Мой вузовский друг с колоритной кличкой Балбес и его жена Анжела доставили много весёлых минут нашей институтской компании. Один довольно-таки феноменальный случай подробно описывается в моем рассказе «Шестеренка и Сиськи». Хочу рассказать ещё несколько связанных с ними историй.
Не Забывай Имени Педагога Своего
Одним из лучших лекторов на нашем факультете был доцент Борис Львович Д., читавший курс «Электрические сети и системы», автор нескольких известных учебников. Помимо досконального знания и, наверное, даже любви к своему предмету, он мастерски владел умением передавать эти знания и прививать любовь к глубинам электротехники всем, даже самым безалаберным студентам. А вдобавок к общепризнанной высокой квалификации, Борис Львович обладал прекрасными человеческими качествами - был прост и доступен в общении, улыбчив и добродушен. Мы также полагали, что нашему любимому педагогу присуще хорошее чувство юмора, но оказалось, что оно имеет некие пределы, и достиг этих пределов ни кто иной, как Балбес. Дело в том, что Борис Львович, искренне желая довести до каждого слушателя малейшие детали своего предмета, после завершения любого, даже небольшого раздела прерывал лекцию и спрашивал, имеются ли какие-то вопросы. Вопросы задавали нечасто, ибо Борис Львович хорошо знал наиболее трудные для понимания нюансы и алгоритмы и умел подробнейшим образом разъяснить их с первого же раза.
В тот день Балбес явился в институт крайне рассеянным. Сосредоточиться на лекции не получалось, и когда очередной раздел подошёл к концу, он поднял руку. Доцент кивнул и указал на него зажатым между пальцами мелком.
- Лев Борисыч, - начал Балбес, приподнимаясь.
- Борис Львович, - прервал его лектор с улыбкой.
Балбес извинился, задал свой вопрос и получил исчерпывающий ответ. Лекция продолжалась до следующего раздела, когда у Балбеса вновь возник вопрос. Получив разрешение, он поднялся во весь рост и произнёс:
- Лев Борисыч, а вот…
- Борис Львович, - остановил его лектор, по-прежнему улыбаясь.
По рядам аудитории пробежал смешок - любимый педагог или нет - студентам только дай повод поржать.
Балбес залился густой краской от корней волос до шеи, вконец смешался и хотел сесть на место, но лектор не успокоился:
- Так в чем же ваш вопрос?
И как всегда детально разъяснил непонятное место во всех мельчайших подробностях.
Предмет Бориса Львовича являлся одним из основных по нашей специальности, и через день весь курс собрался в той же аудитории на новую лекцию. И опять у Балбеса родился неотложный вопрос. Хотите верьте, хотите нет, но он вновь переставил местами имя-отчество маститого педагога. Тут уж терпение изменило Борису Львовичу. То ли он был недоволен, что его имя путают с именем отца - ведь у евреев новорожденному мальчику часто дают имя умершего деда. То ли не хотел ассоциации с одним из главных «врагов народа» Каменевым, которого тоже звали Лев Борисович. То ли просто возмутился, что студент позволяет себе нетвердо знать имя своего основного лектора. Так или иначе, он недовольно пробурчал:
- Как же вы, молодой человек, будете сдавать достаточно сложный экзамен, если не в состоянии запомнить даже имя вашего преподавателя, которого видите, по крайней мере, дважды в неделю?
В ушах Балбеса это прозвучало как зловещий намёк. Возможно, даже как скрытая угроза. Ведь до экзамена оставалось всего пара недель, а студент в то время был суеверен. Балбес вытер пот со лба и опустился на место, а Борис Львович даже не настаивал, чтобы Балбес озвучил свой вопрос.
Не знаю, действительно ли Балбесу пришлось бы туго на экзамене. Сомневаюсь, чтобы наш педагог проявил подобную мелочность, но кто знает... Так или иначе, во время сессии Борис Львович захворал, и экзамены принимал ассистент. Балбес получил четверку. Он вообще был везучим.
