Новое знакомство.
Алексей Иванович погрузился с головой в учёбу, она заменила ему его потери. В теории литературы он , покорпев несколько дней, почти разобрался, составил список книг, необходимых к прочтению, подобрал их в библиотеке и читал каждый день, делая пометки в общей тетрадке.
Сложнее всего было с древнерусским и английским, теорию он заучивал наизусть, а вот практика хромала.
Снега выпадало мало, и он смог посвящать больше времени саморазвитию. Перед ним открылся огромный новый мир, который он раньше не замечал или просто равнодушно проходил мимо.
Выдали зарплату, первую в новом году. Он решил отправить в Донецк посылочку. Собрал нехитрые подарки – московские конфеты, шаль маме, отцу сигареты, написал коротенькое письмо,-
- У нас всё в порядке. Работаем. Все здоровы. Маринка учиться, шлёт всем привет, всех целует и обнимает.
Почтовое отделение располагалось в переулке недалеко от его института, и после занятий, он отправился туда. Отстоял коротенькую очередь, получил квитанцию.
Путь домой лежал мимо храма. Около его крыльца две женщины- одна помоложе, другая не очень, одетые в длинные тёмные юбки и бесформенные пальто, скалывали лёд. Лом был тяжёл для женских ручек, работа продвигалась медленно. Чувствовалось – женщины устали.
Алексею Ивановичу стало их жалко,-
- Давайте, помогу!-
Подхватил лом у той, что постарше и, привычно орудуя, быстро очистил крыльцо и тротуар. Попросив лопату, сгрёб лёд на проезжую часть – и машинами убирают, и колёсами размесят.
Женщины наперебой благодарили его и пригласили попить чаю в трапезной. Там было тепло и вкусно пахло. К чаю выставили бутерброды, варенье, аккуратные пирожки. Завязался разговор, в ходе которого Алексей Иванович рассказал, что он студент, работает и учиться, что учёба даётся нелегко, особенно древнерусский и английский,-
- Теорию понимаю, а практики нет, много пропустил. Не знаю, что и делать.
Дамы переглянулись, и та, что постарше, матушка Анастасия предложила,-
- Могу помочь Вам с древнерусским, приходите в субботу после службы.
Алексей Иванович очень обрадовался, горячо благодарил. С собой ему дали баночку мёда и пирожков.
Уже стемнело, зажглись редкие фонари. Около продовольственного магазина сияла огнями большая ёлка. Он остановился, разглядывая её,-
- Ведь скоро Старый Новый год! Интересно, дойдёт моя посылочка до праздника? Нет, почта работает медленно, по Москве письмо десять дней идёт, а здесь другой город и страна другая.
От последней мысли его аж передёрнуло.
Он отвлёкся от мыслей и обратил внимание на молодого парня бомжеватого вида, стоявшего около входа и молившего,-
- Купите мне булочку, я три дня не ел!
Алексей Иванович, знающий не понаслышке, что такое голод, хотел подойти и отдать емувсё, что у него было, но не успел. Из магазина вышла молодая пара с двумя детьми. Маленький сидел в коляске, постарше шёл сам. Они протянули просящему пакет с продуктами. Алексей Иванович разглядел бутылку с молоком, багет, какие-то банки.
Тот схватил, горячо поблагодарил и убежал. Пара ушла.
Алексей Иванович с размякшей душой смотрел на ёлку и думал о вечном,-
- Как хорошо, что люди помогают друг другу, что человек человеку друг, товарищ и брат! Что доброта людская ходит по кругу, от одного к другому, и мы несём её эстафету, несмотря ни на что…
Из раздумий его вывела пожилая дама, неожиданно представшая перед ним. В одной руке у неё была громоздкая и тяжёлая сумка-тележка, в другой – горячий багет из пекарни. Она протянула его Алексею Ивановичу,-
- Берите!
Тот растерялся, взял, изумлённо спросил,-
- Зачем?
Она посмотрела на него снизу вверх,-
- Вы же просили…
- Я не просил.
Дама поняла, что ошиблась, сконфузилась,-
- Извините, тут молодой человек просил купить ему хлеба. Так жалко его стало! Я ждала когда выпечку привезут. Вы его не видели?
- Видел. Вышла семья, дали ему пакет с едой, он убежал.
