Перевод глав VII и VIII (“Peggy Drives a Car” & “The Mayor’s Outing”) повести М. Д. Хиллиард (M. D. Hillyard) “Peggy’s Giant”, London, 1920.
Иллюстратор: Пегги (героиня повествования).
© Перевод. Олег Александрович, 2022
Читать доработанный вариант перевода всей повести полностью: http://proza.ru/2022/12/24/819
***
— Что это такое зу-зудит там возле нас? — спросила Пегги няню, когда в полдень вышла в сад собрать букет анемонов.
— Мотор, я думаю, автомобильный, — сказала ей няня, которая беседовала о чём-то с садовником. — Верно, к твоей маме визитёры какие-то. — Она подошла к зарослям кустов возле изгороди и раздвинула ветви. — Полная какая-то леди — впервые её вижу — сзади сидит, а за рулём девица.
— Ай, дай же! дай же и я посмотрю!
Пегги с разбега втиснулась в кустарники.
Няня и сегодня оставалась в благодушном вполне настроении; после обеда даже согласилась она поиграть с Пегги в прятки, но скоро её отвлёк по какому-то делу садовник.
— Уедут сейчас, — продолжала няня, — уже доложили им, что мама твоя в отъезде. Ой-ой-ой! Буксуют вон они на повороте… да, кажется, и завязли уже! И мотор заглох. Отойдём-ка от кустов, Пегги, не будем на них глазеть! Если хочешь, можешь ещё немного попрятаться ты от меня — до чая; дам сейчас Джону кой-какие распоряжения насчёт зелени и пойду искать тебя опять!
— Жалко, что не умею я водить машину! — говорила себе Пегги, убегая к лавровым кустам — подыскать под ними место для сокрытия от няни. — Рванула б сейчас как ветер я, и на углу там ни за что бы я ни застряла… О-о-ой-ой — что… да что ж это такое случилось-то?!…
Пегги сидела за рулём большой красной машины, которая стремглав неслась по дороге от её дома за город.
— Ты, верно, просто не заметила, что твоё Кольцо на пальце у тебя! — услышала она сзади насмешливый голос Великана. — А из ямы бойко ты выскочила, с вывертом; столб там, правда, какой-то снесла — да это не беда!
Великан как-то ухитрился втиснуть своё тело на заднее сиденье; ноги протянул он вперёд и уложил их на капот, а локтями то и дело сшибал он прогоны изгородей вдоль дороги. Машина же с рёвом мчала вперёд и вперёд.
— А что… а что с той толстой леди и её шофёршей сталось? — сдавленным голосом задала ему вопрос Пегги, в страхе за дражайшую свою жизнь вцепившись что есть мочи в баранку; щёки её раскраснелись, а причёску бьющий неистово в лицо поток воздуха обратил в бесформенные космы.
— Выставил я их обеих: просто, знаешь, руками вынул их из машины и на дорогу поставил.
— Поди, рассердились не на шутку они? — поинтересовалась Пегги — и сшибла с ног стоявшего посреди дороги барана: потому что понятия не имела она, каким образом машину останавливают, да и вообще как ею надлежит управлять. — Ах! да я ж, наверно, покалечила его!
Великан оглянулся.
— Нет, цел баран, — успокоил он Пегги, — и на ноги стал уже! Кольцо, знаешь ли, твоё волшебное не дозволяет машине, пока ты в ней сидишь, вреда кому-то причинять.
— Рассердились ли те две леди? — продолжал он. — Я не знаю, оглянуться и посмотреть на них как-то не удосужился я. Да и забудут напрочь они о таком с ними казусе — после того как машину мы им вернём. Осторожней на повороте!.. Ох!.. да уж ладно!.. — Не успев вырулить на крутом повороте, автомобиль перескочил через придорожный кустарник и помчался прямо по вспаханному полю.
