Ее расслабленное лицо не выражало ничего. Лишь тонкие веки иногда обозначали едва заметное движение. Светлые волосы волнами бежали по белой подушке и обвивали шею. Короткая челка торчала своенравно. Нил спала. Легкие порывы свежести шевелили штору и несли с собой смех детей, лай собак и птичий говор. И даже солнце, уже весьма настойчивое, не тревожило ее сон. Лучи, пронзая неплотную ткань штор, яркими пятнами бегали по ее щекам, лбу и векам.
Не солнце разбудило ее. Это был звук, который не сразу добрался до спокойствия ее лица. Он шел из подсознания, сквозь незнакомые стены с обоями не первой свежести, деревянную дверь, подпертую комодом, затем летел через колодец лестниц с пятого этажа на улицу, и только потом пробивал насквозь черепную коробку Нил, искажая ее лицо в мучительной гримасе. Она забыла это незнакомое здание, но запомнила плач ребенка.
Нил открыла глаза и огляделась. Ей было 14 лет, и вся жизнь у нее была впереди. Впрочем, кое-что она успела оставить позади. Например, то, что накануне вечером терзало ее совесть. Теперь эти мысли снова возвращались, ведя борьбу со следами сна.
Почему он плакала? Это был маленький мальчик. Нил пригладила спутанные волосы и посмотрела на экран телефона. 8.55 утра. Через пять минут ее разбудил бы будильник. Еще немного и он бы успел спасти ее нежной трелью птиц. Нил до сих пор слышала плач ребенка.
Она скинула одеяло и подошла к окну. Утренний свет проходил сквозь ее белую сорочку и очерчивал тонкую фигуру. Теперь она слышала настоящих птиц, и ей стало спокойнее. Но только на мгновение. Вчерашние мысли вернулись окончательно. Нил предстояло рассказать Теду, что она поцеловала Пита. Сегодня ее проступок показался ей еще хуже, чем вчера. Как она могла? Ведь Тед такой хороший и доверял ей.
- Нил! Ты встала? – это мама. Пора завтракать. Нил отвернулась от окна и посмотрела на свою комнату. Небольшое помещение в 12 квадратных метров с налетом детства. Кресло укрывало несколько футболок и скинутые вечером джинсы, на письменном столе мало где не лежала книжка, карандаш или листок бумаги, по стенам были разбросаны улыбающиеся лица. Там был и Тед. Посреди комнаты полулежал-полустоял ее любимый рюкзак. Она обожала его цвет. Глубокий зеленый, напоминающий ей траву в начале лета. Один взгляд на него всегда радовал Нил. Говорят, зеленый полезен для глаз, но вряд ли дело было в этом. Вдруг она заметила, что он уже не такой зеленый, как раньше. Как жаль - подумала она, - наверное, выцвел.
Через полчаса Нил шла по улице. Был четверг, середина апреля, стояла теплая погода. Ветер обдавал свежим теплом и пах по-летнему. На ней были все те же синие джинсы-клеш с кресла, водолазка не то желтого, не то горчичного цвета и ярко-синяя ветровка. Светлые волосы разлетались в разные стороны. Лето уже так скоро, думала Нил и шагала по улице. И она вновь вспомнила, что июнь совершенно точно не начнется, пока она не расскажет все Теду. При этой мысли у нее заныло внизу живота. Непривычное ощущение.
***
Это было в прошлое воскресенье. Когда она и еще трое ребят ходили в кино, а потом сидели в парке и болтали. Тед не смог пойти с ними, так как готовился к повторному тесту, который завалил накануне. Нил предложила ему помочь, но он слишком хорошо знал, как она любит фильмы про стихийные бедствия и как она ждала этот новый фильм «Катастрофа века». Пит же, который пришел в их класс в сентябре, пошел с ними.
