(предыдущее http://proza.ru/2022/05/24/787 )
Сон
Доша с другом, не подозревая о подобных интригах, согласились с созданием ледяных завалов. Маресий перед ними опять выдвинул на первые роли Майора, который и изложил план.
Работа вскоре закипела, благо, погода не препятствовала.
- Знаешь, Доша, - сказал Паша, не прекращая махать лопатой, - тут на месяц трудиться. Не кончится ль раньше зима?
- Я тоже задался этим вопросом, - признался тот, - Но солнце совсем низкое, так что никак не может дело к весне идти.
- Здешнему солнцу я бы не доверял, - отозвался его друг, - Я на отсутствие птиц ориентируюсь и следов зверей. В спячке зверюшки, а птицы улетели. Это говорит о том, что явно не конец зимы. Вот только лешему не спится. Видно, обходит владения.
- Верно, Паш. Другой способ – пересчитать дрова. Если они на зиму и часть весны. Ты прикидывал: сколько поленьев уходит за сутки?
- Примерно знаю. Но я счёт не помню.
- А жёны наши?
- Узнаем.
Оказалось, что женщины помнят не многим больше их, но…
- Способ исчислить есть, - странно улыбаясь, сказали что та, что другая мужьям.
На их удивлённый взгляд отвечали: по месячным.
- Ух, ты! – вырвалось у Доши, когда он это услышал, - Вот оно – преимущество женское.
- А сколько прошло, как мы здесь очнулись? – спросил он Дору.
- Пока как будто середина цикла.
- Начнём делать зарубки по дням и порциям дров, - сказал он.
Так тут родилась своя система летоисчисления.
Ледяной вал постепенно рос, селяне трудились на совесть, и вскоре Доша смог примерно прикинуть: на сколько циклов хватит оставшихся дров. Оказалось, вроде как на число пальцев одной руки плюс ещё палец другой руки.
- Длинная тут зима, - задумчиво сказал на это Паша, - Не случайно северное сияние время от времени.
Доша только вздохнул в ответ.
- Но зато не зря вал сооружаем. Послужит.
Паша не возразил.
Теперь селяне общались, обходя вал на улице, чему никто не препятствовал. Но убрать его или сделать в серёдке пролом тоже никто не решался – «сверху», от полковника, указания не поступало. Сам он уже копал снег и распоряжался зычно, но с властью той стороны общаться отказывался.
«Помнит твою плюху», - усмехаясь, сказал Доша другу. С Майором и Маресием у них отношения были рабочими. Однако последний сумел убедить через Дошу коменданта вернуть прихваченный «топор войны» хозяину, что заставило Татиана хмыкнуть и в очередной раз удивиться ловкости Маресия. Полковник уже считал того верным и незаменимым на ревность Майору.
Новых чудес не происходило. Снег, то шёл, то не шёл, леший больше не объявлялся. Селяне привыкли к нынешней жизни, полагая её не такой уж плохой – на воздухе, на всём запасённом для них.
Маресия, по-прежнему, мучил вопрос, почему небесные фонари горят лишь над половиной улицы «тех», а над ними не зажигаются?
Это приметили и другие, и данный факт стал предметом шуток над «обезсвеченными» соседями. Мол, мы – на светлой стороне, а вот им ещё предстоит много поработать над собой для этого.
Общими усилиями, соревнуясь с соседями с подачи Доши, селяне закончили вал со стороны леса, загнув его концы на улицу с двух сторон и перегородив и её.
После чего встретились комендант, Доша с Майором и Маресием «перетереть».
- Конечно, для очистки совести, - сказал Паша, - нужна стена и против поля. Ведь хоть и далеко, но за ним тоже лес.
- Не выйдет, - сказал Майор, - взбунтуются. Женщины уже отказались работать.
- Их можно понять, - вступил Маресий, - Помимо этих работ, нелёгких, им приходится убираться по дому, стряпать, стирать. А мужиков своих они не отпустят, те явно выдохлись, непривычные и не самые молодые.
- Что ж, - вступил Доша, - наши сделаны из того же теста, что и ваши.
- Значит, - подвёл итог комендант, - пока шабаш! Дежурим и, если что, сообщаем друг другу.
- Договорились! – сказал Майор.
Обменялись рукопожатиями и расстались.
Это было днём, а вечером не зажглись небесные огни.
Доша пришёл с этим известием к другу. Тот вопросительно посмотрел на него.
- Аристарх чем-то недоволен… - предположил Доша.
Паша продолжил на него смотреть.
- Пока сооружали стену, фонари горели, - задумчиво сказал Доша.
Его друг продолжал молчать, слушая.
- Он может быть недоволен, что не закончили стену, - продолжил Доша, - Ведь до того фонари горели.
- Это легко проверить, - сказал Паша, - Если мы с тобой продолжим создавать стену от поля.
- Идея, - согласился его друг, - Но уже завтра, сейчас темно.
Паша кивнул.
Дошин дом был на стороне близкой к лесу и потому ледяная стена за ним, заворачивавшая на улицу, была. Оба с утра, уведомив жён, взялись за продолжение завала вокруг дома Паши.
С перерывом на обед они работали до сумерек, но фонари не загорелись.
