ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
В и т а л и й, музыкант, аранжировщик, композитор, 50 лет
О л ь г а, его жена, 45 лет
М а ш а, его ученица и муза, 30 лет
Н и к о л а й, друг Маши, 40 лет
Актёр, исполняющий роль Виталия, должен уметь хорошо играть на гитаре.
Действие происходит в двухкомнатной квартире музыканта в наши дни.
Большая проходная комната. Один выход ведёт в прихожую, кухню и санузел. Другой выход – во вторую комнату с балконом. Из мебели журнальный столик, два кресла, пуфик, кушетка и стул. Всё остальное – это оборудование и специальный скарб музыканта: компьютер, синтезатор, несколько акустических гитар, две-три электрогитары, футляры с инструментами, колонки, усилители, микрофон в стойке, большой стеллаж с мотками шнуров, звукоснимателей и других приспособлений.
В соседней комнате звонит будильник. В и т а л и й в трусах, футболке и тапочках выходит из второй комнаты и направляется к другому выходу. Но вдруг останавливается, оборачивается к своему оборудованию, поспешно берёт гитару и начинает играть. Через несколько тактов музыка «спотыкается», и гитарист ищет нужный аккорд. Найдя аккорд, он начинает опус сначала, но прекращает его на этом же месте.
В и т а л и й (в раздражении). Не то!
Входит О л ь г а в халате и с обмотанной полотенцем головой.
О л ь г а. Опять не дал поспать! И ночью тоже тренькал!
В и т а л и й. Я тихонечко.
О л ь г а. Тихонечко! Тихонечко ты только начинаешь, а потом распаляешься и долбишь как из пулемёта!
В и т а л и й (виновато). Никак нужный аккорд не могу найти. И с темой тоже беда. А послезавтра я должен сдать материал продюсеру и режиссёру, между прочим, мэтру отечественного кино! Главное, ему всё понравилось, берёт в саундтрек мои старые вещи! Он даже язык сарделькой высунул!
О л ь г а. Причём здесь язык?
В и т а л и й. Это значит, понравилось. Вот если бы он язык трубочкой свернул, то пиши пропало. Знающие люди говорили.
О л ь г а. Так в чём же дело?
В и т а л и й. Он хочет, чтобы я в рапсодию каденцию вставил. Она-то и не получается у меня!
О л ь г а. Ну-ка, дай послушаю. В каком месте?
Виталий проигрывает несколько тактов.
В и т а л и й. Вот в этом месте мне не нравится.
О л ь г а. Возьми чистый фа мажор и дело с концом!
В и т а л и й. Он у меня и был изначально. Но это банально, Оля!
О л ь г а. Да какая тебе разница!
В и т а л и й. А разница в том, что это, возможно, последний шанс.
О л ь г а. Неужели ничего нельзя сделать?
В и т а л и й. Да я уж пробовал и так, и сяк, и задом наперёд, и шиворот навыворот. Всё равно в целом получается какая-то посудохозяйственная рапсодия. (С укором.) Именно посудохозяйственная! Потому что бытовуха меня заела! А я должен выдать шедевр! Иначе...
О л ь г а. Что иначе?
В и т а л и й. Иначе я буду до самой смерти играть в этом занюханном кабаке. А она, курносая, не за горами.
О л ь г а. Хватит тебе чушь пороть! Всё, теперь тишина. Мне нужно сосредоточиться. (Выходит.)
Виталий опять начинает играть, подбирая различные музыкальные фразы. Выбегает Ольга с зубной щёткой, испачканным зубной пастой лицом и распущенными волосами.
О л ь г а. Я просила тишины!
В и т а л и й. Не то, не то, не то!
О л ь г а. И надень, в конце концов, штаны! Что ты щеголяешь в трусняке! (Уходит.)
Виталий надевает штаны. Входит Ольга с подносом, на котором пара чашек с бутербродами, и ставит его на столик.
В и т а л и й. Как у тебя всё быстро и ловко получается!
О л ь г а (делая зарядку). У меня да. Это у тебя ничего не получается!
М у з ы к а н т. В и т а л и й. Как это ничего?
О л ь г а. А так. (Приступая к завтраку.) Что у тебя получилось за последний год?
В и т а л и й (жуя). Ну, это...
О л ь г а. Каденцию какую-то не может сочинить. Тоже мне, композитор!
В и т а л и й. А это...
О л ь г а. Пара-тройка обработок? Они денег не приносят. Новое нужно сочинять!
В и т а л и й. Ну, так ведь я...
О л ь г а. Уроки музыки даёшь? Похвально! Прямо на дому училище устроил. Очень похвально. Только почему ты в своём училище уборщице зарплату не платишь?
