В тумане белых ночей
(Есть вариант в главках)
гл. 1 Заезд
Галина Юрьевна впервые увидела Адриано в санатории "Репино" в день заезда. С утра в холле административного корпуса толчея неимоверная, народу не протолкнуться. Гул человеческих голосов не смолкает ни на секунду.
Здесь проходила регистрация, после которой вновь прибывших отдыхающих записывали на медицинские процедуры.
Неожиданно Галина Юрьевна почувствовала на себе чей-то взгляд. Она внимательно посмотрела вокруг и увидела невысокого темноволосого молодого человека в джинсовом костюмчике.
Незнакомец пристально смотрел на неё, но, столкнувшись с её взглядом, стушевался и опустил глаза в пол.
С виду казался он худым и тонким, но грудь у него была крепкая, как обычно у людей, занимающихся спортом.
Нервное болезненное лицо, покрытое тусклой бледностью, -- вот, пожалуй, и всё, что сразу бросилось ей в глаза.
Адриано исполнилось 18 лет, он учился в музыкальном училище, неплохо играл на скрипке. Молодой человек рано лишился родителей, несколько лет провёл в детском доме, пока его не забрала к себе родная тётушка.
К сожалению, счастливых дней в его жизни выдалось немного -- и всё из-за проблем со здоровьем. Сказывалось наследственное заболевание: мышечная дистрофия, вызывающая слабость мышц бёдер и ног. По этой причине он ходил
с палочкой и слегка прихрамывал.
Галина Юрьевна работала хореографом в одном из дворцов культуры Ленинграда - вела занятия в школе бальных танцев.
Она была удивительно женственна. Лицо миловидное, одухотворённое, тонко очерченное, и очень живые глаза, в которых частенько поблескивали весёлые озорные огоньки.
Её длинные шелковистые с шоколадным отливом волосы были не расчёсаны и спадали на плечи толстыми густыми завитками. Она не пользовалась заколками и булавками, не любила причёски, а потому её волосы развивались даже от лёгкого ветерка, что только подчёркивало романтичность и мечтательность её натуры.
На ней было чёрное облегающее платье без рукавов, на шее -- жёлтый шифоновый шарфик.
Когда Адриано впервые увидел её, он почувствовал в ней существо близкое, уже знакомое, словно видел её когда-то
в детстве. Особенно его пленило молодое оживление на её лице. Он почувствовал внутреннюю доброту и тонкую душевную организацию во всём её облике, в её взгляде, в её улыбке.
Определить её возраст было не так-то просто, но, судя по взрослой дочери, привозившей её на машине, ей было где-то под сорок.
По окончании регистрации, состоялась вступительная беседа главврача, после чего всех вновь прибывших расселили по номерам.
Галине Юрьевне достался одноместный номер, а Адриано -- двухместный. Его соседом оказался маленький сухенький старичок в очках, Сан-Саныч. Он захватил в санаторий целую стопку книг и собирался их всех перечитать.
Обстановка в двухместных номерах была самая простецкая: кровати, платяной шкаф, две тумбочки и столик со стульями. Проживание в одноместном номере стоило дороже, ибо здесь, помимо мебели, имелся ещё туалет с душевой кабинкой.
Санаторий "Репино" находился на берегу Финского залива. В этом месте всё побережье -- сплошная вереница домов отдыха, пансионатов, различных здравниц. Не зря район, в котором расположен санаторий, называется Курортный.
И совсем не случайно вся территория от Сестрорецка до Зеленогорска сегодня превратилось в сплошную питерскую Рублёвку.
В то время в санатории ещё не строились высокие каменные здания, отдыхающие и обслуживающий персонал размещались в двухэтажных деревянных домиках, выкрашенных зелёной краской.
После ужина в танцевальном зале, увешанным мигающими гирляндами, прошёл вечер знакомств, а после начались танцы. Мужчин, как обычно на таких мероприятиях, было меньше. Да и те, как правило, заявились с жёнами.
Всё же Галине Юрьевне удалось станцевать пару танцев с пригласившим её статным седовласым капитаном в белой морской форме. Вояка бросал на неё недвусмысленные взгляды и осыпал дежурными комплиментами.
Танцевал он, конечно, мастерски, но радости от танца она не испытывала, ибо постоянно находилась под рентгеном. Полная женщина в цветастом платье, судя по всему, его жена, не сводила с неё ревнивых глаз.
Молодой человек в джинсовом костюмчике тоже был в зале, но, к сожалению, не танцевал. Он стоял у стенки и, как ей показалось, с грустью смотрел на танцующих. И тут объявили белый танец.
«Осенний свет пробил листву,
Над нами листья плывут в синеву…»
Галина Юрьевна ещё раз взглянула на юношу. «А почему бы и нет?» -- неожиданно мелькнуло в голове. Она направилась к молодому человеку. «...а походка у ней была такая, что иные чудаки в те, увы! уже далекие времена — от одной этой походки с ума сходили. "Эта женщина, когда идет к тебе, точно всё счастье твоей жизни тебе навстречу несёт", — говаривал один из них». Подойдя к Адриано, она приветливо улыбнулась.
-- Вас можно пригласить, загадочный незнакомец? – спросила она.
-- Я плохо танцую, -- с некоторым смущением ответил он.
-- Ничего страшного, это медленный танец, -- успокоила она его. -- Можно вообще стоять на месте и только ушами шевелить.
Шутка ему понравилась, его брови поползли вверх. Поколебавшись пару секунд, молодой человек отставил палочку
к стене и вышел в круг. Галина Юрьевна положила правую руку ему на плечо, он обхватил её за талию, и они вместе с другими парами медленно поплыли по залу. Прикосновение её рук, её улыбка, шорох её платья приводили молодого человекав сладкий трепет.
«Осенний свет, к чему слова,
Осенним светом полна голова»
Сначала их движениям не хватало слаженности. Но вскоре они обрели уверенность и стали превращаться в единое целое, плавно сливаясь с музыкой, когда каждое движение предвосхищало, ловило и продолжало мелодию. Удивительно, как же легко ей было с ним танцевать.
Его мягкий, тёплый, обволакивающий взгляд ласкал её душу, тёмные глаза смотрели с бесстрашной прямотой.
Она почувствовала лёгкое волнение. От него повеяло юношеской свежестью, обжигающей её грудь.
«Пора бы уж представиться», -- вертелось в голове.
-- Галина Юрьевна, -- выдавила она из себя.
-- Адриано, -- кивнул молодой человек.
-- Какое странное имя?
-- Это в честь дедушки итальянца. В конце войны после ранения он оказался в нашем плену в лагере для военнопленных, там же, на кухне, работала моя бабушка…
-- Как романтично! – покачала головой Галина Юрьевна. – Интересно, какое значение этого имени?
-- В переводе оно означает адриатический или тот, кто родом с побережья Адриатического моря.
Как партнёрша она старалась двигаться медленно и осторожно, учитывая его возможности. Но он, словно прочитав её мысли, сказал, что может ходить и без палочки. Просто с палочкой он чувствует себя уверенней.
Когда смолкла музыка и танцующие пары стали расходиться по сторонам, Галина Юрьевна и Адриано продолжали стоять в середине зала в полной растерянности. Им казалось, что танец ещё не кончился и музыка вот-вот должна снова заиграть…
На следующее танго её снова пригласил всё тот же седовласый капитан. Впрочем, Адриано тоже не пришлось долго стоять, его пригласила девушка в розовом с длинными чёрными волосами. Звали её Юля, здесь она отдыхала вместе со своей сестрой. У девушки было несколько круглое, но приятное лицо с ярко-накрашенными глазами.
А румянец во всю щёку -- ну точь-в-точь, как у кустодиевских красавиц.
В конце вечера Юля попросила молодого человека проводить её до дома. Адриано выполнил её просьбу.
гл. 2 Скрипка на берегу
Белый зыбкий туман
Льётся сонный дурман
Этот заезд проходил в конце июня, когда в Питере ещё стоят белые ночи. Ночью светло, как днём. Исчезают все тени.