- Не успела. Но, что добрые люди дали, хорошо. Извините, что перепутала Вас с ним.
Алексей Иванович улыбнулся и протянул ей хлеб. Она попыталась запихнуть его в тележку, но места не было, в другой руке у неё была дамская сумка, туда тоже не помещался. Нести было неудобно.
- Позвольте, я Вам помогу, провожу Вас,-
он взялся за ручку тележки.
- Спасибо. Я живу на Калининском. Вам не далеко?
- Нет, я живу по соседству.
Они прошли через Малую Бронную, мимо Патриарших, миновали церковь Большого Вознесения, где венчался Пушкин, прошли через Скатертный и Молчановку и вышли к началу Калининского.
- Вот здесь я и живу. Двадцать второй этаж с видом на Кремль.
- Ого! Так высоко! А вид действительно замечательный!
- Вы не торопитесь? Давайте поднимемся и посмотрите.
Они вошли в подъезд. Перед лифтовой площадкой за столом сидела консьержка. Она поздоровалась первой,-
- Здравствуйте, Софья Львовна!
Алексей Иванович подумал,-
- Однако везёт мне на Львовичей и Игорей!
Бесшумный лифт поднял их плавно и быстро на 22 этаж, только немного заложило уши. Они прошли по длинному довольно узкому коридору и остановились перед дверью. Порывшись в сумке, Софья Львовна, достав ключи, открыла её.
Алексей Иванович часто гулял с женой и дочерью по Центру, и на Калининском проспекте тоже бывал. Они с восхищением разглядывали небоскрёбы, считали этажи и фантазировали, как там внутри?
Не без трепета Алексей Иванович прошёл внутрь. Действительность оказалась куда прозаичнее, прихожая маленькая, еле вдвоём поместились. Справа-дверь в «большую» комнату, прямо – в небольшую кухню. Слева в маленьком аппендиксе две двери в ванную и туалет, напротив них закрытая дверь. Потолки низкие, почти как в хрущёвке.
- Вы раздевайтесь! Руки можете помыть,-
Софья Львовна включила свет и распахнула дверь в крошечную ванную, сама она на кухне разбирала тележку.
Алексей Иванович расстегнул обувь, разулся.
- Можете не разуваться!
- Да как же? Натопчу и ногам жарко.
- Тогда я Вам тапочки дам, какой у Вас размер?
- Сорок третий.
Софья Львовна открыла встроенный шкаф и достала новые мужские тапочки из старой коробки.
- Надевайте! Подошли?
- Да, прямо мой гардеробчик.
- Вот и славно! Столько лет лежали…,-
закончила Софья Львовна грустно.
В квартире было очень чисто, но ремонта давно не было – обои выцвели, краска пооблупилась, краны подтекали, кое-где из паркетной доски вываливались дощечки.
Софья Львовна суетилась у плиты, что-то стряпая.
- Вы не замёрзли? Хотите чаю?
- Спасибо, чай уже пил.
- Тогда подождите немного, сейчас приготовлю ужин, поужинаете с нами. Вы не торопитесь? Вас как зовут?
- Алексей Иванович. Нет, не тороплюсь, никто не ждёт. Я Вас не стесняю, Софья Львовна? Хотите, помогу чем.
- Помогать не надо, сама справлюсь, Вы мне Алексей уже помогли. Можете выйти на Кремль полюбоваться. Вы не курите?
- Нет, не курю.
- Оденьтесь и выйдите на балкон, он слева от нашей квартиры в конце коридора. Оттуда вид на Кремль.
Алексей Иванович, чтоб не мешать и не стеснять хозяйку, оделся и вышел. Балкон нашёл быстро, там никого не было. Вид был действительно красивый – среди тёмного города,-
-Как в войну затемнение,-
пронеслось в голове у Алексея Ивановича, выделялся светлым пятном Кремль. Над ним сияли рубиновые звёзды, внизу трепетал Вечный огонь, лучами прожекторов выделялись башни и часть стены.
Алексей Иванович постоял минут десять-пятнадцать, решил возвращаться. Он вышел в коридор и заметил девушку, идущую от лифтовой площадки. Они столкнулись прямо у двери. Девушка подозрительно посмотрела на него, он ляпнул,-
- Здрасьте! Я к Софье Львовне.
