Ребята выбрались из воды только тогда, когда небо стало стремительно темнеть и в воздухе заметно похолодело. Нехотя они как попало сложили грязную одежду и побрели к выходу в город. При этом каждый всё как будто случайно задевал тихо плещущийся прибой выпачканными в песке ногами.
Лёгкий бриз неспеша прогуливался над морем. Солнце едва царапало своим круглым оранжевым брюшком далёкий край горизонта. В окнах прибрежных домов понемногу загорался свет. Сонный, разморенный Хаффен просыпался, оживал и медленно приобщался к ночному веселью, о чём свидетельствовали первые радостные возгласы, что донеслись откуда-то со стороны набережной. В одночасье город значительно преобразился.
Потухший тёмный пляж остался позади. Встречал компанию шумный яркий праздник, пёстрой лентой расстилавшийся по мостовой. Хотя до настоящего праздника приходилось ждать ещё пару часов, Дин нисколько не огорчился. Наоборот, от вида всеобщего душевного подъёма внутри у мальчика вскипало какое-то особенное тепло. Глядя на проходивших мимо людей, Дин не мог не улыбнуться: в их смехе, брани, ругани и криках он улавливал нечто такое, что объединяло его с этими незнакомцами. Словно они все собрались здесь, чтобы дождаться с ним волнующего момента, а сейчас, пока время ещё не пришло, наслаждались закатным сумраком.
Отвлёк Дина внезапно заговоривший Юфус.
—Ну что, до завтра? – спросил друг.
—Да, до завтра, — ответила Венди и тяжело вздохнула.
Льюис, который пожимал на прощание Дину руку, взволнованно посмотрел на неё. Несколько секунд он стоял в раздумьях, после чего как бы невзначай уточнил:
—Нам завтра прийти после полудня?
—Думаю, да, — Венди заметно оживилась. Вопрос Льюиса напомнил ей, что расстаются они совсем не на долго. Поэтому, не без задора, Венди следом прибавила, — А то наш сурок будет совсем вялый.
Она скосила лукавый взгляд на Дина и коварно улыбнулась, в то время как брат тотчас принялся старательно корчить обиженную гримасу.
—Эй! Ничего я не сурок! – Дин сгорбился, сощурил глаза и деловито уткнул руки в бока. – Я сплю столько, сколько надо!
—Всего лишь до одиннадцати, — парировала Венди. – И то, если повезёт.
Заслышав спор, Фред перестал вытряхивать песок из карманов шорт и со знанием дела поднял указательный палец вверх.
—Мда, с таким успехом ты станешь главным сурком на нашей ферме, — тонко заметил он, и все звонко засмеялись.
Спустя ещё череду шуток и выкриков ребята наконец-то разошлись. Фред, Юфус и Льюис, пользуясь случаем, отправились бродить по вечернему городу, тогда как Дин и Венди зашагали в сторону дома. Его оранжевая крыша выглядывала из-за черепицы соседних зданий и хорошо просматривалась ещё с набережной. Тем не менее, ребята нарочно пару раз свернули в чужие переулки, обходя двор внешними улицами. Обоим требовалась прогулка перед сном на свежем воздухе.
—Спасибо, что увёл тогда мальчишек, – Венди заговорила так неожиданно, что Дин сперва её и не услышал. Он обратил внимание на сестру лишь тогда, когда Венди на всякий случай добавила, — Там, при встрече с Льюисом.
—Ах, ты про это…— Дин перестал удивлённо хлопать глазами и перевёл взгляд на мощёную дорожку. За прошедший день с ним случилось столько событий, что он и думать забыл о своей уловке. – Брось! Я же знаю, что вы давно не виделись.
—Вы тоже давно не виделись. Но ты всё равно мне уступил, хотя я ни о чём не просила. Интересно, как ты догадался, – в голосе Венди мелькнули нотки не то замечания, не то восторга.
Дин открыл рот, чтобы ответить, однако осёкся на полуслове и скрыл начало фразы за коротким смешком. Скрыл, как выяснилось, неудачно.
—Чего? – сестра тоже усмехнулась, но больше от непонимания, нежели от весёлого настроения.
—Да так, — отмахнулся Дин. – Забудь.
К несчастью, и эта попытка закрыть тему провалилась.
—Нет, скажи! – Венди подошла почти вплотную и пытливо уставилась на брата.
—Ох, Венди…— Дин сдался и поднял взгляд наверх. На небе не оказалось ни облака. – Видели бы вы себя со стороны. Всё стало понятно, как только вы посмотрели друг на друга.
Дин слегка согнул руки, готовясь закрываться от гневных ударов портфелем по голове. Но, к его изумлению, никаких ударов не последовало. Напротив, Венди разразилась таким пронзительным смехом, что мальчик отскочил на добрых пару метров. В мгновение ока вязкая тишина переулка растворилась и ей на смену пришёл громогласный хохот: сначала смеялась одна Венди, а после к ней присоединился и Дин. Никто из них не понимал, чего они смеются, но от того почему-то становилось лишь смешней. Внезапный порыв радости никак не укрощался, и Дин и Венди продолжали хохотать вплоть до того момента, пока не очутились у крыльца своего дома.
Дин сложил портфель возле входа и наклонился к маленькой трещине у основания стены. Там обычно Джон и Ника прятали ключи от входной двери: на тот случай, если дети вернуться со школы раньше положенного. Однако сейчас ключей на месте не оказалось. Дин поднял руку, немного похлопал по дубовой двери, и тогда Венди трижды постучала дверным молотком. Внутри дома тут же послышались торопливые шаги.
—Иду, иду! Сейчас открою! – сказали за дверью, и следом раздался скрежет проворачивающегося дверного замка.
Дин встал во весь рост, и ровно в тот момент, когда он подхватил портфель обратно на руки, замок щёлкнул и дверь незамедлительно отворилась.
—Я вас всё жду-жду, а вы где-то ходите. Хотя я потом так и подумала, что вы, может, гулять пойдёте после школы. Каникулы же всё-таки, как никак.
В дверном проёме их встречала высокая светловолосая девушка в кухонном фартуке, надетом поверх домашнего коричневого платья. В руке она держала тот самый ключ, который искал Дин и который секунду спустя она спрятала в карман фартука. Правда, выглядело это так, будто бы ключ просто испарился, поскольку карман закрывали длинные кудрявые пряди, спадавшие ручьём из-под платка на голове девушки.