В и т а л и й. Какой ещё уборщице?
О л ь г а. Мне. Я уборщица. Вечно разведут такой срач! (Уходит в другую комнату.)
В и т а л и й. Ну...
О л ь г а (из другой комнаты). Ножки гну! И ещё! Что это за новая ученица к тебе ходит?! Мне консьержка всё рассказала! Что это за мадам? Адрес её записал?
В и т а л и й. Так это...
О л ь г а. Я так и знала! Сегодня же перепиши адреса всех твоих учеников. И учениц-любовниц!
В и т а л и й. Ну, хватит!
Входит Ольга в форме капитана полиции.
О л ь г а. Хватит? Хорошо устроился! Ни хрена не делает! Живёт со мной как за каменной стеной! Да ещё любовницу домой приводит под видом ученицы!
В и т а л и й. Ольга, ты меня совсем не понимаешь. Я застоялся в этом кабаке. Может, поэтому ничего и не получается. Мне нужен глоток свежего воздуха, новых впечатлений. Как-то встряхнуться, в конце концов. Я задыхаюсь, Ольга!
О л ь г а. Встряска ему нужна! Я предлагала тебе вместе с альпинистами в горы поехать? Отказался?
В и т а л и й. Да это то же самое! Суета сует. Одна иллюзия какого-то деланья. В общем, не понимаешь ты меня, Оля!
О л ь г а. Я его не понимаю! Да я понимаю тебя не то что с полслова, а вообще без слов.
В и т а л и й. Посмотрим.
Виталий включает электрогитару и отвечает жене пассажем Джимми Херндрикса из блюза «Bleeding Heart» (где идёт диалог между вокальными и инструментальными фразами).
О л ь г а. Ах так! Ты ещё обзываться!
Виталий бросает в ответ издевательский пассаж из того же произведения Джимми Херндрикса.
О л ь г а. Сам дурак! Я понимаю, если бы деньги хорошие зарабатывал! Вон у Стаса Михайлова, что ни месяц, то новый шлягер! Он может себе многое позволить! Но ты!
В и т а л и й выдаёт очередную инструментальную фразу.
О л ь г а. Ой! Ой! Ой! Гений нашёлся! Загордился ты слишком! А ты попробуй сочинить так, чтобы миллионам понравилось! Слабо?
Виталий отвечает мощным напором того же блюза.
О л ь г а. Ты что себе позволяешь?! Я не потерплю оскорблений! Извинись немедленно!
Виталий играет более умиротворённую фразу.
О л ь г а. Ну, ладно, ладно. Прощаю.
Виталий продолжает.
О л ь г а. Чего-чего? Какое такое состояние? Это ты про гитару Страдивари, что ли? Ха! Нашёл у бабки на чердаке какую-то рухлядь и возомнил, что это гитара Страдивари! Смешно! Все сохранившиеся инструменты великого мастера наперечёт. И откуда она у твоей бабушки?
Виталий играет обработку цыганской песни «Две гитары».
О л ь г а. О боже! Ты опять про театр «Ромен» вспомнил. Ну, работала там твоя бабка во время эвакуации, сохранила какую-то гитару. Но с чего ты взял, что этот инструмент сделал Страдивари? А! Типа его логотип на гитаре! Это и подделать можно! Ты бы хоть экспертам показал, чтобы уж знать наверняка, что это фальшивка и не надеяться ни на что!
Виталий медленно играет хроматическую гамму вниз.
О л ь г а. Ну, конечно, конечно, лень матушка заела. Ладно, заболталась я с тобой. На работу опаздываю. Я тебя ещё застану перед твоим уходом. (Целует мужа.) До вечера, Виталик. (Уходит.)
В и т а л и й (вслед жене). Главного всё равно не понимаешь! Хоть бы раз назвала меня гением...
Виталий направляется к выходу в сторону ванной, но вдруг останавливается, возвращается назад, берёт гитару и начинает подбирать пассаж на свою тему.
Звонит телефон. Виталий идёт на звук, с трудом находит мобильник и нажимает кнопку.
В и т а л и й. Да, я. (Пауза.) Чуть пораньше? Конечно же! Жду!
Виталий выбегает из комнаты. Слышится шум воды в ванной – это он умывается. Возвращается, вытирает полотенцем лицо, в спешке расчёсывается. Надевает носки и концертные туфли. Затем по инерции застёгивает на шее бабочку. Но так как он в футболке, то снимает бабочку с голой шеи.
Звонок в дверь.
Виталий выбегает в прихожую.
М а ш а (за сценой). Здравствуйте, Виталий Петрович!