— Да не трудись ты, не трудись сдерживать машину! дай ты ей волю! — крикнул великан водительнице. — Пожелать-то ты, видно, пожелала, чтоб во всю прыть помчалась она, и потому дай ты ей полную волю!
Пегги не понимала, о чём Великан ведёт речь, и что именно надлежит ей сделать; поразмыслив над его словами пару секунд, прошептала она желание двигаться ещё быстрее: и машина, приподнявшись повыше кустарников в воздух, стрелой полетела над землёй.
— Ах-ха-ха, вот так приключения у нас сегодня! — крикнула с восторгом Пегги своему пассажиру. — Ах, вон, глянь-ка ты, к городу какому-то подлетаем! Не ошиблась я, точно, к городу! Эх, прокатиться бы по нему так, как будто бы настоящая шофёрша я, — с шиком таким, знаешь, прокатиться!
— Ты не разбрасывайся попусту прихотями своими! — предостерёг её Великан — но поздно: машина тотчас сбавила скорость и опустилась колёсами на шоссе, а Пегги обнаружила, что одета она точь-в-точь как выставленная из этой машины девушка-шофёр.
Неспешно, на скорости не более пятнадцати миль в час въехали путешественники в город. Пегги наконец поняла что машина в каком-то её содействии как шофёрши совсем не нуждается, и потому позволила ей катить дальше целиком по её собственному — машины — разумению. Она выпустила из рук баранку, откинулась на спинку сиденья и просто разглядывала теперь дома и горожан на улицах; автомобиль же самостоятельно — и очень умело — делал повороты, сигналил и переключал скорости.
Но скоро Пегги заметила, что прохожие все на тротуарах вести себя стали как-то очень странно: одни с испуганными криками шныряли в боковые улочки, другие же, вопя что есть мочи, ринулись вдруг вдогонку за её автомобилем. И вот — путь преградила им цепочка полисменов; но машина, не дав стражам порядка намёка даже, что согласна она остановиться, посшибала их с ног и разбросала по мостовой: показав им с предельной ясностью, что дело они затеяли зряшное.
Пегги оглянулась и удостоверилась, что полисмены словно куклы-неваляшки вмиг стали уже все на ноги. Никто из них ни капельки не пострадал, однако толпы уличных зевак разразились совершенно неистовым рёвом.
— Да отчего ж они сердитые такие тут все? — с недоумением спросила Пегги Великана. — Неужто не видывали никогда они в своём городе леди за рулём?
— Догадываюсь, отчасти я тому виной. Локтем зацепил я и проломил угол их Центрального Почтамта — там, сзади, на повороте. А потому, давай-ка мы лучше в воздух опять поднимемся!
Пегги пробормотала пожелание — но, к её ужасу, ввысь машина не взмыла; более того, стала она почему-то быстро терять скорость.
— Ох, беда-то! — Великан отметал руками от машины грозди зевак, нагонявших её. — С Кольцом, с силой его магической опять непорядки какие-то! А ну скорей проверни ты его на пальце!
Пегги провернула Кольцо — и машина рывком подпрыгнула в воздух выше крыш всех городских домов и принялась бесцельно петлять меж дымовыми трубами, раскачиваясь так сильно, что у Пегги закружилась голова, а Великан едва-едва не вывалился из своего сиденья наземь. Пегги ухватилась за баранку и попробовала порулить, однако машина не послушалась её: резво вдруг рванула она повыше, затем быстро осела плашмя вниз — и днищем крепко насадилась на верхушку высокого шпиля, украшавшего новое здание городской Ратуши.
— Вот же в передрягу какую влипнуть нас угораздило! — отметил с тревогой Великан. — Что-то опять не как надо пошло у меня… Так что лучше пожелай-ка ты теперь, чтоб благополучно домой воротил я тебя; такое дело без осечек всегда у меня получается!
— Нет уж, спасибоньки! — капризно выпалила ему Пегги. — Вчера я уже сделала такое — когда целая куча ещё желаний в запасе у меня оставалась, и сегодня делать такого я не стану! Да и что ж тут страшного — посидеть здесь, на высоте? Не вижу ничего страшного я в этом, наоборот — забавно же как! А давай покачаемся!
