Юджин Гладстон О’Нил (1888 - 1953) - американский драматург, реформатор американской сцены; лауреат Нобелевской премии 1936 года. Его мало знают российские читатели. Но многие любители кинофильмов зрелого возраста, скорее всего, помнят фильм «Любовь под вязами», поставленный по его пьесе с великолепной Софией Лорен в главной роли.
Обратимся к наследственности нашего героя, без которой любой психопатологический анализ мало чего стоит.
Примечательно, что родился Юджин в Нью-Йорке, в номере гостиницы на Бродвее, в семье Эллы (Квинлан) О’Нил и американского актёра, ирландского иммигранта Джеймса О’Нила. Его отец регулярно злоупотреблял алкоголем. Из самых добрых побуждений тщательно запирал бутылки в винном погребе, дабы до них не добрались его «томимые жаждой» отпрыски (три сына и дочь).
Мать «после рождения Юджина стала морфинисткой: в ту пору врачи легко прописывали тяжёлые наркотики, чтобы облегчить молодым матерям родовые муки». (Бегбедер Ф., 2016). Возможно, что это была одна из детских травм Юджина, так как в наркомании матери отец постоянно обвинял малолетнего сына.
Старший сын Джеймса О’Нила после трёх разводов спился. Он вскрыл себе вены в ванне, окончив жизнь самоубийством. Второй тоже страдал алкогольной и наркотической зависимостью. Он дважды совершал суицидальные попытки, в связи с чем лечился в психиатрической больнице. В конце концов, выбросился из окна пятого этажа в Нью-Йорке». (Климов Г.П., 1994; Бегбедер Ф., 2016). Юджин (третий, младший сын) в психическом отношении был не лучше своих братьев, но, к счастью, обладал потенциалом гения. Риторический вопрос: от кого или от чего возник этот «потенциал»?
Дочка самого Юджина О’Нила – Уна стала в 1943 году последней женой Чарли Чаплина, который был на 36 лет старше её. Родив великому комику восьмерых детей, она тоже впала в алкогольную зависимость. (Шилдс Д., Салерно Ш., 2015).
Таким образом, наследственная отягощенность в этой семье носила нечто вроде родового проклятия.
Учитывая профессию отца, который был гастролирующим актёром, на одном месте семья не засиживалась и всё своё детство мальчик провёл в гостиничных номерах, поездах и за кулисами театров. Хотя позже он и сожалел о сумбурности своих ранних лет, но наверняка благодаря именно этому обстоятельству театр вошёл в его плоть и кровь. О’Нил, сменив несколько частных школ, так и не смог получить систематического образования.
В студенческие годы Юджин не утруждал себя посещением лекций в Принстонском университете, куда поступил в 1906 году, зато основательно злоупотреблял спиртными напитками. В 1907 году будущий драматург был отчислен со второго курса за «студенческие проделки». Однажды в «комнате общежития прикончил бутылку абсента», после чего «впал в невменяемое состояние, перевернул в комнате всю мебель и попытался застрелить друга». Чтобы усмирить и связать его, потребовалась помощь четверых студентов. В последующем любое незначительное огорчение приводило Юджина к бутылке, содержимое которой уже не имело для него значения. «Однажды он выпил разбавленный лак, другой раз – камфорный спирт». (Кейзин А., 2013). В это время он уже пил «наравне с отцом».
После отчисления из университета Юджину пришлось для заработка перепробовать разные профессии - репортёра, золотоискателя, актёра, конторщика. Он ходил матросом в Южную Америку, Африку, Англию. Эти годы могли стать последними в его жизни, так как во время странствий он отчаянно пьянствовал, а в 1912 году пытался покончить жизнь самоубийством. Он скитался до тех пор, пока не заболел туберкулёзом. Оказавшись в санатории, «загорелся желанием воплотить свой уже достаточно богатый опыт в драматической форме». (Аникст А.А., 1990). Ограниченность условиями больничного санатория в 1912-1913 годах Юджин считал своим «возрождением», так как во время шестимесячного бездействия в туберкулёзном санатории О’Нил, как он сам признавался, «задумался о жизни» и стал сочинять одноактные пьесы. Осенью 1914 года поступил в Гарвардский университет для планомерного изучения драматургии под руководством педагогов, в том числе семинар Дж. П. Беккера. Через год он перестал посещать занятия, так и не окончив курс обучения.