В и т а л и й (за сценой). Добрый день, Маша. Проходите, пожалуйста.
Входят Виталий и Маша.
М а ш а. Ваша консьержка так пожирала меня глазами, что я думала, не дойду до вас.
В и т а л и й. Почему?
М а ш а. Могла быть съедена.
В и т а л и й. А! (Растерянно.) С чего начнём?
М а ш а (томно). С самого главного.
В и т а л и й. Так, так, так... Сегодня у нас третий урок.
М а ш а. Я заплачу вам после пятого.
В и т а л и й. Как вам будет угодно. Начнём с домашнего задания. Садитесь сюда, берите гитару. Итак, что я вам задавал?
М а ш а. Выучить гамму до мажор. Но я опять не выучила.
В и т а л и й. До сих пор? Так дело не пойдёт, Машенька. Надо продвигаться вперёд. Иначе наши занятия будут бессмысленны.
М а ш а (многозначительно улыбаясь). А я продвинулась.
В и т а л и й. Ну, возьмите ноту «до».
М а ш а (глядя на гриф). Где она? Вот. (Неумело дёргает струну.)
В и т а л и й. Это «фа диез».
М а ш а. Ну, вот. (Берёт другую ноту.)
В и т а л и й. А это «си».
М а ш а (удивлённо). Си? Мерси. (Виновато.) А вы, Виталий Петрович, поставьте мой пальчик на «до».
Виталий присаживается перед Машей на корточки и ставит её палец на «до». Маша дёргает струну.
М а ш а. Вот он какой, милый «до»!
В и т а л и й. Она, а не он. «До» - это нота.
М а ш а. Не-ет. У меня «до» ассоциируется с мужчиной. (Низким голосом.) До-о-о! Дон Жуан! Дон Карлос! Донской казак!
В и т а л и й. Вы запомнили, как берётся «до»? Теперь «ре». Четвёртая открытая струна.
М а ш а (дёрнув струну). Нет, «ре» мне что-то не нравится. Я вообще не люблю ретро. И потом открытая. Мне по душе больше интроверты, а не экстраверты, самодовольные весельчаки. А вы, Виталий Петрович, зайдите ко мне со спины, нам так будет удобней.
В и т а л и й (зайдя за спину Маши). Ну, вот вам интроверт «ми». (Заглядывая через плечо Маши, ставит её палец снизу на «ми».)
М а ш а (нежно). Ми-и-и. (Обхватывает голову музыканта рукой.)
Они сливаются в поцелуе.
В и т а л и й. Как я вас ждал! Маша, мне сегодня приснился кошмарный сон, уже под утро. Будто бы я вот на этом месте, в своём уголке сочиняю опус. А из-под обеих дверей идёт дымок. Один жёлто-ядовитого цвета, другой – инфракрасный. Дым становится гуще и постепенно заволакивает всю комнату. И вот он доходит мне до подбородка. Я продолжаю играть и начинаю задыхаться. Он поглощает меня всего и... я просыпаюсь в холодном поту.
М а ш а. Значит, вы боитесь этих дверей.
В и т а л и й. Да, боюсь. Из них в мою жизнь всегда вторгается что-то непотребное, какой-то яд, который разлагает мозг. Это мне мешает, мучает меня, отвлекает от главного. Но сегодня в эту дверь ворвался сквозняк и обдал меня свежим воздухом. Как я вас ждал!
М а ш а. Может, мы перейдём на ты? (Откладывает гитару в сторону.)
В и т а л и й. Как я... тебя ждал.
М а ш а. Так лучше.
Длительный поцелуй.
В и т а л и й. Я всё время вспоминаю нашу первую встречу.
М а ш а. В ресторане? Как я вам попала розой в лицо?
В и т а л и й. Да.
М а ш а. Я так испугалась тогда. Не поцарапала?
В и т а л и й. Нет. Так, немного.
М а ш а. Меня можно простить. Я была в восторге от вашего... твоего исполнения. Я не хотела в лицо.
В и т а л и й. Этот случай напомнил мне Кармен.
М а ш а (обворожительно улыбаясь). Да, я немного Кармен.
В и т а л и й. Я ведь сохранил ту розу. (Берёт со стеллажа розу и показывает.)
М а ш а. Поразительно, все лепестки целы! Как тебе удалось так ювелирно её засушить?
В и т а л и й. На бельевой верёвке головкой вниз.
М а ш а (восторженно). Рядом с бельём? Всё гениальное – просто! (Ставит розу в вазу на столик.) А ты знаешь, что ты гений?
В и т а л и й. Я?!
М а ш а. Конечно!
В и т а л и й. Не слишком ли это...
