М.Супонин
ЛИСА и ВОЛК – ДВА ОБМАНЩИКА
Русская народная сказка
Пьеса для детей младшего возраста
Действующие лица:
ЛИСА – обманщица
ВОЛК – тоже обманщик, тупой
ДУНЯ – простая деревенская молодуха
БАБКА НИЛОВНА – простая деревенская старуха
КУЗЬМА КУЗЬМИЧ – простой деревенский кулак
ДАРЬЯ ВАСИЛЬЕВНА – золовка племянника соседа Кузьмы Кузьмича, простой капитан районной полиции, имеет медаль «Отличник полиции»
* * *
(Лесная дорога, перекресток. На пеньке сидит Лиса. Выходит Волк.)
ВОЛК. (очень любезно) Здравствуй, кума Лиса!
ЛИСА. (совсем нелюбезно) Здорово, кум.
ВОЛК. Как жизнь, как здоровьичко?
ЛИСА. Шел бы ты, кум, своей дорогой, что попусту болтать.
ВОЛК. Ну, раз так, пошел, конечно, спору нет… (идет, останавливается). Вот только вопросец хотел тебе задать. Можно ли?
ЛИСА. Спрашивай, коли делать нечего.
ВОЛК. Давно меня интересует, кума: как так получается, что ты и обутая, и одетая, и сытая, и вон
бусы на тебе – прямо заглядение - стеклянные, а у меня один пинжак старый да сапоги стоптанные.
Дырка в кармане да блоха на аркане.
ЛИСА. Тебе всю правду сказать или наполовину?
ВОЛК. Ну… давай наполовину.
ЛИСА. А это всё оттого, что ты, кум любезный, маловато умный.
ВОЛК. Как так?
ЛИСА. Полудурок то есть.
ВОЛК. Получил обидку… А на другую половину, стало быть, все ж-таки умный?
ЛИСА. Другую половину тоже надо бы надвое разделить.
ВОЛК. Это сколько же будет? Один на два… два на два… Вдоль или поперек кроить?
ЛИСА. Не мучайся, голова заболит. Иди куда шел.
ВОЛК. Ну, раз такое дело, тогда пошел… (идет, останавливается) Эх, кума любезная, Лиса
Патрикеевна, некуда мне идти! В животе пусто, в голове грустно. Плачевно мне! Пропадаю я!
Возьми меня в подмастерье.
ЛИСА. Это зачем бы?
ВОЛК. Вместе воровать и обманывать будем. Вдвоём-то сподручнее.
ЛИСА. Это когда как.
ВОЛК. Нет, взапрвду, смотри: ты делишки всякие обделываешь, удача завсегда с тобой,
достаток сам к тебе в руки идёт. Взяла бы ты меня себе в сообчники, так сказать.
ЛИСА. С какой бы стати?
ВОЛК. Ну, к примеру…
(Лиса вскакивает, смотрит в одну сторону, в другую.)
ЛИСА. (Волку) Т-с-с!
ВОЛК. …украсть там чего, обмануть, слямзить, ежели культурно выразиться…
ЛИСА. Умолкни, сказали тебе! (прислушивается). Будто голос… (Волку)
Так чего ты толкуешь-то?
ВОЛК. Взять, что плохо лежит, умыкнуть чего, стибрить, хе-хе... Всё подмога тебе,
всё полегче будет.
ЛИСА. Глянь, помощничек нашелся. Подручничек. А сколько за труды, благодетель, попросишь?
ВОЛК. Да я, Лиса Патрикеевна, за невеликую мзду. Хоть бы и за прокорм.
ЛИСА. Гм…
ВОЛК. А уж я тебе послужу, довольна останешься, матушка.
(Пауза.)
ВОЛК. Так как?
ЛИСА. Сорви ветку.
ВОЛК. Зачем?
ЛИСА. Мух от меня отгонять.
(Волк отламывает ветку, машет над Лисой.)
ВОЛК. А ну пошли! Брысь! (Лисе) Так как, матушка?
ЛИСА. Гм… Кукарекать умеешь?
ВОЛК. Кукарекать?!
ЛИСА. Кукарекать.
ВОЛК. …должно быть, умею.
ЛИСА. Покажи.
ВОЛК. Кукареку.