В древности считали, что тени существуют на границе между добром и злом, поддерживая баланс. А когда этот баланс пропадает, человек способен на всё. Он может стать невменяемым и за себя уже не отвечает. Я думаю, совсем не случайно,
что именно в нашем городе зародились три революции.
В тумане белых ночей есть своя красота, своё таинство; в размытых границах, в недосказанности, в неясных очертаниях чувствуется что-то мистическое и загадочное.
«Не слышно ни ветра дыханья,
Ни плеска сокрытой реки.
И только тумана касанье,
Прохладной и влажной руки...»
На следующее утро Галина Юрьевна надела синий спортивный костюм с белыми полосками, сделала зарядку и,
выйдя на песчаный берег залива, побежала вдоль пенистой кромки воды.
Солнце ещё не показалось на небе, но рассвет уже подсветил краешек горизонта, окрасив его нежной палевой дымкой. Какой прекрасный миг природы! Время поэтов и влюблённых! Жалко, что быстротечное мгновенье быстро исчезнет, и по законам природы поэзия рассвета должна будет уступить место прозе жизни.
«Ночи стоят белые, мужики несмелые», -- почему-то вертелась в голове дурацкая частушка.
И вдруг она услышала нежные протяжные звуки. Нет, это не было пение птиц или свист ветра на берегу -- жалобно стонала скрипка.
Галина Юрьевна внимательно посмотрела вдаль и увидела мужской силуэт на небольшом пригорке. Когда она добежала до незнакомца, тот повернул голову в её сторону и прекратил играть. Ну надо же! Кто бы мог подумать! Этим музыкантом оказался Адриано.
-- Не верю своим глазам! -- выдохнула Галина Юрьевна и остановилась. -– Это снова вы?
-- Собственной персоной, -- ответил он. – Отпираться не буду.
-- Как вы играли! – с изумлением выпалила она. –- Просто нет слов!..
-- Очень тронут, -- прижав руки к груди, с благодарностью кивнул он.
-- Услышав такую музыку, я думаю, любая девушка, не задумываясь, подарила бы вам своё сердце.
-- А вы? -– улыбнулся он.
-- А я, -- с мягкой усмешкой сказала она, -- в силу своего преклонного возраста, могу вам предложить только трепетную дружбу.
-- Это не так уж и мало, -- одобрительно махнул он рукой. -– Я принимаю ваше предложение.
(оба весело засмеялись)
-- Интересно, что вы играли? -– полюбопытствовала восторженная слушательница.
-- Никкола Паганини "Каприс 24" ля минор.
-- Музыка души! Этот протяжный плач скрипки чем-то напоминает человеческий голос.
-- Вы угадали: скрипичную музыку и называют музыкой души, -- ответил Адриано. -- А скрипку -- королевой оркестра.
-- Согласна, -- склонила голову Галина Юрьевна, -- самые нежные мелодии конечно же у скрипки. Под эту музыку хочется чего-то возвышенного.
«Пора, мой друг, пора!» -- продекламировала она.
«Покоя сердце просит...», -- подхватил он и далее они построчно прочли стихотворение.
«Летят за днями дни»
«И каждый час уносит»
«Частичку бытия…»
-- Как прекрасно, когда люди с полуслова понимают друг друга!-- подняв брови, улыбнулась Галина Юрьевна. --
Да, кстати, как у вас с той девушкой в розовом? По-моему, она очень мила.
-- Я просто её проводил. – неуверенно ответил он.
-- Ну для первого вечера этого достаточно, -- хитро сощурив глазки, сказала она.
Они ещё немного поговорили о музыке, а перед тем как покинуть Адриано, Галина Юрьевна ему напомнила, что сегодня после завтрака все идут в лес за ягодами.
гл. 3 В лесу
За культмассовую работу в санатории отвечала Нелли Ивановна – миниатюрная женщина с короткими рыжими волосами. Она и повела всех желающих в лесные ягодники за железной дорогой. Заметим, что Нелли Ивановна была давней подругой Галины Юрьевны, они учились в одной школе в Выборге. Именно Нелли Ивановна и предложила нашей героине горящую путёвку в санаторий за полцены.
Адриано пошёл в лес в своём обычном джинсовом костюмчике, оставив палочку в номере, а Галина Юрьевна, как и была на пробежке, осталась в своём синем спортивном костюме.
Желание выкупаться в заливе пришлось отложить из-за непогоды. Резко похолодало. Небо превратилось в серое полотно. Северный ветер раскачивал кроны деревьев, гнал к берегу яростную приливную волну.
Пока шли в лес, Адриано и Галина Юрьевна всё время находились вместе и о чём-то оживлённо беседовали. Это вызывало определённые вопросы у окружающих, особенно у Юли, постоянно державшей Адриано в своём поле зрения. Ей даже удалось отойти с ним на несколько минут в сторонку и о чём-то поговорить.
Воспользовавшись моментом, Нелли Ивановна подошла к своей подруге и полюбопытствовала, кем ей приходится этот молодой человек. Наша героиня не растерялась и, обратив всё в шутку, с улыбкой сообщила, что это её приёмный сын. Удивительное дело, но Нелли Ивановна сразу поверила в эту шутку, впрочем, как вскоре и все отдыхающие, ибо по-другому объяснить их дружеское расположение друг к другу было просто невозможно. После этого разговора Галина Юрьевна и Адриано договорились перейти на «ты», как и полагается при общении матери с сыном.
Когда переходили железнодорожные пути, подруги обменялись новостями, подискутировали о прочитанных в последнее время книгах. Так, Нелли Ивановна, перечитав «Яму» Куприна, выдала удивительную сентенцию:
-- Теперь я окончательно убедилась: чем меньше женщина любит, тем лучше она устраивает свою жизнь.
Не случайно, что самыми успешными владельцами петербургских публичных домах в основном были жительницы Германии и других северных стран Европы. Они меньше подвержены чувствам, чем жительницы, скажем, Италии или Испании.
Когда зашли в зелёную чащу, по траве ещё стелился прозрачный белый туман. А какой здесь запах! Дышишь чистым пьянящим воздухом утреннего леса! Тут прохладно и тихо, лишь изредка над головой слышится пение птиц.
Выйдя на заросли черники и голубики, все с жадностью набросился на это лакомство. Но очень скоро люди насытились и так объелись, что уже ничего не лезло в желудок. Пришлось собирать ягоды для будущего варенья в пластиковые ведёрки, которые практичная Нелли Ивановна предусмотрительно захватила с собой. От ягодного сока у всех посинели губы.
А отмыть его, как известно, быстро не получится.
Увидев, что Юля собирает ягоды рядом с Адриано, Галина Юрьевна решила оставить молодых одних и незаметно их покинула. Часа через полтора, набрав полведёрка ягод, она вышла на просеку, где и столкнулась с Адриано. Юноша был один.
-- А где Юля? – спросила Галина Юрьевна.
-- Она ищет бруснику, -- ответил он.
-- Брусника будет только в августе, сейчас не её время.
Они свернули на тропинку и направились к месту сбора.
-- Ты зачем нас оставила одних? – неожиданно спросил он.
-- Чтоб вы пообщались, -- быстро нашлась она и игриво улыбнулась.
-- Она же не в моём вкусе, -- скривил губы Адриано. – Я даже не знаю, о чём с ней говорить. За последний год она ни одной книжки не прочитала, всё время хихикает и только смотрит мне в рот.
-- Зато она в коротенькой юбке, -- сделав невинные глазки, заметила Галина Юрьевна.
Адриано тяжело вздохнул и нахмурил брови.
-- Для меня это не главное, -- сказал он.
-- А что для тебя главное?
-- Для меня в девушке главное -- глаза.
-- Ох, какие же вы мужчины привередливые! – замотала она головой. -- До старости будете женихаться.
Прямо как у Пушкина.
«Женись!» – На ком?..
«На Хальской». – Смех у ней дурацкой.
«На Шиповой». – Бедна, толста.
«На Минской». – Слишком томно дышет.
«На Турбиной». – Романсы пишет.
«На Маше Липской». – Что за тон! Гримас, ужимок миллион.
-- Насильно мил не будешь, -- упрямо заявил Адриано.
