ЗАБУЛДЫЖКИ
Счастье любовника
Всё получил, о чём мечтал,
Хоть полужив от напряженья.
Но сколько счастья испытал,
Найдя в Ней ясное стремленье,
Быть мне по вкусу, как вино,
Незамутнённое годами,
И, точно так же, как в кино,
Жерар Филипп брал донну Анну.
ПОСЛЕДНЯЯ СТРАНИЦА
Ещё одна, последняя, страница.
Перевернул — и грустью — занемог,
Не веселит теперь меня столица,
И не нужна былая прыткость ног.
Хожу как тень величия былого,
В её глазах сочувствия ищу,
Она же / до чего судьба убога /,
Отводит взор: ей это ни к чему.
Её уже не мучают утраты,
И даже вспоминать ушедших лень,
Лишь пальчиком наигрывать стаккато,
И локотком прикрыть за мною дверь.
И засмеяться моему смятенью,
Старанию схватить и не пущать...
Но первый тот, кто бросит ком в забвенье,
Своим усильем жизнь уводит вспять.
ОБЫКНОВЕННЫЙ ФРЕЙДИЗМ
Удивился я: девица подойти
Ко мне стыдится...
Не похоже на девиц,
Что в кружочках ягодиц,
Как портретик в рамке,
С наглостью рекламки,
Даже пьяных в стельку,
Совращают сдельно.
К этой, значит, надо
Подойти отдельно.
Чёрт возьми, подумал,
Задаётся, что ли?
Возвратясь под утро,
Грязный, как из штольни,
Сам себя ругаю
Непотребной речью,
Как корабль в доке,
Исхожу я течью.
Ничего такого,
Чтоб не ожидалось,
Значит, девка эта
Просто притворялась.
А вот, что купился
На притворство, братцы,
В том, без папы Фрейда,
Мне не разобраться.
ОТОРОПЬ
Когда мы ищем то,
Что не теряли,
Тогда находим то,
Что пОтом измеряем.
И, подводя итог,
Качнём уныло шеей:
«Крива рубаха, хоть
Старалась швея».
Борис Иоселевич