Почему-то ему стало неловко, захотелось сбежать,-
- Приняли за бомжа, а он напросился в гости, полюбоваться захотел. Девушка, наверное, дочь Софьи Львовны, с работы пришла, усталая, а тут чужой человек. Софья Львовна из вежливости пригласила поужинать, а он и губы раскатал! Нет, нужно откланяться и уходить. Немедленно!
Девушка открыла дверь своим ключом, вошла первой. Неловко, бочком за ней протиснулся Алексей Иванович. Она расстегнула пальто, и он механически принял его, ухаживая за ней. Девушка удивилась, но не сказала ни слова. Алексей Иванович топтался, не раздеваясь в коридоре.
- Ирочка! Как хорошо, что ты пришла. Ужин на столе. А у нас гость!
Тут Алексей Иванович подал голос,-
- Софья Львовна, спасибо! Очень красиво! Можно я пойду? Мне завтра вставать рано, да и Вам отдыхать…
- Как пойду? А ужин? Раздевайтесь, мойте руки и за стол. Без ужина не отпущу.
Софья Львовна вышла в коридор и встала , перегораживая выход.
Алексею Ивановичу пришлось подчиниться.
За столом говорила Софья Львовна, Ирочка и Алексей Иванович молчали. Она была безучастна и смотрела не видя, он был подавлен. Софья Львовна успела поинтересоваться, как у Ирочки дела на работе, понравился ли им ужин, пожаловалась,-
- Чуть не упала сегодня, дощечка выпала, я запнулась.
Алексей Иванович подал голос, -
-Софья Львовна, я могу починить полы. Если Вам удобно – в воскресенье. Спасибо за ужин, а сейчас я должен идти.
Он ретировался от молчаливой Ирочки, испытывая стыд, как в детстве, когда его поймал сосед около оборванной груши и за ухо отвёл к отцу.
Старый Новый год наступил в 1993 со вторника на среду. Рабочие дни. Алексей Иванович позанимался, почитал, приготовил еду на следующий день, собирался лечь спать, как из-за занавески вышла Эвтерпа. Была она в золотой диадеме и с кифарой в руках. Села на табуретку и заиграла. Мелодия была столь нежна и проникновенна, что к глазам Алексея Ивановича подступили слёзы, а сердце сладко защемило. В нём закружились звуки, они брались за руки и складывались в слова, слова соединялись в строфы, и он с изумлением обнаружил, что исписал полтетради.
Эвтерпа закончила игру, поднялась и величественно вышла. Он почувствовал ветерок от её одежды и услышал хлопок двери.
За окошком с шипением взорвалась китайская петарда, возвещая, что Старый Новый год наступил.
В среду тринадцатого числа должен был состояться семинар. Алексей Иванович ходил неделю на занятия и уже отваживался робко задавать вопросы преподавателям, стараясь делать это в коридоре после занятий. Кто-то отвечал доброжелательно, разжёвывая очевидные вещи студенту-переростку, кто-то раздражённо, торопясь по своим делам, но семинар! Семинар вёл, не побоюсь этого слова, Великий Поэт. На семинаре студенты читали и обсуждали свои работы, а Мастер направлял их. В силу сложившихся обстоятельств их Мастер, поездив по Европе, осел в США, читая лекции американским студентам в Университете одного из штатов. Но за московскими студентами он тоже наблюдал через электронную почту, отправляя оценки, давая направления, рекомендуя к печати. Озвучивал его письма Дмитрий Львович, но несколько раз в год, Мастер прилетал, и самолично проводил занятия со своими студентами. На эти семинары собирался весь институт, и проводились они в актовом зале. Алексею Ивановичу очень хотелось послушать его, оставаясь невидимкой, и он решал гамлетовский вопрос,-
- Идти или не идти?
Желание встретиться с Корифеем, с живой легендой, возобладало, и он решился. Собрав тетрадки, захватил и ту, что исписал под кифару Эвтерпы.
Семинар должен был начаться в десять. К девяти весь двор Литинститута был расчищен и усыпан песком, мусор вывезен, текущий кран в женском туалете починен, а сам Алексей Иванович, выбритый и переодетый, занял свободное место, одно из немногих оставшихся, на самом верху в уголочке.