Она сразу выделила его, еще тогда в сентябре. Его жгучие черные волосы, чуть скрывающие кончики ушей, скручивались в мелкие тугие кудри. А глаза, тоже почти черные, лучились добром. Когда он улыбался, он был похож на волчонка, который задумал что-то коварное, но точно безобидное.
После фильма Нил сидела напротив Пита в парке - он рассказывал о своей прошлой жизни. Он жил в сельской местности и не был в кино до того дня. Нил очарованно смотрела на него, снова видя перед собой детеныша какого-то большого доброго зверя. Ей хотелось, чтобы он свернулся у нее на коленях и она могла гладить его волосы. Спустя пару часов, гуляя с ним вдвоем под мощными лапами деревьев недалеко от дома, она поцеловала его. В тот момент она не чувствовала никакой вины.
По пути в школу Нил вспоминала об этом. Испытывая одновременно радость и ноющее чувство в животе. Будто там лежал холодный камень, продолжавший тяжелеть. Она вспомнила, как перебирала пальцами складки шарфа Пита. Ткань была очень мягкая и нежно касалась ее кожи, отдавая аромат незнакомого тела. Но уже как будто чуть менее незнакомого. Она вспомнила цвет – в полумраке вечера красный шарф казался насыщенно-бордовым. И…
Ее вдруг выбросило в настоящее. Нил не сразу поняла, в чем дело. Слишком странной была картина. Нил стояла и смотрела на вытянутую лужу. Вода была ярко-алой. Глаза широко распахнулись в попытке осознать этот факт. Затем Нил с силой зажмурила и потерла их. Тут она услышала легкий шорох - справа и слева от нее по дорожке бежали прошлогодние сухие листья, царапая асфальт. Их толкал вдруг усилившийся ветер. Нил посмотрела на небо, которое стало темнеть.
Она снова посмотрела на лужу и поняла, что вода тоже стала темнее – сначала красной как спелая клубника, потом как сильно переспелая вишня. Через секунду чернота неба в отражении соединилась с бурой водой, образуя пугающий цвет, похожий на... Нил вспомнила, как недавно разбила колено на улице и, придя домой, увидела запекшуюся кровь.
Вдруг моргнув в очередной раз, Нил увидела перед собой голубое небо, отражающееся в воде. В воде цвета воды. Она огляделась: все стало обычным. Спокойное утро, тихие звуки людей, собак и птиц. И вдруг – один единственный, очень короткий - всхлип ребенка. Она снова огляделась. Все как всегда. Разве что… Ей кажется, или окружающие ее цвета стали бледнее?
Нил стояла и слушала, как ее сердце замедляется. Никогда раньше с ней не случалось подобного. Теперь у нее было уже две причины для страха. Она медленно двинулась дальше. Сначала Нил смотрела себе под ноги, но все остальные лужи, оставленные ночным дождем, были обычные. Вокруг них был серый асфальт. По сторонам трепыхалась чуть отросшая трава. Только граница между серым асфальтом и зеленой травой была недостаточно нечеткая. Нил посмотрела вверх - на солнце – белый ослепляющий прожектор висел прямо над ее головой.
Почему плакал тот мальчик? Герой сна прорывалась сюда, в ее реальность. Осматривая привычные, но необъяснимо другие окрестности, именно так чувствовала Нил.
***
Тед был прежним. Она увидела его улыбку сквозь вечное движение школьного холла. На нем была разноцветная футболка – зеленая, голубая и красная полоски – рюкзак через одно плечо и хаос светло-русых волос. Обычно его улыбка производила на Нил исключительно приятный эффект. Но не сегодня. Между красной лужей и этими 20-ю метрами до Теда прошло минут 45. И только в последние пять минут она вспомнила о предстоящем разговоре.
