Из шестнадцати дней, которые я должен был вместе с родителями провести на море, прошло уже десять. Я загорел и наелся фруктов, научился плавать, и моё любимое малиновое мороженое в палатке на набережной не кончалось. А самое главное, я нашел здесь замечательных друзей: Аквика, Мишку и Мари! Мама с папой радовались, что у меня появилась своя компания, они каждый день махали нам рукой, а мои друзья здоровались с ними. Знали бы они про наши путешествия! Но нашего отсутствия никто не замечал, Аквик позаботился об этом. Со стороны это выглядело так: мы брались за руки и вместе ныряли в море, а потом через минуту выныривали на поверхность и снова шли загорать. Что происходило в эту минуту и на какое время она растягивалась для нас, знали только мы. А ещё интереснее был состав нашей команды. Я из Москвы, Мишка из древнего Египта - сын фараона Тутмоса III, Мари из средневековой Германии, правда, сейчас она жила у Аквика, а сам Аквик - внук повелителя морей Посейдона - неизвестно откуда. Но это не мешало нам дружить и вместе путешествовать.
- Посмотри, у неё сегодня лучше получается.
Я посмотрел в ту сторону, куда показал Мишка, недалеко от оранжевых буйков Мари под руководством Аквика упорно осваивала технику плавания «дельфином».
- Да, вчера у неё получался только один гребок, а сегодня уже три подряд!
- Как думаешь, Никас, то письмо из бутылки Посейдон написал?
- Не знаю … Как он так быстро нам ответил?!
- Повелитель морей. – Мишка пожал плечами.
- Слушай, а может он за нами наблюдает?
- А то ему больше делать нечего.
Мы помолчали. Мари закончила осваивать баттерфляй, и теперь они с Аквиком наперегонки плыли к берегу кролем.
- Так это Посейдон написал, как думаешь?
- Наверное, Посейдон.
- Если так, то через пять дней он появится в этой бухте.
- … Боязно что-то.
- Что боязно? Вы про что? – Аквик первым финишировал и уже выходил на берег.
Мишка врать не умел, поэтому мне пришлось что-то придумывать.
- Боязно, что шторм сюда придет.
- Шторм опасен в открытом море, а это бухта. Здесь волны не такие большие и корабли заходят в бухты, чтобы от них укрыться.
- Понятно.
- Что это вы про шторм вспомнили?
Мишка пришел на помощь и перевёл разговор на другую тему.
- Интересно, а бухту переплыть можно?
Аквик оценивающе осмотрел бухту.
- Расстояние в самом широком месте у Геленджикской бухты, примерно, три километра. Можно переплыть, как нечего делать! Это вам не Ла-Манш - 34 километра в самом узком месте, хотя сейчас и его уже многие переплывают.
- Расскажи! Расскажи! – Мари вышла на берег и тоже заинтересовалась разговором.
- Зачем рассказывать? Давайте посмотрим!
- Ура! Новое путешествие!
Мы вынырнули рядом с берегом, на котором собралась большая толпа народа. Вода оказалась очень холодной, это вам не теплое Черное море, прогретое солнцем. Вода здесь даже летом не прогревается выше +18о
- Скорее на берег, а то простудимся! – мы выскочили из воды, и Аквик с Мишкой куда-то убежали.
Вскоре они вернулись с теплыми шерстяными пледами.
- Заворачивайтесь! Тут у них все организовано, говорят, что уже давно ждут.
В толпе было много женщин с букетами цветов, фотографов с большущими фотоаппаратами на длинных треногах, мужчин разного возраста и людей в военной форме.
- Где мы?
- Кого ждут?
- Пролив Ла-Манш находится между Францией и Великобританией. Мы находимся на французском побережье, в самой узкой его части. Сейчас здесь 25 августа 1875 года. Все эти люди встречают англичанина капитана Мэтью Уэбба, который станет первым человеком, самостоятельно переплывшим пролив.
- Значит, Мэтью Уэбб проплыл 34 километра? – Мишка что-то прикидывал в уме. – Это, как одиннадцать раз переплыть Геленджикскую бухту.
- Не совсем так. Из-за сильных течений и ветра Мэтью Уэббу пришлось плыть не по прямой, а зигзагами, поэтому он проделал расстояние, почти в два раза превышающее ширину Ла-Манша – 64 километра.
- Ничего себе!!! Как же ему не было страшно, одному среди больших волн?!
- И вода такая холодная! – Мари поплотнее укуталась в плед.
- Во-первых, в пути его сопровождали три спасательные лодки, он мог в любой момент прервать свой заплыв, а во-вторых, чтобы справиться с холодом, Уэбб смазал свое тело китовым жиром, который помог ему сохранить тепло.
На корабле, который находился невдалеке от берега, пассажиры на палубе закричали, замахали руками и хрипло заголосили какую-то песню. Их воодушевление передалось встречающей на берегу толпе.