На кафедру взошёл маленький человек в пестрой широкой рубахе. Зал встал и зааплодировал. Он поклонился и начал лекцию, Алексей Иванович быстро записывал, стараясь поспеть за его мыслью. Потом он прочитал свои стихи, старые и новые. И снова овации! Потом стал опрашивать студентов, заставляя их выходить и читать. Хорошие хвалил, шероховатые ругал. Два раза вообще промолчал.
У Алексея Ивановича похолодели ноги, и на ладонях выступил пот,-
- Хорошо, что я не записан в группу и не стою там внизу.
Студенты представились ему гладиаторами, а Мастер и сидевшие в президиуме распорядителями- жить им или умереть?
Не успел Алексей Иванович насладиться своим инкогнито, как Мастер поднял голову и посмотрел на него. Взгляд у него был пронзительный,-
- А теперь Вы, Кривцов. Приготовили что-нибудь новенькое? Что-то Вы давно ничего не писали.
Внутри Алексея Ивановича поднялся вихрь,-
- Откуда он обо мне знает? Кто сказал? Неужели он читал мои старые стихи? Зачем я во всё это ввязался?
На ватных ногах, побелевший, зажав тетрадку подмышкой, он спустился вниз. Долго не мог совладать с голосом, то сипел, то срывался на писк. Строчки расплывались. Послышались сдержанные смешки. Алексей Иванович от своей никчёмности готов был сквозь землю провалиться.
Мастер, видя, что с ним каши не сваришь, вырвал у него тетрадку, надел очки и звучным сильным голосом стал читать его стихи. Читал он мастерски, как артист. Зал затих и внимательно слушал. Алексей Иванович стоял рядом, как соляной столб и удивлялся,-
- Неужели это мои? Неужели это я ТАК написал?
В стихах он обращался к любимой, улетевшей белой лебедью за океан. Искал её и звал, но препятствия разлучали их и когда он её нашёл, она уже свила гнездо без него.
Мастер закончил читать, на секунду задумался,-
- Стихи хорошие! И фольклорные мотивы вплетены удачно. Одно замечание – язык у Вас бедноват. Поработайте со словарями – синонимы, антонимы, словарь Даля почитайте. А так –хорошо!
Он вернул ему тетрадь, похлопал по плечу.
Алексей Иванович шёл к себе, ликуя, под удивлённые и одобрительные взгляды, прижимая заветную тетрадь к груди. Он был горд и счастлив. Слава, коснувшись его крылом, воскресила в нём самоуважение, он больше не казался себе никчёмным и никому не нужным винтиком, его похвалил сам МАСТЕР!
Но в какой-то момент он спохватился и вспомнил об Эвтерпе, так кстати посетившую его в старо-новогоднюю ночь.-
-Эвтерпа, благодарю тебя за всё! За приход, за вдохновение, за стихи, за похвалу Мастера. Без тебя я бы просто прозябал, а с тобой я стал Поэтом!
У Мастера были запланированы встречи с читателями по книжным магазинам. Вышел его многотомный труд, посвящённый русской поэзии с истоков до наших дней.
В аудитории Алексея Ивановича встретили уважительными взглядами, стали здороваться с ним, он пересел поближе. Договорился с сокурсниками, что они дадут ему переписать конспекты за первое полугодие.
В субботу он пришёл в храм, и матушка Анастасия закончив занятия с детьми, объяснила ему правила произношения и для закрепления предложила прочесть кусочек из Евангелия. Алексей Иванович был не религиозен, однако первые прочитанные им слова о Боге, который был Словом, запали в душу.
Матушка Анастасия предложила ему приходить в воскресение по вечерам. И вместе с готовящимися к крещению изучать Закон Божий.
- Вы крещены, Алексей?
- Нет.
- Плохо, Алексей. Люди Бога забыли от того и терпят страдания. Вам надо креститься. Сразу легче станет. Господь милосерд, каждому помогает его крест нести. И Ангел Ваш плачет, что душа Ваша - сирота.
Алексей Иванович поблагодарил и обещал подумать.
- А может так и есть? Может Бог терпел-терпел, да и разозлился, всё перевернул? Нет, он же не человек, видит в будущее. Это человек может вспылить, обидеться и отомстить, Бог не такой. Он бесконечно любящий, терпеливый, понимающий, снисходительный. Зачем ему злиться и мстить? Это из другой оперы. Надо ли креститься? Бабушка с дедом крещённые. Папа с мамой? Не знаю, нужно спросить. Скорее всего бабушка маму крестила, они же обе в ту ночь у иконы молились.