М а ш а. Нет, нет! Ты знай, кто ты есть!
Слышатся два протяжных гудка автомобиля.
М а ш а. Ты рождаешь такие звуки, что можно сойти с ума!
В и т а л и й. Как ты чувствуешь музыку, Маша!
М а ш а. Я готова слушать тебя и день, и ночь! Ты делаешь на простой гитаре фантастику! Я представляю, если бы ты сыграл на инструменте Страдивари! Помнишь, ты как-то говорил, что у тебя есть гитара Страдивари?
В и т а л и й. Да, но там нужны специальные струны.
М а ш а. Ах, как бы я хотела послушать её звучание!
В и т а л и й. Я поставил нейлоновые, а нужны жильные струны. Такие теперь очень трудно достать. Только с ними будет настоящий эффект. А с нейлоновыми – всего лишь пятьдесят процентов возможности инструмента. Я уже пробовал и не хотел бы его больше профанировать.
М а ш а. Господи! Да я же понимаю, что нужна реставрация, струны...
В и т а л и й. И потом, у меня есть сомнение. Страдивари ли это?
М а ш а. Сомнение? А моё мнение тебя не интересует? Минуту назад говорил, что я чувствую музыку.
В и т а л и й. Хорошо. Но имей в виду – пятьдесят процентов.
Виталий достаёт со стеллажа футляр, открывает его и вынимает старинную гитару.
М а ш а. Это она? Я думала, она лучше выглядит. Такая поблёклая. Вот эта намного лучше смотрится. Блестит хотя бы.
В и т а л и й (раздражённо). Понимала бы чего! Блестит! Не всё золото, что блестит!
М а ш а (опешив). Виталий, я первый раз вижу, как ты психуешь!
В и т а л и й. Прости меня, Маша. Конечно же, инструмент требует реставрации. Но главное-то в нём – звук! (Протирает гитару бархатной тряпочкой.)
Маша усаживается на кушетку и с нетерпеньем ждёт звучания гитары.
В и т а л и й (приготовившись извлечь звук). Ну, с Богом! (Дёргает струну.)
Гитара издаёт дребезжащий звук.
Маша морщится и чешет ухо.
В и т а л и й (восхищённо). Какая глубина! За этими помехами, скрежетанием, завыванием я слышу звуки небесных сфер.
М а ш а. А это точно гитара Страдивари?
В и т а л и й. Думаю, да. Вот его клеймо. Видишь? Ант, двоеточие, Страдивариус, Кремонен, Эф, 1708. Так то! (Сдувает с инструмента пылинку, кладёт его в футляр и прислоняет к стеллажу.)
Раздаются нервные гудки автомобиля.
В и т а л и й. Кто это там всё время сигналит?
М а ш а. О, это, наверное, мой поклонник заждался.
В и т а л и й. Поклонник?
М а ш а. Да. Так, ничего серьёзного. Я не говорила, что я актриса?
В и т а л и й. Я не знал.
М а ш а. Ну, что ты сразу скис, Виталий? Лучше сыграй что-нибудь!
В и т а л и й. В таком случае, я тоже твой поклонник. А ты, между прочим, моя муза! Эту рапсодию я посвящаю тебе! (Берёт акустическую гитару.)
М а ш а. Мне?! Невероятно!
В и т а л и й. Только пока у меня небольшая загвоздка в каденции.
М а ш а. Где? В кан... кон-диции? Что это такое? Просвети.
В и т а л и й. Каденция! Это импровизационная вставка в музыкальном произведении. Она должна быть неожиданной и яркой.
М а ш а. Может быть, я твоя каденция?
Длительный поцелуй.
М а ш а. Ну, играй же!
Виталий начинает играть рапсодию. Маша берёт розу и танцует с ней. Через минуту слышатся настойчивые звонки в дверь. В комнату врывается Николай.
Н и к о л а й. У вас не заперто. Марго, сколько можно ждать? (Подозрительно.) Чем это вы тут занимались?
М а ш а. Разучивали гамму до мажор.
Н и к о л а й. Так долго? За это время можно было разучить целую симфонию!
В и т а л и й (строго). Знаете что, милый человек!
Н и к о л а й. Что?
В и т а л и й. Не забывайтесь, пожалуйста.
Н и к о л а й. А это что у вас на лице?
В и т а л и й. Что у меня на лице?
Н и к о л а й (показывая пальцем). Помада! Извините, конечно, но я нюхну. (Молниеносно нюхнув лицо музыканта.) Твоя помада, Марго! Я тебе её подарил!
В и т а л и й. Маша, у вас все поклонники такие ревнивые?
