Мы пишем кровью на песке, снегу. Однажды мы напишем это свое самое главное письмо. А пока слезы и пот пишут свои письмена на наших грязных и небритых лицах. Зато бывают минуты, быть может, даже секунды, когда мы успеваем написать о наших мечтах и страданиях на чистых листах бумаги, на манжетах или на коробках от сигарет.
Только кто читает эти письмена? Изредка люди и, быть может, еще реже Бог.
А мы все пишем и пишем и это считаем смыслом нашей бестолковой, бессмысленной и ошалелой жизни.
Каждое новое сочинение, научное или художественное, начинается с высадки на необитаемый остров и сопровождается не только стремлением создать новую жизнь, но и отчаянием, страхом. Очень медленно двигаешься вперед, порой столько же времени, сколько Робинзон прожил на своем острове, и только потом появляется дом, свой дом.
Вдохновение – состояние, которое появляется так же часто, как жажда, голод, любовь и все остальное, без чего человек просто не может жить.
Проза – язык побежденных.
Жизнью, обстоятельствами, женщиной….
Мы идем в темноту будущего из яркого прошлого. По крайней мере, так мы это видим, но четко разобрать то, что было, есть и будет, невозможно – мы видим лишь свет и тьму. Однако этого нам вполне хватает – для вдохновения и отчаяния.
Все мы живем надеждами и воспоминаниями. Весна жизни манит несбыточными сказками, дерзкими обещаниями и знойными желаниями. Минет, однако, знойное лето расцвета жизни и приходит потребность остановиться, желание понять и оценить итоги и в любом случае единственным утешением нам будут одни воспоминания. Удовлетворенности прожитой жизнью быть не может, радости от достигнутого тоже не может быть, ибо жизнь - конвейер и нам никогда не увидеть его конца.
Воспоминания – это размышления о прошлом. Они столь же необходимы, как и мечты или размышления о будущем и заботы как размышления о настоящем.
В душе все три времени переплелись и никак в этом клубке не отделить нити друг от друга.
Счастлив тот, кто может думать только о будущем. Он – ребенок.
Блажен, кто может думать только о настоящем. Он –взрослый.
Печален тот, кто может думать только о прошлом. Он – старый.
Божествен тот, кто может жить сразу во всех трех временах. Он – вечно молод и мудр.
Однако именно за эту мудрость мы и платим той валютой, название которой жизнь, ибо в нашем банке лежит строго определенная сумма. Можно обмануть иногда судьбу с помощью процентов, махинаций, финансового риска, но рано или поздно сумма эта будет все же истрачена. Тебе оплатили твое существование и торг по поводу цены просто невозможен.
И все же в твоих руках качество жизни, не длина ее, но глубина и высота.
Качество – это все. И физические удовольствия. Обидно пропустить кулинарный шедевр, победу в марафоне, бой с врагом или прекрасную женщину.
Наше прошлое – любимая опера, где мы с наслаждением вслушиваемся в родные и далекие голоса.
Наше будущее – тихая рождественская сказка.
Наше настоящее – вихревая и беззаботная оперетта, где за короткий срок мы торопимся влюбиться и поссориться, возненавидеть и простить.
Наши сны – балет теней, черных теней на фоне огненно-кровавых всполохов.
А смысл нашего существования – в калейдоскопическом столпотворении жанров и судеб, надежд и разочарований, понимания и отчаяния.
Все мы, действительно, лишь актеры в этой жизни, но не роботы и медийные монстры. Отведенную нам кем-то или чем-то роль мы играем авторски, самостоятельно и оригинально. В этом наша трагедия и в этом же наше утешение. Жизнь – это кураж, хотя кончается она для всех одинаково. Полет – это все, что нам достается, но он стоит всего последующего забвения.
Не спеши искать в этом мире только плохое, или только хорошее, а тем более гремучую смесь того и другого.
Только для счастливых и несчастных все начинается с любви или ненависти.
Только для мудрых ничто не начинается с любви или ненависти.
И я не знаю, кого из них стоит больше пожалеть.
Второй раз в реку трудно заходить еще и потому, что боишься того места, где когда-то тонул, где скрывало с головой и дна не было видно. Я несколько раз тонул физически и всякий раз меня вытаскивали другие. А мне это нравилось. А как сейчас все это будет? Говорят, не буди лихо, пока оно тихо. А я боюсь разбудить добро. Может быть, еще больнее будет…
Для других у меня нет вопросов,
Для себя у меня нет ответов.
Годы летят, словно желтые листья…
Время как переход через плетень по лестнице. Идешь вверх по ступенькам – прошлое, настоящее, будущее. А потом эти три времени умирают в обратной последовательности – сначала будущее, потом настоящее, а когда умрет и прошлое, тебе уже нечего делать на этой планете.
Вопросы – взрывы в душе.
Ответы – выстрелы в душу.