-- Стерпится-слюбится. Если хочешь, я могу быть твоим консультантом в любовных делах, -- серьёзным тоном заявила она. -- Я думаю, вдвоём мы сможем достигнуть хорошего результата.
От удивления он вытаращил глаза, стараясь переварить сказанное. Но пока он думал, Галина Юрьевна не выдержала и рассмеялась, чем окончательно смутила молодого человека.
-- А что со мной? – немного успокоившись, сказала она. -- Только время терять.
-- Я лучше буду с недоступной, но с любимой женщиной! -- с пафосом произнёс Адриано. -- Чем с доступной, но нелюбимой!
-- Вот это мне уже нравится! -- закатив глаза в небо, восхитилась она. -- Слова не мальчика, но мужа!
Они шли по густой траве, на которой виднелась белая слизь.
-- А что это за оплёванная трава? – спросил Адриано.
-- Она не оплёванная, это кукушкины слёзы или любка. Эту слюну выделяет личинка пенницы-цикады, живущая в этой слюне. А самцы цикады, как известно, во время брачного периода издают очень громкие звуки для привлечения самок.
-- А что это за хрупкие создания? – спросил он, указывая на невысокие растения вдоль тропы.
-- Это красавец, хвощ лесной. Животные любят его поедать. Бабы раньше в деревнях его сок в голову втирали для роста волос.
-- А больше всего здесь почему-то жёлтых цветов.
-- Это мать-и-мачеха. А почему так названы, знаешь?
Адриано пожал плечами и замотал головой.
-- У них нижняя часть листа с ворсинками тёплая -- это мать. А верхняя -- гладкая холодная –- это мачеха.
-- Удивительно, как многое ты знаешь, Галина Юрьевна, -- поразился Адриано.
-- Надо иногда книжки умные читать, -- с сарказмом заметила она. -- А не только с девицами по ночам шастать.
Он смущённо опустил голову.
В это время они подошли к небольшому ручью с топкими берегами и наткнулись на прогнивший разломанный берёзовый ствол. Видимо, по нему в своё время переходили водную преграду. Галина Юрьевна растерялась. Она испугалась прыгать, так как ручей был достаточно широк. Для Адриано же это был удобный случай выказать свою галантность.
Он скинул ботинки, засучил джинсы и, подхватив её на руки, стал переходить ручей. Галина Юрьевна, боясь упасть в воду, охватила его шею и как можно сильнее прижалась к нему.
«Какая же она маленькая и уютная!» -- пронеслось в голове. Как же ему было приятно её держать.
Дыхание у него сбилось, он чуть не потерял равновесие, но всё же, хоть и не без труда, устоял на ногах.
Галина Юрьевна тоже почувствовала прилив сил. Непонятно откуда взявшееся волнение наполнило её душу.
Щёки покрылись нежным румянцем, предательски ослабли колени.
Он перенёс её на другой берег, а затем вернулся за ягодами и обувью. Какое-то время Адриано не мог идти дальше
из-за сильного сердцебиения. Он остановился и ждал, пока сердце немного успокоиться.
-- Кстати, я забыла спросить, -- спохватилась она. -- У тебя девушка есть?
-- Вроде бы есть, а вроде бы нет, -- горестно вздохнул Адриано.
-- Это ещё как? – с удивлением спросила она.
-- Моя Катерина ведёт себя как-то странно последнее время. Уже неделю не подходит к телефону.
-- Может, с ней что-то случилось?
-- Я не знаю, -- пожал он плечами, -- не дозвониться.
-- Какая-то путаница -- ничего не понимаю. Если она решила расстаться, лучше сказать об этом прямо, чем резину тянуть.
(какое-то время они оба молчали)
-- А ты замужем? – неожиданно спросил он.
Она расплылось в улыбке.
-- Давненько меня об этом не спрашивали, -- вздрогнула она. -- Но раз интересует, -- скажу.
С мужем я развелась ещё в молодости, по глупости. Однажды он не пришёл ночевать, я приревновала и выгнала его
из квартиры, несмотря на все его оправдания. Лишь позже я узнала, что была неправа. Оказалось, в ту ночь просто развели мосты.
-- А позвонить он не мог?
-- У нас в квартире не было телефона. Мы стояли на очереди два года.
гл. 4 Пронесло
Так как погода и не думала улучшаться, на третий день после завтрака народ снова потянулся в ближайший сосняк, на этот раз собирать грибы. Вместо вёдерок взяли полиэтиленовые пакеты…
Затянутый серой дымкой после холодной ночи, лес встретил отдыхающих свежим ветерком, ароматом хвои, звонким щебетаньем птиц. Низко летали ласточки. Мутные клочья облаков разметало по небу.
Какое же это чудо – после шума и суеты огромного города очутиться в лесной прохладе! Здесь будто остановилось само время, приглашая насладиться красотой и величием природы.
В траве стрекочут кузнечики, перед глазами кружатся яркие бабочки, над головой мелькают желтобрюхие синички.
По деревьям с ветки на ветку прыгают ловкие рыжие белки, но в отличие от городских белок, еду они не выклянчивали. Сверкающие капельки росы сделали зримыми все паутинки, висящие на ветвях.
К сожалению, грибов почти никто не нашёл -- местные грибники опередили: они основательно прочесали все окрестные лесные угодья.
Воспользовавшись тем, что основная группа ушла далеко вперёд, Адриано с Галиной Юрьевной решили добавить немного адреналина в крови. Натолкнувшись на бревенчатую триангуляционную топографическую вышку, они залезли на самую её вершину по деревянным плашкам.
Воздух тут просто удивительный! Дышишь полной грудью, а надышаться не можешь! Ну и ветерок здесь, конечно, пронизывает до костей. Но ради такой красоты, которая открылась перед их взором, можно было и потерпеть.
Смотришь с высоты птичьего полёта и дух захватывает! Знаменитые карельские леса. Они расстелились зелёным ковром по холмам, устремляясь к самому горизонту. А на западе Финский залив сверкает стальным блеском. Отсюда, с высоты птичьего полёта, чётко просматриваются извилистые тропы, проложенные местными рыбаками от одного лесного озера
к другому.
Когда спустились на землю, Адриано решил послушать музыку. Он надел наушники и подключил их к плееру.
После чего он стал удивительно рассеянным, ничего не замечал, постоянно спотыкался о торчащие из земли бурые корни деревьев. Возле одной из сосен Адриано остановился и, закрыв глаза, полностью погрузился в понравившуюся ему мелодию.
Но тут неожиданно раздался оглушительный треск. У высохшей сосны, под которой он стоял, обломился огромный изогнутый сук. Галина Юрьевна, стоящая неподалёку, сразу это заметила -- её бросило в жар. Адриано же ничего не слышал и даже не подозревал, какая опасность ему угрожает.
-- А-а! – закричала испуганная женщина и, подбежав к нему, двумя руками сильно толкнула его в плечо.
Парочка отлетела на несколько метров -- и тут же на то место, где только что стоял Адриано, с шумом и грохотом рухнула деревянная загогулина, подняв в воздух высокий столб пыли.
… Они лежали рядом, оба бледные и перепуганные. Но, славу богу, всё обошлось.
-- Ну как, ты жив? – спросила его Галина Юрьевна, когда облако пыли осело на землю.
-- Да, нормально, -- ответил он. – Только в спине почему-то боль. Наверно, ушибся о корень.
Немного отдышавшись, Адриано растерянно произнёс:
-- Вы спасли мне жизнь! -- Даже не знаю, как вас благодарить.
-- Теперь ты обязан на мне жениться! – сделав серьёзное лицо, потребовала Галина Юрьевна.
Он смутился, втянул голову в плечи и не знал, что ответить.
-- Да ладно, не боись! -- засмеялась она. -- Матрос ребёнка не обидит.
От этих слов его даже немного передёрнуло.
-- А ты знаешь, -- продолжала "царапаться" Галина Юрьевна. -- Если мужчина немного хромает, то это не так уж и плохо.
-- Почему? -- удивлённо спросил он.
-- Налево не будет ходить, -- засмеялась она громче прежнего.
Последние слова, видимо, задели его самолюбие, он схватил пересмешницу и уложил на лопатки.
-- Ну, это уже слишком, Адриано, не хулигань! – с деланным возмущением пожурила его спасительница.