Н и к о л а й. Поклонники?! И что значит, все? Я – один единственный! Я её жених, между прочим!
В и т а л и й. Жених?
М а ш а. Он шутит, Виталий!
Н и к о л а й. Я не шучу. И в подтверждение этого делаю тебе предложение. Здесь и теперь. Будь моей женой, Марго! (Открывает коробочку с колечком и протягивает Маше.)
М а ш а (кокетливо принимая подарок). Я подумаю.
В и т а л и й. Ты подумаешь?
М а ш а. Я, между прочим, женщина свободная! (Пауза.) Ну, не дуйся, всё ещё может измениться, женатик.
Н и к о л а й. Это что может измениться? Вы меня скоро в гроб загоните, любовнички. У меня, к вашему сведенью, врождённый порок сердца, мне нельзя волноваться. А ты, вредина, с самого начала начинаешь мне изменять, практически, на глазах! Это уму непостижимо! Это чудовищно! Это инфернально! Это... (Хватается за сердце.) Ой! (Качается.)
М а ш а. Сюда его!
Николая укладывают на кушетку.
В и т а л и й. Может, скорую вызвать?
М а ш а. Надо свежего воздуха! (Машет над Николаем полотенцем, которое оставил на кушетке Виталий.) И горячую грелку приложить к пяткам! Есть грелка?
В и т а л и й. Есть!
М а ш а. Быстро вскипяти воду и налей её в грелку!
Виталий поспешно уходит на кухню.
Николай приоткрывает глаз.
Н и к о л а й (тихо). Инструмент здесь?
М а ш а. Здесь. (Показывает на футляр у стеллажа.)
Н и к о л а й. И что?
М а ш а. Клеймо Страдивари. Ант, двоеточие, Страдивариус, Кремонен, Эф, 1708.
Н и к о л а й. Может, подделка. Но всё равно берём. С таким клеймом и подделкой можно поживиться. В той комнате была?
М а ш а. Нет.
Н и к о л а й. Надо там всё прошерстить. Может, какой антиквариат отломится. Клофелин-то не забыла?
М а ш а. У меня в сумочке.
Н и к о л а й. Давай сюда. (Пауза.) Ну же!
М а ш а. Знаешь что, барон? Я выхожу из игры.
Н и к о л а й. Ты что, рехнулась, дура?
М а ш а. Это святой человек. Он посвятил мне симфонию. Вернее, рапсодию. Мне! Такого в моей жизни никогда не было, барон. И больше никогда не будет.
Н и к о л а й. И это во время операции, стерва! Ладно, потом поговорим. Разговор будет серьёзным. Очень серьёзным! А сейчас хотя бы не мешай! И колечко сюда быстро.
Маша отдаёт коробочку с колечком, которую Николай прячет в карман.
Входит Виталий.
В и т а л и й. Вот аптечка. Посмотри, может, найдутся нужные лекарства. (Отдаёт аптечку Маше.)
Н и к о л а й (массируя сердце). Спасибо, мне уже лучше. Нет ли кофейку?
В и т а л и й. Кофе с приступом сердца?
М а ш а. Да у него всё шиворот навыворот!
В и т а л и й. Ну, если так... Маша, давайте и вам принесу.
Н и к о л а й. И себе! (С трудом привставая.) Хоть познакомимся по-человечески.
Виталий уходит на кухню.
Н и к о л а й. Давай клофелин.
Маша роется в сумочке, достаёт пузырёк, который выскальзывает из её рук и разбивается.
Н и к о л а й. Специально, сука?! Ну, смотри у меня!
Входит Виталий, неся на подносе три чашечки и печенье.
М а ш а. Я тут лекарство разбила. Сейчас подмету. Веник и совок на кухне?
В и т а л и й. Да.
Маша уходит на кухню. Мужчины пьют кофе.
В и т а л и й (протягивает руку). Виталий.
Н и к о л а й (жмёт руку Виталия). Николай.
В и т а л и й. Где работаете, Николай?
Н и к о л а й . Я-то? В цирке. Фокусником.
В и т а л и й. Так вы тоже артист?
Н и к о л а й . Я-то? Да, артист.
В и т а л и й. Маша тоже.
Н и к о л а й . Она моя ассистентка. Я её в ящике распиливаю.
В и т а л и й. Я думал, она драматическая актриса.
Н и к о л а й . Хм. Да, иногда она подхалтуривает в драмтеатре. То Офелией, то... как её? Дездемоной!
Входит Маша и сметает осколки в совок.
М а ш а. Хватит заливать!
Маша уходит на кухню.
В и т а л и й. У неё очень глубокий характер.