— Забавного-то маловато! — сказал Великан, глядя вниз, на площадь перед Ратушей.
Пегги тоже посмотрела вниз — и аж подпрыгнула на сиденье от испуга, потому что узрела на площади толпу, какой никогда ещё в жизни она не видывала! Стоя с задранными вверх лицами, горожане громко что-то выкрикивали и размахивали руками.
— Чего им там всем от нас надо? Крикни-ка им вниз, тебя они расслышат, скажи им, пусть не орут и не галдят, а по-нормальному разговаривают с нами! — скомандовала Пегги Великану.
Но её сопутник вдруг сильно затрясся — очевидно, от страха, — и стал делать отчаянные попытки упрятаться под её сиденье.
И тут Пегги заметила толстенького человечка маленького роста в пунцового цвета мантии, который сквозь толпу пробивал себе путь к Ратуше. За ним шествовали два горожанина с длинной приставной лестницей; её они, подойдя к стене Ратуши, установили так, чтобы коротышка-толстячок смог подняться на крышу. Поднявшись, подошёл он по кровле вплотную к шпилю и с багровым от одышки и сильного гнева лицом стал как раз под машиной.
— Это ведь Мэр! да-да, никто иной как Мэр! — испуганно прошептал Великан. Не оставляя попыток втиснуть под сиденье хотя бы своё лицо, он уже почти стоял на голове. — Если и может что-то устрашить меня пуще прочих страшных всех вещей на свете, так это только Мэр! Помню, в 1615 году… но не время… расскажу тебе потом когда-нибудь эту историю. Как думаешь, заметил он уже меня? Может, всё-таки стронемся отсюда?
— Успокойся! Он что-то сказать нам хочет — так пусть говорит, послушаю! А дурного чего-то нам сделать, он не сделает — не успеет, ха-ха-ха!
— Приветик! — крикнул им Мэр. — А ну-ка, давайте-ка, проваливайте прочь вы оттуда, и из города нашего, не то выставим мы вас сами — силой!
— А мы не можем никак отсюда стронуться! мы застряли здесь! — прокричала ему Пегги. — Шпиль этот — верхушка его самая — вот, прямо здесь у нас, в машине!
— Чепухи вы не болтайте мне!! — заорал Мэр. — Как сели туда, так и ссаживайтесь! Не для того шпиль мы этот строили, чтобы всякие тут заезжие… и залётные ошивались на нём! Двигайте же, проваливайте со шпиля прочь! Немедля!
Пегги начала уже терять терпение.
— Человечьим языком говорю же я вам, не можем мы никак! Не верите, так поднимитесь сюда к нам, да сами посмотрите! Ну же, давайте! вы на Великанов сапог взберитесь — на носок сапога!
Великан тем временем уже оставил безнадёжные попытки хоть как-нибудь себя упрятать; с горестным видом сидел он теперь на машине верхом, опустив ноги вниз почти до самой крыши.
— Опусти-ка ты ногу свою, вон ту, левую чуть-чуть пониже! — скомандовала ему Пегги, — и левая стопа его зависла прямо над головой Мэра. — Ну же, вот, — крикнула она Мэру, — запрыгивайте!
— Ни за что на свете! Подобного рода мероприятия, знаете… не входят и не входили никогда ранее в круг обязанностей главы города! — Мэр подошёл к краю крыши и крикнул толпе: — Не желают они, никак не желают съезжать отсюда!
— Сгони их силой! — взревела толпа на площади.
— Ну что же вы трусите так! ну поднимитесь же, поднимитесь вы, в конце-то концов, к нам! — льстивым голосом упрашивала Пегги Мэра.
