Кто они, жертвы Бутовского полигона?
Уводили тебя на рассвете,
За тобой как на выносе шла.
В темной горнице плакали дети,
У божницы свеча оплыла.
(Анна Ахматова)
Бутовский полигон... Место массовых расстрелов. Слава Богу, там в 2002 году был построен и освящён православный храм в честь Воскресения Христова и новомучеников. Каждую четвертую неделю после Пасхе в субботу празднуется собор новомучеников Бутовских.
Год назад в 2021 году я побывала в Бутово в день собора новомучеников. Поразило большое количество молодых семей с дошкольниками и подростков. Было целое море народа и духовенство в красных пасхальных облачениях почти со всех приходов Москвы, а также городских и сельских приходов Московской области. Пока длилась под открытым небом Литургия пошел дождь, словно небесные слезы по невинно убитым людям. Все мокли, накрывали друг друга зонтами, но внимательно и усердно продолжали молиться.
За час до службы недалеко от входа у поклонного креста несколько священников проводили исповедь.
Хотя и святое место, но вместе с тем страшное. Тем не менее во время службы и после Литургии душа особенно ощущала благодать Божию, мир и радость. Новомученики пролитием крови освятили это место страданий. И было осознание, что мы молимся новомученикам, а они молятся Богу о нас.
Сегодня хотелось бы рассказать, о тех людях, которые пострадали в Бутово.
Ещё и до паломничества в Бутово я знала о некоторых священнослужителях. Например, о священномученике Серафиме (Чичагове).
Пострадали там и епископ Аркадий (Остальский) и многие другие. Но репрессированных в Бутово более 20 тысяч. И все они как-то окутаны были в моём сознании туманом прошлого. Однако это не просто человеческая масса. Каждый человек - целая вселенная, микрокосмос, каждый имеет имеет образ и подобие Божие, бессмертную душу. За каждого пролил кровь Спаситель.
После паломничества в Бутово я перечитывала небольшую книжку о репрессированных в Бутово и часто смотрела на сайте Бутовский синодик, вглядываясь в лица на фотографиях, вчитываясь в биографические сведения, часто скудные, из следственных дел.
До коллективизации и великого перелома 1929 года, когда переломали хребет всему русскому крестьянству, то есть большинству русских, крестьяне владели собственными участками земли, выращивали хлеб, сами продавали его и , не взирая на грабительские налоги, жили пусть и гораздо хуже дореволюционной эпохи, но все же сносно. Хотя в селах была развернута пропаганда коммунизма и безбожия, были агитаторы, красные сельсоветы, избы-читальни и работающих там активисты, лекции в этих читальнях заезжих командированных коммунистов из райкомов, совковые газеты, совковые школ, которые часто открывали в помещениях бывших приходских школ, все же значительная часть крестьян хранила веру отцов. Только часть деревенского населения, в основном испорченные пропагандой подростки и молодежь, отступив от Бога и Церкви, вступали в пионеры и комсомол, стремились выбросить из дома иконы, смеялись над священниками и верующими. Но в основном крестьяне по-прежнему праздновали Пасху, Рождество, Троицу и все двунадесятых праздники, крестили детей и отпевали усопших, служили молебны на начало сева. У них была вера в Бога, храм, свой надел земли, семья, дети, орудия труда, скотина. Они были достаточно самостоятельны и поддерживали свои храмы и своих пастырей. Часто даже вносили за священников огромные продналоги, которыми их облагала Совдепия.
Все коренным образом переменилось после коллективизации. Большинство религиозных трудолюбивых крестьян России и Малороссии были высланы целыми семьями в спецпоселки на лесоповалы Севера. Отныне они становились бесправными и нищими рабами советского государства. Оставшуюся часть загоняли в колхозы и совхозы, отбирая в колхозы их землю и скот. Они также из собственников и хозяев превращались в безответных наемных работников. Колхозы запрещали выходные в праздничные дни, заставляли работать на Пасху, Троицу и все праздники. Надо сказать, что до 1930 года и Ленин, и потом Сталин не решились и не могли отменить выходные в церковные праздники. Но после массовой коллективизации Сталин отменил все выходные на церковные праздники, заменив их некоторыми советскими датами.