ЛИСА. Плохо.
ВОЛК. Почему?
ЛИСА. Голос у тебя грубый, хриплый. Потоньше надо. Давай.
ВОЛК. Кукареку.
ЛИСА. Еще приподними.
ВОЛК. Кукареку.
ЛИСА. На троечку слабенькую, конечно.
ВОЛК. А зачем мне кукарекать, Лиса Патрикеевна?
ЛИСА. Не твоего ума дело. Зачем надо, затем и кукарекай.
ВОЛК. Понятно.
ЛИСА. А хрюкать?
ВОЛК. Умею! Наверное.
ЛИСА. Покажи умение.
ВОЛК. Хурю. Хурю.
ЛИСА. (вздыхает) Убогий.
ВОЛК. Может, гусём?
ЛИСА. Гусём… Козлом сумеешь?
ВОЛК. Простая вещь, всяк может.
ЛИСА. Ну.
ВОЛК. Меееее!
ЛИСА. «Всяк». Много об себе думаешь. Да ты насекомых-то отгоняй, отгоняй!
ВОЛК. Пшли, пшли! (Лисе) Научусь. У меня к языкам способности.
(Лиса вскакивает, прислушивается.)
ЛИСА. Тс-с!
ВОЛК. Что там?
ЛИСА. Ладно, Серый, возьму тебя на испытание.
ВОЛК. Не прогадаешь, кума, не прогадаешь!
ЛИСА. Вон в той стороне – деревня.
ВОЛК. Знамо дело, Данилово называется.
ЛИСА. А там – Гаврилово и Кошкино.
ВОЛК. В Кошкине меня бабы кольем лупили. Я там у них полбуханки спер.
ЛИСА. Воровать можно, попадаться нельзя. А в той – богатое село Жадюгино.
ВОЛК. Ага, там сейчас ярманка.
ЛИСА. Именно. Вот народ-то кто на ярманку спешит за покупками, а кто с ярманки
с товаром возвращается.
ВОЛК. Взад, значит, вертается.
ЛИСА. Догадливый. Я тебя в мешок посажу, и за деньги продам кому-либо.
ВОЛК. Кто ж меня купит-то?
ЛИСА. Купит, это уж моя забота. А ты вот что: ежели я нос почешу, так ты кукарекай по петушиному.
ВОЛК. Чей нос почешешь?
ЛИСА. Свой, балда! Вот так (показвает). Понял?
ВОЛК. Понял. А как я увижу, что ты нос почесала?
ЛИСА. А ты в мешке дырку прокарябай, так и увидишь. Понял?
ВОЛК. Как не понять. Вот только такое дело… Продашь ты меня, принесут меня домой,
а там мне… того.
ЛИСА. Что – того?
ВОЛК. Каюк. Собаки загрызут меня лютые.
ЛИСА. Дурачина! Ты по дороге-то развяжись да дай деру! Узел-то я слабо затяну.
ВОЛК. Однако, махинация. (смеется) До чего ж ты, кума, башковитая!
ЛИСА. А ежели до уха дотронусь – хрюкай по поросячьему.
ВОЛК. Хрюкать?
ЛИСА. Вот, смотри: вот я уха коснулася.
ВОЛК. И чего?
ЛИСА. Того! Хрюкать, хрюкать надо! (дотрагивается до уха) Ну?
ВОЛК. Ну, хурю.
ЛИСА. Без «ну», остолоп. Давай!
ВОЛК. Хурю-хурю!
ЛИСА. Ладно, убогий. А вот ежели я себя по лбу хлопну – блей по козлиному (бьет себя по лбу).
ВОЛК. Мейкекей.
ЛИСА. Вот не надо этого кекей, не надо отсебятины! Артист драный. Просто – ме-е-е!
ВОЛК. Ме-е-е!
ЛИСА. Повтори.
ВОЛК. Ежели я нос почешу, так ты кукарекай по петушиному. А ежели до уха дотронусь –
хрюкай по поросячьему. А ежели…
ЛИСА. Мух-то, мух-то устраняй!
ВОЛК. ( в сторону) То устраняй, то повторяй… Замучаисси.
ЛИСА. Чиво-чиво?
ВОЛК. Говорю: а уж ежели по лбу, тогда следует…
ЛИСА. (прислушивается) Тихо! Идёт кто-то… (вглядывается) Никак, молодуха Дунька.
