Жизнь при рыночной экономике
Ведущий – Петрович
Иваныч – типа пугачевского бунтаря
Скамейка во дворе, сбитый из досок стол, корзина, с торчащими бутылками, банка с огурцами на столе ,тарелка и два граненых стакана.
Вера в силу собственного народа, из которого иногда выходили такие самородки как M. Ломоносов и Ю. Лужков, которые могли из ничего сделать что-то, и самое главное – заставить тебя в это поверить, направила мысли местной администрация одного из районов, к поиску лиц, или лица кто бы мог решить проблему.
В этом действии была вынужденная вера в свой народ, и особый вынужденный патриотизм. Который, в связи с количественным сокращением населения, мог сделать и не нужным управление, ввиду отсутствия предмета так сказать… Они решили ополовинить свои зарплаты, и на эту половину объявить тендер (это по-новому, типа соревнования на лучшее предложение) на тему «Пьянство в условиях рыночной экономики и его искоренение».
Для этого в каждом населенном пункте, который имеет хотя бы одного мучимого жаждой деятельности и наполненного идеями о возрождении нации, деревни, экономики в целом, найти это лицо и дать ему средства на изучение процесса.
В одной деревне выбрали Петровича, в силу его бывших заслуг, как главного бухгалтера, деревенского изобретателя, и главное – принимающего в меру, за что мужики его уважали, но никогда не понимали. В связи с этим, полученные средства Петрович употребил на приобретение напитка, который бы позволил принимающим рассказывать о причинах любви к нему.
На редких населенных островках Нечерноземья эта тема получила широкую огласку, потому что в дискуссию включилось все думающее мужское население, особенно пьющее, интересы которого вот-вот могли бы быть разрушены, а какие – мы рассмотрим ниже.
Единственное окошко, соединяющее их с жизнью, могло бы захлопнуться вместе с дверями магазина.
Они давно жили при рыночной экономике, которая не вызывала у них ни восторга, ни отрицания. Они принимали ее как неизбежное зло, потому что их жены заставляли искать денег, потому что каждой женщине в Нечерноземье казалось, что она достойна лучшей жизни. Они и не подозревали, что так же думали все женщины за пределами Нечерноземья.
Мужчины не старались их переспорить или доказывать обратное, что говорило об их генетическом понимании сущности женщины, и глубоких познаниях в философии, что некоторые тупые народы и нации познавали только путем прочтения книжек или выслушивания лекций на различных конференциях.
Другие нации и народы, не имея под рукой зеркального лекарства, как, например, индусы, которые мучают свое тело всю жизнь для достижения покоя и гармонии, которую наше население достигает прямым приемом определенного напитка, и с чем постоянно борется правительство, вместо того, чтобы радоваться постоянному творческому поиску своего населения.
Философия, и, при том, глубокая, могла подвинуть их к питию, или, скажем, к временному забытью или переводу своего сознания от цен на картошку, новую машину у соседа, недопонимание участкового – к любимому занятию, то бишь, к философии.
В каждом населенном пункте существовала своя группа философов. Здесь разгорались дискуссии на эту тему. Нечерноземье обходились определениями, и к честности философов надо сказать, что определения были справедливы в смысле произношения, как своим близким женщинам, так и к соседским или из гламурных журналов.
Петрович– Как там твоя сука? – спрашивал Иваныча исследователь Петрович.
Иваныч– Да ничего, –отвечал Иваныч, – едва ушел, надоела вот досюда, – показывает ладонью выше головы.
Петрович– Да, – соглашался Петрович, – моя выше твоего надоела, – при этом открывая бутылку.
- Из этого краткого диалога мы понимаем, что у обоих определенное отношение к слабому полу. И Петрович начинает исследование.
Петрович взял стакан, посмотрел на свет, не увидел зеркальной чистоты, но все-таки пожалел ополоснуть его водкой, рассудив, что пили они из него вчера, а водка сама по себе уничтожает бактерии и тратить ее зря, нет смысла. Петрович мысленно произнес именно это слово – бактерии, что еще раз говорило о достаточно высоком уровне образования перед приходом в высшую философию.
После первого стакана, пока горячая волна еще не подняла их к вершинам философских изысков, и их обсуждение еще не вышло за черту, когда перед глазами вставали каждодневные картины унижения, он молча налил и второй, зная из практики, что только после третьего и четвертого они поднимут их в новый мир покоя и гармонии.
Они попробовали по первой, налили по второй, ибо их тянуло на вершины покоя и гармонии, но земное еще держало. Здесь мы должны перейти к тем заметным изменениям национальной психологии, которое так безжалостно уничтожало вместе с населением новое время.
Несмотря, на утверждение великого русского писателя, что русские мужчины, о чем бы ни говорили, заканчивают беседой о женщинах, изменилось. Русские мужчины говорили о них с начала беседы, потом они больше не говорили, потому что желание, инстинкт или то, что требовали от них женщины, они заменили философией, и это им больше нравилось.
– Ну посуди, – говорит Иваныч, – эта п….а, – называет ее принадлежность к полу, – работает в магазине и с утра дает мне задание, что делать. Я делаю. Так эта сволочь приходит домой и еще проверяет, сделал я или нет, а я, как собака, за ней хожу!.. Потому что зарабатывает она, а у меня работы нет, и жрет… Потом говорит – я в баню хочу, устала за прилавком стоять. Это у нас-то, когда десять человек в день не заходит. Бегу, как собака, топлю баню, так в это время она мне, типа – зайди, попарь меня…
Захожу, а че делать, кормить меня кто будет?! Захожу, а веришь, Петрович, слезы у меня в глазах, лежит она на полке, весом под сотню тянет, – и сделай мне массаж! Петрович, насмотрелась она сериалов, какой там массаж! Залазю и начинаю ее мять, знаю, что потом будет просить, а в глазах вилы, вилы!.. А кто меня кормить будет! – Петрович курит и у самого в глазах тоска. – А потом говорит, залазь на меня, ты же меня любишь?! Мука это, Петрович. Лезть-то лезешь, и иногда забываешь, зачем лезешь. Закроешь глаза, и лезешь, думаешь, ну представишь – лет так тридцать назад себя, каким ты был, и вроде бы и самому… Так нет, она тебе шепчет, – ну ты мне ласковые слова говори!.. Молчала бы. Глаза от этих слов откроешь... Представляешь?! Сдохну я. Насмотрелась телевизора, и типа, а че мы с тобой только в одной позе?! А я вешу в три раза меньше, чем она, так эта сука на меня как сядет и прыгать начинает, у меня кишки изо рта лезут, а че делать, кто меня кормить будет… Так наступает время третьего стакана, или подхода к решению проблемы, или еще одной ступени к достижению высшей цели и гармонии.