Дома их встретила совершенно больная свекровь, она еле дошла до двери, чтобы открыть им. Лицо и руки её были мучнисто-белого цвета, волосы слиплись, говорила она еле внятно. Тумбочка возле её кровати была сплошь уставлена различного размера пузырьками с лекарствами. Таня удивилась, как их много:
– Ты это всё пьешь? Так много назначил врач?
Оказалось, что к врачу Вера Петровна не обращалась, полагалась на советы старшей дочери и знакомых, самолечением довела себя почти до гробовой доски. Таня прямо на следующий день вызвала врача для неё на дом, искупала её и привела в порядок. Свекровь жаловалась, что её тут даже толком не кормили, а об уходе за ней и говорить нечего. Таня и верила и не верила, свекровь любила приврать.
Через месяц Вера Петровна уже выходила на улицу и даже несколько раз ездила с сыном в сад. Соседи хвалили Таню:
– Мы уж думали, Вера теперь не встанет, похороним, а ты, молодец, выходила.
И своей поправившейся соседке, женщины, жившие в одном подъезде с Надеждой Петровной, говорили:
– Какая сноха у тебя, Вера, хорошая, как скоро на ноги подняла тебя.
На что Вера Петровна отвечала:
– Да хорошая, ей хоть что скажи, она всё молчит.
Свекровь окрепла и опять начала проявлять характер, снова всё было не по ней, опять она заедала всех своими упрёками и особенно Таню.
Ещё свежи были в памяти Тани воспоминания о прошлогоднем отпуске. Тогда младшая сестра Вадима Людочка пригласила их к себе в гости, как раз накануне отъезда обратно на Север. Свекровь не смогла пойти, она прибаливала. Таня сразу обратила внимание на поведение старшей сестры Вадима, она была взвинчена, почему то зло разговаривала с Таней, бросая в её сторону недобрый взгляд. Зная характер Олеси, Таня старалась не заострять на этом внимания. Когда мужики вышли на улицу на перекур, Олеся вдруг вскочила из-за стола и заявила:
– Ну, вы, северяне, долго ещё мамку мучить будете?!!
Таня удивленно подняла на неё глаза. Вадим, не успевший уйти вслед за своими зятьями, задержался возле стола.
– А что такое? Кто её мучает? – так же удивился он.
– Да, вы каждый год её обираете, когда вы уезжаете, у неё на хлеб денег не остаётся.
Таня и Вадим оторопели от услышанных ими речей. Вадим сразу стал доказывать, что всё как раз наоборот, подскочил к Олесе:
– Да, ты…
И понеслось. Таня не мешала, пусть сами разбираются, она только думала:
– Как можно такое говорить? Это мы-то её обираем? Это она живёт на нашем полном иждивении, детям никогда на мороженое 10 копеек не даст.
По приезде Вадим и Таня сразу отдавали матери кругленькую сумму, всё что нужно: продукты, «рыльно-мыльные», и прочие товары для дома, Таня всегда покупала сама. Все заготовки на зиму для свекрови делала Таня на свои деньги. Каждое утро вставала в семь часов, шла занимать очередь за молоком, сметаной, колбасой, курами, мясом и так далее. Очень часто будила дочь и брала с собой, чтобы дали больше, надеясь, что завтра можно будет поспать подольше. Но не тут-то было. В обед приезжала Олеся, ни о чём, не спрашивая, ополовинивала всё, что было утром куплено Таней, складывала в свою сумку и увозила к себе. Наверняка, свекровь ей уже успевала напеть по телефону, как она мучилась в очередях, добывая всё «это». Таня не умела скандалить, но обида на Олесю осталась, могла бы и спросить, хотя бы раз, как это всё в холодильнике появилось, на чьи деньги, если уж так их волнует этот вопрос. Такой вот разговор случился у Орловых в прошлом году.
А теперь пролетело бабье лето, наступили холода, а тёплая одежда по-прежнему находилась в ящиках со всеми вещами, пришедшими в контейнере с Севера, и занимавшими теперь самую маленькую спаленку в квартире Надежды Петровны. Она ни за что не давала Тане разобрать свой багаж.
– Вы мне своими ящиками паласы порвёте, весь пол поцарапаете, – злобно ворчала она.
– Но дети уже болеют, сколько можно им в летних плащах ходить и обувь тёплую им достать надо, – просила Таня, – у Леночки уже спина стала болеть, всё время ноги застужает, уколы уже ставить начали, – приводила она свои доводы.
Но свекровь не собиралась уступать:
– Уезжайте, найдите квартиру, там ящики и открывайте.