Н и к о л а й . Это да. Меняет коней на переправе только так! (Пауза.) Сыграл бы что-нибудь, Чайковский. А я подумаю, как жить дальше. Семьёй обзавожусь – заботы.
В и т а л и й. Да чего там играть-то? И так тошно.
Н и к о л а й . Так вот и сыграй, чтобы тошнота отхлынула. Во! Симфонию, которую Машке посвятил! Она мне уже доложила. (Кричит.) Марго! Иди сюда! Щас твою играть будут!
Входит Маша.
В и т а л и й. Только не эту. Я сыграю другую вещь.
Виталий берёт гитару и играет. После нескольких тактов Николай приглашает Машу на танец. Танцуя, он что-то шепчет ей на ухо. Виталий нервно поворачивается к танцующей паре спиной, продолжая играть.
М а ш а (вдруг оттолкнув кавалера). Нет!
Николай даёт ей звонкую пощёчину. Виталий резко поворачивается, прекратив игру.
В и т а л и й. Что случилось?
Николай хлопает себя то по груди, то по икрам, делая вид, что пляшет «Цыганочку».
Н и к о л а й. Танцуем, Шопен! Танцуем! (Пауза.) Эх, пойдём, покурим, что ли, трубадур!
В и т а л и й. Прошу больше так меня не называть!
Н и к о л а й. Хе-хе! Против Чайковского и Шопена не возражал, а вот трубадур ему не нравится почему-то! Где тут у вас балкон?
В и т а л и й. Балкон в той комнате.
Н и к о л а й (напевая). Куда ты тропинка меня завела-а!
Николай подмигивает Маше, украдкой кивнув на футляр с ценным инструментом и показывая глазами на выход. Мужчины выходят на балкон.
Маша, немного постояв, вдруг подходит к футляру, достаёт старинную гитару и ищет место, куда её спрятать. Кладёт инструмент на верхнюю полку стеллажа, отходит и оценивает: видно. Тогда она засовывает гитару под кушетку, закрывает пустой футляр и прислоняет его к стеллажу, как он и стоял прежде.
Входят Виталий и Николай.
Н и к о л а й. А вот ещё анекдот, музыкальный, как раз для тебя! Разговаривают два приятеля. Один другого спрашивает: «Ну как, освоил гитару?» «Нет». «Почему?» «Да вот никак не могу понять, у меня пять пальцев, а струн-то шесть!» «Да-а-а! Представляю, какие монстры на пианино играют!» Ха-ха! Что, не смешно?
В и т а л и й (мрачно). Смешно.
Н и к о л а й. Теперь ты расскажи. А то всё я да я.
В и т а л и й. Хм. Вор спрашивает чёрную кошку, которая перебежала ему дорогу, когда он шёл на дело: «На кого работаешь?» «Мур!» – ответила кошка.
Н и к о л а й. Вот сука! Ха-ха!
В и т а л и й. Друзья, мне надо заниматься. Извините. Мне предложили написать музыку к фильму. Послезавтра сдача материала.
Н и к о л а й. Я понимаю, маэстро. Сейчас исчезнем. Только, нельзя ли ещё кофейку на посошок?
В и т а л и й. Хорошо.
Виталий уходит на кухню.
Н и к о л а й (с ужасом на лице). Там ментовская форма висит! Надо быстро валить отсюда! Бери футляр и жди меня в машине!
М а ш а. Бери сам.
Н и к о л а й. Бери, говорю! А я пока его заболтаю!
М а ш а. Нет, ты бери! Я в тот раз брала.
Н и к о л а й. Ты чего, боишься, что ли? Разницы нет, кто взял. Мы с тобой подельники – вместе работаем. Так что бери со спокойной совестью!
М а ш а. А ты почему не берёшь? Я чувствую, если заметут, всё на меня свалишь! Трус и подлец!
Н и к о л а й. Дура! Говорю же тебе, что разницы нет... Тихо! Замок щёлкнул в прихожей.
Входит Ольга в полицейской форме.
Н и к о л а й (тихо). Кранты, приехали. Добазарились.
О л ь г а (приветливо). Да у нас гости!
Н и к о л а й. Здрасьте.
М а ш а. Здрасьте.
О л ь г а. Здравствуйте, здравствуйте. А где Виталий? (Громко.) Виталик!
Входит Виталий с кофе на подносе.
В и т а л и й (удивлённо). Ты уже?
О л ь г а. Поменяли смены. Хоть бы позвонили заранее! Разгильдяи!
В и т а л и й. Так я и поверю! Накрыть хотела! С поличным взять! Ладно уж... Знакомьтесь. Это Маша, которая берёт у меня уроки. Это её жених Николай. А это моя жена Ольга.