Кроме того, крестьяне обнищали, став колхозниками. Подневольная советская работа в колхозах не допускала их на службы. И теперь они не могли помогать храму и священнику. Государство установило железный контроль над всеми сторонами жизни людей и все попали в советский плен, неволю. По сути являясь сектой и лжерелигией, коммунистическая идеология претендовала на господство в умах и сердцах людей.
Нужно добавить, что и священников также раскулачивали. Отбирали у них корову, лошадь, землю, даже посуду и одежду, а часто и выгоняли с семьей из дома. Добив село, Сталин смог начать массовое закрытие или уничтожение деревенских храмов, которые держались гораздо дольше городских.
Но даже если в ограбленном доме и остался священник и его семья, если он еще служил в храме, то за ним приходили и без всякой вины по сфабрикованным ложным обвинениям арестовывали. Чекисты обычно присуждали к расстрелу или концлагерю по статье 58 пункт 10 (антисоветская агитация).
Если рассматривать ситуацию в Бутово, то мы увидим, что советские чекисты, чтобы не было массовых протестов, прибегали к подлому обману. Женам и детям арестованных отвечали на их запросы, что их муж и отец получил приговор 10 лет без права переписки. Вот так нехитрым способом надолго избавлялись от всяких попыток найти родственника, попавшего в лапы НКВД. Заметим, что почти все этому верили, и полагали, что их муж или отец увезен куда-то то в Сибирь, лишен права переписки, подать весточку о себе не может, и надо ждать только возможного облегчения его участи. А в это время человек уже был зверски убит. Поразительно, но некоторые верили в лагерную версию без права переписки вплоть до начала 1990-х. Дело в том, что часть расстрелянных была реабилитирована еще в правление Хрущева после 20 съезда. И тогда уже точно сообщали, детям и вдовам, что репрессированный был расстрелян. Но часть так и не реабилитировали, ни в 1950-е ни в 60-е, ни в 70-е годы И сведений об их участи не было. И дети и потом уже и внуки так и оставались с верой в то, что их отец и дед умер, отбвая в Сибири лагерный срок. В этом была все же некая надежда, что человек томился в лагере, но не его не расстреляли жестоко и внезапно. Но значительную часть жертв сталинского молоха реабилитировали в ходе перестройки. И семьи получили справки о реабилитации с указанием что их отец или дед был расстрелян в 1937. Оказалось, что был давно уже убит тот, которого долгие десятилетия они считали живым! Родственники убитых испытали настоящее потрясение.
Историческая справка:
Сонм священнослужителей, пострадавших за веру в Бутове, возглавляют семь архиереев: митрополит, два архиепископа и четыре епископа. Вместе с ними расстреляно множество архимандритов, протоиереев, игуменов, иеромонахов, священников, диаконов и иеродиаконов, монашествующих, псаломщиков; здесь расстреляно около двухсот человек мирян: церковные старосты, регенты, певчие, уборщицы храмов, сторожа. Среди расстрелянных священников преобладают простые приходские батюшки Москвы и Московской области. Арестованным за веру предъявлялось обвинение по 58 статье УК РСФСР, в основном, пункты 10 и 11 («антисоветская агитация», «контрреволюционная деятельность»). Но поводы для обвинения могли быть самые разные: «сохранение церкви и насаждение тайного монашества», «недоносительство» (знал о «беглом попе» и не донес), «помощь ссыльным», «приют бездомных священнослужителей». Очень часто следователи, не замечая всей абсурдности ситуации, записывали в обвинительном заключении в адрес какого-либо либо священнослужителя: «клеветал, что церкви закрываются, священники арестовываются" (Бутовский полигон. М. 2017, с. 21).
Расстреливали не только священников и псаломщиков, но и людей самых разных профессий: слесарей, плотников, колхозников, крестьян-единоличников, врачей, инженеров, преподавателей, художников. Убивали литовцев и малороссов, евреев, поляков, немцев. Однако больше половины всех казнённых - русские.
