Раннее утро. Натура. Ночь. Лагерь партизан.
Новобранец задумчиво курит у своей землянки. К нему подошла старая норвежка:
- Не переживай воин. Ты на стороне правды, а значит победишь. Тёмная сила, что решила захватить этот мир, теряет свою энергию. И ваш Бог и наши боги и все светлые силы мира идут на помощь добрым людям.
- Я верю, мать, что мы победим, верю...Бой у нас скоро предстоит нелёгкий, уж больно непросто я всё задумал. Получится ли? Не хочется больших потерь...
- Потерь не избежать. Но валькирии заберут у тебя тех воинов, чей час пробил. И с этим надо смириться. Они достойно покинут этот мир и достойно войдут в мир нам неведомый.
- Что ж это за мир такой...На земле столько религий, столько верований...
- Что проще не во что не верить, - перебила Новобранца старуха, - как в твоей большой стране...Ничего, у Вседержителя обителей много...Не готов ты ещё понять даже маленькое зёрнышко мироздания. Но главное — делай что должен и будет так как должно быть.
Концлагерь. Кабинет начальника. Звучит музыка Вагнера. Пьяный Хоккон сидит за столом, обняв голову руками. Рядом с патефоном на столе бутылка коньяка. В кабинет заходит его помощник Йохан. Отключает патефон.
Начальник поднимает голову:
- А это ты... - говорит он пьяным языком, - выпей Йохан, давай выпей со мной... я … я приказываю — пей!
Йохан стоит молча и неподвижно, не отрывая глаз от начальника.
- Не хооочешь пить с предателем короля? Осуждаешь меня, да? А сам такой же! Почему пошёл немцам служить, ты, офицер королевской гвардии? Ах, да, у тебя ж детей, больше чем оленей в стаде, их же прокормить надо...А у меня детей нет... у меня идеи... Молчишь? - молчи, молчи...но запомни — обратной дороги нет. Ни у тебя, ни у меня.
- Я зайду завтра Хокон, если ты протрезвеешь, спокойной ночи!
- Спокойной ночи?! Он мне желает спокойной ночи, а я уже столько времени не знаю, что это такое - спокойной ночи! Йохан! Я сойду с ума, я боюсь спать, мне снится один и тот же сон. Мне снится поле после битвы. Кругом убитые викинги, да наши древние воины...в древних доспехах. Одного за другим Валькирии забирают их в небесные обители. А я остаюсь один, один! Я им не нужен! Они не берут меня на небо! Ты понимаешь, я лежу в этой форме с этим железным крестом и никому не нужен!
- Ты точно сходишь с ума! - бросил Йохан и захлопнул за собой дверь.
- Йохан, - кричит начальник вдогонку, - ты тоже был там и они забрали тебя, забрали как героя! - и наливая в стакан коньяку спокойно добавил, - а ты ведь такой же предатель...
День. Лагерь партизан.
Дозорные наблюдают за местностью. В створе бинокля видно как к лагерю движется стадо оленей.
- Ёшки-матрёшки вот это баба!, - не отрываясь от бинокля говорит один из дозорных. - Смотри! - дозорный указал напарнику в сторону оленьего стада и передал бинокль, - мало что одного оленя завалила, так и целое стадо ведёт.
- Ё-ёёё, да верхом, как коня оленя оседлала, вот чудо невиданное, - второй дозорный видит в бинокле Астрид.
Отряд — бойцы сбегаются посмотреть на стадо оленей.
- Что за шум! - выходит из своей землянки Новобранец. Камера ловит опешивший взгляд командира. Обратная точка (глазами Новобранца) — торжественно парадно и чинно проход оленьего стада во главе с Астрид (верхом на олене она горда и красива).
Изумлённые лица солдат. Процессия останавливается. Крайний олень запряжен в сани, на которых сидит Пётр.
- Принимай боевую конницу, командир! - с улыбкой обратился Пётр к Новобранцу.
- Ты чего удумал, Пётр? Какая конница? Откуда такое богатство? Я понимаю оленя на пропитание завалить. А с этими что делать? - недоумевает Новобранец.