Нил двинулась навстречу к Теду и оказалась в беспокойной толпе школьников. До начала занятий оставалось 15 минут: они приходят, находят своих, обсуждают предыдущий вечер, идут в классы. Обычное дело. Нил видела это каждый день всех девяти лет учебы здесь. Вот и в это утро она шла сквозь толпу, которая касалась ее, иногда немного толкала, пальцами рук Нил ощущала пролетающие ремешки чьих-то рюкзаков, края курток и пару раз чужие руки.
Она продолжала идти, до Теда оставалось еще шагов 10, как вдруг кто-то сильно задел ее плечом. Нил отшатнулась и машинально оглянулась в след проходящему. Высокая фигура, два черных пятна – шапка и куртка - мелькнули за секунду до того, как толпа их проглотила. Было еще кое-что: брюки странного цвета – черный, коричневый и несколько оттенков зеленого смешались на ткани. Нил вновь посмотрела перед собой, потирая плечо. Она видела Теда. Он прислонился к стене и уткнулся в учебник. Всего десять шагов. Внизу живота опять заныло.
Нил зашагала вперед. Фигуры не переставали сновать вокруг. И даже будто ускорились. Скоро урок. Нил инстинктивно сжалась, чтобы больше ее никто не толкнул. И в этот же момент получила толчок сзади. Опять в плечо. Высокая фигура почти пробежала мимо нее, опять темная одежда и такие же брюки. Нил почувствовала, как толпа сдавливает ее. Нарастал какой-то гул. Она пыталась идти, но стала получать новые толчки в плечо, спину, касательные удары в бедро. Вдруг что-то острое ткнулось ей в бок. Нил вжала голову в плечи и побежала вперед.
Она ничего не видела, только чувствовала, что ее хотят уничтожить. Все эти тела окружали ее с одной этой целью.
- Эй! – она вздрогнула и открыла глаза. Это был Тед. Нил не заметила, как добежала до него.
- Ты видел?!
- Что видел?
- Тех людей… - Нил обернулась и растерянно показала в сторону детей.
- Каких? Я видел только, как ты врезалась в меня! Что с тобой?
Левая ладонь Нил все еще касалась груди Теда. Ровное движение его диафрагмы, знакомое тепло давали покой. Но стоя вполоборота, она все еще смотрела на толпу. Никаких темных фигур, никаких толчков. Дети суетятся перед уроками, улыбаясь и смеясь. Она посмотрела на Теда.
- Пойдем в класс. Все нормально.
Сегодня были три ее любимых урока. Психология, литература и экология. Нил шла на первый урок, стараясь не смотреть по сторонам. Что-то проникало в ее мир, что-то новое и враждебное. Ей оставалось придумать, как адаптироваться и защитить себя. Она шла по коридору вслед за Тедом, используя его полосатую футболку как ориентир, чтобы не отстать. По обе стороны от нее по стенам ползли бесконечные лапы деревьев. Тема природы присутствовала везде – рисунки на стенах, растения в виде небольших садов то тут то там.
На уроке литературы проходили книгу известного писателя. Эта история про старое время. Автор перемешал вымышленные события с реальными. Книга о людях, об очень многих. Их жизни переплелись так, что потребовалось четыре тома, чтобы разобраться. Нил не любила такие сюжеты – раздробленные на множество лиц, мотивов, действий. В чтении ей нравилось чувство, будто под увеличительным стеклом рассматриваешь человека и его мысли.
Сегодня обсуждали четвертый том. Все персонажи, наконец, дошли до финальной точки. Кто-то – поменяв место жительства, кто-то – возлюбленных. Но дошли все. Как они не поубивали друг друга? – вдруг подумала Нил. Учитывая, сколько раз кто-то целовал не того, кого следовало. Она возмутилась, как складно все получилось на бумаге. Тогда как она все еще не знала, какие слова выбрать для Теда.
- Как они все договорились? – вдруг вырвалось у нее. Она даже не подняла руку.
- Что, Нил? – учительница смотрела на нее удивленно.
- Прошу прощения… Просто я удивлена, что в книге никто не поубивал друг друга.