Магазины стояли абсолютно пустые, подчас здесь лежало несколько баночек крема для обуви и пара шнурков, что здесь делали два продавца, оставалось для всех загадкой. И на барахолке не просто было купить тёплые колготки или хорошую обувь. Жизнь постепенно опять превращалась в ад.
Вадим раскатывал на своей машине, иногда подрабатывая в качестве такси, он, как обычно, был при деньгах, что происходит между его матерью и Таней не знал, и, кажется и не хотел знать. Город действовал на него не лучшим образом. Таня срочно стала искать квартиру, наконец, ей удалось снять небольшую комнатушку с условием, что там будут находиться только вещи, без проживания их владельца. Таня наняла машину и пришла за вещами. Свекровь упёрлась в двери руками, раскинув их в стороны, не давая Тане пройти за багажом.
– Это не твоё, – кричала она, – это Вадика. Думала, я квартиру вам разменяю? Не дождёшься, это мне её дали, я здесь жить буду, – распалялась Вера Петровна, – забыла, я тебя голую приютила?
За много лет Татьяна впервые решилась ответить свекрови на её крики:
– Допустим, ты взяла меня не богатую, но всё, что есть у меня, я заработала сама, в этих вещах нитки от тебя нет. Всем своим детям ты сказала, что будешь разменивать квартиру для Вадима, мы девять лет с лихвой оплачивали её. Но ты всех обманула. Что, разве денег мы тебе с Вадимом мало посылали на все твои прихоти? Квартиру-то тебе на детей дали, четыре комнаты, но никому из них ты угла не дала. Одна, как барыня, в четырёх комнатах, а не было бы детей и сейчас бы в однокомнатной квартире жила. Ладно, меня ты не любишь, а почему твои дочери по углам скитались? Ты и им ни метра не уступила, какая после этого ты мать? Сейчас я заберу свои вещи и больше порог этого дома никогда не переступлю – сказала Таня, отодвигая руку свекрови.
– Ой, пожалеешь, придёшь ещё, – увещевала её Вера Петровна.
Татьяна дальше вести этот бессмысленный спор не желала. Вывезла вещи, разобрала, этим же вечером достала тёплую детскую одежду и обувь. Ночевать пошла к Наташеньке, средней своей сестрёнке, к тому времени жившей в родительской квартире вместе с отцом Тани. Дети уже за несколько дней раньше ушли сюда, не выдержав ежедневной брани своей бабки. Таня своё обещание выполнила. Порог этой четырёхкомнатной квартиры она больше никогда не переступила.
Между тем Вадим опять вернулся к своей разгульной жизни. Снова у Тани и Вадима отношения стали рушиться. Татьяна приступила к работе в школе, место ей предложили не по профилю, воспитателя в группе продлённого дня, но и на это она была согласна. Иногда ей давали уроки математики вместо заболевших учителей, случалось, даже на длительное время. В школе Таню полюбили и ученики и учителя. Она, как и прежде ладила со всеми, примиряла враждующих коллег, гасила конфликты. А как были благодарны ей ученики – старшеклассники за то, что они вдруг стали побеждать в конкурсах и олимпиадах, у них в классе за все годы учёбы впервые появились грамоты за призовые места. Дети были в восторге, носились с этими грамотами по классу, не зная, куда лучше их примостить. Таня много занималась с отстающими учениками, пытаясь подтянуть их хотя бы до твёрдой тройки. Ученики понимали это, а они умеют быть благодарными.
Одновременно, по выходным, Таня уезжала в другие города на общественном транспорте, она начала торговать на базаре. Во-первых, продавала кое-что из того, что они покупали с Вадимом, и ещё она вечерами шила детские вещи: костюмчики, курточки, платьица, шортики, трусики, спортивные костюмы и прочее, эти вещи вообще разбирали на «ура». К обеду в сумке редко что оставалось, и Татьяна возвращалась домой налегке с пачкой денег.
Когда Таня получила свою первую зарплату, её одолел смех, она и забыла, что можно жить на такие крохи. Эту сумму она с лёгкостью зарабатывала на базаре за два дня, Таня стала задумываться о том, чтобы уйти в бизнес, насовсем. Да и с жильём надо было, что-то решать. Муж сестрёнки стал часто затевать скандалы из-за пребывания семьи Орловых у них. Места для двух семей и отца было маловато в трёх комнатах. Таня начала усиленно искать квартиру, и с этой целью как-то пришла в жилищный кооператив. Квартиры в нём принадлежали в основном северянам.
– Как же я не догадалась в очередь на кооператив встать? – думала она с досадой, – Хотя кто бы мне разрешил? А как же остальные? Северяне же покупали эти квартиры… Почему я такая не дальновидная? Могла хотя бы всё разузнать…А сейчас время упущено.