Да ведь у няни глаза на лоб полезут, размышляла Пегги, когда ошеломит её она известием, что удалось ей затянуть к себе в машину настоящего, живого мэра! Да и самого Мэра редкое приключение с гонками по воздуху наверняка должно позабавить. Однако пусть лучше, думала она, заберётся он в машину сам: тратить на него лишнее своё пожелание ей не хотелось, Пегги успела уже стать более осмотрительной и рачительной.
Мэр, раздумывая, так и стоял на крыше, но когда заметил он, что толпа стала потрясать кулаками и в его тоже сторону, подпрыгнул, ухватился за Великанов сапог, вскарабкался на него и уселся на носок.
— Если вы дадите мне обещание, что предпримите всё от вас возможное, чтобы отчалить, наконец, от шпиля — я, так и быть, поднимусь к вам и посмотрю, в чём там у вас загвоздка, — объявил он дрожащим голосом.
— Конечно, конечно, — всё, всё возможное предпримём мы! — постаралась успокоить его Пегги. — А тебе-то хватит представлять мне тут перезапуганного малыша-ползунка перевзросшего! — упрекнула она Великана. — Поднимай, поднимай, давай, выше сапог свой! Вот так — порядочек!
Мэра ссадил Великан с носка своего сапога на переднее сиденье — слева от Пегги.
— А вот теперь — едем дальше, таково моё желание! — бросила Пегги клич своему Кольцу.
Машина сотряслась, подпрыгнула — и вновь рванула с неистовой быстротой, — но теперь прямо вверх, к небесам. Пегги почувствовала, что из неё вывалилась вдруг какая-то тяжесть; она торопливо оглянулась — как раз вовремя, чтобы заметить Великана, летящего вниз на землю. Машина же возносилась так быстро, что спустя мгновения и он, и весь город исчезли из виду!
— Останови-и-ись же ты! — услышала Пегги испуганный голосок слева от себя. Она повернула голову и увидела Мэра, о котором в ту минуту успела уже позабыть; лицо его утеряло багровую окраску и было теперь белым как лист бумаги.
— Не могу! — решительно объявила ему Пегги. — У меня одно-единственное желание про запас осталось: воротиться к себе домой — после всего-всего уже… Со шпиля слезть вы попросили меня — я слезла, и предпоследнее моё на сегодня желание потратила на это я! У Великаши моего Сапоги-Скороходы на ногах… Он, наверно, нагонит нас потом…
Пегги обогнула розовое в лучах заката облако и направила машину прямиком вглубь другого — лимонно-жёлтого цвета.
— О, какая прелесть!! — радостно возопила она. — На вкус-то оно что ананас — облачко это! Попробовали его?
— Я… совсем не понимаю, о чём таком лепечешь ты. Мы въехали в какой-то ужасающий туман… Мчаться сквозь него на такой скорости чрезвычайно опасно… и я продолжу настаивать на том, чтобы немедля остановила ты свою машину! Если сама не можешь — а я вижу, ты совсем не знакома с самыми элементарными даже навыками и правилами вождения, — я смогу!
Мэр, накренившись в сторону Пегги, ухватился за баранку — и она тотчас отломилась, бешено повертелась в его руках, едва не вывихнув их, затем вырвалась из рук и улетела куда-то прочь.
— То-то же! — победно крикнула Пегги вмиг умолкшему Мэру. — Теперь видите, что получиться может, когда протягиваешь ручонки свои не в свои дела! (Пегги частенько выслушивала такие слова от няни и потому давно вызубрила их наизусть). Но не пугайтесь вы, для моей машины пропажа такая — не беда нисколечко! — Пегги откинулась на спинку сиденья и величественно сложила на груди руки. — Меня теперь одно лишь беспокоит, — продолжала она, — сумеет ли мой Великаша отыскать нас. Вам он не попадался на глаза, а? Поглядите, пожалуйста, вниз — через дырку в полу, которую ваш шпиль пробил!
— Если ты, в конце концов, не остановишь машину, я из неё выпрыгну, — объявил ей Мэр с безысходностью в голосе.
