Поезд Москва – Новый Уренгой возвращал янаульских вахтовиков домой. После завершённого месяца буровых работ им предстояли тридцать дней заслуженного отдыха. Завьяд, старший из них, пояснил своё замысловатое имя - «заведующий ядом», налил в стакан крепкую жидкость из пластиковой полторашки из-под минералки. Увлечённо рассказывал о детях и внуках, о работе, о любимой жене, цветочное имя которой увековечил на руке, о приключениях в поисках цветов к Женскому празднику. Он обосновался на нижней плацкартной полке, а противоположная «кровать» ожидала интеллигентную бабушку из Тюмени.
Две верхних полки заняли относительно молодые вахтовики. Деликатный юрист Никита, впервые побывавший на вахтовых работах, тихо отдыхал на верхнем ложе. Свою дипломную работу он честно купил на заочном обучении, а на защите прочитал то, что ему написали. Решил, что диплом в жизни пригодится, а вахтовый заработок улучшит качество жизни. Женственная Эльмира с нижней боковушки переговаривалась с Завьядом на музыкальном татарском языке. На верхней боковушке обитал немолодой молчаливый вахтовик, не вникавший в общие беседы.
Ночью на станции зашла тюменская бабуля в спящее купе, в котором бодрствовал один пассажир. Пока она старательно развешивала платье для участия в московском мероприятии, Алексей решил выплеснуть своё горе. Поскольку все крепко смотрели сны, он потерянным голосом поведал новой попутчице, что его жена выгнала из дома, а там остались две дочки. Сон не приходил к грустному пассажиру, который был отрезан лезвием семейной трагедии от привычной обстановки. Жизнь у него выпала из привычного русла: с вахтовой работы уволили, деньги не заплатили.
Он ехал туда, где мог получить единственную поддержку и спасение – к матери.
Прошедший день ничего не ел и лишь прикладывался к алюминиевой баночке, которая ненадолго спасала от депрессии. Подолгу смотрел в смеющиеся глаза симпатичных малышек на смартфоне. В его взгляде поселилась мутная печаль. Когда начиналась «ломка» - «лечился» спасительными глотками пенного напитка, зависимость от которого была очевидной. Ему становилось хуже, и даже «лекарство» не спасало. Под утро его ненадолго прихватил тяжёлый сон, но проснулся абсолютно разбитым. Мужики пытались ему объяснить, что нужно взять себя в руки и остановиться. Алексей понимающе кивал, но ничего не мог с собой поделать. Было упущено то время, когда простая привычка перешла в жёсткую зависимость, разрушавшую неплохого человека. Все пытались дать ему советы. Алексей внешне походил на главного героя перестроечного телесериала «Бандитский Петербург», когда тот в тяжёлый момент жизни ушёл в запой и не мог выбраться из этой ямы; приполз к тренеру, который за три дня поставил его на ноги отварами трав, удаливших яд из организма.
Алексей со страхом представлял реакцию матери на его состояние. К ней нужно было ехать в Красноуфимск после выхода на станции. Завьяд сообщил, что там работает его сестра, руководившая строительной бригадой, и перевоспитывает алкоголиков. Алексей и Завьяд обменялись телефонными номерами. Алексей хотел измениться. Но одному с этой болезнью сложно справиться, и в жизни должен появиться человек, который вернёт в общество и семью полноценного гражданина и отца.
Однолюб Алексей не представлял жизнь без семьи и тяжело переживал расставание с дочками. Попутчики верили в то, что заковавший себя в тяжёлые цепи молодой человек вырвется из паутины с помощью добрых людей.
Таким ангелом-хранителем и стал пожилой татарин Завьяд, который как заклинание повторял: «Не пей, Лёха, не пей, держись!». Перед приближением поезда к станции Завьяд достал тысячерублёвую купюру и вручил Алексею, тот растроганно ответил, что ему бы и двухсот рублей хватило бы, чтобы доехать к матери. Завьяд возразил: «Купишь матери подарок, пополнишь баланс и не вздумай пропить!»
Благотворительная инициатива мгновенно охватила купе. По мере своих возможностей все помогли сорокалетнему парню. Растроганный Алексей держал в руках спасительные бумажки, как билеты в новую жизнь, шанс на исправление, надежду. Перед выходом обещал всем, что непременно справится со своей бедой.
Увидев через окно Алексея на перроне, Завьяд позвонил ему и удостоверился в том, что связь налажена. Напомнил, что свяжется с деловой сестрой, которая поможет: «Держись, Лёха!»