2016-ый год
За окном металась Прозрачноглазая - фея осеннего дождя. По щекам её текли слёзы, жалкие, беспричинные. Серое платье насквозь пропиталось влагой и некрасиво обтягивало худое, как скелет, тело.
В эту ночь Антон и его жена Алиса никак не могли уснуть. Они молча прислушивались к шелесту дождя и стенаниям ветра. Или... стонам Прозрачноглазой?
- Всё-таки мы должны пойти на похороны, - Алиса села на постели. - Никиту я оставлю у подруги. Трёхлетнему малышу нечего делать среди могил и надгробий. Ребёнок может разучиться говорить, если в таком возрасте испугается.
- Я никуда не пойду, - отрезал Антон. - Сколько гадостей бабушка про тебя наговорила. Да и про Никиту тоже. Твердила, что он обязательно будет умственно отсталым и кончит жизнь в тюрьме. А тебя она называла...
- Бандитским отродьем, - подсказала Алиса. - Ты слишком строг к своей бабушке. Большая часть её жизни выпала на советское время. Так и не смогла привыкнуть к новым реалиям. Вот и решила, что в такие ситуации попадают лишь семьи преступников. И вообще нам с тобой по двадцать пять лет. Глупо зацикливаться на детских обидах.
- Если бы только на детских! - тяжело вздохнул Антон. - Она ведь делала всё, чтобы расстроить нашу с тобой свадьбу. На торжество не пришла. А потом симулировала сердечные приступы. Всеми силами старалась нас развести. Даже с девицей какой-то хотела меня познакомить. А, когда ты впервые оказалась в нашей квартире...
Молодые люди замолчали. Каждый из них вспомнил далёкое лето девяносто девятого года. Им тогда только-только исполнилось восемь лет. Алиса и Антон были детьми из разных миров. В этом старушка Анна Сергеевна не ошиблась. Промелькнули перед глазами молодых людей и первые, робкие свидания во взрослом возрасте.
1999-ый год
Алиса
Алисе опять приснился двойной кошмар. Так она называла мучительный, неприятный сон. Девочке привиделось, что она сидит за столом, а мама кормит её кашей. Тревожно тикают черно-белые часы на стене, побледнела от тревоги занавеска на окне. Жужжит холодильник, словно хочет предупредить их о какой-то беде. И вдруг стены начинают рушиться. Из проломов появляются тёмные фигуры.
А после Алиса оказывается в комнате с голубыми обоями и старым пыльно-зелёным ковром. Старик и девочка-подросток кричат друг на друга. От этого колко и холодно в груди. Алиса хочет сказать ссорящимся, чтобы они перестали, и не может произнести ни слова.
Алиса не раз рассказывала родным о своём сне. Папа хмурился, мама отводила глаза, а старший брат Илья заговаривал о другом. Однажды Илья отвёл Алису в сторону и зашептал ей на ухо.
- Ты когда-то, действительно, разучилась говорить. Тебя люди вооружённые напугали. Год молчала. А комната с голубыми обоями и зелёным ковром, и правда, была. И старик с девчонкой. Мы после того случая два месяца прожили у дальних родственников. Они всё время ругались, а ты плакала. Год спустя идём мы с тобой по улице, и ты вдруг говоришь: "Газированная вода". Какой-то пацан в руках бутылку нёс. Так и вернулась к тебе речь. Ты-то, понятное дело, сейчас не помнишь ничего. Слишком маленькой тогда была. Но в снах что-то, видимо, прорывается. При родителях об этом говорить не надо. Их такие разговоры расстраивают.
С тех пор Алиса ни разу не упоминала о своих снах. Вот и теперь, после тревожных видений, девочка прикрыла глаза и попыталась заснуть, думая о прогулках в парке, друзьях и кукле Наташе. Она всеми силами гнала от себя мысли об определителе номера и тревоге, поселившейся в их доме.
Но комната ощетинилась светом. На пороге показалась бледная, заплаканная мама и начала складывать вещи в большую спортивную сумку.
- Алиса, вставай. Ехать надо, - показался на пороге нахмуренный отец.
- Но ведь сейчас уже начало двенадцатого, - протянула Алиса.
- Делай, что тебе говорят, - отец вытащил из шкафа неуместно-нарядное платье и протянул его девочке.
Алиса оделась и вскоре оказалась на тёмной, зловещей, хохочущей улице. Мерцающая мертвенным голубым светом остановка, полупустой автобус, незнакомый, высокий и длинный дом казались продолжением неприятного сна.
- Здесь живут родственники тёти Милы, жены Ильи, - пояснил отец. - Переночуешь у них. К Илье нельзя. У их дочери подозрение на менингит.
