ОДНАЖДЫ после окончания первого курса нас отправили на сенокос. Явиться велено было всем, кроме тех, кто на практику поедет домой, в свое хозяйство. По предварительным подсчетам, к институту должно было прийти около восьмидесяти человек. Но декан насчитал всего десять девчат, желающих блеснуть на сенокосе.
Нас усадили в автобус и отправили почти за двести километров от города в село Кижинга на подмогу труженикам полей. Все наши девушки были сельчанками, не раз принимавшими участие в сенокосах. И только я, городская жительница, видела косу и сено исключительно в кино, но никогда не отделяла себя от девчат, поэтому с радостью выполнила приказ декана.
Нашим временным пристанищем на полевом стане послужил свежепостроенный сарай, у которого не было крыши, но были ароматные нары из сосны.
Ранним утром следующего дня в грузовике нас отвезли на поле и выгрузили на уже выкошенный участок. К моему тайному облегчению, нам предстояло не косить, а сгребать уже высохшую траву и мастерить из нее копны. Все было прекрасно – запах свежего сена, мягкие копёшки, и даже огромные желтые комары…
Пока мы весь день мастерили симпатичные сооружения из сена, по окрестным селам со скоростью света разнеслась весть о том, что на ближайший полевой стан приехали студентки. К вечеру начали подтягиваться местные кавалеры. Вокруг меня дефилировали двое – тракторист Геннадий и водитель грузовика Илья. Особого интереса у меня не вызвал ни тот, ни другой. Гена был поскромнее и быстро сошел с дистанции. Илья же «додежурил» до самого нашего отъезда. Он так отчаянно грустил около автобуса, который нас увозил в городской туман, что мне пришлось дать ему свой адрес.
Прошло примерно полгода. В один из мартовских воскресных дней в дверь позвонили. На пороге стоял Илья. Бойко раскачиваясь, он радостно улыбался. Его пьяные глаза были расфокусированы и никак не хотели смотреть в одном направлении. Рукав куртки оттопыривался, предположительно от бутылки спиртного.
Дома никого не было, и в мои планы не входила встреча родителей с этим явлением. Поэтому я быстро оделась и вывела красавца из дома. Моей основной целью было увести товарища подальше и отрезвить, поэтому мы с ним поплелись по улице Пушкина, проветривая его мозги и никуда не сворачивая.
Проходя мимо нашего института, товарищ по сенокосу вдруг заявил:
- Я хочу в туалет.
Спасая кавалера от конфуза, я предложила зайти в институт. Туалет у нас был в свободном доступе. И тут Илья замешкался – смутила его бутылка вина, спрятанная в рукаве, как туз у шулера. Я произнесла:
- Давай, я подержу.
Он доверчиво отдал мне свое винище и пошел в сортир.
Пока он освобождал свой измученный организм от биологических отходов, мне в голову пришло неожиданное решение - бутылку не отдавать.
Я покрутила головой, прикидывая, куда ее лучше спрятать. Карманов у меня не было, сумку с собой я тоже не взяла, а устройство холла не предполагало никаких укромных уголков и тумбочек. И тут мне на глаза попалась дверца от пожарного крана с надписью «ПК». Раздумывать было некогда, я открыла дверцу и засунула туда бутылку. Илья вышел на белый свет повеселевшим и почти трезвым. Про свою бутылку он забыл навсегда, а я напоминать не стала.
На следующий день, явившись на занятия, я рассказала закадычной подруге Наталье про мой неожиданный тайник и добавила:
- Вино надо забрать. И чем быстрее, чем лучше.
На перемене мы пошли на первый этаж к заветной дверце. Холл, увешанный схемами и фотографиями всяческих машин, на переменах занимали парни с факультета механизации. Народу было как на демонстрации, поэтому мы не стали привлекать излишнего внимания и, покрутившись возле пожарного крана, пошли дослушивать свою лекцию.
Но мой трофей, спрятанный поблизости от большого количества парней, не давал нам покоя. На следующей перемене мы повторили вылазку. Парней в холле было не меньше, чем на предыдущей перемене. Мы немного постояли рядом с пожарным краном. Когда парни начали проявлять к нам интерес, мы решились. Невозмутимо открыв дверцу, достали бутылку, уложили ее в Наташкину сумку на глазах удивленной публики, и удалились, оставив механиков в недоумении.
Отпробовать трофейное вино мы решили на какой-нибудь праздник, и Наталья унесла его на хранение к себе в общагу. Но ближайшее торжество у нас прошло, что называется, всухую, так как Наташка еще не умела хорошо прятать трофеи, и нашу бутылку из их комнаты вскоре скоммуниздили.
Просто у кого-то праздник наступил раньше, чем у нас.