Чем чаще стали появляться просветы меж лесных елей, тем отчётливее звучал в голове смех Маришки:
« Если смелый такой, то принеси мне вереска молодого с Чёрной пустоши. Принесёшь — вместе ночь на Святого Иштвана проведём. А нет — так другому достанусь!»
Нога уже почти касается края большой поляны среди леса. Позабылись россказни об этом гиблом месте. О том, что и не возвращается отсюда никто. Всё затмили Маришкины смех да глаза васильковые. Шаг. И Миклоша окутала холодная тьма. Через мгновение темнота исчезла, оставив после себя лёгкое головокружение.
Миклош, щурясь от непривычно яркого солнца, задыхаясь от слишком влажного воздуха, только и успел заметить огромную пасть с зубами-кинжалами. Хвост, который одним ударом вышиб из него дух, от уже не увидел.
— Ещё не сожрал? — возле огромного Зубастого, снимающего с добычи странную шкуру, плюхнулась такая же Зубастая с пучком молодого папоротника в маленькой лапке.
— Моя хорошая, как можно? Хоть они и появляются тут постоянно, но без тебя ни-ни! О! Хрустяшку принесла! Правильно, с ней вкуснее.
На кучу одежды, почти истлевшей во влажном воздухе, полетели рубаха и жилетка Миклоша…