Осторожнее с прилагательными!
Балбес несколько свободно обращался с именами прилагательными. Однажды, рассказывая о своём внеинститутском друге Игоре, он похвастался:
- Бывший отец Игоря - почетный гражданин Чехословакии.
- Балбес, а что значит «бывший отец»? - поинтересовался кто-то.
- Что тут непонятного? Он умер лет пять назад.
- И это делает его «бывшим»?
Балбес только пожал плечами.
С тех пор наши любимые шутки неизменно включали слово «бывший»:
- Балбес, ты помнишь, в каком году бывший Ленин написал «Апрельские тезисы»?
- Балбес, а в какой стране жил бывший Шаляпин?
Балбес в ответ только улыбался.
Кстати, Балбес не так уж погрешил против грамматических правил. Ведь отец - это своего рода звание, а любого звания в России недолго и лишиться. Лишиться можно и фамилии. Так, императрица Екатерина Вторая за какие-то провинности повелела одно из многочисленных семейств Пушкиных именовать «бывшие Пушкины».
Месть Следует Подавать Холодной
Балбес, тогда ещё студент второго курса, его жена Анжела и крохотная дочка проживали с родителями и младшим братом Балбеса в коммунальной квартире, типичном советском обиталище тех «укромных, теперь почти былинных» времён. В квартире влачили существование ещё четыре семьи. На среднего размера кухне громоздились две газовые плиты по четыре конфорки каждая, раковина с краном холодной воды, пять столов, пять табуреток и пять шкафчиков. Холодильники, во избежание неизбежных «заимствований» и последующих конфликтов, размещались в комнатах. Имелся и общий туалет, где рядом с потрескавшимся унитазом даже соседствовала раковина для мытья как рук, так, может быть, и кое-чего ещё. А вот ванной комнаты предусмотрено не было. В общем, этакий советский рай времен недоразвитого социализма, хорошо памятный тем, кто провёл там молодость или хотя бы детство.
Родители Балбеса, люди совсем нестарые, днём находились на работе, Балбес пребывал в институте, брат в школе, и в двух комнатах “блаженствовала” с трёхмесячной дочкой красавица Анжела. Разумеется, иногда ей необходимо было выйти на кухню. Ведь малышке требовалось чего-нибудь подогреть, да и сама Анжела не святым духом питалась. И вот в одно распрекрасное утро на кухню, помимо пары соседок, заявился гость, чей-то племянничек, рубаха-парень из близлежащего посёлка. Молодой человек, поражённый в самую душу красотой Анжелы, одетой в легкое домашнее платьице, попытался весьма доходчиво выразить ей свои вспыхнувшие чувства. Поселковый гость в «гимназиях» не обучался. Судя по замашкам, седьмого, а то и шестого класса в школе не достиг и к тому же пребывал, невзирая на ранний час, в некотором подпитии. Свой щенячий восторг он проявил тем, что восхищенно матюкнулся, привстал с табуретки и сгрёб Анжелу широкой ладошкой за ягодицу. По словам Анжелы, парень выглядел довольно крепким, и может быть, даже по-деревенски симпатичным, но при этом совершенно не походил на джентльмена. Не желая устраивать скандал и доводить дело до возможной потасовки, Анжела, и сама не девушка-тростинка, молча в две руки отпихнула нахала. Он с шумом шлепнулся задом на табуретку, а Анжела, закусив губу, с достоинством удалилась к себе в комнату. «Галантный» ухажёр за ней не последовал. То ли тетка-соседка удержала, то ли уважал право личной собственности и на чужую территорию лезть не захотел, а может быть, уже и не столь твёрдо стоял на ногах после первых, утренних ста пятидесяти. Так или иначе, несколько часов эта история продолжения не имела - покуда с занятий не явился с институтскими конспектами Балбес, который, как образцовый папа, первым делом направился к детской кроватке поцеловать дочурку.