—Прости, Ника, — ответила Венди и наконец вошла в дом. – Мы встретили Льюиса и решили все вместе сходить на пляж.
—Ой, Льюис приехал? Какие чудесные новости! – служанка отступила, впуская девочку вглубь коридора, и, немного поразмыслив, спросила. – Так это что же тогда получается? Он тоже завтра придёт?
—Разумеется, — Дин закрыл за собой дверь и выдвинул засов.
—Ой, значит, и на него место надо будет готовить, — спохватилась Ника.
Она уже собиралась вернуться на кухню, но вдруг остановилась и осмотрела Венди с головы до пят.
—На пляже были, значит? А ноги у вас, небось, все в песке? – и прежде, чем ребята успели ей что-либо сказать, Ника затараторила. – Нет-нет! С грязными ногами я вас наверх не пущу! Бегите во двор, я вам сейчас принесу воды. Вот умоетесь, и тогда расскажете, как день прошёл. А сейчас кыш! Кыш!
Ника замахала руками, подгоняя Дина и Венди. Те засуетились и как было велено побежали сквозь коридор на кухню. Вскоре они стояли у чёрного хода. Дин бегло осматривался в надежде найти щётку и стряхнуть песок, пока Ника не видит, но не успел: Венди открыла дверь и чуть ли не за шиворот вытащила брата на задний двор. В отместку за столь грубое обращение ей были озвучены несколько интересных выражений.
Задний двор представлял собой небольшой земельный участок с четырьмя деревянными столбами, вогнанными в землю. Летом между этими столбами, как, например, сейчас натягивалась верёвка под сушку белья. Иногда верёвку снимали, и столбы играли роль воображаемых футбольных ворот, когда Дин с друзьями затевали попинать старый потрёпанный мяч. Зимой же, как правило, столбы выкапывались и хранились на чердаке. Там ребята находили им иное применение: балки упирались в стены, складывались крестом и накрывались огромным покрывалом. Немного украденных восковых свеч, и палатка для рассказывания страшилок готова.
Долго пробыть в одиночестве Дину и Венди не пришлось. Уже через минуту Ника пнула дверь чёрного хода и вынесла на улицу полное до краёв жестяное ведро. Одной ладонью она прижимала к ведру густую щётку, другой – брусок хозяйственного мыла.
—Посторонись! – крикнула Ника ребятам перед тем, как поставить ведро на землю у их ног. Несколько капель расплескались, попали Венди на пальцы, и та в испуге отошла. Служанка тем временем указывала куда-то на вывешенные на сушку простыни. – Полотенца можете снять отсюда. Но, думаю, вам лучше обойтись и так. В такую жару страшную… Представляете! Днём миссис Лиё в обморок упала! Я пока обед готовила, она с постели встала, да и обратно на неё. Хорошо хоть не на пол. Вот взбрело ей чего-то в голову! Хотя я тоже хороша… Могла спустить её на кухню и держать рядом.
Миссис Лиё была никем иным, как владелицей дома. К моменту появления у неё Джона, Дина и Венди она уже находилась в глубокой старости, а за два года до того окончательно потеряла зрение. По словам Ники, сейчас ей шёл девятый десяток лет. Правда это или нет, ребята так и не узнали, зато спустя неделю они выяснили, что миссис Лиё приходится женой их прошлому опекуну — Шеффилду Лиё. Именно в приюте Шеффилда жили Дин и Венди, пока не познакомились с Джоном Мёрсером. После этой встречи их жизнь кардинально переменилась.
—Не наговаривай! – подбодрила Нику Венди и приняла у неё щётку. Дин, чтобы не быть безучастным, взял у служанки брусок мыла.
—И то верно, — согласилась Ника и вернулась обратно в дом. Впрочем, через секунду она вновь выглянула во двор и окликнула ребят, — Я заварю вам чаю?
—Лучше с лимоном! – гораздо живее отозвался Дин.
Ника усмехнулась и скрылась за дверью чёрного хода. Убедившись в том, что она ушла, мальчик тоскливо посмотрел на мыло у себя в руке.
—Чёрт, надо было нам всё-таки отряхнуться перед приходом, — Дин перевёл взгляд на сестру. – Как думаешь, может…
Но он не успел договорить. Венди держала ведро наготове и окатила брата струёй ледяной воды. Дин застыл на месте, не в силах пошевелиться. Его глаза расширились от ужаса, а нижняя челюсть тряслась так, что зубы едва попадали друг на друга. От неожиданности Дин даже выронил мыло, которое сжимал в кулаке. Впрочем, Венди ловко его поймала. Она спрятала мыло и щётку подмышкой, подалась вперёд и злорадно прошептала:
—Счёт один-один.
Дин попытался что-то из себя выдавить, однако язык не подчинялся. Венди не дождалась гневной тирады и ушла в другой угол двора, прихватив с собой ведро, на дне которого плескалась оставшаяся вода. С водными процедурами девочка покончила быстро. Тем не менее, когда она возвращалась в кухню, Дин всё ещё стоял на прежнем месте и трясся от холода. Проходя мимо, Венди хихикнула и обернула несчастного полотенцем.
—Иди умывайся, щелкунчик, — смешливо и в тоже время строго приказала она брату, напоследок ущипнула того за нос и вприпрыжку убежала в дом.
Наконец опомнившись, Дин осмотрелся по сторонам и выцепил взглядом у забора ведро и щётку. Ведро лежало на боку, из него лениво выползала мелкая водяная струйка. Недолго думая, Дин как следует натёрся полотенцем, а затем всё же прошёлся щёткой по босым стопам. Щетина неприятно царапала кожу, но Дин терпел и беспрерывно продолжал счищать песок. «Быстрей начнёшь – быстрей закончишь,» — бухтел он про себя.
Когда взъерошенный Дин появился в кухне, Венди сидела за столом и пила чай. На столе перед ней стояло блюдо с жаренными тостами. Рядом покоилось блюдце с ломтиками сыра. Сладостный аромат заполонял всю кухню, и Дин не удержался от того, чтобы не привстать на носки и не вдохнуть его поглубже. Вытянувшись, за горой тостов он заметил ещё одну кружку. В ней помимо чая плавало что-то круглое. Дин сощурился и узнал в странном предмете жёлтую дольку лимона.
Ника, которая стояла у камина и жарила бекон, отложила лопатку и вытерла руки о фартук.