- План у тебя по концлагерю есть, командир? - Есть. А это наш транспорт для его выполнения. А здесь, - Пётр откидывает оленьи шкуры с саней, - самое бесшумное оружие.
Новобранец видит в санях кучу стрел, луков, арбалетов.
- Осталось обучить снайперов как этим пользоваться... - добавил с хитрецой в глазах Пётр.
- Ну голова! - воскликнул Новобранец, - где ж ты прихватил такой арсенал?
- Ага, голова у того шамана, что нам всё это добро передал — ого-го! С космосом общение держит. Ты командир норвежский язык хорошо знаешь, вот Астрид тебе пояснит что и как.
К Петру и Новобранцу подъезжает Астрид. Спешивается с оленя и говорит Новобранцу:
- Чем не боевой конь, командир?! Попробуй!
Новобранец забирается на оленя и трогается с места. Проезжается немного, разворачивается и смеясь говорит:
- Эх Астрид, если б ты ещё стадо боевых слонов привела, мы б немца враз истоптали!
Смех и хохот собравшихся партизан.
Лагерь партизан. Астрид обучает партизан стрелять из лука и арбалета.
Среди обучающихся и Пётр. Он стреляет по мишени и мимо. Астрид подходит к нему и «в паре» (Астрид сзади) вместе держат арбалет, натягивают стрелой тетеву они производят общий выстрел — точно в цель. Пётр радуется точному попаданию, чем привлекает к себе взгляды бойцов. Он оборачивается лицом к Астрид. Их взгляды встречаются. В глазах обоих проявляются чувства, что стали испытывать друг к другу эти два человека. Арбалет выпадает из руки Петра и он берёт за руку Астрид.
Бойцы, прекратив занятия, наблюдают за этой безмолвной сценой любви.
Астрид смущается и отворачивает голову (в сторону бойцов). Бойцы как по команде поворачиваются в сторону мишеней и продолжают стрельбу из луков и арбалетов.
МИКС. Астрид проводит обучение езды на оленях.
Сумерки. Астрид и Пётр верхом на оленях возвращаются в лагерь. Астрид напевает тихонько норвежскую песню.
Молодые люди спешиваются у землянки Астрид. Молча стоят друг против друга. Астрид уходит в землянку. Пётр стоит на месте не решаясь уходить.
Астрид возвращается. Смотрит на Петра и произносит:
- Старухи нет... Узнав про шамана она собиралась идти к нему, чтобы он помог ей говорить с погибшей дочерью...пойдём со мной, - берёт Петра за руку и уводит за собой в землянку.
Ночь. Звёзды. Северное Сияние.
Камера «подглядывает» сквозь подзамёрзшее окошко землянки за силуэтами Петра и Астрид — ХИМИЯ НА ОЛЕНЬИХ ШКУРАХ (звучит норвежская песня любви).
Песня любви смешивается со звуками шаманских камланий и бубна.
Стойбище. Костер. Шаман смотрит в ночное небо.
Рядом с ним сидит старая норвежка из партизанского лагеря.
Глядя в небо шаман говорит старухе:
- Ты верно сделала, что ушла в этот день из лагеря, подарив ночь влюблённым. От этого союза появится на свет новая жизнь. Древние роды ариев и великороссов воссоединятся в этом ребёнке. Но родители мальчика по имени Медведь расстанутся на долгие годы и встретятся лишь в конце земного пути.
- А что ты скажешь про мою девочку, видел ли ты её в обителях неба? - спрашивает старуха шамана.
- Не беспокойся. С ней всё хорошо. Ты даже увидишься с ней...
- Увижусь? Как же это...
- Энергия любви и веры творит чудеса. Ты увидишь её очень скоро... река уже просыпается и готова взломать лёд... Скоро произойдёт праведная битва. Не теряй в это веры и увидишь дочь свою, какой никогда не видела.
Раннее утро. Лагерь партизан.