Н и к о л а й (целует руку Ольги). Очень приятно, товарищ капитан.
О л ь г а. Мне тоже.
М а ш а (кивает). Очень приятно.
О л ь г а (пристально всматриваясь в лицо соперницы). Какие дерзкие глаза. Ну, будем знакомы. Присаживайтесь.
Н и к о л а й. Да мы пойдём. Виталий нас уже угощал.
М а ш а (тихо). Посиди минутку ради приличия.
Н и к о л а й. Ну, если только минутку.
Все рассаживаются вокруг столика.
Н и к о л а й (после паузы Ольге). Как на поприще криминалистики?
О л ь г а (пожимает плечами). Как всегда.
Н и к о л а й. Много ли изловили бандитов?
О л ь г а. Да немало в этом году.
Н и к о л а й. А из свеженьких дел что-то есть интересное?
О л ь г а. Что вы так интересуетесь делами полиции?
Н и к о л а й. Я... Люблю читать детективы. Думаю, и самому сделать пробу пера.
О л ь г а. Ну, раз так... Сейчас в городе орудует шайка жуликов по антиквариату, старинным инструментам, картинам. У одного старого музыканта свистнули скрипку Амати. А зашли к нему под видом социальных работников. Дед описал воров. Это мужчина и женщина. Составили их фоторобот. Вот вы уже и заскучали. Это не интересно.
Н и к о л а й (подавленно). Какие... нехорошие... люди.
В и т а л и й. А вообще, Ольга, они артисты цирка. Николай фокусник, а Маша его ассистентка.
О л ь г а (оживлённо). Правда? Виталик, как мы давно не были в цирке!
Н и к о л а й. Всегда, пожалуйста. В любое время.
О л ь г а. Давайте на этих выходных?
Н и к о л а й. Отлично! Мы вам позвоним. У Маши есть телефон Виталия.
О л ь г а. А покажите нам сейчас какой-нибудь фокус!
Н и к о л а й. Хм. Понимаете, нужна специальная аппаратура. У меня фокусы сложные. Я вон Машу пилой распиливаю. Это вам не картишки передёрнуть!
О л ь г а. Ну, какой-нибудь простенький.
В и т а л и й. Сказали же тебе, аппаратура нужна. В цирке всё увидишь!
О л ь г а. Ну, простенький!
Н и к о л а й. Хорошо. Дайте монету.
Ольга достаёт из кошелька монету и отдаёт Николаю.
Н и к о л а й. Сейчас я затру эту монету в своё предплечье.
Николай закатывает левый рукав пиджака и пальцами правой руки втирает в голое левое предплечье монету. Затем дует в это место и одновременно отпускает правую руку. Монета падает на пол.
О л ь г а. Ха-ха! Не получилось!
Н и к о л а й. На первый раз не вышло. Ещё одна попытка.
Николай прячет монету в левой руке, а правой втирает пустое место.
Н и к о л а й. Фу! (Отпускает правую руку.) Нету!
О л ь г а. А где же монета? Браво! (Хлопает в ладоши.)
Н и к о л а й. Возвращаю. (Протягивает Ольге монету.) Чужого никогда не беру.
О л ь г а. Как это у вас так получилось?
В и т а л и й (раздражённо). Это детский фокус. Я знаю его секрет. Вот если бы вы, так сказать, телепортировали более крупный предмет, который не помещается в ладони, тогда я, может быть, и удивился бы.
М а ш а (внезапно). Можно и крупный.
О л ь г а. Крупный? Давайте, давайте!
Н и к о л а й. Нам давно пора! Извините, но мы вынуждены попрощаться.
О л ь г а. Нет! Сначала фокус!
М а ш а (оглядывает комнату). С чем бы нам поработать? А вот!
Маша берёт футляр, где лежала старинная гитара, и кладёт его на пол.
В и т а л и й. Маша, там очень ценный инструмент. Может быть, поработаете с другим предметом?
О л ь г а. Чем ценней предмет, тем щекотливей фокус. Продолжайте, Маша!
М а ш а. Нужен большой платок или хотя бы простыня.
Н и к о л а й. Что ты собираешься делать, Марго?
О л ь г а. Шаль подойдёт? (Протягивает Маше шаль.)
М а ш а. Вполне. (Накрыв футляр шалью.) Новая магическая фраза, которая до сих пор действует безотказно. Слава КПСС! Фу!
О л ь г а. Оригинальное заклинание.
Маша сбрасывает шаль с футляра.
О л ь г а. Ну, и чего? Не поняла.
М а ш а. Посмотрите внутри.