Давай быстро в мешок и в кусты!
(Волк лезет в мешок, Лиса оттаскивает его в кусты.
Выходит молодая селянка с корзиной в руке.)
ЛИСА. (кланяется) Здравствуйте, Авдотья Михеевна!
ДУНЯ. Здравствуй, Лиса Патрикеевна!
ЛИСА. Далече идёте?
ДУНЯ. На ярманку, Лиса Патрикеевна.
ЛИСА. Ой, до чего ныне ярманка богатая! Ужасть! Чего только нету! И какого только
товару не навезли! И того! И этого! И – не поверишь – импортова!
ДУНЯ. Вот и мне свекровь говорит: поди, дескать, Дуня, на ярманку да купи кочетка хорошего.
ЛИСА. Петушка, стало быть?
ДУНЯ. Ага. А то наши курочки чтой-то плохо несутся.
ЛИСА. Ой, без петушка хорошего и птичий двор не двор, и радость не в радость.
ДУНЯ. И не говори, Лиса Патрикеевна.
ЛИСА. (вздыхает) Только не повезло тебе, Дунюшка.
ДУНЯ. Что так?
ЛИСА. Я с утречка пораньше на ярманку уж сбегала, так там лишь два кочетка справных и было.
Некрасыч продавал, известный куровод. У него на это дело и грамоты имеются.
ДУНЯ. И чего?
ЛИСА. Одного я купила, а другого Нюрка…
ДУНЯ. Это какая такая Нюрка?
ЛИСА. Из Кукуева.
ДУНЯ. Ох!
ЛИСА. А остальные – так, никудышные. Не вояки. Да и тех всех раскупили.
ДУНЯ. Ох, как жалко-то! Заругает меня свекруха, со свету белого сживёт!
ЛИСА. Да уж, беда-а…
ДУНЯ. Лиса Патрикеевна, матушка, продала бы ты мне своего петуха! Ты себе еще купишь,
а то мне-то хоть в дом не ходи!
(В кустах раздаётся чих, другой.)
ДУНЯ. Кто это там чихает?
ЛИСА. Дык… мало ли. Забрёл кто, заплутал, вот и чихает. Ты внимания-то не обращай.
Так чего ты говоришь, свекруха-то?
ДУНЯ. Изведёт меня, в гроб вгонит! Продай, матушка!
ЛИСА. Уж прям и не знаю…
ДУНЯ. Я тебе хорошую цену дам, не поскуплюсь! Продай, родимая!
ЛИСА. Уж прям и не знаю… Что-то нос чешется… (чешет нос)
.
(Из кустов доносится: Хурю-хурю! Хурю-хурю!)
ДУНЯ. Ишь ты, поросенок откуда-то явился. Потерялся, поди.
ЛИСА. Забрел, видать, заплутал. (в кусты, злобно) Ума-то мало! Ох, что-то нос у меня чешется! (чешет)
(Из кустов доносится: «Ку-ку! Ку-ку!»)
ДУНЯ. Кукушка! Сколько ж годков мне накукует? Накукуй мне, кукушечка…
ЛИСА. Да погоди ты, Дуняшка, со своей кукухой! Это мой кочеток никак не раскукарекается.
чешет нос) Ой, не могу, что-то нос зудит! Чешется нос, говорю!
(Из кустов доносится: «Ку! Кукаре! Кукареку!»)
ДУНЯ. Басовитый у тебя кочеток-то.
ЛИСА. Так десять рублев отдала (вытаскивает из кустов мешок). Ладно уж, бери.
ДУНЯ. Может, за пять?
ЛИСА. Да у меня его за пятнадцать с руками оторвут! Ладно уж, за девять.
ДУНЯ. Давай за семь?
ЛИСА. Только из жалости к тебе – за девять. От сердца ведь отрываю! Ну давай, производи расчет.
ДУНЯ. (отсчитывает деньги) Вот, бери.
ЛИСА. (прячет за пазуху) В убыток себе отдаю, тебя, девонька, жалеючи.
ДУНЯ. Покажи кочетка-то.
ЛИСА. Не надо. Еще выскочит да сбежит, что тогда?