Более трехсот репрессированных в Бутово Церковь прославила в лике новомучеников. И больше половины из них – верующие старики и старушки. Много престарелых было и среди епископов и священников, много и среди мирян. Вспомнить хотя бы митрополита Серафима Чичагова, тяжело больного старца 82 лет, который сам не мог уже ходить и которого везли из дома на скорой. Но и другие были в большинстве своем 65, 70, 75 лет. Здоровенные молодые палачи-чекисты расстреливали русских стариков 70-80 лет и даже дряхлых старушек. Только представьте этот ужас! На Руси по заповеди Божией всегда почитали священнослужителей, родителей и стариков. А СССР проливал кровь как воду. Расстреливали и молодых людей 20-25 лет, и даже подростков, и людей среднего возраста. Все они попали в советскую мясорубку.
Казнили лучших из православных, милосердных и стойких в вере. В возрасте 67 лет расстреляли педагога и подвижницу Анну Ивановну Зерцалову, духовную дочь известного священника Валентина Амфитеатрова, за распространение изданных ей до революции книг об отце Валентине. Анна Ивановна несколько лет прожила в своем доме возле кладбища и могилы своего духовного отца, все время поминала его. Волей-неволей о ее милосердии свидетельствовали даже враги!
О деятельности Анны Зерцаловой в 20-е годы упоминается в воинственно-атеистическом журнале (при этом по какой-то причине неправильно указано отчество): "Против кладбища живет некая Анна Михайловна. Здесь можно купить фотографию "святого", здесь продаются книги - "Истинный пастырь Христов", "Светильник православия", "Подвижник веры и благочестия", Здесь еще недавно кормили нищих и всех, кто приходил помолиться на могиле Амфитеатрова. Сейчас (очевидно, с введением карточек) кормежка прекратилась". Анну Ивановну приговорили к смерти и расстреляли в Бутово.
В 34 года в расцвете сил приняла мученическую смерть Татьяна Гримблит, внучка православного священника. Если ее ровесники колебались в вере, боялись репрессий или просто ради карьеры вступали в комсомол и в партию, то Татьяна осталась христианкой не только по имени. С 18 лет она помогала арестованным священнослужителям, передавая им в тюрьму продукты. За это ее арестовывали и ссылали. После ссылки Татьяна работала при храме в Москве. Но вскоре ее бросили в концлагерь. Там она обучилась на медработника и помогала репрессированным. После освобождения работала в Подмосковье лаборанткой в больнице. Она успевала и отвозить передачи в тюрьмы для священников, и поддерживать больных, относилась к ним с заботой и состраданием. Ободряла и утешала их. На умирающих старалась надеть нательный крестик.Татьяна всей душой стремилась к монашеству, но монастыри в то время были разгромлены. Она сочиняла светлые, полные веры стихи. Чекисты расстреляли ее в Бутово.
Когда читаешь жития новомучеников Бутовских, создается впечатление, что коммунисты пригнали туда больше половины сельских батюшек сразу вместе с причтом, церковным старостой, уборщицами и сторожами! Как видно, чекисты проводили зачистку, свирепо расправляясь с монахинями-старушками и старцами-священниками. Много было репрессировано духовенства и из храмов Москвы. Год назад на Литургии я поразилась тому, сколько духовенства было на празднике Собора Бутовских новомучеников. Были игумены и игумении самых древних монастырей Москвы и Московской области. Огромное количество приходских священников. И почти все они приехали вместе со своими пономарями и активными прихожанами. Целая вереница молодых и старых священников в пасхальных ярких красных облачениях, растянувшаяся на километр. Вспоминая их, вспоминаешь и слова о том, что кровь мучеников – семя Церкви. На крови новомучеников в буквальном смысле видишь молодую поросль священников, диаконов и псаломщиков. А ведь коммунисты считали, что расстреливая их, они искоренят Православие навсегда. Но Богу все возможно. И эта Литургия в Бутово – образ победы Христа над смертью, Православия над атеизмом и коммунизмом, новомучеников - над тлением и злом.
Галина Сиротинская