Я - начальник отдела. Начальник - это звучит солидно, приятно и гордо одновременно. Но, к несчастью, гордость от этого обстоятельства ты испытываешь всего лишь в двух случаях - во- первых, это когда тебе в рот, вытянув точно цуррикаты шеи, смотрят твои подчиненные, а еще за подклеиванием в ночном клубе очередной симпатичной дурочки. В остальное же время, поверьте, эта должность доставляет ее владельцу только хлопоты и унижения. Знаю о чем говорю. Вот и сейчас, стоя на выволочке в кабинете директора нашего департамента, вид я имею, признаться, довольно жалкий, даже несмотря на престиж моего высокого статуса. Впрочем, если бы после вчерашнего ночного клуба у меня не болела б так голова, то, возможно, в данный драматический момент, я выглядел бы чуть более импозантно.
- Чем твой отдел занимается, можешь хоть сказать, начальник хренов? - сквозь гул в ушах доносится до моего сознания не предвещающий ничего хорошего вопрос директора. Сам он недобро улыбаясь стоит прямо передо мной со скрещенными на животе руками, грозный и неумолимый, как топор у плахи:
«Ишь ты, распоясался как старикан! - чувствую слабое шевеление в груди я, - Беспредельщик. Пятый месяц работаю всего, а он уже требует от меня не пойми чего. Загадки, точно сфинкс, мне тут задает».
- Могу, наверное... само собой, я хотел сказать.
Шестеренки в моей в голове со скрежетом проворачиваются и я, нехотя, начинаю вспоминать, как хотя бы называется мой отдел, стараясь при этом не дышать в адрес руководителя,- Занимается он в общем, ну этим, как там его …
- Может страхованием грузов, нет? – саркастически усмехаясь, подсказывает беспредельщик, выждав минут эдак пять.
- Во - во…в точности так, страхованием, - мотаю я головой в унисон его интонации, - С языка снято прям. Между прочим я и сам знал, эпитета подходящего подобрать не смог просто. Вопрос-то каверзный, не возьмешь с кондачка.
- Значит все-таки страхованием. Это хорошо. Так почему же ты не страхуешь тогда ни хрена, а? - как и ожидалось, начинает терять самообладание начальник.
Волосы на моей голове, хоть я и отошел, на всякий случай, к самой двери, колышутся от его тяжелого свистящего дыхания гипертоника.
- Два договора в неделю всего, это по-твоему страхование, да? Сра…сра…хование это, вот что. Твой предшественник в месяц по два миллиона долларов прибыли приносил. А ты?
- Ну и я, наверное, столько же... где-то…
- Только убытков…- взвизгивает главный, - Убытков, понял ты? Это твоя подпись? - на свет Божий из-под папок извлекается листок. - Из отдела аудита договоров утром принесли.
Я беру листок и подношу его к слезящимся глазам: «Это еще что за галиматья? Договор страхования мой вчерашний, что ли? Ох, вообще ж ничего не соображаю. Как бы намекнуть этому, чтобы он потише орал, а -то и без него голова раскалывается».
- Моя, наверное...
- Узнаешь? Молодец. Тогда читай.
- Ну, там, груз застрахованный, - бубню я. - Компьютеры, там, портативные Асус, Транспортное средство- пароход «Фельдмаршалъ Суворовъ»...
- Пароход? Ты так и в документе написал что ли, умник ? Пароход…хм..
- А чего тут такого?
- Ничего... тебе не понять, продолжай уж.
- ... Порт отправления- Дудинка (Россия), Порт назначения-Шанхай (КНР). Ну и чего. Все нормально, вроде.
- Да ну? А тебе не любопытно разве, с чего бы это им понадобилось из сибирского пошехонья ноутбуки на сумму в двадцать миллионов "бакинских" в Китай гнать? – язвительно говорит главный, - Северным морским путем еще. Не лес, не газ, к примеру, а вот такой дефицитный в Китае продукт, как ноутбуки. Причем китайского же производства, а, Эйнштейн?
- Не знаю, не думал.... это их дело, в конце концов.
- Ошибаешься, голубь. Твое это дело теперь. Коль скоро ты за эту гнусь подписался. А самое паскудное, что и мое тоже. Ладно, опустим покуда вопрос "Что это был за мальчик и был ли он вообще". Лучше давай-ка про судно, а точнее про Пароходъ твой поговорим. Таак, смотрим его возраст по справочнику, смотрииим. Ох, мать моя -женщина! Да этой ж халабуде сто лет в обед, ровесница самого фельдмаршала почти. Ее, пожалуй, еще бурлаки по Волге таскали. Слыхал может про такую картину у Репина? Как думаешь, эрудит, сколько такая славная посудина стоить может, а?