—Чего стоишь? Садись скорей! – она приставила второй стул и кивнула на Венди. – А то она почти половину умяла.
—Ты тоже помогла, — сказала Венди и откусила ещё тоста. Ника только улыбнулась и вернулась к плите.
Уговаривать Дина не понадобилось. Уже в следующее мгновение он сидел напротив сестры и складывал сырный тост, попутно размешивая в чае сахар.
—Ну, рассказывайте, — Ника дождалась, когда шипение сливочного масла на сковороде умериться, чтобы её было слышно. – Где были? Что делали?
—Гуляли с Фредом и Юфусом, — с набитым ртом пробухтел Дин. На стол вылетели несколько хлебных крошек. — Потом встретили Льюиса и пошли на пляж.
—Дин нам сегодня такой арбуз раздобыл! – умилённо добавила Венди. – Он выменял его на бутылку воды у рыночного торговца, представляешь? У нас была пустая бутылка из-под молока, мы пошли к колонке и накачали там воды.
—Та-а-ак, — Ника перевернула очередной кусок бекона. – А бутылку вы где взяли?
Венди замялась и посмотрела на Дина. Тот беззаботно уплетал один тост за другим. От непринуждённого вида брата сердце её почему-то ёкнуло, и Венди бегло осмотрела полки с посудой в надежде, что те подскажут, как правильней соврать.
—Да кухарка оставила в классе, вот мы и забрали, — скороговоркой ответила она, глядя на поварской колпак, спрятанный на одном из шкафчиков. – Так бы её выкинули, а мы ей применение нашли.
Служанка соскребла бекон на тарелку и повернулась к детям.
—Ах вы маленькие негодяи! Всё равно же, считай, украли.
Венди тем временем облегчённо вздохнула. Она ещё раз взглянула на Дина, который даже и не подозревал, в какой опасности только что находился. Его безразличие к ней и её стараниям немного оскорбляло. Тем не менее, подумала Венди, портить ему грядущий праздник было бы куда большим оскорблением. Особенно если вспомнить, что Дин заслужил этот праздник больше всех.
Девочка хотела вернуться к поеданию тостов, как вдруг Ника ещё сильнее взлохматила волосы Дину и в ужасе одёрнула руку от его головы.
—Погоди! – не своим голосом произнесла служанка. – Это что такое?!
Огромная ссадина, до того спрятанная густой чёлкой, выявилась на общее обозрение. При виде неё, Венди поперхнулась застрявшим в горле хлебом.
—Чего? – Дин поднял непонимающий взгляд на Нику.
—Вот же, у тебя на лбу! – служанка провела пальцем над раной. – Откуда это?
—Ах, в море, когда нырял, о камень стукнулся, — мальчик пощупал лоб. – А что, там что-то серьёзное?
Лицо Ники сразу побагровело.
—Вот ведь тысячу раз говорено: не плавайте, где камни! Расшибётесь же! А если в течение попадёте? А если не сможете выплыть? Да мы же тут все с ума по сходим, если с вами, не дай Боги, чего случится!
Ника принялась открывать один шкафчик за другим в поисках лекарства.
—Сиди ровно! Головой не мотай! Я сейчас тебе мёдом помажу, — и словно одумавшись, тотчас же прибавила, — И не смей слизывать! Знаю я тебя!
Пока служанка скрипела и хлопала дверцами шкафчиков, Дин поймал момент и плутовато подмигнул Венди. Та закатила глаза, но спрятать улыбки всё же не сумела.
—Где же он? Куда я его запрятала? – бормотала себе под нос Ника и вскоре победно воскликнула, — Вот, нашла!
И внезапно последовал возглас:
—АЙ! – Ника выронила банку с мёдом и прижала руки к груди. Банка упала на пол и с треском разбилась. Вместе с ней из шкафчика вывалилось что-то большое и тёмное. Нечто стояло на месте всего секунду, а затем метнулось под стол и укрылось за подолом платья Венди.
От неожиданности девочка поджала ноги и ненароком задела непонятное существо. Раскрытый, зверь бросился бежать, но тут его словили две цепкие руки, и Дин, довольный, усадил неведомое создание к себе на колени.
—А я всё думаю, чего это тебя нигде не видно? – он пригладил чёрный мех животного, и тогда на него уставились два огромных жёлтых глаза, венчаные парой острых ушей.
—Филя! – злобно прошипела Ника. – Ты как, твою мать, туда забрался?!
—Не ругайся, — упрекнула служанку Венди.
—Как тут не ругаться, когда этот поганец погрыз всю мебель и сожрал почти всю крупу?!
—А может, это не он! Может, это мыши сожрали, а он охотился, — Дин качал Филю на руках и пристально следил за его реакцией. – Да? Ненасытная ты тварь. Ты когда говорить начнёшь? Филя, скажи: «па-па».
Папу в хозяине Филя не признал и кроме протестующего «мяу» возразить ничего не смог.
—Мя-а-ау, да, мяу, — передразнил кота Дин. –Так, хорошо, это слово ты уже выучил. А теперь скажи: «Дин-от-ва-ли».
—Перестань мучить кота, — вступилась за Филю Венди.
—Судя по всему, это он всех нас мучает, — Дин потёрся носом о нос Фили. Кот раздражённо сощурился и облизал морду. Вдруг Дин выпалил, — Давайте его съедим!
От такого заявления Ника случайно дёрнула рукой и порезалась об осколок, который пыталась вытащить из зазора между досками в полу. На сей раз она ругнулась словцом покрепче, однако Венди была слишком взволнована, чтобы делать ей замечание.
—Ты совсем что ли?! – она так сильно ударила по столу, что блюдце с сыром подпрыгнуло, и пара кусочков вывалилась на скатерть.
Филе возможность быть поданным к столу тоже не пришлась по вкусу. Он ещё раз мяукнул, изловчился, вывернулся из рук Дина и в следующий миг ускользнул. Только белый кончик хвоста иногда мелькал в тёмном коридоре.
Дин залился истошным смехом.
—Филя, подожди! Я же пошутил! – кричал он вдогонку и не переставал хохотать.
—Не шуми, — Ника успокаивающе похлопала мальчика по плечу. Мелкое кровавое пятнышко осталось у Дина на шее. – Миссис Лиё, наверное, сейчас уже спит.
