчатое, добродушное лицо, с лукавыми кругленькими глазками, вдобавок с такими же светлыми, как у артиста волосами: впрямь сын Олега Табакова, ни встать, ни взять!
Однажды в нашу часть приехали артисты, и надо такому случиться, что среди них был и знаменитый тезка моего друга. После представления, когда артистов кормили в солдатской столовой обедом, Федор ринулся к знаменитому Олегу Табакову.
Тот с улыбкой обратил внимание на танкиста, заговорил с ним, о чем был разговор никому не известно, однако все увидели, как знаменитость обнял нашего Федора, и дружески похлопывая по спине, некоторое время держал того в своих объятьях.
С тех пор уже ни у кого не оставалось сомнения, что сержант Табаков родственник знаменитому артисту, не менее, как родной сын. После этого фантазиям Федора не было конца. На него смотреть приезжали даже из соседних частей, просили автограф, и чего-либо спеть, хотя знаменитый «родственник» отродясь ничего не пел. Однако, возвеличенный Федор, не смущаясь, противным голосом изображал вокал, за что получал оглушительные аплодисменты однополчан.
-Это мой сын Владимир Андреевич, конечно, для вас просто Володя, - представила женщина учителя. - После армии поступил в институт и окончил его, - рассказывала мама молодого специалиста. Тот сидел, и улыбался. – Между прочим, мастер спорта по самбо. Служил в десантных частях, - хвасталась родительница десантника. – Он думает не только математику и физику преподавать в школе, но и заниматься с мальчишками спортом. Это его мечта.
«Прямо не учитель, а вундеркинд какой-то», - с неприязнью к учителю подумал я, мстя ему за оставшихся где-то учительницы и моих малолетних детей. Я тоже представился, однако руки не протянул, был занят баранкой.
.............
В деревню прибыли затемно. Подъехали к Правлению где на крыльце стоял, опираясь на палку наш хромоногий деревенский Голова.
-Ну, слава Богу, приехали, - сказал он, ковыляя к машине.
Поздоровавшись с гостями, поведал о замене учительницы и пригласил всех в Правление.
-А ты откуда взялся? – с удивлением обратился он к Федору, видя как тот, выбравшись из машины стал помогать приехавшим вытаскивать из багажника поклажу.
-Он ездил в город по делам и вместе с нами вернулся назад, - пояснил я Петровичу. Однако по выражению его лица понял, что мне он не поверил, зная шебутную натуру моего друга.
-Не вытаскивайте чемоданы, - распорядился председатель.
И видя, что Федор собрался уходить окликнул его:
- Погодь, парень, ты пригодишься, - все направились в ярко освещенное Правление. – Время позднее, да и гостям нужно отдохнуть, знакомиться будем завтра. А пока, Сашок, отвези гостей в учительский дом. Там Нюрка все вымыла, натопила печь, воды натаскала и нагрела ее целый котел. Еда там тоже есть в холодильнике. А ты, - теперь обратился он к Федору, - поможешь гостям занести чемоданы.
-Да вы не беспокойтесь, мы сами справимся, - подал голос молчаливый учитель.
-Спасибо вам за заботу, - поблагодарила Надежда Степановна председателя.
-Да что там, располагайтесь. В доме есть радио, телевизор, конечно, не как в городе, но вы не беспокойтесь. Все ваше хозяйство будет вести Нюрка. Это моя уборщица из Правления, - пояснил он. - Не буду вам надоедать, завтра встретимся и обо всем поговорим, а сейчас отдыхайте. Сашок, - остановил он меня на пороге, - отвезешь гостей, подскочи сюда, подбросишь меня домой, а то моя бабка звонила, тревожится приехали вы али нет. Надо ей все рассказать.
Попрощавшись, он вернулся в контору, гости направились к машине.
Этой ночью я так и не заснул. Рвущиеся из груди рыдания об учительнице и троих моих детях, как мне теперь представлялось, оставленных на произвол судьбы тугой удавкой сжимало мое сердце. Непереносимая тоска захлестнула меня с головой. Слезы застили глаза, причиняя еще большие страдания
На работе Федор, понимая мое состояние - не совался с утешениями, считал себя виновным в обломе с учительницей, и теперь всячески старался в нашем разговоре уходить от болезненной для меня темы.
Тяжкие переживания скрашивались для меня молчаливой мстительностью к Владимиру Андреевичу, виновнику, как я считал всех моих несчастий. Не прояви тот патриотического пыла отправиться в деревню обучать сопливых пацанов, сейчас я уже устраивал бы свою семейную жизнь.