- Пойдём на кухню, - деловито бросила мужу Анжела. Ей, похоже, было не до поцелуйчиков. К этому моменту она переоделась в блузку, брюки и туфли с каблучками. Балбес, по мужскому обыкновению, ничего нового во внешнем виде супруги не усмотрел.
- Зачем? - спросил он.
Не удостоив его ответом, Анжела решительным шагом направилась по длинному коридору в кухню. Балбес, привыкший в своих действиях подчиняться жене, почесал в недоумении висок и поспешил за ней.
- Анжелка влетела на кухню как Гагарин на орбиту и кинулась на этого мудака, словно пантера, - рассказывал нам Балбес в институте на следующий день. - Бедолага все так же сидел на табуретке, рядом маячили его тетка и пара соседок, под столом валялась пустая бутылка водки, а на столе высилась ещё одна, наполовину полная, и какая-то закуска.
- Анжелка, не говоря худого слова, с ходу врезала ему кулаком промеж глаз и завалила на пол вместе с табуреткой. - продолжал Балбес под изумленное ржанье всей нашей компании. - А потом давай его каблуками метелить. Тут только я и заметил, что она на каблуках. Все время орала:
- Я тебе покажу, недоносок, как хватать учую бабу за жопу не спросясь!
- Прямо так и орала?
- Ага. Ну и ещё кое-что… Я ее еле оттащил, - ухмыльнулся Балбес. - Успела заехать мне локтем в грудь! До сих пор болит!
- А эти…соседки?
- А что соседки? К стенке прижались и молчат! Вы бы видели Анжелку! Я думал, она его каблуком к полу прибьёт! А тетка вечером извиняться приходила.
- Зауважала, значит?
- Если б только она одна! Я вот теперь думаю - вдруг что не так, Анжелка меня самого отходит по полной программе! А я вон какой худенький!
Все кругом, конечно, еле удерживались на ногах от хохота.
Лучше Плохо Ехать, Чем Хорошо Идти
Как-то мы всей компанией встречали Новый Год на Салтовке, одном из огромных спальных районов Харькова. К тому времени на Салтовке построили многие десятки 9-ти, 12-ти и 16-ти этажек, но метро ещё не провели. Кое-как функционировало только автобусное сообщение, и длинные чешские «Икарусы» шли переполненные под завязку. Вот мы и ехали с бутылками и кульками в таком «Икарусе». Пассажиры в салоне пребывали в предпраздничном навеселе, и несмотря на ужасную давку, никто не ругался. Мы, пятеро друзей с подругами или жёнами, включая и Балбеса с Анжелой, прибыли на нужную остановку в одиннадцатом часу вечера. Кроме нашей компании, из «Икаруса» выбиралась ещё одна оживленная группа молодежи. Получилось так, что Анжела проталкиваясь к двери, втиснулась между парнем из чужой группы и его девушкой. Та то ли случайно, то ли намеренно толкнула Анжелу в спину. Чтобы не упасть, Анжела обхватила парня за плечи и практически верхом на нем выбралась из автобуса. Когда парень ступил на землю, Анжела, по-прежнему держась руками за его плечи, а ногами чуть ниже талии, скомандовала:
- А теперь давай вон к той 12-этажке!
То ли одурев от винных паров и глотка морозного воздуха после автобусной толчеи, то ли желая повеселить публику, парень так и двинулся вперёд с довольно-таки фигуристой Анжелой на спине. Это ужасно развеселило всех, кроме его девушки, которая и стащила Анжелу на землю. К счастью, все были в благодушном настроении и дело обошлось без драки.
Военная Подготовка
В те времена все студенты мужского пола, за исключением заведомо негодных к военной службе, проходили Высшую Вневойсковую Подготовку, по окончании которой получали звание младшего инженер-лейтенанта запаса. У нас в вузе военная подготовка занимала один день в неделю в течение четырёх лет, и этот день был любимым днём девушек - ведь для них он был свободным.