Пауза – и класс детей издал набор разных, но единых по смыслу звуков - «О-о!», «Ух…», «Как?..», «..это?».
- Как ты себя чувствуешь, Нил? – учительница смотрела на нее одновременно мягко и обеспокоенно.
- Нормально! – почти с вызовом. – А что? Мне непонятно и хочется узнать!
Поджав губы, учительница опустила взгляд на свои туфли, затем снова посмотрела на Нил.
- Они разговаривали.
- И что?
- И договорились.
- Но… как они смогли понять друг друга?
На лице учительницы появилось еще большее смятение.
- Они разговаривали до тех пор, пока не поняли.
Тед шел вместе с Нил по коридору, держа ее за руку. Его отпустили проводить ее до комнат отдыха. Это такое уютное место с диванами, креслами, пледами и даже музыкой. Можно выбрать классическую – струны, пианино, флейта – или же звуки природы. Нил любила слушать звук дождя. Но непременно летнего. Можно ли определить время года по звуку дождя? В воображении Нил он просто всегда был летний.
Обычно сюда можно было прийти, если устал быть среди людей, устал думать или… устал искать нужные слова. Нил остановилась на полпути.
- Тед! - она посмотрела на него.
- А?
Это был ее Тед, с которым они всегда умели договориться. Но сейчас... Что он сделает? Нил всматривалась в его глаза - и они казались ей темнее обычного. Уголки рта, заключая легкую улыбку, теперь будто насмехались над ее попыткой избежать наказания.
- Я поцеловала другого парня! - выпалила она и сжала губы.
- Да?.. – сказал он, скорее – от неожиданности. Вряд ли он хотел услышать подтверждение.
- Да.
На его лице не осталось ни улыбки, ни насмешки.
- Ты злишься? – Нил напряженно всматривалась в его глаза в поисках тьмы.
- Нет.
- Ты хочешь что-нибудь сделать со мной?
- В каком смысле?
- Я не знаю... Ударить?
Теперь на его лице мелькнул испуг.
- Что? Нет, Нил. Никогда.
- А его?
- Я никого не хочу бить. И никогда не хотел. Что с тобой?
- Я боюсь.
Он коснулся ее плеча. От этого ей стало лучше. Нил привычным жестом положила ладонь на его грудь. Знакомое тепло потекло к ней, успокаивая. Возвращая ощущение ЕЕ мира. В котором не было насилия. Она сделала шаг навстречу, собираясь обнять Теда. Но тут…
Раздался громкий звук. Все студенты и работники школы услышали звонок – конец урока. Но не Нил. Ее барабанные перепонки взорвались от пронзительного воя сирены. Она отшатнулась от Теда и присела – почти рухнула - на пол, закрыв голову руками. Звук то затихал, то снова угрожающе нарастал.
- Нил! Ты что?..
Ей оставалось только бежать - тело само так решило. Нил поднялась и бросилась в сторону лестницы. По сторонам одна за другой открывались двери, выходили подростки, дети… Сквозь ужасный гул сирены пробивались их голоса, смех, выкрики. Через минуту Нил оказалась на первом этаже. Как всегда, это было самое оживленное место - больше шума, больше детских голосов. Нил бежала, пытаясь в этой суматохе не терять из виду выход. Но что-то заставило ее замедлиться и посмотреть по сторонам. Ей показалось, что она услышала плач.
«Это школа! Тут дети! Иногда они плачут! Беги!» - напомнил ей внутренний голос и она ускорилась. Врезавшись в еще несколько человек, она, наконец, влетела в последнюю преграду – входную дверь. С секунду массив дерева сопротивлялся под напором ее тела. Через мгновение тяжелая дверь распахнулась и, набравшись инерции, громко ударила наружную стену.
Школа оставалась позади. Нил не оглядывалась, она бежала только вперед и понимала, что звук сирены ослабевает.
