Дядя Андрей, муж младшей сестры моей мамы, был видным мужиком, с заслуженными боевыми наградами и самолюбием, но с никаким образованием и без специальности, не считая крестьянских навыков работы с деревом и лошадьми.
Был он сильно заводным, как говорят сегодня – нервным. Не мудрено. Служил в разведке, брал языков. Помню его рассказ о казарме гитлеровцев, которую они из-за необходимости соблюдать тишину – дело было в тылу врага – вырезали без единого выстрела. Двенадцать раз ходил в атаку под Сталинградом, в том числе пять раз с винтовкой и семь с автоматом. Такой человек действует, потом думает.
Работал он на какой-то хозяйственно-вспомогательной должности в райотделе МГБ. Однажды летом он взял меня с собой в поездку на ближние луга, чтобы подкосить для служебных лошадей травы. Дело близилось к завершению работы, повозка доверху набита душистой травой, лошади беспокоятся от изобилия слепней, надо поторапливаться.
И тут случилось нечто невообразимое. Андрей одним движением выхватил откуда-то из-под травы автомат и мгновенно всадил очередь куда-то под ноги. Оказалось, он расстрелял перепелочку на гнезде. Получилась жуткая мешанина крови, внутренностей, перьев, яичной скорлупы…
Он даже не сказал, что ему почудилась змея. Это уровень инстинкта выживания – стрелять во всё, что шевелится, причем, первым. Подавляется или компенсируется выпивкой. Добавим, в условиях послевоенной нужды, материальной скудости, которую испытывала вся страна и его семья, разумеется.