Вдруг из коридора, где совсем недавно исчез Филя, донёсся мерный звон напольных часов. Сперва прозвенел один удар, за ним второй, после второго третий, и так продолжалось до тех пор, пока колокол не отзвенел в девятый раз. Часы смолкли также внезапно, как и заявили о себе.
—Ой, батюшки! – Ника схватилась руками за голову. – Уже девятый час! А за окном ещё светло. Так непривычно.
Без промедлений служанка собрала всю грязную посуду в стопку, затем по кусочку сложила в самую верхнюю тарелку остатки еды. Возле камина стояла бочка с водой. К ней Ника и приставила получившуюся громаду.
—Я тут буду намывать, а вы идите наверх и готовьтесь ко сну. Кровати уже я застелила.
Дин хотел было припрятать последний тост за пазухой, но зоркий глаз Ники поймал его на этом деле.
—Доешь здесь! Не вздумай крошить на постель! – скомандовала Ника.
Дин стрельнул в неё угрюмым взглядом, но спорить не стал. В один присест он запихнул себе в рот весь тост и похлопал себя по надувшимся, как у хомяка, щекам. Всё для того, чтобы увидеть, как Венди прикрывается ладонью, лишь бы не рассмеяться. Так и вышло: сестра прикусила нижнюю губу и, краснея, отвернулась. С чувством выполненного долга Дин встал из-за стола и выбежал в коридор, а оттуда – вверх по лестнице на второй этаж.
—И даже не запил, — покачала головой Ника и вернулась к уборке.
—Не придирайся к нему, — советовала Венди. – Просто у него сегодня такое настроение. Слегка вредное.
—Надеюсь, завтра это настроение не продлится, — вздохнула служанка.
В ответ Венди тихонько хихикнула.
—Продлиться, будь уверена, — она поставила пустую кружку рядом с другой посудой и поцеловала Нику в щёку. – Спасибо за чай!
Ника мгновенно просияла. Она погладила Венди по макушке, а потом вдруг наклонилась и зашептала девочке на самое ухо. Что именно Ника сказала ей не смог бы различить даже человек с самым чутким в мире слухом, но Венди в тот момент как-то хитро улыбнулась и коротко кивнула. Ника выпрямилась и ласково разделила одну золотую прядку девочки на две поменьше.
—Хорошо, я не забуду, — пообещала Венди и с этими словами помчалась вверх по лестнице, пожелав на прощание Нике спокойной ночи.
—Спокойной ночи! – ответила служанка, но Венди её уже не слышала. Она весело перепрыгивала с одной ступеньки на другую и при этом пыталась не попасть на щели между ними.
В комнате она нашла Дина лежащим на кровати. В руках он вертел книгу и, как только Венди появилась в спальне, тут же распахнул её и изобразил, будто старательно вчитывается в текст. Правда, Дин не учёл, что держит книгу вверх ногами. Венди это заметила и потому спросила:
—Ты что, подслушивал?
Дин поднял взгляд на сестру и, не мигая, защебетал:
—Что? Вовсе нет. Конечно нет! С чего ты взяла? Да как я вообще…— но он быстро обнаружил, с каким наигранным интересом Венди на него смотрит, и вместо того, чтобы закончить фразу, выдал, — О чём вы говорили?
Венди ухмыльнулась и присела за рабочий стол. В верхнем ящике она нашла скромное складное зеркальце и пару гребней. Когда Венди удалось подпереть зеркальце лежавшими на столе книгами, она неторопливо расчесала первую прядь, а затем из любопытства украдкой взглянула через отражение на Дина. Брат сидел и смотрел на неё в молчаливом ожидании.
—Подслушивать нехорошо, — наконец ответила Венди.
Дин вскочил с постели и выпрыгнул на середину комнаты.
—Нет, правда. Это по поводу завтра? Вы говорили про завтра?
—Да, это то, чего тебе знать не следует, — с нотками раздражения в голосе сказала Венди и продолжила расчёсывать волосы. – Поэтому лучше отстань и займись чем-нибудь полезным.
—Да я ни о чём, кроме завтра думать не могу! – Дин подошёл обратно к кровати, упал на колени и лёг лицом в перину. Для пущего драматизма он ударил кулаками по постели, из-за чего наружу вылетели несколько мелких пёрышек. Венди, тем не менее, о таком приёме догадалась заранее.
—Дин, уймись, – она говорила спокойно, но всё ещё настойчиво. – Ты устал, вот и капризничаешь. Попробуй поскорей заснуть. Оглянуться не успеешь, как настанет завтрашний вечер.
Дин вынул голову из постели.
—До завтрашнего вечера ещё целый день и утро! — пожаловался он.
—Ничего страшного, найдём тебе занятие, — Венди расчесала последнюю прядь и отложила гребни в сторону. – И кстати я его тебе уже придумала.
—Да ну?
—Ага, — Венди перегнулась через спинку стула и указала на прикроватную тумбочку. – Можешь передать портфель, пожалуйста?
—Как пожелаете, ваше высочество! – Дин подошёл к кровати сестры и вынул из тумбочки школьную сумку. – Не шибко-то ты завязываешь узелок.
—Ну, ты же не будешь там копаться, — Венди повернулась к брату и взяла протянутый портфель. – Спасибо!
Узел на портфеле и вправду держался не ахти как. Венди развязала его, едва до него дотронувшись, а затем открыла портфель и без труда нашла заветный свёрток, который припрятала между словарём Роуга и сборником рассказов по литературе. Благо, свободного места хватало, чтобы предмет внутри свёртка не повредился.
—Что это? – спросил Дин и потянул за край обёртки.
Венди не ответила. Она убрала портфель под стол и, бережно держа свёрток обеими руками, уложила тот перед зеркальцем. Когда Венди аккуратно сняла верхний слой бумаги, на свет во всей красе предстали сложенные в несколько рядов фиолетовые деревянные бусы.
Дин восхищённо присвистнул.
—Красивые? – Венди не отрывала самодовольного взгляда от подарка.
—Да-а-а, — Дин облокотился на стол и взялся за ближний конец бус. Держал крепко, но без напора, боясь, что те могут распасться от малейшего прикосновения, словно узел на портфеле Венди. – Теперь Энни Стоун точно обзавидуется. Откуда они у тебя?
—Льюис подарил, пока вас не было, — тут Венди краем глаза поймала на себе странный взгляд Дина. – Что такое?