Он замер и ничего не ответил.
-- А как же твоя девушка? – кокетливо улыбнулась она.
Он тяжело вздохнул и нехотя отпрянул в сторону.
-- Простите, Галина Юрьевна!
-- А где волшебное слово?
-- Пожалуйста.
-- Ну вот, совсем другое дело. Кстати, мы же договорились перейти на «ты». Делаю тебе замечание.
Когда они встали и отряхнулись от пыли, она игриво посмотрела на него и укоризненно покачала головой.
-- Так хотелось очутиться в крепких мужских объятиях, но сегодня, видимо, не судьба.
После этих слов она тут же бросилась бежать, петляя между деревьями. Адриано пустился за ней, но догнать её так и не смог. Когда она подошла к нему с поднятыми руками, он не стал брать её в плен, а просто поцеловал.
Одна из пуговиц на его рубашке оторвалась и висела на одной нитке. Галина Юрьевна сорвала пуговицу и положила себе в карман.
-- Надо будет потом пришить, -- сказала она.
гл. 5 Лечебная процедура
Вернувшись в санаторий, они зашли в её номер. Галина Юрьевна попросила его снять рубашку и, когда он это сделал, достала иголку с ниткой и стала пришивать пуговицу.
-- Как у тебя спина? – поинтересовалась она.
-- Побаливает, -- скривив губы, ответил он.
-- Когда я занималась балетом, такие падения у нас были не редкость.
-- И что вы делали? – спросил Адриано. – Обращались к врачу?
-- Только в крайнем случае. Обычно мы использовали специальные мази и делали массаж.
Боль быстро проходила.
-- А можно сделать массаж?
-- Да не вопрос.
Пришив пуговицу, она попросила его снять майку и лечь животом на кровать. А когда он выполнил её просьбу, она стала его «истязать».
Сначала она простучала по его спине кулачками, затем ребром ладони «отбила чечётку», а потом тщательно размяла ему позвонки. Адриано было приятно прикосновение её рук. Женские пальцы легко и свободно пробегали от шеи до поясницы, словно пальцы опытного пианиста, извлекая из его тела музыку блаженства.
В конце лечебной процедуры Галина Юрьевна стала разглаживать ладонями его спину.
-- У тебя хорошо развит плечевой пояс, -- отметила она. -- Ты чем-то занимался?
-- Да, плаванием, -- ответил он.
Адриано так разомлел, что даже не расслышал её слов: «сеанс окончен». Как же ему не хотелось вставать и одеваться.
Да и она, честно говоря, не на шутку разволновалась, почувствовав небольшое головокружение.
«Этого мне ещё не хватало! -- растерялась Галина Юрьевна. -- Всё! Хватит! Возьми себя в руки! – строго приказала она себе. – Только без глупостей! Не забывай: ты благоразумная, серьёзная женщина, а он совсем ещё мальчишка».
-- Нужно ещё два-три сеанса, -- в заключение твёрдым голосом сообщила она. – И боль пройдёт.
гл. 6 Щучье озеро
На четвёртый день заезда погода наконец-то наладилась. Солнце по-хозяйски разлеглось на небе, никуда не торопясь, ветер стих. Юркие ласточки высоко парили над землёй.
Неугомонная Нелли Ивановна именно в этот день решила организовать велопробег на Щучье озеро в Комарово, предупредив женщин, чтобы взяли купальники.
Щучье озеро -- одно из красивейших мест в пригороде Ленинграда. Первозданная природная красота. После города здесь просто отдыхаешь душой. Правда, в те времена вид иногда портили автомобиля вблизи воды, из которых доносилась громкая музыка. Но, славу богу, что в наши дни ситуация в корне изменилась. Территория вокруг Щучьего озера получила статус заказника, машинам теперь въезд сюда запрещён – поставили шлагбаум.
Адриано и Галина Юрьевна первыми записались на это мероприятие. Велосипеды им выдали в пункте проката санатория. Лучшего средства для путешествий по живописным окрестностям, чем двухколёсный друг, ещё никто не придумал -- крути педали и наслаждайся природой.
Вдоль Приморского шоссе протянулись ухоженные пешеходные дорожки, которые давно уже облюбовали велосипедисты. Предстояло добраться до железнодорожной станции Комарово, это 4 километра, а затем, переехав железнодорожный пути, направиться прямиком к озеру. Это ещё где-то около трёх. Итого, семикилометровый маршрут. Доехали быстро, всего за какие-то полчаса.
Перед самым озером с левой стороны дороги находилось знаменитое Комаровское кладбище. Наша парочка,
отстав от общей группы, завернула в это скорбное место. Они слезли с велосипедов и по широкой укатанной дорожке подошли к надгробию Анны Ахматовой. Королеву Серебряного века русской поэзии похоронили здесь в 1966 году. Само надгробие было выполнено в виде стены из белого камня. Внизу на отполированной плите лежали живые цветы. Галина Юрьевна невольно вспомнила стихи поэтессы:
«А я иду, где ничего не надо,
Где самый милый спутник – только тень.
И веет ветер из глухого сада,
И под ногой могильная ступень»
-- Прямо как про кладбище, -- заметил Адриано.
-- Да, очень похоже, -- кивнула она. – Но мне больше нравятся её стихи из блокадного Ленинграда в сорок втором году.
Я их часто повторяю про себя:
«Разлучение наше мнимо:
Я с тобою неразлучима,
Тень моя на стенах твоих,
Отраженье моё в каналах,
Звук шагов в Эрмитажных залах,
Где со мною мой друг бродил»
-- Как образно! -- с восхищением воскликнул Адриано. «Тень моя на стенах твоих». Её уже нет в живых, а тень осталась
на стенах.
А сколько замечательных людей оставили свою тень на стенах нашего города!
После кладбища приехали на озеро, отдыхающие там уже купались вовсю. На маленьком пляже яблоку негде было упасть, вода кипела от человеческих тел. Наши герои разделись и тоже полезли в воду. А вода здесь была особая: красновато-бурая. торфяная и по цвету, и наощупь. После купания в такой воде кожа становится немного скользкой. Это, кстати, полезно для неё -- с частицами органических веществ, взвешенных в воде, попадают нужные коже минеральные вещества.
Адриано заплыл далеко, на самую середину озера, заставив изрядно понервничать Нелли Ивановну. Удивительное дело,
но Галина Юрьевна от него почти не отставала. Они долго нарезали круги по воде, а затем, немного притомившись, вернулись
на берег.
-- А ты хорошо плаваешь, -- ступив на твёрдую почву, сделал ей комплимент Адриано.
-- Для старушки неплохо, -- шутливо улыбнулась она и мельком взглянула на юношу.
По его гибкому стройному телу стекали струйки воды. Галина Юрьевна впервые увидела его в таком виде, в одних плавках. Только тут она заметила, как он прекрасно сложён. Мужчины культуристы с горой мышц ей никогда не нравились,
а юношеское телосложение Адриано не могло её оставить равнодушной.
-- Какая же ты старушка! – возмутился он. – У тебя фигурка как у молодой.
-- Спасибо за комплимент, -- засмущалась Галина Юрьевна и залилась краской. В этот момент ей почему-то захотелось погладить его по плечу и прижаться к его груди, но она сдержала себя.
-- Это всё только благодаря балету и танцам, -- заявила наша героиня.
Часа два народ загорал и купался, а потом все стали собираться на обед.
Как же это удобно, что на пляже есть кабинка для переодевания, ибо ездить на велосипеде в мокром белье весьма некомфортно...
Переодевшись в сухое, Галина Юрьевна присела на короткую двухместную скамейку. Адриано также облачился в сухое, но, выйдя из кабинки, сесть рядом с Галиной Юрьевной не успел – его опередил седовласый капитан.
Вояка ей что-то увлечённо рассказывал, она громко и заливисто смеялась, кокетливо прищурив глаза. Какое-то время Адриано наблюдал за этим безобразием, а потом решительно подошёл к скамейке.