- Ну раз она антиквариат такой, то много наверное… - в задумчивости чещу подбородок я,- Очень много…
- Ты, скорее всего, сейчас удивишься, но… чуток подешевле, чем ее утилизировать встанет. А не приходило ли в твою гениальную черепную коробку, что это может быть последний рейс, последний путь ее, то есть? Молчишь? - задохнулся от возмущения он…- И ты эту перевозку даже без предстрахового осмотра взял, под "честное купеческое" . Едва на двадцать лямов не поставил нас, аутист хренов. Хорошо еще, что в аудите у нас не чебурашки вроде тебя сидят- забеспокоились. Предпоследний же кретин знает, что если судно, перевозящее груз, стоит дешевле самого груза, то оно, к бабке не ходи, потонет. Обя- за- тель- но. Еще в Дудинке твоей, на дно пойдет. Ну чего вылупился? Примета народная есть такая.
- Почему предпоследний? - униженно уточняю я, да и то, только потому, что в таких случаях принято что-то спрашивать.
- Потому. Потому, что последний- это ты, дорогой. Давай-зови сюда своего заместителя. С ним дальше буду разговаривать, он все-таки более вменяемый.
Я набираю по внутренней связи номер заместителя.
- Не отвечает что-то.
Не отвечает? Он на рабочем месте сегодня, ты в курсе хоть?
- Не, не в курсе.
- Ты вообще, в чем-нибудь в курсе, из того, что творится в твоем хозяйстве? Ну вот кто, к примеру, в прошлом месяце больше всех отсутствовал на рабочем месте без уважительной причины?
«Ага, конечно, уперлось мне этим заморачиваться, я их и в лицо-то не всех толком знаю еще. Ты лучше спроси меня, с какого перепуга я эль вчера текилой запивал…».
- Кажется…. Этот, ну как его…. Нее, не знаю точно, не помню я…
- А должен бы. Зато я знаю. Тебе самому-то хоть интересно, кто бы это быть-то мог?
- Конечно, еще бы, - изображаю я на лице неподдельный интерес, - И кто же он, безобразник этот?
- Ты.
- Ну это надо ж ведь, ну ты подумай только …- удивленно развожу я руками.
- Нет, это ты лучше подумай, дебил. Хотя, о чем это я, чем тебе думать-то убогому. О, Господи! И это начаальник целого отдела. Да ладно бы ты еще с боку бантик был, и то нехорошо. Но начаальник отдела же, на тебя люди равняться должны. Все, хватит. Дальше так продолжаться не может. Лопнуло терпение.
Босс закатывает к потолку свои красные, как помидоры глаза, губы у него страдальчески сморщиваются, на их уголках выступает пена. Я даже начинаю бояться в какой-то момент, что с ним сейчас приключится эпилептический припадок. Но ничего вроде- пронесло, не грохнулся. Даже напротив, наоравшись, оттаял немного.
- Видит Бог, чего я не делал только, чтобы ты понял, наконец, что работать надо, ра-бо-тать, а не фигней заниматься, - говорит он, страдальчески скривив рот, - Оклад тебе повышал? Повышал. На стажировку в Мюнхен отправлял? Отправлял. И ни хрена ж ничего. Как был ослом, так им и остался. А теперь даже не знаю, что делать с тобой дальше, - разводит руками он, - Вот не знаю, и все тут. Работу отдела своего развалил в едреням. Гнать бы тебя поганой метлой отсюда. Гнать. Да вот только семью твою жалко.
В голосе босса начинают проскальзывать мягкие нотки.
- Они- то виноваты разве, что их муж и отец олигофрен такой недоделанный? Ну подумай, куда, куда ты пристроишься с твоими-то умственными способностями потом. Не хочу принимать, конечно, жесткие меры. Но ты пойми меня правильно, оставить совсем без последствий такое вопиющее разгильдяйство и некомпетентность я не могу...права не имею.
Какое-то время он задумчиво, обхватив голову руками, ходит вдоль кабинета, до двери и обратно.
- Ладно, вот я что с тобой, пожалуй, сделаю. Раз с отделом ты не справился, то… дам…дам тебе… эээ...Управление в подчинение. Может быть хоть такой уровень ответственности заставит тебя серьёзно относится к своим обязанностям. Так тому и быть, решено. Примешь завтра дела у своего непосредственного руководителя, у Ивана Петровича. Он хоть и заслуженный работник страхования, но по нему давно уже пенсия соскучилась. А для тебя, надеюсь, этот мой шаг послужит хорошим уроком. Ясно тебе, недоумок?
- Ясно, чего уж там, - говорю я, с трудом пряча самодовольную улыбку.
- Все. Исчезни уже с глаз моих. Работай.
Я, не поднимая глаз, пячусь к выходу. Я сейчас, конечно, крайне унижен, раздавлен, но одновременно… удовлетворен. Был бы у меня хвост я, наверное, подметал бы им за собой.
- Да постой ты, невежа. Сказать-то, что надо в таком случае своему руководителю?
- Ах, да, конечно же. Спасибо тебе... папа…