Олени продолжают стоять рядом с землянкой Астрид. В лучах восходящего солнца пар исходит из оленьих ноздрей.
Пётр выходит из землянки. Вдыхает полной грудью морозный воздух. Прислушивается. Неизвестный шум нарушил тишину норвежского леса.
Пётр побежал в сторону реки. Мимо полевой кухни.
- Куда это он? - спросил один партизан другого.
- Не знаю, - ответил боец, мешая в котле варево, - поди так бегает... от счастья. Астрид видать здорово ему головку-то вскружила.
Пётр на берегу. Слышен шум и треск.
- Река просыпается... - услышал он голос сзади и обернулся.
Рядом стояла старая норвежка.
Сон Хокона в картинках, о котором он рассказывал своему помощнику Йохану.
Начальник лагеря просыпается словно сумасшедший. Хватается за бутылку.
- Что это значит, что всё это значит?! - спрашивает сам себя очумевший ото сна Хокон.
Он подходит к радиоприёмнику, включает его ловит волну — один голос, другой, третий и вдруг звучит «От советского информбюро...» В этот момент входит Йохан:
- Ну что проспался?
- Это же русские, Йохан? Что они говорят, ты понимаешь, что они говорят?
- А ты что же не веришь тому, что говорит радио Геббельса?
- Не провоцируй меня Йохан, не провоцируй!
Звучит сводка:
«Четыре партизанских отряда, действующих в Барановичской области, за месяц пустили под откос 14 эшелонов противника. Разбито 180 вагонов и платформ с войсками и грузами. Группа барановичских партизан внезапно напала на немецкий гарнизон в одном населённом пункте. Советские патриоты уничтожили до роты гитлеровцев. Захваченное у немцев продовольствие партизаны роздали местным жителям.»
- Я так понимаю, что советские партизаны поддают жару по всем фронтам... - сказал Йохан.
- Партизаны...да-да, партизаны. Вот кого надо боятся в этой глуши, вот кто может вздёрнуть нас на виселице!
- Да кому ты нужен со своим лагерем! Там в Советах — фронт. А здесь что. Какая здесь война?
- А Новобранец, его отряды. Ты же слышал об этом?
- Слышал. Но кажется, что всё это сказки...
- Сказки, сказки... - произнёс начальник лагеря и наклонился над радиоприёмником, перемещая ручкой волну.
Крупно — индикатор волны ползёт по радиолинейке. Звуки радиоволн.
Лагерь партизан. Землянка Новобранца.
Радиоприёмник. Сводка:
«...крупные силы нашей авиации дальнего действия бомбардировали немецко-румынские войска, артиллерийские позиции и военные склады противника в районе Севастополя. Бомбоштурмовыми ударами нанесены тяжёлые потери живой силе противника. Севернее города подавлен огонь многих артиллерийских батарей...»
- Эх, Севастополь! Мне бы туда. Я бы им такой реванш устроил! - сокрушается Пётр.
- Ну, не судьба значит. Реванш свой ты и здесь сполна отыграешь... - ответил Новобранец.
- А партизаны-то наши — молодцы! Вишь и в сводки их подвиги попадают... А про нашу войну в этой Норвегии, наверное, никогда не расскажут — задумчиво произнёс Пётр.
- Может когда-нибудь и расскажут... Не на родине, так здесь... Только будут, наверное, эти рассказы подобны мифам и легендам, сагам и сказкам о троллях и нибелунгах, валькириях и прочих персонажах...Главное, что мы делаем то, что должны делать, а там — будь что будет...
Железная дорога.
Слышится далёкий шум поезда.
Лес, примыкающий к железной дороге. Партизаны и стадо оленей в лесу. Партизаны одеты как оленеводы-кочевники.
- Пора, братцы. Давайте с Богом! - сказал пожилой партизан. Перекрестился сам и перекрестил оленье стадо.
Партизаны выводят оленье стадо на железную дорогу.
Появляется вдалеке поезд. Гудок паровоза.
Съёмка из кабины машиниста — поезд приближается к стаду «застрявшему» на ж\д полотне.