А что, некрещёные молиться не могут? –
он остановился, забредя мыслями в тупик,-
- Глупость какая! Молиться все могут. Дело в другом, нужно ли мне креститься? Готов ли я принять Бога и жить по его законам? А по каким законам я живу? Что нарушаю? Не краду, не убиваю, не клевещу. Насчёт отношений с Джейн – я ж не монах, и она была не против, а жена первая ушла к другому.
Вечер субботы он провёл, переписывая конспекты и разбираясь в материале, который пропустил. Потом собрал свой чемоданчик с инструментами, собираясь к Софье Львовне, почитал и заснул сном праведника.
В воскресенье погода благоволила к нему, снега выпало за ночь немного, он быстро управился с уборкой. Долго был в сомнениях, к каким прийти к Софье Львовне?-
- Приду рано- разбужу их, возможно Ира отсыпается, прийти попозже – до обеда с полом не управлюсь, подумают, что за стол напрашиваюсь. Как быть?
Всё же решился и в девять звонил им в дверь.
Ему открыла Софья Львовна, она была одета, из кухни доносились вкусные запахи. Увидела его, обрадовалась, но сделала знак, тише, мол,-
- Ирочка спит, вчера поздно уснула. Хотите позавтракать со мной?
От завтрака он отказался, сразу приступил к делу. Дощечки вылетали не только в коридоре, но и в комнате Софьи Львовны,-
- А вот у Ирочки пол как новый, даже не скрипит.
Алексей Иванович решил начать с коридора, почистил, залил клеем, уложил.
- Софья Львовна, чтобы клей схватился, нужен груз. Есть что-нибудь тяжёлое?
- Есть камни, я их как гнёт использую, когда капусту квашу. Подойдут?
- Да, отлично.
На коридор камней хватило, на комнату не осталось. В ход пошли кастрюли с водой, сверху придавленные чугунными утюгами.
Проснулась Ирочка, он слышал, как скрипнула дверь её комнаты.
- Что это у нас?-
голос у неё был звонкий и чистый, он не вязался с её безучастным видом.
Софья Львовна заспешила в коридор, прикрыв за собой дверь,-
- У нас гость, Алексей. Он чинит нам полы.
Снова скрипнула дверь. Софья Львовна, предупредив Ирочку, вернулась в комнату. Алексей Иванович ждал, когда Ирочка закончит туалет, оденется, и ему можно будет выйти,-
- Я видел, у вас на кухне кран подтекает, могу посмотреть.
- У нас ещё и бачок сломался,-
Софья Львовна смотрела на него с надеждой, как на спасителя.
Вошла Ирочка, одетая, умытая. От неё пахло зубной пастой и хорошим мылом. Волосы она расчесала на пробор и заплела в коротенькую косу, перехватив внизу резинкой.
Она внимательно посмотрела на Алексея Ивановича, поздоровалась. Софья Львовна засуетилась, накрывая ей завтрак,-
- Алексей, давайте с Ирочкой за компанию!
Отказываться второй раз было неудобно, он согласился,-
- Спасибо!
Софья Львовна поставила ему тарелку, положила кашу, на отдельной тарелочке бутерброд. Разлила по чашкам какао.
- Приятного аппетита!-
пожелал он Ирочке. Она удивлённо посмотрела на него и кивнула.
В комнате окно занимало всю стену, от него поддувало. Алексей Иванович заметил, что нижняя ручка сломана и рама отходит. После завтрака он занялся кранами и бачком, быстро сменил прокладку, аннулировав течь, с бачком пришлось повозиться, арматура сгнила. Он еле-еле закрепил её, но на долго точно не хватит.
- Софья Львовна, арматуру нужно менять. Хорошо, если продержится неделю.
- Знаю, только унитаз старый, советский ещё. Таких не выпускают. Наши сантехники предлагают новый поставить, но мы пока не можем. То же и про окно, ручка сломалась- заменить нечем. Все ставят пластиковые, нам пока не по карману.
Она пригорюнилась.