Секунду-другую Дин молча ухмылялся. Венди сперва показалось, что он её не услышал, однако затем Дин тяжело вздохнул, закатил глаза и утомлённо протянул:
—Когда вы наконец поженитесь?
От неожиданности Венди не то ахнула, не то усмехнулась. Впрочем, даже так Дин услышал – сестре эта идея не по нраву.
—Совсем дурак? – Венди сгорбилась и накрыла бусы руками.
—Не бойся, — Дин легонько толкнул её в плечо и присел на стоявший возле стола сундук. – Я же шучу.
Широко улыбаясь, Дин смотрел на Венди в поисках такой же улыбки на её лице, но безуспешно. С серьёзным видом Венди отвела холодный взгляд на подарок Льюиса.
—Шути так, пожалуйста, лет через пять, — она забрала у Дина конец бус и положила на обёртку, после чего стала заворачивать украшение обратно в бумагу.
Расстроенный, Дин откинулся на сундуке. Его взгляд устремился куда-то в потолок, сплетённые в замок пальцы разместились на коленях, а вытянутые ноги почти доставали до кровати. Затылком мальчик припал к стене, ощущая, как каменная прохлада медленно растекается по макушке.
—Ты чего? – с деланным равнодушием спросила Венди.
В ответ Дин задумчиво промычал:
—Через пять лет тебе будет семнадцать.
—Не говори ерунды, — Венди сложила последний уголок, и убрала бусы в ящик стола. – Через пять лет нам обоим будет по семнадцать.
—Не-а, — Дин цокнул языком, и на его губах вновь заиграла заговорщицкая улыбка. – Семнадцать будет только тебе. Я же младше.
—Что верно, то верно, – Венди смиренно покачала головой, а секунду спустя резко выпрямилась и бодро отчеканила. – Но ничего не попишешь. Будет у тебя старая кузина. Горбатая, сварливая… совсем как Бобби Чепмена.
Невидимый ураган пронёсся по комнате и с силой впечатал бедного Дина в стену. Ошарашенный, Дин беспорядочно замахал руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, но не успел и повалился на пол. Раздался грохот, за ним – пара жарких проклятий.
Напугано ойкнув, Венди медленно привстала и нагнулась вперёд, держась за край столешницы.
—Ты живой?! – спросила она шёпотом.
—Едва ли, — прокряхтел Дин и потёр ушибленное бедро. – Не упоминай имени этого дьяволёнка всуе. А то представляю тебя и его сестрицу, и тошно сразу становится.
—А как ты хотел? –Венди ритмично захлопала в ладоши. – Буду над тобой нависать, буду на тебя напирать и уж точно наконец буду учить уму-разуму!
С последними словами Венди приподнялась ещё выше и строго погрозила указательным пальцем Дину. Тот, однако, несмотря на боль, держался твёрдо. Нос его уверенно и слегка заносчиво смотрел вверх, руки скрещены на груди, а верхняя губа подобралась и чуть обнажала острые молочные зубки.
—Ну давай! Как говорится, флаг тебе в руки, барабан на шею! – Дин напряг плечи, надул щёки и сдавленно просипел, – Такую-то махину да за три месяца расколоть? Не надорвёшься?
—Не паясничай, — одёрнула брата Венди, и Дин сдувшимся шариком вновь ухнулся на пол.
Когда же Дин более-менее оправился от падения и в позе лотоса устроился в углу за дверью, Венди к тому моменту уже передвинула стул ближе к своей кровати, стащила с неё одеяло и повесила на спинку сиденья.
—И к тому же не три, а четыре месяца. У нас разница в возрасте побольше, — Венди расправила смявшуюся простынь.
—Я, по-твоему, считать не умею? – усмехнулся Дин и забормотал названия месяцев, оттопыривая пальцы, — Февраль… март… апрель… ма… — внезапно он запнулся, загнул пальцы обратно и принялся считать заново. – Так, погоди. Февраль, март, апрель, май, ию-у-у… Нет, не так. – Какая-то едва уловимая деталь не давала Дину покоя, и мальчик завёл старую песню в третий раз. – Февраль… март… апрель…
Но и теперь Дину не суждено было закончить. Венди расхохоталась во весь голос, и он опять сбился, не успев договорить слова «апрель».
—Ты мешаешь! – возмутился Дин и стукнул кулаком по столу.
Венди засмеялась пуще прежнего.
—Ой, счетовод великий! Даже месяца не может посчитать! Нет, до Филина Премудрого тебе ещё ой как далеко…
—А при чём здесь Филин? – недоумённо спросил Дин.
В ответ Венди протянула брату зеркальце. Дин уставился в отражение.
—Ох, ёлки-палки, — изумился Дин и приблизил зеркало почти вплотную.
Меж чёрных волос в бровях и чёлке торчали серые пушистые перья. Такими обычно Ника набивала тюфяки для постели, и, должно быть, они вылетели, когда Дин лёг лицом на кровать.
—Ужас, — Дин поводил рукой возле лба, от чего перья заколыхались. – Или, верней сказать… Ух-ух-ух, какой ужасный у совы слух-ух!
Тут дверь, рядом с которой сидел Дин, открылась, и в комнату вошла Ника. В кармане её передника Венди заприметила что-то круглое. Служанка вышла на середину комнаты и вынула из кармана небольшую банку мёда.
—Уф, еле-еле нашла, — Ника подняла банку повыше и повертела ею. — За горшками с рисом стояла, представляешь? Так-с, ну? Где наш пострадавший?
Зорким взглядом Ника прошлась по комнате и ровно в тот момент, когда она повернулась и заглянула в проём за дверью, Дин прижал кулаки к мышкам, замахал локтями, как птицы машут крыльями, и крикнул:
—Ух-ух-ухнулся тух-ухт!
От испуга Ника подскочила на месте и так резко обняла себя за плечи, что едва не уронила мёд на пол.
—Ты меня до гроба доведёшь, — скороговоркой произнесла она, пока Дин ловко увильнул из проёма и юркнул под одеяло.
Впрочем, надолго мальчику спрятаться не удалось. Венди, которая сидела на своей прикроватной тумбочке и безмятежно наблюдала за происходящим, взобралась на соседнюю тумбочку Дина и с радостным воплем «Куча-мала!» прыгнула на кровать брата, стараясь не приземлиться на возвышающийся у одеяла горб.