«Почему никто не испугался сирены?» - этот вопрос не сразу, но пришел к ней. Напуганное сознание постепенно замедлилось, как и ее шаг. Знакомые дома ползли мимо, ветер снова гнал прошлогодние листья – их сухие края цеплялись за кроссовки. Мертвая листва лишь отдаленно намекала на зеленый цвет, как и рюкзак Нил. Только сейчас она заметила, что идет по улице без куртки и прилично замерзла.
Войдя в дом, она прямиком пошла на второй этаж. Проходя мимо своей комнаты, Нил на ходу сбросила с плеча рюкзак и через мгновение оказалась в ванной. Ботинки остались неуклюже валяться за закрытой дверью.
Не то чтобы ей когда-то приходилось от чего-то защищаться всерьез, но для Нил это помещение всегда было средоточием защиты. Маленькая комната, куда не проникали ветра и грозы. Единственное возможное ненастье – запотевшее зеркало. Нил и теперь чувствовала защиту. Она разделась и залезла под душ. Полупрозрачная занавеска скрыла тонкую фигуру. Первые горячие струи коснулись кожи.
Нил подождала, пока волосы пропитаются обжигающей водой. Тяжесть влаги медленно распрямляла белокурые волны. Звук воды стал шумовой завесой, тоже защищая. Нил взяла в руки мочалку и мыло. Известно, что душ является популярным местом паломничества у разных категорий граждан. У провинившихся – чтобы смыть вину, у проигравших – чтобы смыть печаль, у изможденных – чтобы смыть усталость. Нил не подпадала ни под одну категорию, но она тоже надеялась смыть все_это.
Душ укрыл ее от этого только на первые несколько минут. Когда Нил густо намылила лицо, став уязвимой, она услышала что-то. Что-то из-за пределов шумовой стены душа. Будто кто-то хлопнул дверью. Но это невозможно, родители приходили домой гораздо позже. «Кто-то есть в доме» - мысль парализовала ее тело.
Нил попыталась успокоиться и ухватиться за разум. Она на взводе, шумит вода. «Мало ли что это мог быть за звук! Может, от ветра закрылось окно!» Она решила продолжить мыться. Но как только она снова закрыла глаза, ужас сковал ее с новой силой. Она резко ударила по рукоятке крана - и вода затихла. Нил прислушалась. Ничего. Попытка мыться дальше привела к тому же. Она выключала воду еще несколько раз, напряженно прислушиваясь. Но все, что она слышала – вода, капающая с ее мокрого тела.
Нил решилась временно покинуть свое убежище. К тому же, никакого чувства безопасности оно больше не давало.
Завернутая в полотенце, она вышла из ванной, снова замерзнув. В доме было тихо. Она понимала, что это глупость, но «Я просто проверю – это же не сложно! Зато смогу спокойно домыться». Комната за комнатой, коридор, лестница вниз, кухня. Мокрые следы ног остались в каждом помещении, рядом с каждым шкафом и всем, где мог спрятаться человек. Единственная находка – шорох за пределами дома. Дождь.
С ощущением победы над страхом Нил вернулась в ванную. Чувствуя себя в полной безопасности, она включила воду на полную и шагнула в дымку пара. Но ее трофей – ее защищенность – тут же был отобран. Потеря контроля над внешним миром сковала ее еще сильнее, чем прежде. Теперь Нил уже точно понимала всю абсурдность этого состояния. Она решила, что просто помоется и все. Просто помоется.
Ее движения были резкими – только так получалось бороться с оцепенением. Помыть одну руку, вторую. Это не так уж долго. Всего-то осталось намылить голову и затем смыть пену. Быстро. Быстрей – быстрей! В один момент взгляд Нил скользнул по зеркалу, и ее сердце упало. Нет, снова показалось. Всего лишь отражение разных предметов, но ей почудилось человеческое лицо.
