В соавторстве с Мариной Белухиной: http://proza.ru/avtor/uevfybnfhbq
Дождались! Пришёл конец беспробудным дождям, и начало потихоньку припекать солнышко. Слегка холодил порывистый ветер, но это не помешало Зое расстегнуть курку и вдохнуть полной грудью весеннего воздуха. Скоро год, как она в Ленинграде, а так и не смогла полюбить этот город. Он давил на неё своей монументальностью, камнем. Бесспорно – красивый, величавый, но не её!
Тягуче-тяжёлая, когда свинцовая, а когда и чёрная Нева пугала. То ли дело их Олошка! Её весёлое журчание слышно за несколько метров! В зависимости от погоды и времени суток может быть и серебристо-серой, и серебристо-голубой, и ярко-синей с отображающимися в ней плывущими облаками. Не налюбуешься! В жаркую погоду из воды не выйти! А в Неву и в сорокоградусное пекло не знаешь, как войти. Люди, конечно, купаются. Даже что-то типа пляжа организовано возле Петропавловской крепости – они в том году были там с Сашей. Он окунулся, а она не рискнула – хватило только на то, чтобы походить босиком по воде. Олошка утопает в перешёптывающихся ивовых кустах, здесь же - ни кустика!
Зоя с ностальгией вспоминала, как, бывало, бежала она по полю, расставив руки, а прямо из-под ног вылетали перепела... Виделись ей и знакомые деревья, запушённые инеем или снегом, на которых чёрными кляксами важно восседали жирные вороны. Ой, да что там говорить! Не её это город! Были минуты, когда хотелось всё бросить и умчаться домой. Мама училась заочно, нисколько не жалеет. Наверное, и она перевелась бы, если бы не Саша с Альбиной – отговорили. Аля – даже в достаточно жёсткой форме. Умеет, где надо, проявить упорство. Этакая рыжеволосая красотка со стальным характером.
- Не тянешь ты на жену офицера! – заявила она тогда Зое, скидывавшей вещи в сумку.
- Это ещё почему?! Я верная, между прочим…
- Ты думаешь, что веры, надежды и любви будет достаточно? – усмехнулась девушка. И после того, как Зоя утвердительного кивнула головой, продолжила, – напрасно! Жена военного подчиняется тем же приказам, что и муж. А что, если тебе не понравится на севере или в каком другом месте, куда направят мужа-офицера? Сбежишь к бабулиным пирогам и тёплой печке?
- Никуда я не сбегу! – обиженно пробубнила Зоя. И пирожков вам больше не привезу! – это прозвучало так по-детски, что Альбина не сдержала улыбки.
- Не обижайся. Первый год всегда трудный, потом легче станет.
- Тараканы, что ли, исчезнут? – съязвила Зоя.
Чем только они ни травили этих насекомых! Бесполезно! Страдало от них всё общежитие. Ладно бы – только на кухне были, так они и в комнатах прекрасно прижились. Мало того: забирались к девчонкам в сумочки, а потом в самое неподходящее время выползали, шевеля усищами. Позорище! Вот поэтому Зоя, перед тем, как ехать домой или к бабушке Геле, вытряхивала содержимое сумки и тщательно всё проверяла.
- Вряд ли, но, главное, мы к ним привыкнем! Второкурсники уже на них внимания не обращают, а мы чем хуже?! – попыталась успокоить её Надя.
С первого дня девочки стали жить в одной комнате. Поначалу Альбина то и дело уезжала домой, во Всеволожск, но уже к концу первого семестра прочно обосновалась в общежитии. Ссор между ними не возникало, жили дружно, питались сообща. Лидером безоговорочно признали Янковскую. В ней, в отличие от Зои и Нади, чувствовалась житейская мудрость, несмотря на то что они были ровесницами. О своей семье Альбина умалчивала - один только раз разоткровенничалась, сказав, что родители так и не приняли её выбора. Надеются, что она одумается и на следующий год поступит в университет на юрфак. Отец – известный адвокат, мать – истеричная дама, с вечно перевязанной полотенцем головой – судья; все дедушки и бабушки – юристы, и получается, что она предала династию.