- Веди себя хорошо. Слушайся хозяев. Не перечь им ни в чём, - мама всхлипнула и погладила Алису по голове.
- И ничего из нашей домашней жизни не рассказывай. Лучше вообще помалкивай, - папа опять нахмурился.
Ленивый, засыпающий на ходу лифт, привёз их с отцом на десятый этаж, и вскоре Алиса оказалась на маленькой кухне с жёлтыми стенами и длинным столом.
- Ты кушай-кушай, - бормотала бледная безвольная блондинка.
- Тебя, говоришь, Алиса зовут? - поморщилась пожилая женщина с фиолетовыми волосами. - Ну и имечко! Ну да, людям из вашего мира имена вроде Кати, Алёны или Светы кажутся плебейскими.
Алиса смутилась. Ровесники не раз смеялись над ней из-за редкого, экзотического имени. "Но что значит, люди из нашего мира? О чём это она?" – Алисе вспомнились последние тревожные дни - телефон с определителем номера, мамины слёзы, папина хмурость, страх, притаившийся за диваном. "А у них разве такого не бывает?" - удивилась Алиса. Глаза у неё слипались. Больше всего на свете девочке хотелось лечь в тёплую, мягкую постель.
- Ладно тебе, мама, - засмущалась блондинка. - Ты, Алиса, в каком классе учишься? Во второй пойдёшь? Здорово! А таблицу умножения знаешь? Я учительницей математики работаю. Сколько будет два умножить на два?
Но Алиса вдруг оказалась на полянке. На шелковистой травке резвились весёлые ярко-жёлтые цифры. Двойки гонялись друг за другом и никак не желали множиться.
- А сколько будет семь умножить на четыре? - с улыбкой проговорило толстощёкое солнышко с раскосыми карими глазами. - А восемь на семь?
Но цифры испугались, разбежались, рассыпались, и из небытия возникла кухня цвета лимонной кожуры.
- Ты кушай-кушай, девочка, не стесняйся, - улыбалась безбровая блондинка.
- Стесняется она, как же! - фыркнула фиолетоволосая старуха. - Просто привыкла к красной да чёрной икре и разносолам разным. Такие, как она...
- Ну всё, мама, хватит! Пойдём-ка спать, Алиса. У тебя уже глаза закрываются, - женщина повела её в гостиную, постелила на диване и уложила.
Алиса сразу же уснула. Ей приснились цифры, с ужасом смотрящие на телефон с определителем номера, злая фиолетоволосая ведьма и печальное солнышко, чем-то похожее на маму.
Антон
Антошку разбудило ласковое летнее солнце. Он открыл глаза и потянулся. Мальчику представились игры с дворовыми ребятами, клубника со сливками и раздумья на закате. Соседки часто гладили его по голове и называли несчастным. Говорили, что он сирота.
Но Антон никогда не испытывал грусти или обиды на судьбу. Отец погиб ещё до рождения мальчика, и он совсем не ощущал утраты. Детство Антона состояло из игр, приключенческих фильмов, арабских сказок и яблочных пирогов, которые часто пекла мама. Учительница в школе относилась к Антону благосклонно, ровесники никогда его не дразнили.
Единственным минусом его ранних лет была тирания бабушки. "Не играй с Васькой из пятого подъезда. У него мать гулящая, - говорила она. - И со Светой с третьего этажа тебе не о чём разговаривать. У неё отец в тюрьме сидит"
"Легка на помине", - Антон улыбнулся бабушке, показавшейся на пороге.
- Вот что, Антошка. Ночью к нам прибыла одна девчонка. Ты уже спал, не слышал ничего, - зашептала она. - Из бандитской семьи. Нам с мамой нужно в магазин. Смотри, чтобы она ничего не украла. И имя-то у неё отвратительное. Алиса. Это же надо так назвать ребёнка! Прячется она от конкурентов папаши своего. По нему тюрьма или могила плачет. И сама такая же. Всё время молчит. Как будто воды в рот набрала.
Антон мало что понял из сбивчивого рассказа бабушки. Он побежал умываться, наскоро позавтракал, а потом пошёл в гостиную. Так называла бабушка комнату, полную громоздкой тёмно-красной мебели и старины. У окна сидела бледная и худая девчушка в мятом шёлковом тёмно-зелёном платье.
- Привет, я - Антон. А ты Алиса? Красивое имя, - Антон улыбнулся.
Ещё никогда ему не приходилось видеть такой красивой и странной девчонки. Её синие глаза так и горели на бледном лице, а тёмные, непричёсанные волосы переливались на солнце. "Странно, почему она молчит. Девчонки обычно болтают без умолку", - Антон бросился к себе в комнату и притащил все свои игрушки. Потом принялся показывать Алисе рисунки и книжки с картинками. Девочка лишь изредка кивала головой, думая о чём-то своём.