В кабинете сидели две женщины: главный бухгалтер и заместитель управляющего кооперативом. Таня коротенько изложила им свою проблему. Она сказала так:
– Не буду долго рассказывать. Ситуация такая – негде жить. Вот вечер наступает, а мы с детьми на лавочке, в пору, детей отравить, а самой повеситься. Пожалуйста, помогите квартиру снять. Я в долгу не останусь.
Женщины переглянулись:
– Но ведь это очень дорого.
Таня ответила:
– Деньги у меня есть, это не проблема.
Дамы предложили Тане прийти к ним завтра. На следующий день ей дали ключи от однокомнатной квартиры, без балкона, расположенной на пятом этаже.
– Только там ремонт надо сделать, – сказала главбух Екатерина Ивановна.
Таня и Вадим поехали осматривать своё новое пристанище. Квартира была, видимо, местом для интимных встреч, здесь на полу валялся матрас с простынями, на подоконнике кухни стояли несколько тарелок с остатками еды и пустая бутылка от вина. В комнате не было даже лампочек, всё, что можно было сломать, находилось в плачевном виде, на потолке виднелись следы от протечки крыши.
Орловы всё починили, поставили везде краны, которые попросту отсутствовали, заменили стёкла, залатали крышу, поставили везде розетки, поклеили обои и всё покрасили. Через неделю они въехали в свою, изменённую, до неузнаваемости, комнату. Таня, нагрузившись подарками, поехала в кооператив поблагодарить своих благодетелей, тем более, что ей предлагалось только оплачивать квартплату и всё.
Каждый месяц Татьяна, безо всякого на то принуждения, возила и Екатерине Ивановне и Раисе Юрьевне всевозможные подарки, которые только могла достать в этом городе: колбасу, кур, свежую рыбу, хрустальные вазочки с конфетами, женские халатики и футболки в знак искренней благодарности. Наконец-то, её жизнь стала налаживаться. Вадиму сказала:
– Денег для свекрови больше не дам. У меня свои дети выросли, их надо учить и одевать. И муж у меня один, а не два. Твой брат пусть сам себя обеспечивает, я не должна думать, что ему новую шапку или кожаную куртку надо, Слава Богу, самому за тридцать.
Таня продолжала торговать на базаре, они с Вадимом ездили по окрестным деревням и посёлкам, скупая различные товары. Иногда и сестрёнка Тани Галочка, работавшая в одном из магазинов города товароведом, звонила Тане и сообщала о дефицитных товарах, поступивших в их магазин.
…Вадим опять провинился, не ночевал дома, пьянствовал или в карты играл, а может что-то другое… Они не разговаривали, Таня обижалась на него и категорически не желала с ним говорить. Ей на работу позвонила Галочка:
– К нам пальто зимние поступили, совсем не много, будешь брать? Только забрать надо прямо сейчас, – сказала она в трубку.
– Полчаса подержать сможешь? Я сейчас домой за деньгами и сразу к тебе, – ответила Таня.
Она вызвала такси, отпросилась с работы на часок и поехала домой. Вадим влетел за ней следом в квартиру, увидел, что Таня торопливо собирает деньги. Он схватил её за плечи, прижал к стене:
– Что надумала? Что надумала? – спрашивал он её с совершенно побелевшим лицом.
Таня поняла, чего он испугался.
– Да, Галочка позвонила, пальто я хочу купить, за деньгами приехала, – сказала Таня.
– А это кто? – спросил он, кивая в окно.
– Такси, – ответила Татьяна.
– Я сам тебя отвезу, – сказал Вадим, – отпускай своё такси.
Таня поняла, что Вадим боится, что она опять может сбежать от него, но, не смотря на это, всё же «косячит» иногда.
– Когда-нибудь мне надоест это его поведение, и снова я умчусь куда-то на Север или на Восток…– подумалось ей.
…Через полгода, её уже уговаривали оставить работу в школе и перейти в кооператив на должность бухгалтера по ссуде.
– Только здесь ты сможешь быстро квартиру купить, деньги у тебя есть, а в школе ещё лет десять будешь в очереди на квартиру стоять, –
приводила свои аргументы Раиса Юрьевна.
Татьяна известила директрису школы, что она намерена уволиться, поскольку у неё остро стоит вопрос жилья. Тамаре Федоровне жаль было отпускать такого педагога, и она стала обещать уладить этот вопрос: «выбить» для Тани хотя бы комнату в общежитии, но Татьяна конечно на это не соглашалась. Ещё несколько лет Тамара Фёдоровна приглашала Таню вернуться в школу. Да и учителя устроили настоящий банкет, провожая Таню на другую работу, столько тёплых слов сказали, подарили памятные книги с такими их высказываниями и пожеланиями, которые тронули её до глубины души.