http://proza.ru/2022/03/24/190
Фантастика жизни рождается из реальных событий, чаще всего случайных. Эта изобретательная фантастика бесцеремонно вторглась в мою девичью доверчивость и отравила ее червоточиной неверия в мужскую порядочность. Но позже, расписавшись в бессилии, одарила счастьем влюбиться, правда, с третьего, а скорее, с пятого взгляда. Потому как первый взор, брошенный ненароком на суженого, вызвал у меня тошнотворный ужас, близкий к обмороку.
Успешное завершение зимней сессии в университетском химфаке, совпало с невиданными холодами. Лютые морозы раздирали яблоневые стволы на безжизненные обломки, а замерзшие на лету пернатые замертво падали на землю. По этой морозной снежности несла меня электричка в родной поселок, где мама, подкладывая дрова в подтопок, неустанно всматривалась в оттаянный пятачок промороженного оконного стекла в ожидании моего появления.
Неожиданно щеку мою обожгла крошечная молния, оставив след вспыхнувшего румянца на озябшем лице. Внутреннее напряжение, возникшее от внешнего касания, заставило меня скосить глаза в сторону соседнего сиденья и вздрогнуть от смешливых брызг из глаз незнакомца. В них залихватски плясали черти, проявляя к моей продрогшей особе напористый интерес. Несмотря на свою природную осторожность, мне хотелось смотреть на чужака, ускоряя перепляс восторженной нечисти в его синих глазах.
Тем временем, электричка приближалась к моей станции. Пробираясь к выходу, я заметила, что мой обожатель спешно поднялся со своего места и двинулся в направлении тамбура. В ожидании желанного общения, неискушенное девичье сердечко забилось пойманной птицей, добавляя внушительную дозу адреналина в закипающую от восторга кровь. Но, вставший за моей спиной чужак, молча вырвал из моих рук сумки, стянул шубу и шапку, стащил с пальца колечко, и, когда разъехались двери вагона, пинком вытолкнул меня в ночь.
Пропахав своей массой ледяные надолбы платформы, я попыталась подняться, но пронизывающая боль во всем теле позволила мне только повернуться на бок и увидеть сигнальные фонари уползающей электрички.
Все каникулы я лечилась от простуды, но полученное осложнение, именуемое устойчивым токсикозом к сильному полу, не смогло исцелить ухаживания даже самых настойчивых, и, возможно, достойных кавалеров. Вера в мужскую порядочность была потеряна окончательно. Испарились даже ничтожные искорки надежд в чистые помыслы сильного пола. Вечная мерзлота проникла в каждый нерв, реагирующий на эмоциональные взрывы молодости. В маленький айсберг превратилось истерзанное сердечко. Хрусталики глаз преобразовались в льдинки и свет божий, преломляясь в этих льдинках с большим искажением, еще больше уродовал мужскую сущность.
- « -
На пятый год после памятного происшествия, весенняя оттепель совпала с душевной. Мерзлота в сердце дала течь, и понеслись по жилам звонкие ручьи живительной влаги, напитавшие мое нутро жаждой любить и быть любимой.
Без прежнего страха я начала посматривать на мужчин, но жесткий отбор отфильтровывал поклонников, оставляя в осадке безысходность и досаду на свои завышенные запросы.
Мой еженедельный пятничный вояж в родимый дом, совпал с буйным черемуховым цветением, аромат которого врывался в открытые окна электрички и обнимал сердце волнующим предчувствием. Мои глаза безразлично блуждали по лицам попутчиков, пока нечаянно не коснулись мужского лица, заросшего грубой, недельной щетиной.
Напоровшись на сверлящие глаза чужака, как на острую колючку, я почувствовала, как пережитый в девичестве страх мгновенно нарушил душевное равновесие. Стремительный поток ужаса в колотящееся сердце парализовал тело. Руки еле удержали сумки, когда я на ватных ногах пробиралась к выходу. Смешавшись с толпой дачников, не оборачиваясь, но ощущая кожей неотступно следующего за собой человека из вагона, я добралась до забора родного дома, откуда доносился собачий лай верного пса.
В родных стенах отцовского дома я всегда чувствовала себя защищенной от страхов и неприятностей. В этом святом месте отключались все сенсоры тревог и опасностей, уползали за горизонт печали и сомнения. Окунувшись в уютную для себя атмосферу, я вычеркнула из памяти пережитые напасти и на целых два дня погрузилась в оазис сладкой безмятежности.
Удивлению моему не было предела, когда на платформе в понедельник, я увидела чужака, явно меня поджидавшего, но, не сделавшего даже попытки подойти. Его внешность выгодно трансформировалась: тщательно выбритая бородка, ухоженная шевелюра, приличная одежда на высоком, стройном теле и, главное, глаза, заинтересовано искрящиеся при моем гордом дефиле.
Так и повелось. Ждал меня незнакомец по пятницам у электрички на вокзале, всю дорогу молча смотрел в мою сторону, а потом, шествуя на расстоянии, провожал до дома. Парень этот мне нравился все больше и больше. Шоковое впечатление о первой встрече вспоминалось с улыбкой, но сделать первый шаг к знакомству было невозможно из-за тормозов сдержанности и осторожности.
Встреч с чужаком по пятницам я ждала с нетерпением всю неделю. Подгоняла дни, холодея от мысли, что желанного контакта, пусть даже на расстоянии, не произойдет. Я растворялась в этом парне, я хотела услышать его голос, я мечтала стать морской ракушкой, чтобы ощутить рождение жемчужины в своем сердце, именуемой в простонародье любовью.
Но парень неожиданно пропал, как в воду канул. Пролетали дни, проходили недели. Полное неведение приводило к унынию, отчаянию и озлобленности на судьбу. Мне было абсолютно все равно, кем был мой загадочный обожатель, конюхом, дворником, свинопасом. Главное, он был создан для меня, он был воздухом, генератором в моих попытках оттаять окончательно и, возможно, испытать счастье материнства. Устав от бесконечного ожидания своего немого поклонника, я поддалась уговорам сердобольных подруг и отправилась на недельку к целительному морю.
А свинопас, вернее военкор уважаемого издания, метался в беспамятстве послеоперационного жара. Ему постоянно чудилась испуганная блондинка из пригородной электрички. Она осторожно гладила раненого по руке и что-то шептала. От ее девичьего сострадания тянуло обернуться сильным орланом, перелететь через горные вершины к заветному поселковому забору и ответить взаимностью самой чудесной женщине на свете.
А она, та самая женщина, брела вдоль моря по песку, думала о своем свинопасе, посылая ему тайные знаки через пространство, в надежде, что он их получит.