Пусть теперь сам отмахивается от хлопотуна, клещом вцепившемся в него со своим сватовством. Я все чаще и чаще стал замечать своего друга в обществе учителя-холостяка. Ясно, Федор вел убийственную пропагандистскую агитацию по сватовскому делу. Однако аскетический образ жизни учителя сводили на нет усилия хлопотуна сбить того с холостяцкой орбиты.
Федор, чувствуя мои переживания об учительнице, не пристает ко мне со сватовством. Теперь у него новый объект - школьный учитель.
Вслед за появлением в нашей деревне Владимира Андреевича к нам из отдела здравоохранения прислали врача, молодую симпатичную русоголовую Светлану Юрьевну, назначенную заведовать нашим, давно не функционирующим фельдшерским пунктом. И лекарское дело в Занодворовке, наконец-то ожило.
У врача даже появилась помощница – санитарка Нинка Бочкина в прошлом году поступавшая в медицинский, но не прошедшая по конкурсу. Однако мечты своей девчонка стать врачом не оставила, и теперь в «медучреждении» нарабатывает медицинский стаж санитаркой.
..............
Проведя определенную сватовскую работу, хлопотуну удалось все же склонить учителя к женитьбе на хорошенькой Светлане Юрьевне. Сейчас молодожены живут в учительском доме. Поговаривают, вроде бы у них намечается прибавление. Я же не дружу с учителем по двум причинам: во-первых, завидую его семейной жизни, а во-вторых, не могу простить ему своей учительницы.
Конец августа. Скоро малышня горохом сыпанет в обновленную школу, благодаря Владимиру Андреевичу, ставшего к этому времени директором, и надо отдать должное, довольно толковым. Наша Занодворовская школа благодаря молодому учителю стала известным просветительским учреждением. И не только успеваемостью своих учеников, но и спортивными достижениями на районном уровне.
К нашей деревне подвели даже асфальтовую дорогу, на очереди подведение газа и все это не без хлопот нового учителя. Много хорошего сделано его усилиями за прошедший год. Однако это не примирило меня с ним. Я так и не простил ему свою учительницу и моих детей.
Деревня наша стала разрастаться. Появились коттеджи «новых русских», внедрявших бизнес в сельское хозяйство. Наш хозяин расплатился с нами «натурой»: кормами для скота со своих укосных угодий, зерном и картофелем, частично выдал нам денежные суммы, вырученные от продажи ранних овощей.
Мы с Федором не в обиде. Главное - набираемся опыта, учимся у него хозяйствовать. Мечтаем с другом организовать в нашей деревне собственный бизнес. Какой еще не решили, но обязательно придумаем. Хотя есть задумка стать мукомолами. Молоть зерно на муку, изготавливать комбикорм - выгодное дело. Растет сельское поголовье скота. Почти у каждого деревенского жителя на подворье корова, а то и не одна. Да и фермеры могут стать нашими постоянными клиентами.
Подходя к дому я заметил своих родителей, рядышком сидевших на скамеечке у калитки. Значит, поджидают меня и не ошибся.
-Сынок, - сказала мамка, - Нюркина девка прибегала, сказала, что тебя вызывает Петрович.
-Зачем не сказала? – просто так спросил я, а мог бы и не спрашивать.
-Нет, сказала, чтобы ты срочно пришел в контору.
Я уже знал зачем. Я долго ждал этого дня и вот, наконец-то, кончатся мои бессонные ночи. Кончится моя тревога за родных и любимых троих моих детей и учительницу.
-Сашок, - протягивая навстречу мне сухую жилистую руку, сказал Петрович.- У тебя завтра выходной? Надо смотаться на станцию привезти молодого специалиста. Наконец-то присылают нам учительницу русского языка и литературы. А то хоть самому становись с мелом у доски, и обучай детвору азбуке, - озабоченно пояснял он словно мне неизвестно, что до сих пор еще никем не занято место моей учительницы в нашей школе.
Я не слышал рассуждения Председателя. Я мысленно летел навстречу к своей учительнице, к своим детям. Наконец-то мы будем все вместе.
Я сразу узнал ее в толпе пассажиров, вытекающих из вагонов. Она тоже узнала меня, по крайней мере, так мне показалось.
............
Когда у нас родился третий ребенок – девочка, после двоих мальчишек, наша золотокудрая красавица, вылитая мамочка, наша доченька маленькая Полюшка, я рассказал своей учительнице, как тосковал о ней, как обижался на учителя, как плакал по ночам от жалости к ней и оставленным детям, где-то скучавшим без меня.
Все сбылось у меня, о чем я мечтал. Мне не потребовался сватовской талант моего друга Федора, да он и сам это понял.