Пружины в кровати визгливо затрещали. Основание прогнулось, и ножки со скрипом выцарапали на ламинате четыре ровных линии. У каждой из конца теперь торчал завиток, похожий на беличий хвост. Днище недоставало до пола жалких пару дюймов, и в тот момент, когда среди прочего шума послышался хруст одной из балок, кровать внезапно выгнулась обратно, и Дин и Венди отправились в свободный полёт, взлетая до невообразимой, доныне неведомой им головокружительной высоты.
Подушки заскользили вверх по стене. Одеяло гигантским призраком плыло у самого потолка. Оно тихонько касалось его уголками-плавниками, соскребая штукатурку, и белая крошка осыпалась вниз, смешиваясь со взвесью перьев. Через приоткрытую дверь в комнату пробрался Филя и в тот же миг принялся ловить снующие роем мух туда-сюда серые пушинки. Чёрный хвост вихрем разгонял перья выше, и изведённый кот яростно бил лапами пустоту между ними.
Дин и Венди парили в воздухе всего мгновение, но всё вокруг двигалось так энергично, что это мгновение показалось детям прыжком в море с отвесной скалы – стихийным, молниеносным, ураганным и в тоже время спокойным, застывшим и абсолютно оцепенелым. Нескладные глыбы и гранитные зубья неумолимо мчались ввысь, тогда как водная гладь по-прежнему оставалась где-то внизу – далёкая и неподвижная. Именно к ней сейчас стремились Венди и Дин. А когда они её достигли, свет неожиданно погас. Солнце опустилось за горизонт, и комнату охватили голубоватые сумерки. Вот уж действительно: остаток вечера пролетел совершенно незаметно.
Стоило грохоту стихнуть, и Дин обнаружил, что лежит укрытый одеялом в собственной постели. Мальчик словно проснулся от полудрёма. Конечно, Дин помнил, как за несколько минут до этого они с Венди кидались друг в друга подушками и как Ника отчаянно пыталась их утихомирить. Как Филя бросился на одну из подушек, но промахнулся и в итоге попал Дину прямо на макушку. Об этом сейчас свидетельствовал и без того расцарапанный лоб Дина. Как всем троим пришлось срочно убирать наведённый погром, потому что у Ники разыгралось страшное чихание. Девушка распахнула окно и погнала на улицу летающие по спальне перья. Всё случившееся доселе покоилось у мальчика на глазах пеленой нечётких, расплывчатых силуэтов. Однако лишь с пришедшем умиротворением Дин осознал, сколь реальны и ощутимы были эти силуэты на самом деле.
Лёгкий ветерок пригладил непокорные вихры, и Дин отвлёкся от мечтаний. Он посмотрел наверх, на оконный проём, откуда, наверное, и пришёл ветер, и поймал взглядом странную прямоугольную тень, качавшуюся у подоконника. Присмотревшись, Дин признал в тени оконную створку. Та лениво болталась на лязгающих петлях, а позади неё робко пряталось фиалковое ночное небо. В небе горели звёзды, их окружали рваные контуры тёмно-синих облаков. Будто светлячки в густой траве звёзды светили то ярче, то мягче, но изредка затухали вовсе. Дин натянул одеяло повыше, заложил руки под голову и полной грудью вдохнул аромат морской соли. Ни одного созвездия отыскать Дину так и не удалось.
За тщетными попытками найти в архипелаге света хоть намёк на загадочные фигуры Дин сам и не заметил, как заснул. Бесформенные мысли расслабляли ум, вязанный тюль убаюкивающе гладил левую руку, и только покалывание в боку всё не давало Дину полностью погрузиться в мир сновидений. В надежде отделаться от неприятного ощущения мальчик отвернулся к стене, но и тогда кто-то настырно продолжил тыкать его в попытке разбудить. Вскоре к тычкам прибавился и чей-то шёпот:
—Дин… Эй, Дин… Ди-и-ин…
Разозлённый, Дин скинул одеяло и повернулся лицом к нарушителю своего покоя.
—Чего?! – гневно спросил он, однако тут же сменил гнев на милость, когда различил в темноте пряди золотых волос, покрывавших розовую пижаму. — Венди? Ты чего? Который час?
—Тшш, – сестра приложила палец к губам, а затем поманила Дина в сторону выхода. – Идём скорее вниз.
Не дожидаясь, пока Дин что-нибудь скажет, она осторожно взяла его за руку и потянула на себя. Растерянный, Дин привстал с кровати. Венди потянула ещё сильней, и тогда мальчик окончательно поднялся на ноги. Немного шатаясь, Дин двинулся вслед за сестрой. Та уже стояла у двери и аккуратно нажимала на дверную ручку. Замок щёлкнул, дверь отворилась, и комнату залил мягкий рыжий свет, в лучах которого Венди чем-то напоминала бронзовую статую.
—Поторопись! – от волнения Венди заговорила громче, и на секунду Дину показалось, что голос у неё дрожит. Не то от трепета, не от радости.
—Венди, с тобой всё хорошо? – обеспокоенно спросил Дин. – Тебе, случаем, кошмары не снились?
Вопрос остался без ответа. Венди высунулась в коридор и замерла на месте, точно в ожидании чего-то грандиозного. Ожидание длилось долго. Некоторое время Венди стояла недвижно, а после сделала осторожный шаг за порог и воровато огляделась. В её глазах плясали искры веселья.
—Венди, успокойся, я тут, рядом, — Дин не без опаски подошёл к сестре. – Ты вымоталась за день, вот тебе и мерещится всякое. Пойдём, уложим тебя в постель. Хочешь, я тебе молока тёплого принесу? С мёдом, как ты любишь…
Дин бережно коснулся плеча Венди, уверенный, что всё исполнит так, как и сказал. Но ровно в тот момент, когда он собирался вместе с сестрой вернуться в комнату, Венди неожиданно схватила его за пальцы и крепко сжала, не давая отступить. Дин вздрогнул.
—Венди? – позвал осипшим голосом Дин.
Венди посмотрела на брата. Её лицо озаряла радостная улыбка. Охваченная эмоциями, Венди едва могла вымолвить хоть слово, и потому одними губами произнесла:
—Они на кухне.
—Кто «они»? – с каждым мгновением тревога Дина нарастала всё хлеще.
—А ты не слышишь? – Венди указала на первый этаж, где светился дверной проём, ведущий в кухню. – Прислушайся.