Увидев его, капитан быстро встал, кивнул Адриано и, отдав честь своей собеседнице двумя пальцами, по-гусарски, направился к воде. И надо прямо сказать, очень вовремя, так как на берег из озера уже стала выходить его разгневанная супруга. Её горящий взгляд не сулил ему ничего хорошего. Впрочем, у Адриано тоже испортилось настроение.
-- Клинья подбивал? – с раздражением бросил он.
-- Ты это о чём? – с недоумением спросила Галина Юрьевна.
-- Да всё о том же!
-- Господи, подумаешь, немного пофлиртовала. А ты, что, ревнуешь, что ли?
-- Он женат!
-- Я знаю.
-- Ты с ним кокетничала.
-- Я не кокетничала. Я поднимала боевой дух нашей армии. К твоему сведению, военные -- это моя слабость.
-- Смеялась, не умолкая.
-- Ну и что? Я же не виновата, что у него были смешные анекдоты про армию.
-- Ну расскажи, посмеёмся вместе.
Она не заставила себя долго ждать.
— Знаешь, зачем девушки идут в армию?
Адриано, втянув голову в плечи, замотал головой.
—- За нарядами, -- засмеялась она.
-- Не смешно, -- ответил он.
-- Тогда другой.
Майор вызывает к себе бойца:
—- Рядовой Петров, ты в загробную жизнь веришь?
-- Никак нет, товарищ майор.
—- А зря, -- ответил майор. – На КПП тебя ждёт твоя бабушка, к которой ты вчера ездил на похороны.
-- Не смешно, -- ответил Адриано.
-- Ладно другой.
Капитан говорит лейтенанту:
— Лейтенант! Хотите получить старшего лейтенанта?
Тот:
— Конечно хочу!
Капитан:
— Вот адрес, поедете и заберете старшего лейтенанта Иванова из вытрезвителя, -- громко засмеялась она.
-- А мне не смешно, ответил он.
-- Адриано, -- нахмурила брови Галина Юрьевна. – У тебя,
похоже, напрочь отсутствует чувство юмора.
Вечером в своём номере она подошла к зеркалу, висевшему на стене, и стала придирчиво себя рассматривать.
«Да, я уже не девочка», -- с горечью подумала Галина Юрьевна, заметив морщинки на шее и на лице. Она достала пудру
из косметички и припудрила лицо. «Ну сейчас вроде бы ничего», -- ободрила себя женщина, внимательно всматриваясь в своё изображение. Как ей показалось, лицо стало выглядеть намного моложе.
Шею она обычно прикрывала шейным платком или широкой чёрной бархатной лентой с медальоном. Поэтому особых тревог по этому поводу не испытывала.
Наша героиня достала тушь и слегка затемнила ресницы. Глаза стали выглядеть ярче и выразительней. «Совсем другое дело», -- оценила она.
Галина Юрьевна не могла забыть, как радостно билось сердце, когда она впервые увидела Адриано. Невольно вспомнились его слова:
«у тебя фигурка как у молодой». Как же ей было приятно! Ласковое тепло разлилось в груди. В тот момент ей захотелось прильнуть к нему и обнять, но она не могла себе этого позволить и упорно гнала эту мысль прочь.
-- Не забывай о своём возрасте, дорогуша, -- убеждала себя Галина Юрьевна. -- Не делай глупости!
Но если ей и удавалось убедить свой разум, то убедить своё тело было гораздо труднее. Ибо оно жило своей отдельной
от неё жизнью.
«Выбирай одно из двух: либо тело, либо дух.
Вот сижу и выбираю: я без тела умираю, и без духа не могу.
Вот сижу и ни гу-гу. Вот сижу, молчу, как рыба. А над ухом: либо-либо».
В эту ночь ей впервые приснился Адриано, но об этом чуть позже.
гл. 7 Сочинение
В музыкальном училище Адриано дали домашнее задание. За лето он должен был написать сочинение о каком-нибудь известном поэте, чьи стихи легли в основу музыкальных произведений. Молодой человек выбрал русского поэта-лирика Афанасия Фета.
И хотя сочинение, в основном, он набросал ещё в городе,
Адриано решил захватить его с собой в санаторий, чтобы доработать текст. Каждый день он вносил туда небольшие исправления и дополнения.
Галина Юрьевна с любопытством следила за его работой, а когда сочинение было закончено, она прочитало его творение в своём номере в присутствии автора.
-- Нет ли грамматических ошибок? – настороженно спросил Адриано.
-- Всего две запятые пропустил, да ещё оборот «ни при чём». Этот оборот речи в русском языке пишется в три слова с частицей «ни» – ни при чем. Впрочем, всё это мелочи.
(она замолчала, словно собираясь с мыслями)
Он ожидал услышать от неё положительный отзыв, слова одобрения, но вместо похвалы услышал не совсем приятные слова. Галина Юрьевна не привыкла кривить душой, она всегда говорила то, что думает.
-- Если это изложение биографии Фета, -- заговорила она, -- то претензий к сочинению нет. Всё на месте: когда родился, когда умер, дана подборка лучших стихотворений.
Но если это сочинение о жизни и творчестве поэта, то это никуда не годится. Его человеческие качества так и не раскрыты. Где пружина, которая двигала его творчеством? Почему огонь любви так ярко горел в его душе? На эти вопросы ответа нет.
Почти ничего не говорится об отношениях с Марией Лазич?
-- Я об этом упомянул, -- возразил Адриано.
-- Надо не упомянуть, об этом надо рассказать! – выпалила она. -- Эта любовь -- главное событие в его жизни, переломное, ключевое, определившее его дальнейшую судьбу.
-- Я почему-то не нашёл эту историю.
-- Значит, плохо искал. Об этом писали многие его современники.
Всё опубликовано. Сходи в библиотеку, поройся в источниках и найди.
Фет, кстати, мой любимый поэт. Я много читала о нём и, если хочешь, кое-что могу тебе сейчас рассказать.
Он утвердительно закивал головой.
Выждав небольшую паузу, чтобы перевести дух, Галина Юрьевна начала свой рассказ.
Когда Фета произвели в офицеры, в его жизни произошло неожиданное событие. Войдя в залу роскошного особняка, куда его пригласили друзья, он почувствовал на себе пронзительный женский взгляд. Поэт повернул голову и увидел довольно-таки привлекательную молодую женщину с розами в волосах.
«Кто эта незнакомка?» -- невольно подумал он. Вскоре поэт узнал, что это Мария Лазич, дочь отставного кавалерийского генерала сербского происхождения. Они познакомились, поговорили о модной в то время Жорж Санд, а потом стали обсуждать его стихи. Оказалось, что Мария Лазич с юных лет восхищалась стихами Фета и знала их наизусть. Это невольно сблизило молодых людей.
«Ничто, - писал он, имея в виду свои отношения с Марией Лазич, - не сближает так, как искусство, вообще – поэзия в широком смысле слова. Такое задушевное сближение само по себе поэзия».
Мария была натурой утончённой и романтичной. Верила в светлые качества человеческой души. Она любила и понимала музыку. А как она музицировала! Её игрой восхищались многие известные композиторы.
Их встречи и переписка продолжались два года. На Афанасия уже смотрели, как на жениха, но Фет не имел достаточных средств для женитьбы. Впрочем, Мария тоже жила в бедности, но она хотя бы происходила из дворянской семьи, он же не имел даже титула.
Фет убеждал Марию расстаться. На словах она соглашалась с ним, но порвать дорогие сердцу отношения не могла. Для него это тоже было мучительно трудно. Как можно потерять такую любовь! Мария умоляла любимого не прерывать отношения: «Я общалась с Вами без всяких посягательств на вашу свободу, а к суждениям людей я совершенно равнодушна. Если мы перестанем видеться, моя жизнь превратиться в бессмысленную пустыню, в которой я погибну, принесу никому не нужную жертву».
Мария просила не прерывать хотя бы переписку, но Фет твёрдо решил с ней расстаться.
Вскоре он уехал по делам службы, а когда вернулся, его ждало страшное известие: Марии Лазич уже не было в живых.
Как ему сказали, Мария читала книгу. От небрежно брошенной спички загорелось белое кисейное платье, огонь поднялся к её роскошным чёрным волосам. Она выбежала в сад – и в миг превратилась в факел! Сгорая, Мария кричала: «Во имя неба берегите письма!» И ещё просила не винить ни в чём своего любимого. Четверо суток провела она в неимоверных муках…
До сих пор исследователи спорят, что это было: самоубийство или несчастный случай?