Виталий открывает футляр. Он пуст.
В и т а л и й (удивлённо). Пусто!
О л ь г а. Вот это да! Это поразительно!
Н и к о л а й (Маше). Где инструмент, стерва?
М а ш а. Нету! Ха-ха!
В и т а л и й (взволнованно). А гитара вернётся?
Н и к о л а й. А как же, дорогой маэстро!
Николай закрывает футляр и накрывает его шалью.
Н и к о л а й. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить! Фу!
Николай сбрасывает шаль и ставит футляр к стеллажу.
Н и к о л а й. Всё! Инструмент на месте! (Стучит пальцем по футляру.) Ну, до свидания! Всего хорошего! Марго!
В и т а л и й. А гитара точно там?
Н и к о л а й. Обижаешь, дружище! Перед выходными мы вам позвоним, и ждём вас в цирке!
В и т а л и й. А я жду вас сегодня вечером в ресторане. Маша знает, в каком.
Н и к о л а й. Непременно будем. До свидания.
М а ш а (тихо Виталию). А твоя жена пустышка, хоть и мент.
О л ь г а. До свидания. Рада была познакомиться.
Николай и Ольга уходят.
О л ь г а. Интересные у тебя друзья. Но сдаётся мне, что эта особа, Марго, как называет её фокусник, положила на тебя глаз. Или ты на неё? Что молчишь, Виталик?
В и т а л и й. Николай её жених. Всё!
О л ь г а. С ней покончено, хочешь сказать? А я её где-то видела.
В и т а л и й. Она артистка. Может, на афише?
О л ь г а. Возможно. Да, на какой-то бумаге. Стоп! У меня возникло подозрение. Проверим.
Ольга достаёт из портфеля папку с бумагами и просматривает их.
О л ь г а. Что?! Иди сюда! Вот фоторобот жуликов! Это она! А это он! У нас были воры! Задержать!
В и т а л и й. Щас! Они уже на машине укатили!
О л ь г а. Надо проверить, всё ли на месте! Гитара! (Открыв пустой футляр.) Пусто! Ну, ты и лох! У тебя прямо на глазах спёрли инструмент Страдивари!
В и т а л и й. Вот это каденция! (Бессильно опустившись на стул.) Вот это каденция!
О л ь г а. На какой машине они были? Какой номер?
В и т а л и й. Не знаю.
О л ь г а. Она тебе звонила. Дай свой мобильник! (Ищет в мобильнике Виталия нужный номер.) Вот утренний звонок! Это она?
В и т а л и й. Да.
О л ь г а (слушает телефон, набрав номер). Ну, конечно! Номер уже заблокирован! (Набрав другой номер.) Опергруппа? Капитан Полушкина! Сообщаю, в квадрате М14 на легковом автомобиле едут преступники, которые только что похитили гитару Страдивари. Мужчина лет сорока и женщина лет тридцати. Марка машины? Не знаю. Номер? (Рыдая.) Не зна-аю! Хорошо. До связи. (Пауза.) А ты что сидишь, как тетерев сонный?! У тебя из-под носа целое состояние увели! А он сидит себе, как ни в чём не бывало!
В и т а л и й (взорвавшись). За-мол-чи! Как же меня достала эта бытовуха! Да чёрт с ней с этой гитарой! Гори она синим пламенем! Мне фразу нужно подобрать и гармонию разнообразить!
Виталий берёт гитару, пытается что-то сыграть, но опускает руки и сидит молча. Ольга снимает китель, выходит в прихожую и быстро возвращается с пылесосом.
О л ь г а (ворчит, сбавив пыл). Опять срач развел! Осколки валяются!
Ольга включает пылесос, который работает с выразительными подвываниями, и пылесосит пол. Виталий играет «Реквием для гитары и пылесоса». В этой трагически-похоронной композиции выражается конфликт между давящим бытом и голосом творчества.
Ольга пылесосит под кушеткой и наталкивается шлангом на гитару. Она заглядывает под кушетку.
В и т а л и й (в восторге). Нашёл! (Несколько раз берёт долгожданный аккорд.) Нашёл! (Играет новую фразу.) Вот она каденция! Сложилась!
О л ь г а. И я нашла! (Вытаскивает из-под кушетки старинную гитару.) А встряска всё-таки тебе помогла. (Подойдя к мужу.) Я была не права, прости. Ты гений!
Виталий надевает бабочку и фрачный пиджак. Кланяется перед Ольгой. Ольга аплодирует.
В и т а л и й. Рапсодия с каденцией Си минор.
Виталий исполняет своё сочинение полностью с найденным аккордом и музыкальной фразой.
З а н а в е с