Первыми творческими попытками Юджина оказались неуклюжие мелодрамы, посвящённые жизни проституток, изгоев, одиноких спившихся моряков. Его пьесы пронизаны автобиографическими мотивами и показывали трагические взаимоотношения, существовавшие в его собственной семье: матери и отца, которые любили и мучили друг друга; старшего брата, который любил и одновременно развратил Юджина, сам погибнув от алкоголизма. Действие ранних произведений происходило, как правило, в матросском кубрике или в портах. Критики определяли его пьесы как «натуралистические из-за подробного изображения тёмных сторон действительности». (Аникст А., 1990).
Личная жизнь писателя сложилась драматически. О'Нил оставил первую жену до рождения их сына, впоследствии ставшим видным специалистом в области античной литературы, который по неизвестной причине покончил собой в 1951 году. Второй женой писателя в 1918 году стала журналистка и писательница Агнес Боултон. Но оказалось, что Юджин испытывал «идиосинкразию к отцовству». Узнав, что Агнес беременна, он запил и «не просыхал все девять месяцев». Для Юджина О’Нила дети являлись психологическим препятствием творчеству: «творением, мешавшим ему творить». И он бросил жену, когда дочери Уне было только два года.
В 1920 году в Нью-Йорке на Бродвее была показана первая большая драма О’Нила «За горизонтом». В пьесе «был заключён драматизм, к которому не привыкла театральная публика тех лет». А поставленная менее чем через год мелодрама «Анна Кристи» «стала гвоздём сезона, принесла автору широкую популярность и вторую премию Пулитцера». (Злобин Г.П., 1971).
В 1928 году Юджин перебрался в Париж и там женился на бывшей актрисе Карлотте Монтерей. Когда О’Нил узнал, что его шестнадцатилетняя дочь Уна выходит замуж за Чарли Чаплина, то полностью и резко отрёкся от неё. «Он никогда больше не видел Уну и не разрешал ей даже говорить о себе». (Шилдс Д., Салерно Ш., 2015). Вот уж воистину – «идиосинкразия к отцовству»!
В 1926 году, одержимый мыслью стать американским Эсхилом, Юджин ищет уединения во Франции. Сняв сорокопятикомнатный замок, он предпринимает попытку создать современную трагедию – трилогию «Траур идёт Электре» (1931). Трагические фабулы драматургу удавались лучше всего. Он намеревался проследить возвышение, духовное оскудение и распад семьи, как основной ячейки общества. И это ему прекрасно удалось.
Статистики подсчитали, что в пьесах О’Нила описаны 12 убийств, 8 самоубийств, а семь персонажей сходят с ума. «Американский журнал “Тайм” от 5.10.1970 сообщает, что из шести американских Нобелевских лауреатов по литературе пять были алкоголиками (Юджин О`Нил, Синклер Льюис, Уильям Фолкнер, Хемингуэй и Стейнбек)». (Климов Г.П., 1994).
По складу своего депрессивно-недовольного (дисфорического?) характера любимым занятием Юджина стало бередить свои раны и повторять, что «Жизнь есть ложь» или «Жизнь – одиночная камера с зеркальными стенами». Недаром «пессимизм характерен для всего первого этапа творчества драматурга». (Заблудовский М., Льюис А., 1934). Ставший знаменитым драматург был «заживо замурован в своём творчестве». Добавим – и в своих психопатологических комплексах. Но ничто не помешало его славе стать всемирной. Почетное звание «реформатора американской сцены» он получил заслуженно. Отвергая «далёкие от жизни» жанры, он обращался к изнанке бытия, показывая в своих пьесах жизнь изгоев общества (проститутку, матроса, рабочего, негра и т.п.) и выражая свои собственные психопатологические переживания. Таким образом, он новаторски осмысливал национальный опыт драматургии, зарождая в американском театре эстетику реализма.