«В чём дело?» - говорил взгляд Паши, обращённый на друга.
Тот со вздохом сказал, пожимая плечами:
- Или потому, что не вышли все, или… дело не в этом. Но что мы ещё можем сделать?
С тем и разошлись.
Каждый грустно развёл руками на вопрос в глазах жены.
Этой ночью Доша долго не мог уснуть, мучаясь вопросами. Когда ж провалился в сон, то обнаружил себя в лете, на поляне с изумрудной травой и травой голубоватой, поляне с невиданными им яркими цветами, на которые садились и с которых вспархивали бабочки фантастических расцветок. Он с изумлением разглядывал всю эту буйную роскошь, переводя взгляд из стороны в сторону. После вечной зимы, в которой теперь пришлось обитать, душе было легко и счастливо среди примет лета.
«Только пусть не кончается, - молил мысленно Доша, - пусть это длится и длится». Он чувствовал себя, как в раю, откуда уходить не хотелось, зная, что придётся. Он бы остался в этом ощущении навечно, даже в одиночестве, так оно было хорошо.
Вдруг Доша почувствовал на себе чей-то взгляд, вздрогнул, обернулся и замер. Перед ним на расстоянии пары вытянутых рук висело облако, на котором удобно расположился Аристарх – в сияющей белой сорочке и босой.
Доша закрыл рот и хотел приветствовать Аристарха, задать много вопросов, но почему-то не мог выдавить из себя ни слова, чуть опустив глаза от сверкания одежд того.
Аристарх молчал, на его губах застыла лёгкая ироническая улыбка.
Наконец Доша смог отрыть рот, но вместо приветствия отчего-то само собой выговорилось:
- Спасибо за встречу с родителями…
Аристарх не ответил, улыбка пропала с его губ. Теперь он глядел изучающе.
Доша молчал тоже, чуть склонив голову.
- Привет, Ловец! – помахал ему рукой Аристарх, - Ныне, если ты и не был до того с приветом, то уже есть.
И ослепительно улыбнулся.
Эта улыбка подействовала, и Доша улыбнулся в ответ:
- Привет, Аристарх! Ты теперь тоже.
Аристарх сначала колюче посмотрел на него, но потом хмыкнул:
- Верен себе.
Он переместился на облаке и сказал:
- У тебя как будто были ко мне вопросы…
- Были, - признал Доша, внезапно растеряв другие слова.
- Они мне известны, - сказал Аристарх, усмехаясь, - Главный…
Тут он хохотнул.
- Главный, - повторил он, - почему погасли небесные огни.
И захохотал.
Изредка прерывая смех, он произносил: «Сами себя… они не волнуют… эха-ха… только другие плохи… аха! Небесные огни, видите ли…»
И снова залился смехом.
Доша молчал, потупив взгляд.
Аристарх отсмеялся, вытер ладонью слёзы с глаз, и стал серьёзен.
- Как думаешь, почему вы все здесь оказались, среди зимы?
Аристарх сделал движение рукой, и пропала чудесная поляна с её травами, цветами и бабочками, а облако зависло над снегами. Как ни странно, Доша этому не удивился.
- Не слышу ответа.
- За что-то… - тихо произнёс Доша.
- И за что же? – вкрадчиво спросил Аристарх.
- Разные я слышал мнения, - начал Доша, но Аристарх перебил его:
- Ту чушь, что несли на вашей улице, пересказывать мне не надо!
- Но мы же не помним ничего из прошлой жизни, - простонал Доша, - как знать?
- Но вы здешние – продолжение тогдашних. Трудно понять из этого?
Доша молчал без единой мысли в голове.
Аристарх вздохнул.
- Подскажу тогда. Возьмём тебя. Как будто неплохой человек. Возражать не будешь на это?
Доша пожал плечами.
Аристарх вздохнул.
- Друг отличный, женат на одной женщине… Детей вырастил неплохих. Но…
Он пронзительно посмотрел но Дошу.
- Кто чуть было не убил топором своего лучшего друга? Было?
- Было… - опустил голову Доша.
- А любимую жену табуреткой?
Дошина голова склонилась ещё ниже.
- Только леший смог объединить вас по принципу: «против». Не будь его, небось, уже поубивали б друг друга! И это – на всём готовом, когда делить, казалось бы, нечего!
Доша молчал. Всё было правдой. Видимо, в новом месте они не стали лучше, оставшись теми же. Но что с этим делать?
- Сам думай, - жестко ответил на его мысли Аристарх, - Пока ещё шанс есть. Впереди тебя ждут испытания…
Он остановился, потом махнул рукой и всё пропало: Аристарх на облаке, снега вокруг и, наверно, сам Доша.
Он очнулся от счастливого женского смеха. Не открывая глаз, удивился: Дора нема, кто-то смеётся в другом сне?
Доша открыл один глаз и не поверил: смеялась Дора!
«Чему ты смеёшься?» - захотелось спросить не вполне проснувшемуся Доше, как он понял чему. Она может говорить… «Ура!» - попробовал крикнуть он, счастливо улыбаясь, но изо рта его вырвалось только мычание.
(продолжение http://proza.ru/2022/05/25/1315)