COME BACK IN USSR (Часть I)
ХОРОШО, ЧТО ЕСТЬ НА СВЕТЕ ЭТО СЧАСТЬЕ - ПУТЬ ДОМОЙ!
Мы возвращались домой — к жаркому лету и тёплому морю. Позади остались полярные льды и белые ночи, а вместе с ними наши тревоги и невзгоды.
«Братск» должен был доставить нас во Владивосток, и мы были безумно рады этому факту.
Море было спокойным, уже несколько дней дул лёгкий бриз. Я стоял на вахте третьего штурмана с 08 до 12. Видимо, после случая с картошкой второй штурман решил от меня отделаться. О чём я, собственно, не особо-то и пожалел. Как говорится, баба с возу — кобыле легче!
Наш теплоход покрывал рекордные расстояния для транспортного морского судна, двигаясь с крейсерской скоростью 18 узлов (около 35 км в час).
Жизнь на пароходе текла ни шатко и ни валко, словно по школьному расписанию.
Однажды после обеда я лежал на шконке у себя в каюте, и в тот самый момент, когда начал засыпать, по трансляции прозвучало объявление: «Внимание экипажа, желающие увидеть китов могут выйти на верхнюю палубу!»
Я подскочил со шконки, вылетел из каюты и поднялся по трапу на крыло мостика.
Перед моими очами предстало удивительное зрелище — киты! Настоящие киты-полосатики!
Для меня и для других членов нашего экипажа появление китов было ярким событием в суровом однообразии морской жизни.
Китов было пять-шесть особей, и они были совсем рядом — практически под бортом судна.
Сопровождая наше судно, киты как будто играли с пароходом, периодически выпрыгивая из воды и являя нам свои полосатые животы. Кроме того, они поочерёдно выпускали мощные струи воды, что привело в неописуемый восторг весь экипаж, собравшийся на палубе.
Рядом со мной на крыле мостика стоял старпом, предусмотрительно прихвативший с собой фотоаппарат. Он делал снимки этих удивительных морских млекопитающих в разных ракурсах.
Наигравшись вдоволь с пароходом, киты на прощание отсалютовали нам, пару раз выпрыгнув из воды, и ушли в глубину, как заправские субмарины.
Вообще, нужно сказать, что морская жизнь при всём своём однообразии весьма богата на интересные события.
На флоте существуют традиции, которые лично у меня до сих пор вызывают глубокое уважение к морякам.
Об одной из таких традиций я и хочу упомянуть в своём повествовании.
Дело в том, что, находясь на пароходе, экипаж весьма ограничен в кулинарных изысках, несмотря на то, что судовой повар всячески старается разнообразить меню.
К примеру, по выходным дням на флоте принято подавать к завтраку какао и сыр с колбасой. А это значит, что если вы вдруг забыли, какой сегодня день, и, придя в столовую или в кают-компанию, обнаруживаете на столе нарезку из колбасы, сыра и чашечку горячего какао, то знайте — сегодня выходной день!
Традиция, о которой я хочу поведать в своём повествовании — это лепка пельменей и вареников.
Поскольку в далёкие 80-е пельмени и вареники ещё не продавали в готовом виде (а если и продавали, то машинной лепки с колбасным фаршем внутри), то их приходилось лепить руками.
Посему процесс лепки пельменей считался весьма и весьма трудоёмким. Поэтому на флоте к этому процессу привлекались все без исключения члены экипажа.
В наше время эту традицию HR-менеджеры назвали бы корпоративным тренингом, который «способствует формированию командного духа». Ведь, как известно, всё новое — хорошо забытое старое! Чем не тимбилдинг?
Поскольку традиции на флоте принято соблюдать неукоснительно, то за сутки до возвращения «Братска» в родной порт старпом выступил перед экипажем с инициативой устроить «пельменный день». Сказано — сделано! Незамедлительно по судовой трансляции прозвучало объявление: «Внимание экипажа, члены экипажа, свободные от вахт и работ, приглашаются в столовую команды для лепки пельменей».
Когда я через несколько минут после трансляции объявления спустился в столовую команды, то застал практически весь экипаж в полном составе во главе с капитаном.
Как водится в таких случаях, мы разбились на группы. Одни раскатывали тесто, другие вырезали формы, а третьи лепили пельмени.
Обстановка была настолько приятна и хороша, что сам процесс доставлял огромное удовольствие всем его участникам.
По старой флотской традиции, из остатков раскатанного теста около десятка пельменей сделали с «сюрпризом». В «счастливые» пельмени был положен чеснок, приправленный перцем. По аналогии со «счастливым» билетом, проглотившего пельмешек с термоядерной начинкой ожидало счастье в самое ближайшее время!
Правда, наши доблестные механики то ли в шутку, то ли всерьёз предлагали положить в «счастливые» пельмени пару гаек, но в конце концов, после непродолжительных дебатов, мы ограничились только несколькими головками чеснока и изрядной порцией перца.
Как вы уже догадались, на ужин у нас были пельмени. Пельмени подали к столу и с маслом, и со сметаной. Каждому члену экипажа полагалась огромная порция и обязательная к ней добавка.
Свой «счастливый» пельмень я так и не съел, хотя в душе надеялся, что он обязательно мне попадётся…
А меж тем наш рейс подходил к концу, а вместе с ним подходила к концу и наша индивидуальная морская практика.
Успешно миновав пролив Лаперуза, «Братск» вышел в воды родного Японского моря.
Стоя на мостике и глядя в навигационную карту, у меня возникло ощущение, что я уже почти дома. Так бывает, когда ты попадаешь в родной район, в котором прошло твоё детство и юность.
Я чувствовал себя как настоящий путешественник, который после долгих месяцев странствий возвращался домой. По всем моим расчётам завтрашний день должен был стать последним днём нашего пребывания на борту «Братска». С мыслью о скорейшем возращении я безмятежно уснул в своей каюте.