(Продолжение)
…И ОДИНОКИЙ ДВОР В ПОМЕСТЬЕ ВОЕВОДЫ
…Спускаемся с вершины околотка и идем вдоль берега по малоприметной колее. Идем вдоль озера.
К сожалению, от свидетельств землеустроителей 1810-1816 годов ничего не осталось. Привязаться не к чему. За двести лет местность не узнать. Окрестности вспаханы лесопосадочной техникой, и однообразные ряды уравняли вид.
И только отдельно стоящие фруктовые деревца бередят ум. Они уже не те, что были в пору заботливого ухода – одичали, но доказывают: карта не обманула, люди жили.
Проходим ручей, замечая оставленный заржавленный насос. Он тоже свидетель былого деревенского обустройства. В спешке забыли. А вот и остатки жилищ – утонувшие в земле прямоугольники каменных фундаментов. Кто вы, «мазники»? Кем вы были? Ловили рыбу? Добывали зверье?
В латышском языке есть похожее слово: «maiznieki». В переводе - это «пекари», хлебопёки, люди очень важной профессии. Если считать, что был город, то как без них? На отрезке длинного пути-перехода (при пересечении междуречья) продукты их труда были очень потребляемы.
Мы уже говорили, что поблизости был центр путных людей – Ладосно, где подданные князя Друцкого-Соколинского снаряжали подводы, уходившие на юг: формировали конные экипажи - перекладные. На определенном этапе Неколочь могла входить в ту сферу.
Мне довелось исследовать документ, найденный в литовских архивах. Это инвентарь имения Несино - тоже с приставкой «не», расположенное неподалеку.
Документ отразил процесс перехода собственности. Несино в 1684 году продавал писарь Великого княжества Литовского Михаил Друцкий-Соколинский. Перечислялись все селения, с фамилиями подданных. Помимо центрального Несино (второе название Боброво село), в состав поместья входили веси Залесье, Заниженье, Углы и Демешков. А один топоним был трудночитаем.
Белорусский ученый Вячеслав Носевич разобрал текст, состоявший из фразы «nieklania Quondum bylo tam siolo». По его мнению, латинское слово «quondum» означало «бывшее», и тогда вся фраза становилась понятной: речь шла о покинутом, ранее обжитом, месте под названием «nieklania». Слово неопровержимо указывало на Неколочь. Как доказательство, что это в рассматриваемой нами области, еще одно свидетельство: соколинским принадлежала "весь Демешков", а это рядом, в двух-трех верстах южнее Неколочи.
Поразительно! В XVII веке в "nieklania" жил всего один человек. На территории бывшего селища волоку земли обрабатывал «Алексей Мацвеев сын Зылёна».
Что же случилось? Древний посад перестал существовать? Что он был, указывала ссылка на "бывшее село". Но его поглотило Несино? Маршруты стали другими? А может, неколочская земля состояла из двух разрядов, и делилась по принадлежности?
С Несино роднило Неколочь то обстоятельство, что оба располагались при водоемах, а они служили поприщем для сообщения, торговли, взаимопроникновения.
Если обратиться к Словарю всех географических названий Царства Польского и других славянских краев, составленному варшавскими учеными, то отметим, что Несино занимало более выгодную позицию - размещалось тоже на взгорье, но меж двух озер. И там отмечались две группы курганов, называемые в обиходе волотовками. Они, словно верстовые столбы, указывали направление, и это роднит их с такими же возвышениями в Поулье.
Как сказано в Словаре, Несино стало резиденцией полоцкого воеводы, функции которого исполнял в семнадцатом веке Друцкий-Соколинский. И подчеркивалось, что Несино включало фольварки, «давно освоенные».
(Продолжение следует).
На снимке: современный вид Неколочи; где-то здесь более трех столетий назад жил селянин Зылёна.
28.05/22