Балбес и здесь находился в центре внимания. Прежде всего, на занятиях по строевой подготовке он, высокий, тощий и стройный, передвигался весьма своеобразным способом. Он одновременно перемещал вперёд левую ногу и левую руку, затем - правую ногу и правую руку. Это полное неумение маршировать приводило в бешенство нашего подполковника, вообще-то неплохого мужика. Он многократно, выстроив нас в шеренгу и поставив Балбеса на пять шагов перед строем, на собственном примере демонстрировал ему классический строевой шаг. Балбес внимательно смотрел в оба, какое-то время усердно имитировал движения подполковника, а потом вновь сбивался с ритма. Не дано ему было овладеть искусством строевого марша. По доброте душевной подполковник в конце концов поставил ему зачёт.
Но особенно Балбес отличился во время сдачи госэкзамена на звание офицера запаса. Наша военная специальность приблизительно именовалась «старший техник по обслуживанию зенитных противо-ракет». По меркам тех времен ракета была изрядно напичкана электроникой, так что к экзамену следовало выучить массу схем, параметров, процедур проверки и тому подобного материала. Но начинался экзамен с некоего ритуала, когда к преподавательскому столу следовало четко промаршировать от входной двери, отбарабанить рапорт о прибытии, назвав себя «курсант такой-то» и «по-мужски» не колеблясь, взять билет. Грубое нарушение ритуала могло означать провал.
Мы, друзья Балбеса, потратили немало времени, тренируя его в строевом шаге и убеждая, что уж эти восемь шагов от двери до стола он сможет промаршировать по правилам. И он не подвёл. Сидя в экзаменационной аудитории и готовясь к ответу на свой билет, я любовался строевым шагом Балбеса. Самый придирчивый прапорщик не смог бы найти ошибку в его проходе к столу. Председатель комиссии, багроволицый полковник, поощрительно заулыбался. Но тут случилось непредвиденное. По правилам, рапорт включал в себя ключевое слово «прибыл». Менять его на любой синоним категорически возбранялось. Не доложил комиссии, что ты «прибыл» - к экзамену не приступишь. А Балбес позволил себе употребить слово «явился». Понятное дело, вояки ему говорят:
- Являются привидения. Ясно? Повторить!
Повторять следовало с самого начала, со входа в дверь. Балбес, представьте себе, опять марширует по всем правилам, четко «приставляет ногу» у самого стола и рапортует. На сей раз вместо не подлежащего изменению слова «прибыл» он произносит «готов». Готов, дескать, к экзамену по военной подготовке. Вояки пока что ухмыляются. Глазами друг другу подмигивают. И говорят Балбесу:
- Вы что, курсант, юный пионер? Готов он, понимаешь… Повторить!
И Балбес повторяет. Марширует, словно подпоручик на плацу. И рапортует о прибытии. Да только опять забывает вставить в нужное место слово «прибыл». Говорит «пришёл». Тут уж полковник не выдерживает, обзывает Балбеса «остолопом» (политкорректность ещё не существовала в природе) и закатывает ему двойку. А ведь это госэкзамен! Ужас да и только! Вообще не понятно, дадут ли диплом.
Конец, однако, у этой истории хороший. У Балбеса все истории хорошо кончались. Мы, его друзья, вчетвером уговорили начальника военной кафедры дать Балбесу ещё один шанс.
* * *
Из нашей институтской компании в пять человек один сейчас живет в Израиле, один в Америке, один в Германии, один убит рэкетирами в начале 90-х. Не покинул Россию только Балбес, хотя, конечно, вполне мог бы уехать. По Галахе он еврей, и даже более того: обе его бабушки - еврейки. Балбес уже много лет назад перебрался в Москву и владеет небольшой, но успешной компанией по транспортировке нефти. Ни с кем из нас связи он не поддерживает.