ВЕТЕР ПЕРЕМЕН (Часть II)
ПРЕВРАТНОСТИ СУДЬБЫ
Ту собачку, что бежит за мной, зовут "Последний шанс".
Звон гитары и немного слов - это всё, что есть у нас.
Мы громко лаем и кричим, бросая на ветер слова,
Хотя я знаю о том, что всё это зря.
На моих шузах лежит пыль многих городов.
Я раньше знал, как пишутся буквы, я верил в силу слов,
Писал стихи, но не стал поэтом и слишком часто был слеп.
Моё грядущее - горстка пепла, моё прошлое - пьяный вертеп.
Армен Григорян & рок-группа «Крематорий», песня «Последний шанс» из альбома «Двойной альбом».
Жизнь полна неожиданностей…
Порой живёшь и думаешь, что жизнь наладилась, всё идёт своим чередом, и нет ни одного самого маломальского намёка на грядущие перемены.
Словом, жизнь можно сравнить с морской стихией.
Полный штиль успокаивает и расслабляет. И как только ты расслабился и успокоился, совершенно неожиданно налетает шквал, который способен за считанные секунды разрушить всё то, что так долго создавалось тобой ценой нечеловеческих усилий.
В морской практике описано множество случаев, когда шквал уничтожал целые пароходы.
Вот идёт пароход, как в песне поётся «белый-беленький, чёрный дым над трубой». На море полный штиль, на небе — ни облачка. Абсолютно ничего не предвещает беду.
Как вдруг, откуда ни возьмись, налетает шквал, и нет пароходика.
Шквал длится от одной до нескольких минут, по человеческим меркам — это мгновение. И в это самое мгновение может прекратиться или круто измениться жизнь находящихся на борту моряков.
Второй курс мореходки можно было сравнить со вторым годом службы в армии.
Все тяготы и лишения пали на плечи первокурсников. А у нас наконец появилась привычка «быть курсантами».
Мне вдруг показалось, что три года в мореходке пролетят незаметно, нужно только подождать. Я мечтал о том, как я стану помощником капитана в двадцать лет от роду.
Мысль о посещении множества иностранных портов согревала меня во время вахт и нарядов.
С этой мыслью я мужественно переносил все тяготы и лишения. Как вдруг случилось то, чего не ожидал никто…
Наше училище относилось к училищам закрытого типа. Помимо гражданской специальности, мы получали и военную специальность. По окончании училища каждому курсанту присваивалось звание офицера запаса ВМФ, а обучение в училище, таким образом, приравнивалось к службе в армии.
Словом, мы убивали двух зайцев — проходили службу в армии и получали специальность с трудоустройством (распределением).
После новогодних праздников весь личный состав нашего мореходного училища от мала до велика был построен на плацу. Как правило, такие построения устраивались по особым случаям.
Среди курсантов ходили различные слухи. Одни говорили, что училище расформировывают, другие, что грядёт сокращение некоторых специальностей.
Перед собравшимся личным составом выступил с речью начальник училища — Пал Автономыч.
Он сообщил о том, что приказом министра обороны в нашей мореходке закрывают военную кафедру. Это означало только одно — обязательное прохождение службы на кораблях военно-морского флота сразу же после окончания мореходки.
Никто из нас не был готов к такому повороту событий. Провести четыре года в училищных казармах и три года в ВМФ — это было слишком круто!
После построения в нашей роте начались волнения. Лучше всех себя чувствовали «дембеля», ибо им больше не грозила служба в армии, они честно отдали свой долг родине и получали удовольствие от происходящих в училище событий.
У одного из моих приятелей мама работала в учебной части нашего училища. Матери всегда оберегают своих детей от всех возможных неприятностей. Приятеля звали Денис. Мама Дениса всё за него устроила: она договорилась с директором школы, где он учился до мореходки, о том, что Дениса возьмут в десятый класс переводом из мореходного училища, а после окончания школы Денис будет поступать в высшее инженерное морское училище, где была действующая военная кафедра.
Первый раз в жизни мне нужно было принять самостоятельное решение, и я пошёл к начальнику нашей специальности.
Борис Геннадьевич Сливаев, получивший прозвище среди курсантов Слива, внимательно выслушал меня, после чего изрёк следующую сакраментальную фразу: «Настоящие судоводители не пасуют перед трудностями!» После чего хладнокровно подписал мой рапорт и пожелал удачи.
Таким образом, я досрочно «дембельнулся» из мореходки и влился в ряды учащихся старших классов. Но от своей мечты стать судоводителем я не отказался.
Напротив, каждый раз, когда мне было трудно, и я терял всякую надежду, я вспоминал слова Сливаева и продолжал идти к своей заветной цели — стать НАСТОЯЩИМ СУДОВОДИТЕЛЕМ!
Фото из архива автора.