- Ну что они там уснули что ль? - сокрушается машинист и даёт ещё один сигнал гудка.
- Что ты хочешь это ж кочевники — гонят оленей на весенние пастбища, - откликнулся помощник машиниста.
- Так ведь оленей гонят, не ослов.
- А-ааа. Эта скотина бывает, тоже так заупрямится — с места не сдвинешь. Пока вожак не стронется — всё стадо стоять будет.
- Не нравится мне это, ох не нравится. Тормозить надо!
Общий план эшелона. Сразу за паровозом — платформа с охранением. Последний вагон — тоже наряд охранения.
Стадо оленей, «застрявших» на рельсах. Внутри стада, пригнувшись, прячутся партизаны с арбалетами.
Поезд тормозит в нескольких метрах от стада.
- Приготовились, сынки! - полушёпотом произнёс дед партизан.
Бойцы вложили стрелы в арбалеты и натянули тететивы.
- Машинистов не заденьте... - сказал дед и чуть приподнял руку.
Из леса, с обоих сторон от ж\д за обстановкой наблюдают другие партизаны.
- Что там ещё такое! - с платформы охранения спрыгивает офицер и достает из кобуры пистолет, - где эти чёртовы кочевники, - спрашивает он у машиниста, проходя кабину паровоза.
- Не вижу никого, никого нет! - отвечает сверху машинист, глядя в сторону стада. Машинист поворачивается в кабину и тихо говорит напарнику:
- Не высовывайся. Если что - на пол!
- Так, трое ко мне! - Кричит, оборачиваясь к охранению офицер, надо разогнать этих ослов с рогами.
Трое солдат спрыгивают с поезда и бегут к офицеру
- Так, ребятки, четверо наши. - произнёс старый партизан, - уже хорошо. Я беру офицера. Санька, ефрейтор твой, Вася берешь правого солдата. Ну и четвертого я сам уложу.
«Секрет» партизан, что схоронился в лесу напротив хвоста поезда. Партизан наблюдает в бинокль за обстановкой у паровоза.
Дед, что спрятался с бойцами внутри стада.
- Ну ребятки не промахнись! - сказал старый партизан и поднявшись в полный рост над спиной оленя сделал выстрел из арбалета.
Немецкий офицер падает, сражённый стрелой в грудь.
- Ложись! - кричит машинист и валит на пол своего молодого помощника.
Из оленьего стада вылетают тамагавки и сражают наповал немцев.
На платформы охранения (и в голове и в хвосте поезда) обрушиваются стрелы и тамагавки, летящие из леса.
Немцы не успевают сделать ни одного выстрела.
Кабина машиниста. Открывается дверь и в кабину заходит старый партизан.
Взглядом партизана лежащие на полу машинист с помощником.
- Ну что, викинги, перебздели малость? - усмехается дедок.
- Партизаны? - боязно спрашивает машинист.
- Нет, эльфы, твою Норвегию!!! - отозвался дед, - заводи самовар, ехать надо!
- Что? - переспрашивает машинист.
- Время, время! - партизан стучит пальцем по часам на руке. - Цигель, цигель, из графика выбиваемся!
Крупно колёса, паровоз тронулся.
Ж\д мост. Пост охраны. Старший смотрит на часы и качает головой:
- Что-то сегодня запаздывает. Уж десять минут как должен пройти.
Послышался гудок паровоза.
Общий план моста с операторского крана. В перспективе — надвигающийся поезд. Гудок паровоза. Этот гудок звучит первой нотой и выносит сильной долей музыку «Богатырской симфонии» Бородина смешанной в оранжировке с оперой Вагнера «Валькирии». Звучит борьба двух музыкальных произведений, на экране без слов — бой партизан с немцами за освобождение лагеря.
НА ЭТОМ ПОКА ВСЁ… ГОСПОДЬ СПОДОБИТ – НАПИШУ ПРОДОЛЖЕНИЕ.
Одно скажу – по задуманному история эта дойдёт до 90-х годов прошлого столетия.