Антошка вытащил из ящика стола шкатулку с украшениями и вынул оттуда серебряное кольцо с красным камушком.
- Смотри, какая красота! - улыбнулся он. - Я тебе его дарю. Оно приносит счастье.
- Нет-нет, кольцо дорогое. Если возьму, тебя заругают, - помотала головой Алиса.
Долго уговаривал Антон печальную гостью. И лишь когда он залился слезами, искренними, отчаянными, Алиса, порозовев от смущения, опустила безделушку в карман. Антон спрятал шкатулку от греха подальше. Вскоре вернулись бабушка и мама, потом за Алисой зашёл отец.
Бабушка обнаружила пропажу кольца на следующий день и страшно раскричалась.
- Я так и знала, что это бандитское отродье что-нибудь у нас украдёт! Такая же, как её папаша. Таких, как она, надо расстреливать на месте или заживо сжигать, - бесновалась бабушка.
- Да это я ей его отдал. Она и брать-то не хотела, - кричал Антон.
- Ты? Что ж, ладно. Ты мне больше не внук. Не хочу с тобой разговаривать, - и бабушка, ни слова ни говоря, ушла на кухню.
2011-ый год
Они встретились много лет спустя в тягучий и утомительный апрельский день. Алиса сломала каблук, возвращаясь домой из медицинского института. Антон подвёз её до дома. Ценой невероятных усилий и чудовищной экономии пареньку удалось приобрести подержанные "Жигули".
Молодые люди обменялись номерами телефонов и начались нежные, словно голубые апрельские сумерки, отношения. Алиса и Антон часами сидели у окна в кафе "Лимпопо", таяло во рту мороженое с ананасовым соком. Алиса подарила Антону блокнот и золотистую ручку "Паркер". Парень любил на досуге писать стихи и рассказы. Он купил возлюбленной яркий зонтик. "Повесь его над кровью, и тогда плохие сны уйдут навсегда", - сказал он. Как-то Алиса пожаловалась ему на ночные кошмары.
Были поездки за город и прогулки по берёзовым рощам, беседы у закатного озера, первый поцелуй у развалин древнего замка, ночь в гостиничном номере.
Однажды Алиса пришла на свидание в новеньком темно-зелёном платье и с серебряным колечком на пальце. Антон сразу же узнал крохотный красный камушек.
- Это откуда у тебя? - глупо улыбнулся он.
- Да так, мальчишка один подарил. Много лет назад. Ну не ревнуй! Я тогда была маленькой, растерянной девчонкой, - хохотнула она. - Ни о какой влюблённости и речи не шло. Мне не до того было.
И Антона как будто прорвало. Он рассказал об истерике бабушки, её молчании и собственных слезах.
- Так ты - тот самый пацан с растрёпанными жёлтыми волосами, не в меру болтливый? – изумилась Алиса. - Бедный ты мой бедный! Слушай, давай отдадим колечко твоей бабушке. Она, может, до сих пор из-за него страдает.
Молодые люди купили пирожных в ближайшей пекарне и решили устроить вечер примирения. Но старушка затопала на Алису ногами, обозвала её бандитским отродьем и сказала: "Чтобы ноги твоей не было в нашем доме! Воровка! Дитя тьмы! Иди к своему папаше-паразиту! Скольких он за эти годы убил? А кольцо это обагрено кровью, осквернено, погибло!" - кричала она.
- Успокойся, - увещевала старуху мать Антона.
- Как тебе не стыдно? - бушевал молодой человек.
- Мои родители давным-давно стали честными предпринимателями. Да и тогда ничего плохого никому не сделали, - всхлипывая, бормотала Алиса. - Это их то и дело подставляли разные нехорошие люди.
В конце концов Алиса и Антон сбежали из взбесившейся квартиры в добрые, обволакивающие сумерки.
2016-ый год
- Ну прости ты её! Она - пожилой человек. Была пожилым человеком. У каждого свои причуды, - Алиса погладила Антона по руке. - Не держи на бабушку зла.
- Ладно, ты права. Ты у меня самая лучшая. Это я дурак, - Антон тяжело вздохнул. - Пойдём к бабушке на похороны.
На похоронах всё было золотисто-голубым, прохладным, отчуждённым, стеклянным и хрупким. Солнце отражалось в осенних лужах. Мать Антона, тщедушная блондинка, беззвучно плакала. Антон хмурился. Алиса стояла, потупившись. Когда мрачная церемония закончилась, и все разошлись, молодая женщина подошла к могиле и положила на неё кольцо. То самое, с красненьким камушком. "Я ничего у вас не украла. Спите спокойно, Анна Сергеевна", - прошептала она.