В этом году весна пришла рано и внезапно. За несколько дней сугробы превратились в прозрачные лужи, и в лужах отразились, как в зеркалах, и серые дома и голые деревья, и улыбающиеся люди. Вот и молодая семья, что вышла из уютной кондитерской в облаке соблазнительных запахов раздвоилась и замерцала в зеркале лужи, свободно разлившейся возле ступенек магазинчика. И огромная буква «Z» из яркой георгиевской ленты на фасаде тоже удвоилась в зеркале лужи и стала еще ярче. Первым из дверей, осторожно придерживая ее одной рукой, появился глава семьи, высокий красавец мужчина в джинсовом костюме. В левой руке над головой он легко удерживал контейнер с пирожными. Пирожные были разными, всех цветов радуги и засверкали в весеннем солнце, словно картинка в детском калейдоскопе.
- Ты представляешь, что я по радио утром услышал, - обернулся мужчина к жене, как будто вспомнив это на ярком солнце, - натовские войска, двести тысяч человек, уже стояли возле границы, вовремя мы успели нанести удар.
- Снова ты про войну. Там же людей каждый день убивают. Неужели обязательно ссориться в такой день. Ты же обещал про войну не говорить и на войну не ходить - и глаза супруги за миг до этого безмятежные и задумчивые, вдруг потемнели, как это бывает только у женщин.
- Да ладно тебе, говорил уже сто раз, наши и без меня обойдутся. Желающих много.
- Мама, а можно мне шоколадное пирожное до обеда съесть? – подала звонкий голос их дочка.
Мама не ответила. Торжественно, словно на версальской картине Бенуа, семья проследовала мимо лужи к машине. И отражения всех троих в зеркале весны, вдруг замерцало под холодным ветерком и исчезло. Мужчина открыл дверцу машины, пропустив сначала дочку, потом жену и только потом осторожно передал им сверкающий контейнер с пирожными. Машина тронулась с места и умчалась, разбрызгивая мутные лужи на асфальте, а весеннее солнце снова отразилось в зеркале лужи у кондитерской и, казалось, оно будет отражаться вечно.