COME BACK IN USSR (Часть I)
Боже, помилуй полярников с их бесконечным днём,
с их портретами партии, которые греют их дом;
с их оранжевой краской и планом на год вперёд,
с их билетами в рай на корабль, уходящий под лёд.
Боже, храни полярников — тех, кто остался цел,
когда охрана вдоль берега, скучая, глядит в прицел.
Никто не знает, зачем они здесь,
и никто не помнит их лиц, но во имя их женщины варят сталь,
и дети падают ниц.
Борис Гребенщиков & группа «Аквариум», песня «Боже, храни полярников» из альбома «История Аквариума. Архив, том III»
Впереди маячил мощный торс атомного ледокола «Россия». Мы двигались за ледоколом, разбивая остатки льдин и расчищая путь для каравана.
Жизнь на «Макарьине» текла в своём привычном русле: кинофильмы были пересмотрены до дыр, карты тоже порядком поднадоели. Нужно было придумать новое развлечение, а что можно придумать на пароходе, где и так уже всё придумано до нас?
И вот однажды, во время вечернего чая, кто-то из членов экипажа предложил устроить чемпионат по мини-футболу. В качестве футбольного поля смекалистый моряк предложил использовать днище одного из трюмов, ведь трюмы на «Макарьине» были абсолютно пустые после разгрузки, и места для игры в футбол было предостаточно. По словам моряка, который выдвинул идею с «трюмным футболом», такие чемпионаты регулярно устраивались во время переходов на судах, следующих в балласте (порожняком).
Предложение было незамедлительно поддержано всеми членами экипажа.
В назначенный день мы спустились в один из трюмов «Макарьина».
Боцман прихватил с собой кусок мела и с его помощью обозначил зоны и границы ворот. Разделившись на противоборствующие команды, мы приступили к игре.
Каждая из команд состояла из представителей различных судовых служб: штурманов, механиков, матросов и мотористов. Игра проходила динамично и азартно. Я играл в нападении, как самый молодой и шустрый из нашей команды.
Со стороны можно было наблюдать забавное зрелище: взрослые мужики с воплями носились по палубе трюма, передавая друг другу пасы и нанося яростные удары по воротам противника.
Прошло уже много лет, и я уже не помню, выиграли или проиграли мы тот первый матч, который проходил в трюме «Макарьина», но ощущения азарта и радости прочно отпечатались в моей памяти.
Разгорячённые после проведённого матча, мы поднимались наверх, уже не ощущая страха высоты и опасности процесса подъёма.
Наш чемпионат по «трюмному футболу» длился несколько вечеров.
Каждый вечер после ужина мы переодевались в спортивную форму и дружно спускались в один из облюбованных нами трюмов.
Но, к нашему глубокому разочарованию, чемпионат по «трюмному футболу» продолжался недолго.
Капитан «Ивана Макарьина» получил радиограмму из пароходства, в которой сообщалось, что в трюме одного из транспортных судов трагически погиб боцман.
Обстоятельства смерти боцмана были ошеломляющие: он спускался в трюм, обутый в резиновые кеды, и во время спуска упал с большой высоты и разбился.
В радиограмме сообщалось о том, что необходимо ограничить допуск членов экипажа к работам в трюмных помещениях. Кроме того, членам экипажа, допущенным для работы в твиндеках и трюмах, предписывалось неукоснительно соблюдать правила техники безопасности.
После получения этой радиограммы капитан издал приказ, в котором категорически запрещалось спускаться в трюм всем членам экипажа без особых на то распоряжений со стороны руководства.
Конкретно нам, как несовершеннолетним, окончательно и бесповоротно было запрещено даже подходить к открытым трюмам.
А меж тем караван медленно, но верно приближался к Беринговскому.
Во время этого перехода заболел один из курсантов, с которыми я проходил морскую практику на «Макарьине». Поскольку врача на нашем судне не было, то обязанности врача, согласно судовым правилам, выполнял старпом.
Яковлевич посетил каюту, в которой проживал больной, провёл медицинский осмотр и распорядился о помещении больного на карантин.
Так как специального помещения под лазарет на судне предусмотрено не было, то в качестве больничной палаты старпом решил использовать свободную каюту.
Дело в том, что «Макарьин» был построен в Германии и педантичные немцы на каждой из кают прикрепили таблички с указанием профессии проживающего.
Андрейку (так звали нашего больного) поместили в каюту с надписью «Пекарь».
Очевидно, немцы предполагали, в штате советского судна обязательно будет специальный человек, который будет выпекать хлеб, ведь русские просто не могут жить без хлеба!
И действительно, на каждом российском судне выпекают собственный хлеб, но, как правило, этим занимается повар или дневальная.
На «Макарьине» хлеб выпекала дневальная, и поэтому каюта пекаря пустовала и использовалась экипажем как склад для различной утвари.
Андрейку поместили в эту каюту, а мы пришли его навестить. Ради интереса, мы начали рыскать по рундукам и среди разного хлама обнаружили дрожжи.
Это была символическая для нас находка. Поскольку мы были курсантами, то первая мысль, которая пришла нам в голову — это использовать дрожжи по назначению. Что, собственно, мы и сделали. Втайне от всего экипажа у дневальной был выпрошен молочный бидон с камбуза. В этом бидоне мы и поставили брагу. Бидон мы спрятали в своей каюте и тщательно его замаскировали.
Старпом регулярно посещал Андрейку, давал ему таблетки и даже делал уколы. А мы настаивали брагу в надежде выпить её по приходу в Беринговский.
Кстати говоря, про бражку на нашем пароходе ходило множество морских баек. К примеру, ребята из нашего экипажа рассказывали, что им приходилось работать на судах, где мотористы ставили брагу в огнетушителях. Не знаю, практиковалось ли это у нас на «Макарьине», но нам было приятно слушать эти байки, потому что мы тоже поставили брагу втайне от всех, и от этого ощущения каждому из нас становилось чрезвычайно приятно.
Андрейка шёл на поправку, и вскоре, после очередного осмотра, старпом констатировал факт выздоровления, и его переселили обратно в общую каюту. Поскольку ключ от «лазарета» временно оставался у нас, то было решено от греха подальше перетащить бидон именно в эту каюту, что мы и сделали.
По приходу в Беринговский мы намеревались выпить содержимое бидона, однако осуществить задуманное нам так и не удалось…
На фото: формирование ледового каравана во главе с атомным ледоколом "Арктика".
Фото из архива ДВМП.