Смерть Лазич потрясла Фета. Вот что он пишет другу Ивану Борисову: «Я ждал женщины, которая поймёт меня, -- и дождался её. Она, сгорая, кричала: «Во имя неба, берегите письма» – и умерла со словами: «Он не виноват, а я».
«Долго снились мне вопли рыданий твоих, —
То был голос обиды, бессилия плач;
Долго, долго мне снился тот радостный миг,
Как тебя умолил я — несчастный палач»
Окончательно понять то, что произошло между Лазич и Фетом мы уже никогда не сможем. Эту тайну они унесли в могилу. Но нет никаких сомнений, что после трагической гибели Марии к нему пришло осознание любви, единственной, неповторимой, любви магической. После кончины Марии Лазич Фет посвятит ей сотни стихов. Она осталась его Музой на всю жизнь.
«Хоть память и твердит, что между нас могила,
Хоть каждый день бреду томительно к другой,
Не в силах верить я, чтоб ты меня забыла.
Когда ты здесь, передо мной»
Адриано был потрясён услышанным. Он сидел, опустив голову, словно нашкодивший школяр. Когда она закончила свой рассказ, он пообещал Галине Юрьевне, что обязательно напишет другое сочинение.
Перед тем как Адриано ушёл, она сделала ему очередной массаж. И снова, как и в первый раз, испытала сильное волнение. Хорошо, что боль в спине у него к этому дню уже практически прошла и ей больше не пришлось повторять эту процедуру.
гл. 8 Потрясение
На шестой день заезда произошло драматическое событие. Адриано после обеда куда-то исчез. И на ужине он не появился -- его порция осталась нетронутой. Его сосед по номеру, старичок Сан-Саныч, после обеда тоже его не видел. «Наверняка что-то случилось». – подумала Галина Юрьевна и не на шутку забеспокоилась. Она обошла всю территорию санатория, но его нигде не было видно.
Не ходила она разве что на залив. Но в этот день дул сильный ветер, яростные волны набрасывались на берег, сеялся мелкий дождик -- в такую погоду вряд ли кто будет совершать моцион, прогуливаясь по пляжу.
«Если бы он уехал, он бы меня предупредил, -- размышляла Галина Юрьевна. – Нет, тут что-то не так. Может, эта девица?..».
И всё же она решила забежать на залив -- и не прогадала. Именно там она и увидела Адриано. Он сидел на большом гранитном камне и, опустив голову, смотрел в песок. Явно с ним что-то стряслось.
Подойдя ближе, она заметила, что у него дрожат пальцы, а дыхание было сбивчивым и неровным.
Галина Юрьевна стала его расспрашивать, но из его путанных фраз так и не смогла ничего понять.
-- Как тебя тут не продуло! Такой ветрище, а он в одной курточке! – отчитала она Адриано и, взяв его за руку, увела с пляжа.
Когда пришли в её номер, она усадила его на кровать, сама села на единственный стул у стола и стала терпеливо его выслушивать. В общем, как она и предполагала, всему виной стали дела сердечные. После обеда он наконец-то дозвонился до сестры своей девушки, и та ему рассказала горькую правду. Случилось самое худшее: его Катерина уехала отдыхать в Болгарию с молодым человеком.
-- Давно уже всё к этому шло, -- отчаянно замотал он головой, -- но я отказывался верить своим глазам...
(какое-то время они молчали)
«А может, это минутное увлечение? – через некоторое время спросил он. – Может, она одумается и вернётся ко мне?».
-- Ну это вряд ли, -- возразила Галина Юрьевна. – Скорее всего, Катерина тебя бросила. Зачем только мучила, не понимаю. Надо было сразу всё сказать.
Адриано находился в прострации. Его лицо исказила боль, глаза покраснели, на лбу выступили мелкие капельки пота. Он её почти не слышал. Мир погрузился в туман.
Он ещё долго говорил что-то невнятное, всё никак не мог прийти в себя. Тут уж ничего не поделаешь, в жизни многим молодым людям проходится проходить через подобные испытания.
Чтобы как-то его успокоить, она села рядом и, обняв его за плечи, прижалась к нему. «Куда я только смотрел! Куда я только смотрел!» -- постоянно бормотал он. В тот вечер она невольно стала для него жилеткой...
Музыка на плеере также не смогла его успокоить. Тем более, что сразу попали на Казаченко, чей надрывный голос только ещё сильнее разбередил душу юноши:
«Упаду в объятья темноты
И пойду, пути не зная.
Виновата в этом только ты,
Только ты, только ты.
Больно мне, больно!
Не унять эту злую боль.
Больно мне, больно!
Умирает любовь…»
Она выключила плеер, погладила его по головке, как маленького, поцеловала, и он стал забываться…
Они так и уснули на кровати, обнявшись друг с другом, не раздеваясь. Удивительно, но это была, пожалуй, самая незабываемая, самая трепетная ночь в её жизни.
гл. 9 Сны
Многим женщинам, особенно одиноким, иногда снятся эротические сны. Вот и у Галины Юрьевны одно время был любовный роман во сне с Аленом Делоном, чья фотография висела у неё над кроватью.
Часто ей представлялось, как они лежат в одной постели, обсуждая новости прошедшего дня. Какое же удовольствие она испытывала, когда, положив голову ему на грудь, забывала обо всём на свете! Галина Юрьевна считала его своим ночным мужем. А если у него порой возникало желание, ну куда же без этого, она без лишних напоминаний исполняла свои супружеские обязанности.
Галина Юрьевна происходила из породы однолюбов, поэтому даже во сне Ален был её единственным мужчиной. Правда, один раз к ней пытался подрулить Бельмондо, но она ему выдала такого леща, что он навсегда исчез с её горизонта.
Неожиданно после поездки на Щучье озеро ей снова стали сниться эротические сны. Только теперь место Алена Делона занял Адриано. Именно он появлялся перед ней из розового тумана её грёз.
И если днём она держала свои чувства в узде, то ночью справляться со своими желаниями и фантазиями она уже не могла.
… Взявшись за руки, они летали в облаках, парили над землёй, как птицы; на резвых жеребцах скакали по бескрайней степи; купались в костюмах Адама и Евы в лазурном море. А когда, выйдя на берег, она прижималась к его мускулистому загорелому телу, -- земля уплывала у неё из-под ног. Грудь пылала, бешено стучало сердце. Она замирала в томительном изнеможении в ожидании раскатов грома, которые приносили ей спасительное умиротворение.
И всё бы ничего, если бы не собственный цензор. По утрам, когда она просыпалась, внутренний голос её упрекал:
-- Что ты себе позволяешь? Как же тебе не стыдно! А ещё считаешь себя благоразумной, серьёзной женщиной.
-- Но это только во сне, -- оправдывалась Галина Юрьевна.
-- Неважно! Сегодня во сне, а завтра, может быть, и наяву. Сны, как известно, часто сбываются. Не зря говорят: сон в руку.
С каждым днём скрывать то, что творилось у неё на душе, становилось всё труднее и труднее. Её выдавали глаза, голос потерял былую твёрдость. Если ей и удавалось затушить пламя пожара, то загасить разлетевшие от него искры она была не в силах. Иногда, столкнувшись с его взглядом, она растерянно отводила свой взгляд в сторону.
Галина Юрьевна считала, что любовь -- это привилегия юных сердец во времена беззаботной молодости. А для неё, раз уж она осталась без мужа, самое главное –- это обеспечить семью и вырастить свою дочь. Остальное всё -- глупости, которые только мешают жить. Но когда дочь выросла, вышла замуж и переехала к мужу, она почувствовала вакуум в своей душе.
гл. 10 Выборг
Адриано тяжело переживал разрыв со своей девушкой и только через несколько дней стал потихоньку приходить в себя. Жизнь постепенно входила в нормальнле русло. А к этому времени как раз подоспело новое культурно-массовое мероприятия: Нелли Ивановна стала записывать всех желающих на автобусную экскурсию в Выборг. Наша пара записалась одной из первых, причём Адриано решил не брать свою палочку.