Звуки тоже вернулись. Опять ни то открывающиеся, ни то закрывающиеся двери. «Мои нервы ни к черту! Надо просто домыться! Там ничего нет!» Нил несколько раз роняла мочалку. Ей оставалось только промыть волосы – для чего пришлось закрыть глаза. Когда она перестала что-либо видеть, она почувствовала, что ужас побеждает. И тут Нил поняла, что единственное, что можно сделать – это принять его. Этот страх пришел к ней сам, ему что-то было нужно.
Стоя с закрытыми глазами, она ощутила, как ужас концентрируется в районе спины. Сначала он покрывал все ее поверхность. Затем начал сползаться к ее центру. Нил опустила голову, не открывая глаз. На уровне грудной клетки – сзади – она ощущала эпицентр своего страха. Угроза была направлена в одну точку. Нил явственно ощутила, что кто-то готовится вонзить в нее нож.
И когда эта угроза стала так понятно сформулирована, Нил сдалась. «Хорошо. Пусть!» - подумала она. И тут же удивительным образом ее тело расслабилось. А в следующую секунду - его пронзила боль. Нил сложилась как карточный домик на дне ванной.
***
Дождь закончился. Люди вернулись с работ и из школ. И стало совсем тихо. Снаружи было прохладно, но приятно свежо. Нил вышла на задний двор своего дома.
Одежда, надетая с трудом, была пропитана влагой ее тела. Спутанные мокрые волосы опутывали плечи, шею. Нил медленно спустилась с крылечка и сделала несколько шагов. Вдохнув свежесть, она зажмурилась и осторожно выдохнула. Ей было спокойно. Даже холод не нарушал эту безмятежность. Ее босые ноги погрузились в промокшую землю под жидкой травой. Земля была ледяная, но при этом мягкая, даже приятная. Нил ловила ее запах.
В другом мире, очень похожем на этот, но другом, другая Нил тоже чувствовала запах мокрой земли. Только он был куда более резким, так как бил ей прямо в нос. Она лежала на земле, из ее спины торчал нож. Волосы были спутаны и закрывали большую часть лица. Но не ее глаза. Они смотрели вдаль, навсегда теряя очертания реальности.
В этом, в первом мире, Нил повернула голову и посмотрела на молодое дерево в их дворе. Листья еще не появились. Голые черные линии веток искривлялись, пересекали друг друга. А по ним рядами тянулись тысячи капель. Ровные, идеально оформленные прозрачные сферы горели в темноте, отражая свет фонаря. Нил завороженно смотрела на них. Они были похожи на множество солнц, которые развесили на веревке. Зачем? Может, чтобы подготовить очередную партию перед отправкой на небо?
«Мама! За что они наказали нас? Ведь я хорошо себя вел!» - услышала Нил. Теперь она знала, почему плакал маленький мальчик из ее сна. Она не знала его и никак не смогла бы помочь. Ни ему, ни тысячам других людей. Потому что им было плохо в другом мире. Не менее реальном, чем этот. Так было вчера, сегодня, и, наверное, будет всегда. Нил ощутила их лишь ненадолго – услышала их слова, примерила на себя их не проходящий страх.
Нил смотрела на одинаковые капли и думала, что люди тоже одинаковые. Они одинаково невинны по своей задумке. Такие же кристально чистые в момент рождения. И в момент смерти они возвращались в это состояние. Даже в том мире, в котором люди убивали друг друга. В каком-то невообразимом параллельном мире. Сегодня и только сегодня Нил смогла поверить в него, так как почувствовала свою смерть там. И эти миры стали чуть менее параллельными.
В ее мире нет этого всего. Тут люди могут разговаривать друг с другом столько, сколько понадобится. Тут не существует слова «камуфляж».
Завтра все краски снова станут яркими, а ее рюкзак – зеленым, как трава в начале лета. И Нил будет жить дальше. Потому что в ее мире нет внутривидовой_агрессии.
Посвящается С.