Он поднялся на ноги. Пегги бросила на него взгляд — и поняла, что он и вправду может выполнить такую свою угрозу.
— Ой, да что же вы делаете, да сядьте вы на место! Ну, всё мне портите вы — всё ведь! Вон, лучше гляньте вперёд! из облака мы уже выскочили, и едем сейчас прямо по радуге — да, и правда, по радуге едем, по фиолетовой полосе! Дорога какая гладкая здесь, правда? О, а вот и на красную полосу переехали мы! Сидели бы, да и любовались на всё-всё здесь вокруг, как я любуюсь! Отчего ж никак, ну никак посидеть вы не можете тут у меня спокойно?!
— Отчего? Да оттого, что я вознамерился — решительно вознамерился — выйти наконец из этой вашей машины такой! — Мэр перевалился через дверцу и медленно сполз вниз. — Теперь же — считаю я до пяти! — сказал он, держась руками за подножку. — И отцеплюсь, — без большой решимости добавил он шёпотом — чтобы Пегги не смогла его расслышать, потому что Мэра нисколько не прельщал шанс оказаться уличённым во лжи.
— Ох же, да это ж свинство, просто свинство с вашей стороны — вынудить меня прямо вот сразу, прямо сейчас выкинуть на ветер последнее моё желание сегодняшнее! — заявила ему раздосадованная Пегги. — А ведь гонки эти как раз для вас-то я и устроила — чтобы успокоились вы и не огорчались из-за попорченного нами Почтамта вашего, и ещё там кой-чего… Ох, ладно, хорошо же, хорошо! — добавила она сердито, когда Мэр сказал «четыре» и отнял одну руку от подножки. — Хочу, чтоб сей же миг домой вы отправились, да и я тоже, потому что всё, всё вы мне испортили!.. Ну никак не хотите вы играть со мной так, как надо!…
— Куда сей же миг отправляться я должна — дело совсем не твоё, мисс Пегги! — услышала в ответ она голос няни — и увидела, что стоит в саду лицом к лицу с рассерженной своей воспитательницей. — Я на минуту лишь отошла побеседовать с Джоном, а ты уж тотчас решила, видать, что я тобой как-то пренебрегаю! Да и не говорила ведь ты мне, что желаешь продолжить нашу игру в прятки, и что же? И тут вдруг ты появляешься предо мной, осыпая меня…
— Но чем я осыпала вас? — с недоумением и неподдельным любопытством спросила её Пегги. — На вас ничего уже и не видно!
— Осыпая меня ворохом вздорной своей белиберды, — пояснила ей няня строгим голосом. — Ладно уж, идём в дом пить чай!
— Ах, нянечка, как же я позабавлялась сегодня! — щебетала Пегги, когда бежала, пританцовывая, по дорожке к дому. — Поднималась ввысь я — выше и выше! выше и выше!..
— На деревья лазала, значит! — заметила няня. — Знай же, если опять мы в прятки игру затеем, на деревьях искать я тебя не буду!
«Боюсь, Великаша ужасно расстроился сегодня, — размышляла Пегги, умывая руки перед чаем. — Однако я была очень добра к нему, и подводить его, предавать и не думала даже! А любопытно, та полная леди заметила дырку в её машине, в полу? И о чём, интересно, подумала она, когда увидела, что баранку кто-то отломал и выбросил куда-то? О, но наверняка после всех моих приключений всё как-то само собой исправляется, и обе леди уже и не помнят, как Великан выставлял их из машины! Порассказать, может, няне о моих приключениях сегодняшних, как катала я по радуге самого настоящего Мэра на самом настоящем автомобиле? Нет, даже браться за это не стану, не поймёт она ничего, и не поверит мне».
И Пегги побежала в детскую — сгорая от нетерпения увидеть поскорей, какое варенье подали ей сегодня к чаю.
Также:
М. Хиллиард. «Путешествие на Низоты» — http://proza.ru/2022/04/24/1139