-- Ты не забыл тросточку? -- напомнила ему Галина Юрьевна, когда они садились в автобус.
-- С тобой я и так чувствую себя устойчиво, – ответил он.
Юноша как всегда был в своей обычной джинсовой униформе, она же надела красное платье без рукавов, со стоячим воротничком. На шее красовался элегантный фиолетовый платочек в горошек.
Юля с сестрой тоже поехали на экскурсию вместе со своими новыми кавалерами -- двумя рослыми курсантами, которых они подцепили на танцах в пансионате министерства обороны «Балтиец».
«Шустрая девица! -- отметила про себя Галина Юрьевна. – Уж кто-кто, а в девках она не засидится».
Оказавшись в Выборге, ощущаешь себя будто в другой стране. Удивительно, но город сумел сохранить романтическую атмосферу средневековых улочек. Здесь, как и в узких улочках Риги, слышишь «поступь гулких столетий».
Город формировался в течение семи веков, из-за него постоянно шли войны, так как он контролировал важный торговый путь из варяг в греки. Напомню, что и Сайменский канал в Финляндию также начинается в Выборге.
Галина Юрьевна родилась в этом городе, тут прошли её школьный годы, а потому она знала здесь каждый уголок. Слушать экскурсовода ей было неинтересно. Они с Адриано оторвались от общей группы и стали просто бродить по улочкам, осматривая достопримечательности. На все его вопросы она давала быстрый и исчерпывающий ответ.
Выборг, как и Петербург, по праву называют музеем под открытым небом. Здесь множество красивейших зданий с уникальной архитектурой. Галина Юрьевна восторгалась мощёнными мостовыми, ну прямо как в Древнем Риме. Ему же больше нравились ухоженные дворики старого города, уютные балкончики, утопающие в зелени и цветах.
Романтическая атмосфера города слегка вскружила голову молодому человеку. Возможно по этой, а может быть, по какой другой причине, он как бы случайно приобнял её за талию. Но она быстро скинула его руку.
-- Адриано, перестань! – строгим голосом приказала она. -- Веди себя прилично!.. Не забывай, я хоть и приёмная, но всё же твоя мать.
Утомившись от хождения по брусчатке, они заглянули в круглую Петровскую башню, где попробовали знаменитый выборгский крендель, а затем решили покататься на лодках. Они направились в северную часть города к автовокзалу, рядом с которым находилась лодочная станция. По дороге на местном рынке Адриано купил полкило свежей, сочной клубники.
Предъявив паспорт, они получили белую лодку с номером 33 и вышли в бухту Радуга. На вёслах сидел Адриано, Галина Юрьевна -- на корме. Она лакомилась свежей клубникой. Причём, если одну ягоду она съедала сама, то другую обязательно отправляла в рот Адриано, по справедливости.
А какая вокруг красота! Глаз не оторвать! Поневоле залюбуешься живописными берегами, заросшими буйной зеленью. На воде резвились солнечные блики, мелкая рыбёшка проносилась за бортом. Здесь и дышится совсем по-другому, совсем не так, как на суше. А какие незабываемые ощущения дарит нам прохлада плещущейся под лодкой воды.
Тут к их судёнышку подплыло несколько серых уток. Некоторые из них, особенно бойкие, громко хлопали крыльями, нетерпеливо крякали, одним словом, откровенно попрошайничали, но, к сожалению, у нашей парочки не оказалось с собой даже кусочка хлеба.
Обогнав несколько лодок, они вышли в большую бухту Защитная. На левом берегу этой бухты находился знаменитый скальный парк Монрепо.
Конечно, в этот парк можно попасть и по суше, но древние викинги на берег высаживались только из своих длинных изящных «драконьих кораблях» -- драккарах. Поразительно, но в случае необходимости волоком не пользовались -- эти лёгкие кораблики можно было переносить на руках.
Чтобы почувствовать себя древними викингами, наша парочка причалила к берегу, привязала лодку к выступающей из воды коряге, и по каменистому склону выбралась в парк.
Земля здесь – сплошной камень. Удивительно, как тут умудрились расти деревья. Наверное, это больше всего удивило и режиссёра Ростоцкого, снимавшего в этих местах замечательную картину про викингов. Думаю, не случайно он назвал свой фильм «И на камнях растут деревья».
Побывали наши герои и на Левкадийской скале, осмотрели все значимые места. Вот уж где раздолье художнику: что ни пейзаж, то сразу просится на полотно.
Галина Юрьевна находилась в приподнятом настроении и часто улыбалась, но иногда её глаза становились задумчивыми и грустными. Видимо, не так- то легко возвращаться в места своего детства. Ведь самые лучшие годы уже никогда не вернутся назад.
"Как молоды мы были,
Как искренне любили,
Как верили в себя!"
На лодочную станцию наша неразлучная парочка возвращалась, переполненная впечатлениями. Неповторимая природа, отвесные скалы, простор залива – всё это надолго останется в памяти тех, кто хоть раз побывал в Монрепо.
гл. 11 Песни у костра
Эту экскурсию Нелли Ивановна приурочила к своему дню рождения, который она решила отпраздновать в родном Выборге. Ближе к ужину отдыхающие были отправлены обратно в Репино. С ней остались лишь Галина Юрьевна и Адриано, которых она пригласила на торжество.
Знаменательное событие отмечали на турбазе «Звёздочка», расположенной на берегу Выборгского залива. Этой базой отдыха заведовала школьная подруга Нелли Ивановны Светлана. А её муж, Николай, на арендованной у «Звёздочки» яхте катал по заливу туристов.
В разгар курортного сезона свободных мест на турбазе не оказалось. Нелли Ивановну, виновницу торжества, Светлана обещала забрать к себе домой, а вот для «матери с сыном» пришлось в палаточном городке поставить ещё одну двухместную палатку на деревянном настиле, чтобы не спать на холодной земле. В палатку занесли два матраса, подушки и верблюжьи одеяла.
На день рождения Нелли Ивановны собрались, в основном, её школьные друзья. Все были хорошо знакомы и при встрече радостно приветствовали друг друга. К сожалению, не было родителей Нелли Ивановны, так как они уже давно переехали жить к сыну в Норвегию.
Компания уселась за длинным деревянным столом под навесом. Еды было немного, но всё очень вкусное, домашнего приготовления. Пропустив по рюмочке, гости поздравляли виновницу торжества, пожелали ей здоровья и долгих лет жизни.
Вспоминали различные забавные истории из школьной жизни. Особенно почему-то всем запомнился случай, когда после отвальной, приняв на грудь, лодку, на которой они решили покататься, отнесло в соседнюю Финляндию. Чуть тогда не случился международный скандал. Нарушителям границы досталось и от родителей, и от властей.
После трапезы компания перешла на берег залива, на площадку для массовых мероприятий, оказавшуюся в окружении благоухающих кустов сирени и черемухи. Дурманящий аромат цветов витал в воздухе, лёгкий ветерок с залива приятно обдувал лица, над водой стелился туман. Природа уснула, закутавшись в трепетные объятия наступающей белой ночи.
На площадке разожгли костёр, рядом с которым в виде буквы «П» были установлены скамейки из массивных тёсаных брёвен.
Яркие языки пламени с жадностью пожирали берёзовые поленья. Искры нескончаемым потоком, будто рой огненных мошек, со злобным шипением улетали в небо и таяли в вышине. Багровые блики играли на стволах деревьев. Красные огоньки пламени горели в глазах собравшихся людей, и от этого их лица выглядели загадочно и таинственно.
Когда все расселись по скамейкам, Светлана, как распорядитель вечера, сначала загадала парочку загадок, а потом предложила гостям сыграть в своеобразные фанты.
Пока собравшиеся по кругу передавали друг другу резиновый мячик, распорядитель считала до пяти. И тот, у кого на счёт пять оказывался мячик, должен был что-нибудь исполнить или рассказать. Музыкальные инструменты были заранее припасены. Отсидеться мало кому удалось, хотя бы по разу, но почти всем пришлось выступить.
