О русском тэ сэзать первооткрывателе яд… тьфу – вирусов.
В середине XIX века подаренный миру Ливенгуком - скромным французским аптекарем, микроскоп, появился в каждом, мало мальски уважающем себя Университете. Шумные ватаги микробиологов толкаясь локтями с заразительным энтузиазмом едва ли не каждый день вылавливали «вредоносных» микробов во всех средах человеческих тканей и отправлений. Казалось этому не будет конца. Когда пёстрая картина одноклеточных вредителей стала утомлять и замыливать глаз, охотники за микробами принялись выискивать что то более мелкое, продавливая среды с колониями сквозь фарфоровые порошки (фильтры).
Ненароком, затесался в эту шуструю среду и один перец из России. Звали его Дмитрий Иосифович Ивановский. Закончил математический факультет Чешского университета ( кстати, этот «Карловый» универ в Википедии не упоминает о пребывании в своих стенах Великого студента, профессора, первооткрывателя). Профильным предметом – математикой, по которому несостоявшийся «Лобачевский» закончил факультет, последний заниматься не пожелал, ибо увлёкся… ботаникой. И о, прелесть! Стал читать лекции(!) про цветочки студенткам в той же альма матер, попутно собирая гербарии. В какой- то из моментов божественного просветления, этот супер профи вдруг, решил, что сможет помочь табачникам в их проблеме с болезнью табака. Взял у них энную сумму (стартап?!) и работа закипела. Здесь, предваряя ниже сказанное, позволю себе вопрос: как должен поступить суперпрофи, имеющий за плечами, кроме всего прочего (практика, теоретические наработки), базовое образование? Моя непрофессиональная интуиция нашёптывает мне, что настоящий ботаник, в первую очередь навёл бы справки способом пыток у посыпающих головы пеплом несчастных фермеров: какие условия любит это нежное растение и чего из последних не хватило ему в данном, неблагоприятном для него году. Суммируя исходные данные с матчастью, устанавливаем причину неурожая. Метод дедукции – он ведь универсален. Но, не таков был наш херой, а потому, последний, как «настоящий Герой», пошёл в обход, пытаясь сплющить микробиологию с ботаникой между покровным и предметным стёклами под микроскопом. Отчаянные попытки Дмитрия обнаружить микробную банду на хилых листьях курительного зелья под линзами мелкоскопа не принесли успеха. Тогда, наш Педро пошёл ва банк и использовал последний шанс (зачёркнуто), - последний модный писк охотников за микробами – фарфоровые фильтры. Продавил сквозь битые черепки тонну (две?) раздавленных болезных листьев курительного растения. Поливая старательно, словно юный мичуринец этой жижей- фильтратом здоровые листья, с восторгом воспринял загиб последних. –Яды! Подумал на русском Дмитрий. –Вирусы(!), автоматическим переводом на латынь прохрипела глотка. –Ну, яды! А делать то чё?! - испрашивали забашлявшие табачники. Дима не знал, что делать, а я не в курсе дальнейшей судьбы денех.
Если кто то не понял Димкин фокус, можно нарисовать картинку - квинт эссенцию ( но, предупреждаю, будет амбрэ!). Если протереть на тёрке дохлых жуков, а затем, продавить сквозь фильтр 100 ведер этой субстанции и полученной тонной жижи опрыскать толпу с вертолёта? Не надо никакого дуста – половина умрёт от духноты в первые минуты. Стоит лишь заметить, что эквивалентный успех мог быть достигнут и без лишней трудоёмки с «цидилкой». Этим нелепым эпизодом из жизни вирусного Папы - Ивановского зачехляется его подвижническая учёная деятельность на ниве так сказать, ещё не родившейся искуственной дисциплины – вЕрусологии*. Дальнейший жизненный путь - толи не состоявшегося математика, толи опростоволосившегося ботаника, не завиден и мало интересен. Математический ботаник до второго десятилетия прошлого века влачил довольно жалкое существование, мыкаясь среди пожарищ революций и костров гражданской войны на кочующих из рук в руки окраинах России. Потерял сына, сгинувшего в пьяном угаре, и сам закончил жизненный путь на одном из кладбищ … в объятиях чахотки. Могила его не известна, но… мы к этому неизвестному месту ещё вернёмся.
И если быть точным, то вернёмся не совсем мы, а вернёт «наших» - советских микробиологов, зарубежный партнёр, скромняга парень, хотя и учёный и нобелевский лауреат, человек, по имени Мэридит Уэнделл Стенли, речь о котором в статье «Человек Сусанин».
А вот здесь и сейчас вам был представлен прообраз будущих профи выдуманной на корню (табачного растения) специализации – вЕрусолога ( буква Е не ошибка, а вытекает: 1) из запретов на дискуссии по теме и 2) требований принимать утверждения вЕрусологов на вЕру).
Ах, да! «Паровоз»! Почему паровоз? В уголовном мире бывают ситуации, когда за преступления всей шайки тянет срок один «терпила». Члены банды, оставшиеся на свободе, по «понятиям» должны поставлять терпиле «грев» - подкармливать на тюрьме передачками. Мелкобританец же (или амер-ц?) Мэридит поступил ваще не по понятиям, избрав в качестве «паровоза» - покойника, который к тому же был ну ни при делах!
Кстати, единственное сохранившееся фото Ивановского (а точно его? Может быть как и кенотаф, произвольное?) присутствует в справочниках, как и в учебниках по микробиологии как и упоминание о нём как первом Российском вирусологе в единственном числе! И это в стране, гордящейся своей вирусологией?! А, о действительно, выдающемся учёном, одном из первых отечественных вирусологов, не сломленным под пытками НКВД, никого не оболгавшем, проделавшем гигантскую черновую работу в длительных командировках очаговых вспышек –Льве Александровиче Зильбере, ни слова, ни упоминания!! Позор!
И ещё. Про эти битые черепки – фарфоровые фильтры следует упомянуть в отдельной статье. Ибо.
Ибо эти сита открывают путь к познанию истоков жизни, чего учОные до сих пор упорно ( оксюморон? – до сих ПОР, уПОРно) не замечают.