В 1936 году Юджина О’Нила наградили Нобелевской премией. Драматург не обладал излишней скромностью, но заявил, что её лучше бы присудили Максиму Горькому или Теодору Драйзеру. Продолжал вдохновенно работать, но «не мыслил себя человеком в ладу с самим собой и с миром – ни в настоящем, ни в будущем. В этом его трагедия». (Злобин Г.П., 1971).
Последние 10 лет жизни О’Нил почти ничего не писал. У него и раньше были проблемы со здоровьем, в том числе приступы депрессии, алкогольные запои и обострения туберкулёзного процесса. Под конец у него ещё начали сильно трястись руки из-за болезни Паркинсона, что сделало невозможным для него писать свои произведения. Юджин пробовал нанять стенографистку, чтобы надиктовывать ей свои мысли, но затем понял, что не может сочинять таким способом.
Заключительные годы О'Нил провёл в мрачном настроении. Неспособный работать, он желал смерти и ждал её в Бостонской гостинице, не видя никого кроме своего доктора, медсестры и третьей жены, Карлотты Монтерей.
Родившись в отеле, он и умер в отеле в возрасте 65 лет.
Жизнь Юджина О’Нила – сплошная трагедия и само собой разумеется, что его искусство на него похоже. «Он одним из первых авторов в мире описал распад семьи, ставший западной нормой в следующем веке. Он увидел приближающийся конец этой структуры, которую христианское общество считало незыблемым». (Бегбедер Ф., 2016). Страхи, алкоголь, одиночество и душевные раны, конечно, «крупные козыри для писателя», но при этом одновременно и серьёзнейшие помехи для того, чтобы быть хорошим отцом семейства. И американский драматург-реформатор – яркий пример такого предположения.
Сам О’Нил заявлял: «Я ни разу не старался написать даже строчки, хорошенько не набравшись». Он упорно пил в те критические двадцать лет (1913-1933), в течение которых стал самым знаменитым драматургом Америки. Зато последующие двадцать лет, страдая болезнью Паркинсона, стали «сухим периодом». Именно тогда он и написал свои лучшие пять пьес: “О, пустыня!”, “Душа поэта”, “Дворцы побогаче”, “Луна для пасынков судьбы”, “Долгий день уходит в полночь”». Но за несколько месяцев до смерти почему-то сжёг рукописи шести из восьми неопубликованных пьес. (Злобин Г.П., 1968). Случайно сохранилась лишь многостраничная незаконченная пьеса «Дворцы побогаче», которая была опубликована в 1964 году. В 1956 году вдова писателя опубликовала его автобиографическую пьесу «Долгий день уходит в полночь», несмотря на письменное завещание опубликовать эту драму только через 25 лет после смерти её автора. На сцене пьеса имела большой успех, а сам автор награждён четвёртой Пулитцеровской премией посмертно. В 2011 года пьеса «Экзорцизм» (1920), написанная по мотивам попытки суицида и считавшаяся утерянной, была найдена в частных архивах, выкуплена и хранится теперь в библиотеке Йельского университета.
Кипение излишне бурной молодости, обусловленное явно психопатическими чертами личности будущего драматурга, было своевременно остановлено у Юджина в 24-летнем возрасте туберкулёзом. Вследствие этого вся психическая энергия, не находя привычных способов удовлетворения, переключилась на творческий процесс, сопровождаемый алкогольной зависимостью. Сам драматург с полным основанием называет этот узловой момент своей жизни «возрождением». Таким образом, мы видим своеобразный, но не редкий, клинический симбиоз эмоционально-неустойчивого расстройства личности, аффективных расстройств, туберкулёза лёгких и алкогольной зависимости, которые в итоге открыли двери гениальному творчеству. Однако ни в коем случае не следует переоценивать роль алкоголя и сопутствующей психопатологии в успешности творческой личности. Они лишь аккомпанемент врождённого таланта, причём убивающий, а не помогающий развитию. Но, порой, именно эта «игра на грани» жизни и смерти помогает понять и осмыслить тонкие почти невидимые стороны человеческого бытия. Именно борьба за жизнь с самим собой становится смыслообразующей экзистенцией, где талант (гениальность) выступает жизнеутверждающим и спасительным началом.
В случае с О’Нилом мы вновь сталкиваемся с феноменом «алкогольного творчества» и его высокой оценкой обществом.
Май, 2022 г.