В финансовые вопросы особо не вникали. Собирали в общий котёл по двадцать рублей в месяц, деньгами распоряжалась Альбина. Голодом никогда не сидели – еда была всегда, да ещё и умудрялись на эти деньги ходить в кино. Несколько раз были и в Филармонии. Ничего, что билеты брали самые дешёвые - на откидные, по пятнадцать копеек – но, как только в зале выключали свет, тут же перебегали на свободные места... Вот и сегодня, получив стипендию, решили шикануть и сходить в театр. Только Зоя вместо культпохода неслась сейчас на встречу с Сашей. Увольнений у него не предвиделось, по телефону как-то неловко было обсуждать случившееся, потому она и решила поехать в училище.
А обсудить было что… Если бы не Альбина, то до поры, до времени всё так бы и осталось бы в тайне от подруг. Именно она обратила внимание на то, что Надюша как-то округлилась в последнее время.
- Ты, подруга, случайно, не залетела? – поинтересовалась она, внимательно осматривая Надю с ног до головы.
- Нет! С чего ты взяла?
- Смотрю, поправилась в определённых местах. Грудь раздалась, да и животик уже хорошо так выпирает. Девочка ты не худенькая, но не настолько же! Ходишь вперевалочку.
Надя поначалу отпиралась, а потом разревелась и призналась, что срок уже приличный... Хотела пойти аборт (хорошо, что совершеннолетняя, мать не понадобилась) – но врач сказал – поздно. Теперь не знает, что и делать…
- От Купцова? – сузив от злости глаза, спросила Янковская и, не дожидаясь ответа, продолжила, - и так знаю, что от него! Можешь не говорить! Вот же сволочь!
- Он ничего не знает, Алечка! Я боюсь ему говорить, - испуганно пролепетала Надя, пряча от стыда и неловкости глаза.
- Когда только успели?! – вскинув свои красиво изогнутые брови, чуть смягчившись, проворчала Альбина. – И что ж ты размазня-то такая, Надюха?!
Надя в ответ только молча пожала плечами. Она и сама знала, что слабохарактерная… Красавицей, в прямом понимании этого слова, Надя не была, но обладала располагающей и приятной внешностью. Мальчики всегда проявляли к ней интерес и симпатию. Олежка Иванов с третьего класса носил портфель - и не потому, что жили они в одном доме, а потому, что был влюблён. В седьмом классе семья Олега переехала в другой город, и больше они не виделись. Правда, первые полгода переписывались, даже обещали любить друг друга «до гроба», но любовь прошла, причём с двух сторон и одновременно.
Затем последовала лёгкая влюблённость в старшеклассника, но она оказалась без взаимности, потому быстро сошла на «нет». А в восьмом классе решила, что будет поступать в Ленинградское культпросвет училище, и здесь уже стало не до любви! Надо было срочно подтянуть учёбу, к которой все годы она относилась более чем равнодушно.
Мать внимания на оценки не обращала, главное – двоек нет, в школу не вызывают, и ладно. Сама с шестнадцати лет работала на ткацкой фабрике, там особых знаний не требуется, вот и не сомневалась, что и дочь пристроит, если необходимость возникнет. Надежде на фабрику не хотелось, насмотрелась на вечно уставшую мать. Отец умер, когда ей было пять лет: пошёл с мужиками разбирать барак, обрушилась балка и его придавило. Она его почти не помнила. Так, что-то такое смутное всплывало в памяти: высокий, худой, волосы в завитушках и большие красные ладони.
Купцов ей поначалу даже не понравился, но не хотела отставать от девчонок, потому и стала встречаться, втихаря любуясь Алиным кавалером. Красавчик – не то слово! Добромыслов – тот куда попроще, симпатичный, конечно, но... Думала, что этот год уж как-нибудь погуляют вместе, а на следующей помашет ручкой.
И как она тогда оказалась с ним в одной кровати?! Глупо так всё получилось. Купцов пригласил её к кому-то из своих знакомых парней на день рождения, сказал, что праздновать будут на природе – по шашлычку и по домам, а о подарке он позаботится сам. Она, дурочка, согласилась. Отмечали, действительно, на природе, но возле дачного дома, а когда она спохватилась, оказалось, что электричек до утра не будет. Кричать было стыдно, вот он этим и воспользовался. Скотина, конечно, последняя!