- Похоже, подплывает!
- Встречают, как героя!
Вдали от берега среди волн показались три лодки, пловца разглядеть пока не удавалось.
- Не понимаю, зачем люди идут на такой риск, они же могут погибнуть.
- Чтобы доказать, что для человека нет ничего невозможного.
Прошло еще немного времени и Мэтью Уэбб, пошатываясь от усталости и еле передвигая ноги, вышел из воды на берег Франции. Его тут же подхватили несколько рук и повели к экипажу с теплой одеждой, едой и доктором, люди ликовали, это, действительно, был исторический момент. Через некоторое время этот британец станет героем своего времени, о котором узнает весь мир. Духовые оркестры будут сопровождать его на улице, а люди будут выходить из дома, чтобы поприветствовать его.
- Красивая история!
- Да, но нам пора домой, иначе точно простудимся. Потерпите, снова ныряем в холодную воду!
Мы сбросили с себя шерстяные пледы, которые согревали нас от ветра, и зашли в воду, которая сейчас казалась ледяной. Скорее нырять!
Какое же оно прекрасное, это теплое Черное море! Греясь под солнцем, мы вышли на берег и упали на раскалённую гальку.
- Ну и дела! …
- Вот британец даёт! – Мишка восхищенно причмокнул языком.
Аквик снисходительно посмотрел на него.
- Расскажу вам одну историю, которая произошла с лейтенантом российского флота Павлом Кольцовым ровно за сто лет до заплыва Мэтью Уэбба через Ла-Манш. В мае 1775 года фрегат «Северный Орёл» шел из итальянского Ливориса к берегам России. Ночью начался сильный шторм. Ударом волн лейтенанта выбросило за борт и отнесло от корабля. Быстро сбросив одежду и сориентировавшись по звёздам, он поплыл в сторону невидимого берега. Только на рассвете пловец увидел на горизонте землю – это был остров Тантиф. Павел Кольцов плыл до берега 30 километров… и это во время шторма.
Мы с Мишкой слушали и, растерянно, хлопали глазами.
- А этого героя тоже встречали с оркестром?
- Про него никто помнит. Человеческая история - мутная штука, Никас. Какой её нам расскажут, такой мы её и воспринимаем. Настоящих героев часто никто не знает.
Это несправедливо! Почему так?! Мы надолго замолчали, каждый думая о своем.
- Казнить буду всех летописцев, кто будет искажать историю или что-то недоговаривать!
- Миш, остынь! Ты уже всех футболистов и их тренеров хотел казнить, за то, что им все равно, как они играют. Летописцев оставь в покое!
- Я не понимаю, как вы здесь живете! Кто у вас царь?!
- А вот царя не трогай! – Аквик начал смеяться. – Ты, Минхатеп, у себя в Египте командуй, а здесь они как-нибудь сами разберутся.
- Тогда я хочу переплыть эту бухту! Чтобы доказать, что для человека нет ничего невозможного!
- Упс… Приплыли. Ну и переходы у тебя! Ты серьёзно?
- Слово будущего царя Египта! – Мишка не шутил.
Аквик перестал смеяться и растерянно смотрел на меня. Похоже, что наши приключения на сегодня не закончились.
- Тогда я поплыву с тобой! – а это уже Мари показывала характер и видно было, что она не отступится. Вот, значит, что такое «женский пригляд»!
Я потерялся, не зная кого поддерживать и с кем спорить, а Аквик махнул рукой.
- Что хотите, то и делайте. Мы с Ником, доставим вас к восточному склону бухты, а сами будем вас встречать на западном берегу. Плывите!
Мишка был доволен. Сначала он попытался спорить с Мари, что это его заплыв, и он должен плыть один, но потом, понимая, что она не отстанет, сдался. Все сделали, как говорил Аквик: доставили их к крутому восточному склону, а сами "нырнули" на противоположный берег.
Ждать пришлось долго! Я очень за них волновался и не понимал, почему Аквик не отговорил Мишку от этой авантюры. Ведь не доплывут! За Мари я переживал ещё больше, чем за упрямого Мишку. Но во на горизонте появились наши пловцы. Они приближались к нам с большой скоростью, самостоятельно плыть так было невозможно. Мишка и Мари неслись к нам над морем, поднимая перед собой буруны воды. Я посмотрел на Аквика, для него это тоже было неожиданностью. Всё выяснилось, когда наши друзья подплыли к нам достаточно близко. Дельфины! Они несли их к нам над волнами и радостно кричали.
Вечером в санаторном номере я заснул, как только добрался до подушки. Всю ночь мне снился капитан Уэбб, намазанный китовым жиром. Он носился по Геленджикской бухте, как дельфин, а верхом на нём сидел Мишка и кричал: «Всех футболистов казню!»