Когда настал черёд Галины Юрьевны, она, переодев туфельки, бросилась в огонь испанского танца Фламенко. Николай аккомпанировал на гитаре.
Темпераментное, зажигательное Фламенко никого не оставило равнодушным, ладони присутствующих непроизвольно отстукивали экспрессивный ритм.
А как она танцевала! Легко, свободно, с улыбкой на лице.
При этом её красное платье развевалось, словно парус, а при вращениях оборачивалось вокруг неё. Растворившись в музыке, она почти не ощущала себя. Она была единственной, кого вызывали на «бис».
Адриано тоже пришлось выступить -- он исполнил на скрипке песню Юрия Антонова «Не говорите мне "Прощай"». Причём он не только играл, но и пел. Адриано стоял напротив Галины Юрьевны и с напряжённым вниманием смотрел ей
в глаза. От этой песни у неё сильнее застучало сердечко.
«Не говорите мне "Прощай",
Я помню, как нашел случайно
Глаза, которые печально
Искали лето на снегу»
Ну а припев подхватили все:
«Не говорите мне "Прощай", не говорите!
В глаза еще раз откровенно посмотрите!
Согрейте сердце мне,
Прошу Вас в трудный час,
Не представляю, как я буду жить без Вас,
Моя судьба сейчас на волоске,
Я замок свой построил на песке»
Он играл виртуозно и вдохновенно и заслуженно был награждён горячими аплодисментами. После такого исполнения как не поверить, что скрипичная музыка – это музыка души.
А затем, что частенько бывает у костра, народ затянул песни. Первой была песня, которую традиционно пели в походах и в пионерских лагерях.
«Слышу голос из прекрасного далёко,
Голос утренний в серебряной росе,
Слышу голос, и манящая дорога
Кружит голову, как в детстве карусель».
Что удивительно, пели все, потому что все знали слова:
«Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко,
Не будь ко мне жестоко, жестоко не будь.
От чистого истока в прекрасное далёко,
В прекрасное далёко я начинаю путь»
А потом стали распевать самые известные, задушевные песни, в основном, певучие, грустные, с тоской по ушедшей молодости. Ну и куда же без Есенина?
«Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым.
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым!»
Есенина, пожалуй, пели чаще всего.
Какие удивительно-красивые переливы в хоровом пении создают женские голоса! Такое звучание не в силах передать
ни один музыкальный инструмент. Кажется, что вместе с песней вылетают на волю женские души, чтобы немного расправив крылья, парить над землёй.
Вечер закончился прощальным белым танцем.
«Целую ночь соловей нам насвистывал,
Город молчал и молчали дома…»
Галина Юрьевна конечно же пригласила Адриано. Она обхватила его за плечи и, положив голову ему на грудь, плавно покачивалась на волнах этой чудесной мелодии.
«Белой акации гроздья душистые
Ночь напролет нас сводили с ума»
В зыбком тумане белой ночи притупляется зрение и другие органы чувств, чтобы острее ощутить нежное прикосновение любимого существа. Сладостное томление разливается по телу. Опьянённые музыкой сердца обнажаются и устремляются навстречу друг другу.
Непонятно откуда взявшееся волнение наполнило её душу. Щёки порозовели. Иногда она пыталась не смотреть на него, отводила в сторону глаза, но словно какой-то магнит снова и снова притягивал её взгляд к нему.
Когда закончился танец, Светлана проводила их до палатки, в которой они должны были переночевать.
гл. 12 Палатка
Первой в палатку вошла Галина Юрьевна. Здесь было темно, лишь марлевое окошко давало немного света.
Впрочем, она разглядела, стоящую у самого входа напольную вешалку с крючками, разделась, оставшись в одной комбинации, и нырнула под тёплое верблюжье одеяло.
Через минуту вошёл Адриано, он также разделся и лёг рядом с ней на соседний матрас. Они пожелали друг другу спокойной ночи и, демонстративно, повернувшись друг к другу спиной, стали тихонько посапывать, делая вид, что засыпают...
Но какой уж там сон! Они постоянно ворочались и не могли сомкнуть глаз. Сердца без остановки бегали друг с другом наперегонки.
В палатке повисла напряжённая тишина.
Естественно, это продолжалось недолго. Первым не выдержал Адриано. Перебравшись на чужую территорию, он провёл ладонью по её лицу, почувствовав, как стучат жилки на её висках, и начал её целовать.
-- Адриано, что ты делаешь? – растерянно вскрикнула Галина Юрьевна и скрестила руки на груди. – Адриано, я сейчас рассержусь!
Тяжело вздохнув, он нехотя отступил на свою территорию и лёг на спину. Возможно, взрослые мужчины на его месте проявили бы большую настойчивость, но Адриано был юным и неопытном и не разбирался в тонкостях женской натуры. Больше всего на свете он боялся её обидеть, нечаянно причинить ей страдания. А может быть, он слишком сильно её уважал? Ох, уж мне это великодушие тонких и образованных мужчин!
«Сейчас, наверное, последует вторая попытка», -- настороженно поёжилась она. Галина Юрьевна знала, что мужчины частенько сначала проводят «ложную атаку», имитируя агрессивность и напор, и лишь затем, когда атака успешно отбита и женщина расслабляется, следует настоящий решительный штурм.
Она посмотрела на Адриано: он лежал всё в той же позе, тяжело дышал, по-видимому, сильно переживал, но ничего
не предпринимал.
На какое-то время она успокоилась, почувствовав, что ей больше ничего не угрожает. Немного погодя ей почему-то стало не по себе. И уснуть она не могла и лежать с открытыми глазами тоже было невмоготу. Вскоре с ней случился приступ раскаянья.
«Зачем я на него накричала! -- упрекала себя Галина Юрьевна. -– И зачем сказала, что рассержусь. Я ведь совсем
не собиралась этого говорить». Холодок пробежал в груди, на душе стало тоскливо и пасмурно.
«А может, никакой второй попытки не будет, -- разочарованно прошептала она. -– Не переоценивай свои возможности».
Она вспомнила, как он переносил её через ручей, как в Выборге обнимал за талию. Ох! как же ей хотелось вновь почувствовать тепло его рук! его трепетные прикосновения!
Так остро почувствовать своё одиночество, как сейчас, когда рядом с ней лежал Адриано, ей ещё никогда не приходилось. Это было что-то ужасное. Камень навалился на грудь, перехватило дыхание. Она закрыла глаза.
И вдруг она стала проваливаться в тёмную пропасть.
Её охватил страх с головы до ног. Липкая испарина выступила на лбу. Галина Юрьевна почувствовала, как леденеют руки. Сердце сжалось, намокли глаза. Она больше не могла себя сдерживать и, закрыв лицо руками, начала жалобно всхлипывать.
«Господи! Что я наделала! – корила она себя. -- Кто меня дёргал за язык!». Мысли путались в голове. Чрезмерное волнение охватило её, запульсировало в висках, застряло в груди.
Услышав, что она плачет, Адриано повернулся к ней, перелез на её половину и, привстав на локтях, склонился над её головой. Даже в полутьме палатки он заметил блестящие слезинки на её щеках.
И вдруг она совершенно бессознательно, инстинктивно обхватила его руками и прижала к себе. Её губы сами, помимо её воли, потянулись к нему. И когда их губы встретились, она замерла в томительном изнеможении. Сладостная волна пробежала по телу. Она поплыла в белом тумане.
Боже! Как же ей было хорошо!
===============================================
Все оставшиеся ночи они проводили в её номере. И хотя горничные, убиравшие по утрам помещения, перемывали ей косточки (мол, что она вытворяет! в её-то годы!), Галина Юрьевна на эти пересуды не обращала никакого внимания.
Она была просто счастлива.
Беспричинная радость переполняла её. Глаза сияли, улыбка не сходила с её лица. Иногда ей казалось, что она вновь превратилась в маленькую девочку, которая с упоением радовалась всему на свете.
А когда в сердце женщины загорится огонь любви, перед ней откроется яркий и удивительный мир. Женщина будет
не ходить, а парить над землёй. Каждый прожитый день будет заполнен радостным томлением, наполнится особым смыслом. Душа на крыльях любви устремится к небу.
05.2022г.СПб