В поселке

         

   Работа свалилась как всегда неожиданно. Заснять пригородный поселок, который от города находится в получасе езды. Работа халтурная и поэтому работаем мы ударно.
   А это значит, только начинает светать, а мы уже с приборами на месте и как только в предрассветных сумерках на рейке видны цифры, мы работаем.
   Работа не сложная, в нашем понимании. Шагай да шагай, но не все выдерживают и полдня такой работы. 
   А нам не привыкать. Все конечно отработано до мелочей и работники с большим стажем практической работы и умением пользоваться прибором, не то что уни-версально, но и из любого положения.
   Один стоит у теодолита и берет отчеты. Данные записывает в журнал, их пять. Расстояние, горизонтальный угол, вертикальный, цифра отчета для вертикального угла. Все это, специалист стоящий у теодолита, записывает быстро и молча. А вот последний отчет, он записывается в первой графе, этот отчет громко говорит тот, который ходит с рейкой.
   Второй ходит с рейкой и поочередно встает на все точки, которые впоследствии будут нанесены на планшет. Это может быть угол забора, опора ЛЭП, углы, домов, сараев и т.д.
   Встав на угол забора, он громко говорит «угол забора» и все последующие пикеты, так же проговаривает, чтобы человек стоящий у теодолита, все это записал.
   Так как ходить приходится много, периодически меняемся у прибора. И что бы все получилось, помощник должен знать работу так же как и ты, и пользоваться прибором в совершенстве из любого положения.
   Пикет для установки прибора, теодолита, выбирается с таким учетом, что бы с одной стоянки, можно было заснять, как можно больше точек. Обычно это пере-кресток улиц, что бы видимость была в четырех направлениях, вдоль всех улиц, отходящих от перекрестка.
   Второй день работы. Местные жители в поселке сначала с интересом отнеслись к нам, но потом переговорив между собой, перестали обращать на нас внимание.
   Хотя некоторые подходили, смотрели на прибор, что и как записываем, что то спрашивали и постояв рядом уходили. Я ходил с рейкой, девушка помощник стояла у теодолита и записывала данные.
   В этот раз около моей помощницы, стояла женщина средних лет и задав несколько вопросов, молча наблюдала за процессом геодезической съемки.   
   Я обойдя один дом, подошел ко второму и покрикивая название пикетов, стал двигаться, вдоль забора к перекрестку.
   Из дома вышла пожилая женщина, в платке, с суровым выражением лица.
   - Что Вы тут ходите? – грозно спросила она, и не получив ответа, встав за моей спиной, злобным голосом произнесла – ходют тут, ходют, чё надо, сами не знают.
   В пререкания и рассуждения вступать некогда, мы работаем халтурно, время деньги и подобные проявления недовольства, слышали много раз. Переходя на очередной пикет и глянув на номер дома, написанный на большой белой вывеске, с серьезным выражением лица я громко крикнул:
   - Запиши, дом номер 28 сносить в первую очередь!
   У обоих женщин отвисли челюсти, они потеряли дар речи. И та, которая стояла около моей помощницы у теодолита, стала уговаривать мою помощницу, что бы дом не сносили.
   Она начала объяснять, что женщина, вышедшая с претензиями, немного не здорова, в психическом плане.
   Человеку стоящему у теодолита, разговаривать некогда, писанины много и все надо делать быстро. Она ответила, что пошутили.
   В наши оправдания не поверили и до конца рабочего дня, к нам поочередно подходили жители соседних домов и объясняли, что хозяйка дома 28 нездорова и не надо сносить ее дом.
   Так что шутить приходилось в меру…