- Я что-нибудь придумаю. Можно я ручку откручу, чтобы по ней подобрать? А окно пока холодно наглухо закрою, дуть не будет.
- Я так благодарна Вам, Алексей!
Алексей Иванович стал собираться домой. Вышла Ирочка, стала одеваться. Алексей Иванович подал ей пальто. Софья Львовна спросила её,-
- Ты на работу?
- Нет. В Доме книги сегодня в 12 выступает Мастер. Я тебе говорила. Хочешь, пойдём вместе?
- Нет, я утку делаю на обед. Вот Алексея пригласи.
Ирочка посмотрела на него,-
- Вы любите стихи?
- Хорошие- люблю.
- А стихи Мастера Вам нравятся?
- Да.
- Хотите пойти с ним на встречу? Он расскажет о книге, стихи почитает, на вопросы ответит.
Алексей Иванович растерялся, ему хотелось пойти, а с другой стороны не сочтёт ли Мастер это за назойливость?
- Так идёте или нет?
Вмешалась Софья Львовна,-
- Идите, Алексей. Что дома сидеть? Пока молоды- впитывайте прекрасное.
Алексей Иванович сдался,-
- Можно я чемоданчик у вас оставлю? Заберу после встречи.
- Оставляйте. Жду вас обоих к обеду.
Они шли молча по Калининскому. Было скользко. Дворники явно экономили на соли и песке. Перед Домом книги Ирочка поскользнулась и Алексей Иванович удержал её за локоть.
Поднялись на второй этаж, народу было много. С удивлением Алексей Иванович узнал в толпе сокурсников. Они заняли удобное место у стены. Было жарко, Ирочка расстегнула пальто. Он снял куртку и держал её в руках.
Мастер появился вовремя, рассказал о русской литературе, русском языке, русских поэтах. Почитал свои стихи. Уже утомившись, стал подписывать книги. К нему выстроилась очередь. Ирина захотела подписать у него книжку. Они терпеливо ждали своей очереди, Алексей Иванович старался скрыться за чужими спинами, но Мастер выглядел его,-
- Здравствуй, Кривцов! Спасибо, что пришёл.
Изумлённая Ирина протянула ему книжку на подпись, -
-Как Вас зовут?
- Ирина.
- Ирине на память от …,-
он витиевато расписался и подмигнул Алексею Ивановичу,-
- Читай словари, расширяй запас.
Они вынырнули из толпы.
- А Вы знакомы с Мастером?
- Я у него учусь.
- Как? Вы поэт?
- Некоторым образом.
- Почитайте Ваши стихи.
Алексей Иванович задумался, выбрал стихотворение из греческого сборника, стал читать. Изо рта у него шёл пар, а он читал о рощах Халкидики и нимфах, плещущихся в ручье под зеленью дубов.
Ирина слушала внимательно, он машинально подхватил её под руку, чтоб не поскользнулась.
- А Вы действительно поэт.
Он отшутился,-
- Я не поэт, я только учусь.
Софья Львовна не слушая возражений, усадила его обедать.
Он заметил, как дрогнула у неё ложка в руке, когда Ирочка пожелала ему,-
- Приятного аппетита!
После обеда он, сославшись на дела, ретировался. Проходя дворами, заметил, что из подъезда строители выносят старые рамы со стёклами, потом унитаз. Подошёл к ним,-
- Здорово, мужики! Куда это богачество? На дачу?
- На помойку. Сейчас контейнер подъедет. Ремонт делаем. Евро.
- А можно я немного раздраконю? У меня ручка сломалась.
Бери, нам не жалко. Всё равно на выброс.
Алексей Иванович открутил целые ручки, сложил их в пакет. Открыл крышку бачка. Арматура там была тоже ржавая, но получше, чем у Софьи Львовны. Он вытащил её и завернул в тряпку, нашедшуюся в чемоданчике.
- Спасибо, мужики! Выручили.
Дома он разобрал всё до винтика, отполировал тряпкой с машинным маслом, что-то подержал в керосине. Потом собрал и ручки, и арматуру,-
- Завтра явлюсь к Софье Львовне после учёбы, сделаю сюрприз.
Но ему не удалось. Во время занятий повалил густой снег, и пришлось ему после снова работать лопатой и метлой. Освободился только к восьми. Он устал и решил отложить визит на следующий день.
-
-