Поравнявшись с Венди Дин подошёл к периллам, наклонился чуть вперёд и внимательно вслушался в сонную тишину дома. К удивлению Дина Венди не ошиблась: с кухни и впрямь доносились два приглушённых голоса. О чём шёл разговор Дин не разобрал. Впрочем, с куда большим интересом он вспоминал, кому конкретно принадлежат голоса. В одном из них Дин без труда различил по-простому торопливый говор Ники. Её обычный полу печальный тон выдал служанку с головой. Со вторым голосом всё вышло ещё очевидней. Усталый хрипловатый, за время проживания его обладателя на юге почти не изменился. Разве что нежная сердечность, ранее сокрытая в холодной отстранённости, проросла подобно семечку, посаженному в саду.
—Ну? – Венди азартно заглянула брату в лицо.
Наконец Дину открылась истинная причина безмерной радости Венди.
—Папа, — с неменьшей радостью оповестил Дин.
От восторга Венди подскочила и чуть не покатилась кубарем с лестницы.
—Идём скорее! – завела старую песню Венди и, снова не выдержав, повела брата за руку. На этот раз Дин не сопротивлялся.
Держась поближе к стене, где царил полумрак, дети крадучись спустились вниз. Если бы не шорох напольного ковра и скрип половиц, об их присутствии не узнали бы даже привидения, так что Дин и Венди с лёгкостью добрались до входа в кухню. Встречали их жаркие причитания Ники.
—Это подло! Подло и гадко! Нет, это хуже. Это просто уму непостижимо! Как он смеет?! После стольких… Сколько прошло, как вы к нам переехали? Год? Два? А ему всё неймётся!
—Ника, я прекрасно тебя понимаю, — успокаивающе отвечал собеседник Ники. – Но Гектор есть Гектор. Не получит своего – не отвяжется.
—Вот паразит нашёлся! – не унималась служанка. – Кровопиец! Душегуб!
Тут она резко замолчала, видимо, осознав, что распалилась, и продолжила в более мирных тонах. Дин выгнулся вбок, чтобы не упустить ни слова.
—Вот что такое случилось, что во всём Перворечье не нашлось вам замены? — раздался смешок, и Ника вновь перешла на громовую тираду. — Чего вы смеётесь?! По-вашему, я тут пустяки какие-то рассказываю?!
—Прости, — во втором голосе промелькнула усмешка. – Честно признаться, я и не думал, что могу быть таким незаменимым.
—Смейтесь-смейтесь, — обижено ответила Ника и выдержала паузу, после чего жалобно захныкала. – А мне вас кто заменит, а? А как же Дин? А Венди? Да я же с тоски помру, коль вы уедете? Мистер Мёрсер, умоляю! Не покидайте нас! Вы – лучшее, что случалось в моей одинокой жизни! И Дин, И Венди – я люблю их безмерно. Они мне едва ли не родные. Поверьте! Я не вынесу! Моя душа не вынесет расставания с ними! Пожалуйста… Не надо…
На этих словах Ника сорвалась. Её немые рыдания не покидали стен кухни, но всё равно Дин мысленно сворачивался в клубок, лишь бы не слышать этих протяжных стонов, похожих на вой ветра в замочной скважине. В стремлении найти некую опору Дин посмотрел на Венди, но поразился дрожащему блеску в глазах сестры. Тогда он, улыбнувшись, ободряюще прищипнул Венди за нос и опять перевёл внимание на разговор, в муках уповая на скорое прекращение истерики Ники. Немного погодя страдания мальчика были оправданы.
—Ника, прошу тебя, не плач, — ласково воззвал к девушке мистер Мёрсер. Когда всхлипывания поутихли, он сказал. — Понимаю, ты потрясена. Письмо Гектора и меня расстроило. Я не справлюсь с его заданием при всём желании. Да и желания у меня совершенно нет. Именно поэтому сегодня я взвесил все «за» и «против» и написал ответ с отказом. Знаю, отделаться от Гектора так легко не выйдет, но ведь попытка – не пытка, верно? Чего бы это ни стоило, я сделаю всё, чтобы не ввязываться в планы Гектора, — и словно вспоминая, о ком идёт речь, мистер Мёрсер прибавил. – Во всяком случае, попытаюсь.
—Обещаете? – с надеждой спросила Ника.
Дать обещание мистеру Мёрсеру помешал Дин. Прятаться столько времени за косяком в позе вопросительного знака для мальчика оказалось выше его сил. Ослабев, Дин потерял равновесие, крутнулся на носке и нечаянно споткнулся о собственную ногу. В падении он зацепился за карман пижамы Венди, сестра слишком поздно сообразила, что к чему, и оба кубарем вывалились в дверной проём. Тяжело охая, Дин кое-как сел на полу, растёр ушибленную спину и тут же осознал, в каком положении находится. В ужасе заозиравшись по сторонам, он обнаружил в шаге от себя пару чёрных лакированных туфель. Дин боязливо поднял взгляд. Сверху на него смотрел его отец Джон Мёрсер.
—Вы чего не спите?! — на лице Джона читалось изумление вперемешку с недовольством. Мистер Мёрсер взглянул на напольные часы, и даже в темноте Дин заметил, как побагровели его лоб и щёки. – Без десяти двенадцать! Ну-ка марш в кровать!
Джон махнул рукой, и будто по его колдовскому повелению Дин и Венди вскочили, отряхнулись и мигом взлетели на второй этаж. Их топот пронёсся эхом меж лестничных площадок, разбавляемый задорным детским смехом.
—Ох хулиганьё, — вздохнула Ника. — Завтра подниму их ни свет, ни заря, чтоб неповадно было.
—Не надо, — Джон проводил взглядом удирающих детей. — Уверен, Венди сама завтра встанет часиков так в шесть. А Дина до обеда не поднимешь. Оно и правильно. Пусть отоспится. Держу пари, его завтра выжмут, как лимон.
Собрав ладонью дрёму с утомлённых глаз, Джон посмотрел на служанку.
—Ложись спать, Ника. Я ещё буду работать, а тебе надо сил набраться перед завтрашним. Эти два оголтелых чуда и так пристали к тебе, как банные листы, а что будет завтра и вообразить страшно.
Мистер Мёрсер жестом пригласил служанку покинуть кухню, на что Ника укоризненно помотала головой.
—Не стыдно вам? Сами изводитесь, а мне велите отдыхать. Давайте я вам, застелю, что ли? А то, как ни зайду прибираться, у вас на кровати что угодно, но только не человеческая постель.