Передохнуть удается только…между… вопросом и ответом.
Дети вырастают и становятся непослушными. И жены тоже.
Кому-то нравится сотворенное руками человеческими, и он способен получать бесконечное интеллектуальное и эстетическое наслаждение от книги, архитектуры, посуды, политики. Я же могу бесконечно любоваться плывущими по небу облаками, качающимися ветвями деревьев, шепотом травы, журчанием воды, улыбкой женщины и смехом ребенка. Нет, то, что сотворено Богом, в самом деле, совершенно и придает смысл жизни в целом, - то же, что сделал человек, любопытно, интересно, оригинально, но не больше.
Жизнь – это сеанс одновременной игры вслепую, причем количество партнеров растет день ото дня. Противников в этой игре нет в принципе, есть лишь партнеры. Это – Бог, Судьба, жена, дети, друзья, коллеги, случайные люди, Любовь, Совесть, Ненависть, Корысть, заботы, проблемы и т. п. Они не хотят тебя уничтожить, но очень хотят, чтобы ты сдался на их милость, признал свое поражение. К тому же они не любят общепринятые правила и ведут игру без правил. В результате с кем-то, с Богом, например, это неторопливая и мудрая партия, а с кем-то, врагом каким-либо и завистником, например, это блиц или даже игра «в Чапаева».
Поклонение богам – это сделка. По принципу: ты мне – я тебе. Даже если боги честны по отношению к людям, те в любой момент, ради корысти или даже ради собственного каприза могут обмануть их или даже вступить с ними в борьбу. Таков богоборец Иаков. Таков хитроумный Одиссей, не пощадивший отцовских чувств Посейдона. Таковы жители Иерусалима, распнувшие того, перед кем накануне простирались ниц. Таков Фридрих Ницше, поспешивший хвастливо проорать на весь мир о смерти бога. Таков внук раввина Карл Маркс, вычеркнувший богов вообще из списка живых.
О, боги! Бойтесь людей, дары приносящих, и особенно тех, кто молится вам!
Счастье – это момент, если так можно выразиться, полного контакта. Когда ты лицом к лицу с врагом, лицом к лицу с женщиной, и она в твоих объятьях, вошел в работу и голова пылает от возбуждения, с огромной животной радостью рубишь дрова, несешься быстрее всех и вся, летишь в небо в гигантском прыжке.
Глаза и уши есть не только на теле, но и на душе, однако незрячие и глухие духовно встречаются гораздо чаще. Мы просто их не замечаем, ибо тоже бредем, спотыкаясь и матерясь.
Жить надо так, чтобы не было стыдно и обидно…
Когда в душе человека поселяется грустный клоун и начинает смеяться сквозь слезы, человек превращается в Экклезиаста или Моцарта.
Наша жизнь делится на три эпохи. В первую мы любим и пишем стихи, во вторую думаем и пишем прозу, ну, а в третью ненавидим и пишем научные труды или доносы, а то и просто разговариваем матом. В первых случаях мы из ничего делаем все, а в последнем – из всего ничто.
Сначала мы приходим в жизнь, и все время встречаем новых людей, дружимся с ними, любимся. Потом мы начинаем уходить из жизни и люди расходятся в разные стороны. Кто-то уехал в другой город, кто-то полюбил другого человека, кто-то умер. Я выхожу из толпы и иду умирать один.
Когда я родился, то не мог понять, где я и зачем.
Этот главный вопрос дал всход.
Я думал, вырастет дерево и станет мне ответом. А оно действительно выросло – огромное, преогромное и на нем появилось великое множество ветвей. Это было дерево не ответов, а вопросов. Это были вопросы к главному вопросу. Пришло время и на них появились плоды. Потом они отпали, и их разнесло далеко вокруг. И стали расти другие деревья и родился густой лес вопросов.
И заблудился я в том лесу…
Сначала мы приходим в жизнь, и все время встречаем новых людей, дружимся с ними, любимся. Потом мы начинаем уходить из жизни и люди расходятся в разные стороны. Кто-то уехал в другой город, кто-то полюбил другого человека, кто-то умер. Я выхожу из толпы и иду умирать один.
Всю жизнь я попеременно играю лишь две роли.
Вчера я был черепахой, ехидно радовавшейся, что быстроногий Ахиллес никогда не сможет ее догнать.
Сегодня я становлюсь Ахиллесом и от ярости схожу с ума.
А завтра, я знаю, все начнется сначала.
Научить думать невозможно. Возможно только научиться думать.
Сколько бы кто ни говорил о нотах и клавишах рояля, только сам человек должен нажимать на эти клавишы. И долго нажимать!
В настоящее время я боюсь умирать потому, что боюсь не успеть поверить в настоящего Бога, полюбить единственную женщину и ответить на все свои многочисленные вопросы.
Опубликовано под псевдонимом Роман Кун: Томограмма души.Барнаул, 2022.