—Всё в порядке, — Джон подошёл и приобнял Нику за плечи. — На сегодня хватит.
—Как скажете, — Ника направилась в свою комнату на третьем этаже, но у выхода остановилась и сказала. — Не сидите допоздна, Джон. Завтра и у вас хлопот не оберёшься.
—Обязательно, — ответил мистер Мёрсер. Служанка кивнула и удалилась наверх.
Вскоре её шаги стихли. Однако тишина в дом так и не пришла. Едва на кухне погас свет, как прилежащий коридор наполнил звук странной постукивающей возни — Джон старался не греметь посудой и разливал по чашкам ещё тёплое молоко. Благо, Ника догадалась оставить кувшин возле камина. Завершив все приготовления, мистер Мёрсер поднялся на второй этаж и подкрался к двери напротив лестницы. Припав ухом к дубовым доскам, он прислушался: нет ли в детской какой-нибудь суеты? Убедившись, что нет, Джон легонько толкнул пяткой дверь и вошёл внутрь. В левой руке он держал подсвечник с зажжённой свечой, в правой — две чашки, до краёв наполненные молоком.
—Кто же летит сквозь мои облака? Кто тут снуёт и туда, и сюда? — спросил у темноты Джон злобным басом и нараспев продолжил шёлковым голоском, — Я, Ночка Сова. Я ищу острова, где своих потеряла я крошек совят.
—Там не так поётся, – смешливо ответила Венди, протёрла глаза и, щурясь от горящей свечи, посмотрела на Джона. — И нам не пять лет.
—Потеряла я крошек, но несу я им мошек, чтоб кормить пополудни снова я их могла, — Дин, который рассматривал узоры в трещинках на стене, закончил четверостишье сказки. Он сбросил одеяло и сел на колени. — Венди, ты что, не помнишь? Сказка о Ночной Сове. Шеффилд нам её в детстве часто читал.
—Венди просто считает, что пора уже детство отпустить, — ответил Джон и поставил одну чашку на прикроватную тумбочку Венди. — Я прав?
На лице Венди появилась грустная улыбка. Правда, спустя секунду улыбка утонула в чашке с молоком. Вместе с ней, пытаясь спастись, о бортик чашки бился рыжий кусочек мёда.
—Зануда, — парировал Дин и с философским видом добавил. — Это всё от взросления.
—Зато я хотя бы на ногах умею стоять, — Венди допила молоко и отставила чашку обратно на тумбочку. На верхней губе сестры красовались белые усики. —Это тоже, к слову, от взросления.
—Ну всё, всё. Не шумите, — встрял во внезапную размолвку Джон, вручил Дину вторую чашку и освободившейся рукой взъерошил мальчику волосы. — Какие-то вы совсем замученные. Хорошо день прошёл? Не гоняли вас?
Мистер Мёрсер присел на край кровати Венди, и к тому моменту Дин, выпив залпом молоко, с глухим стуком поставил чашку на свою тумбочку.
—Сегодня последний день учёбы, так что учителя не наседали, — Венди придвинулась к отцу.
—Ой, да! У вас же каникулы начались! — изнеможение Джона пропало, на смену ему пришла беспечная весёлость. — Как здорово! Вы у нас теперь кто? Пятиклассники?
—Шестиклассники, — гордо выпятилась Венди.
—Кошмар, — Джон пригладил её светлую чёлку. — Совсем взрослые. Надо бы вам за одно отметить это дело завтра? Как вы думаете? Я клубнику купил. Попробуете вечером.
—Ты ведь будешь завтра дома вечером? — Дин пропустил слова о клубнике мимо ушей, подался вперёд, и состроил, как говорила Венди, щенячий взгляд. — Будешь же?
В ответ Джон хохотнул.
—Я отпросился завтра пораньше из редакции, так что да, буду.
Мистер Мёрсер работал в местной газете и потому почти всегда приходил заполночь. Без малого половина Хаффена требовала к завтраку свежий выпуск новостей, и Джон, потакая требованию, приносил в жертву не только личное время, но и здоровье. Полтора года такой жизни медленно, но верно забирали своё, и вот к закату третьего десятка лет Джон отличался блёклой проседью, круглой спиной и синими тенями под глазами. Иной раз незнакомцы кликали Джона алкоголиком. Но, несмотря на недостатки во внешности, Дин и Венди обожали его добрый нрав, пропитанный моложавой искренностью, и в редкие минуты встреч не чурались одарить Джона радушием и заботой.
—Класс! — Дин плюхнулся в постель и мечтательно посмотрел в потолок.
—Но до этого ещё дожить надо. Так что засыпайте, — Джон встал с кровати и накрыл Венди одеялом, наказывая, — Не вздумай хлопотать чуть свет, идёт?
—Хорошо, — хихикнула Венди, и Джон поцеловал её в лоб.
Тусклый огонёк в руке мистера Мёрсера подплыл к кровати Дина и осветил воодушевлённое мальчишеское лицо.
—Не терпится? — взволнованно спросил Джон. — Сможешь заснуть.
—Ага, — Дин нарочито зевнул. — Спать охота, глаза слипаются.
—Ладно, — мистер Мёрсер закрыл окно и задул свечу. — Спокойной ночи.
Не задерживаясь, Джон тихо подошёл к двери и протиснулся в узкий проём между дверью и косяком. Сонная умиротворённость осталась позади, и мистер Мёрсер, блаженствующий от чужого покоя, собрался вступить в неравный бой с кривословным бредом у себя в кабинете, как вдруг его остановил бой иного толка. На первом этаже двенадцать молний, рокоча, бились за право сообщить жильцам дома о наступлении нового дня. С переменным успехом часы всё же добрались до победного двенадцатого «бум!» и, клацая шестернями, стихли. Ошарашенный, Джон вернулся обратно в комнату.
—Дин… Дин… — громким шёпотом позвал мистер Мёрсер. — Дин, ты уже спишь?
Тягучий храп послужил Джону ответом. Нежно улыбаясь, Джон подступил к постели Дина, наклонился и, чуть дыша, шепнул тому на самое ухо:
—С Днём рождения, Дин.
Надеясь не разбудить, он легко поцеловал Дина в висок и спешно удалился, оставив на подоконнике подсвечник с тлеющей свечой. Тонкая струйка дыма завивалась над чёрным фитилём. Её серые кудри клубились вплоть до первых лучей солнца.