ДУНЯ. Ну, тогда пошла я (взваливает мешок) Чой-то увесистый он у тебя.
ЛИСА. Так говорят тебе – импортной. На хороших кормах выращен.
(Дуня уходит.)
ЛИСА. Э-хе-хе! Девять рубликов как с куста. Хорошо я Дуньку-то дурёху обманула!
Люблю глупых! От них у меня радость на сердце и деньжата в кармане. (зевает) Солнце
припекает, в сон тянет. Полежу пока, отдохну, а то скоро опять какой-нибудь обормот явится.
(Лиса укладывается поудобнее, отмахивается веткой от мух.)
ЛИСА. Вот любила бы я лето красное, кабы не комары да мухи. Вот и муравьи тоже ходют различные…
И зачем их природа сотворила… Толку от них, ни рубля ни копеечки… (задрёмывает)
(Вбегает Волк.)
ВОЛК. (запыхался) Ох, кума, думал не спасусь!
ЛИСА. Что такое? Ты откуда?
ВОЛК. Дунька-то присела передохнуть, да и говорит: посмотрю все ж таки на петушка моево,
оченно мне любопытно взглянуть каков он из себя…
ЛИСА. Вот дура!
ВОЛК. Развязала мешок – а там я сижу! Как заорет она дурным голосом – Волк! Волк!
ЛИСА. Ох, дура!
ВОЛК. Ага! И дёру! А я в другую сторону!
ЛИСА. Два дурака!
ВОЛК. Я-то чего?
ЛИСА. Как заглянула она в мешок-то – ты бы и кукарекнул! Она бы и убедилась.
ВОЛК. Как бы она убедилась, морда-то моя не кочетовая?
ЛИСА. Согнулся бы как-нибудь, скукожился, чтоб морды твоей поганой не видать,
да и кукарекнул бы! Авось и прокатило бы.
ВОЛК. Хорошо тебе рассуждать на пеньке сидючи. А оказалась бы ты на моём месте!
ЛИСА. Я на своём месте! А вот ты зачем хрюкал? Зачем куковал?
ВОЛК. Душно в мешке было, глаза запылились.
ЛИСА. Мозги у тебя запылились! Связалась с дураком!
ВОЛК. Связалась! А девять рубликов-то с дурёхи сняла! Мне, чай, пай какой причитается!
ЛИСА. Взыскание с тебя причитается, пентюх ты долдонный!
ВОЛК. Как?!
ЛИСА. Так. Рубль в виде штрафа на тебя налагается.
ВОЛК. Какой рубль? За что?
ЛИСА. За мешок. Где мешок-то?
ВОЛК. Я за него не в ответе! Его Дунька бросила!
ЛИСА. С дураком спорить – себе голову ломать. (прислушивается) Тс-с-с!
Идёт кто-то. (Волку) Быстро в кусты!
(Волк прячется в кустах. Выходит старушка, в руках у неё мешок.)
ЛИСА. Здравствуйте, бабушка!
БАБКА. И ты будь здорова, кума Лиса.
ЛИСА. Хорошая нынче погодка!
БАБКА. Славный денёк, пригожий.
ЛИСА. Прогуляться в такой день – себе в удовольствие.
БАБКА. Ублажение души. Да я и прогуляться, и по делу заодно сходить.
ЛИСА. Что ж за дело?
БАБКА. У меня, вишь, внучки; в городе живут. Приезжают иногда погостить.
ЛИСА. Хорошие дети! Не забывают бабушку!
БАБКА. Да. Воздухом свежим подышать…
ЛИСА. И то! Какой в городе воздух? Так, название одно. Тьфу.
БАБКА. Вот. На травке зеленой поваляться…
ЛИСА. Какая нынче в городе трава? Подделка чистая, газон называется. От слова газон выхлопной.
БАБКА. Именно, именно!
ЛИСА. Да по нему еще власти и ходить-то воспрещают.
БАБКА. Так, так, кума!
ЛИСА. Вот ведь времена-то какие настали, бабушка!
БАБКА. И не говори, кума. Вот я и надумала своих внучков побаловать, жалко мне их оченно.
ЛИСА. Какая же бабушка внучков своих не жалеет!
БАБКА. Решила я их молочком козьим попоить. Очень, говорят, козье молочко-то пользительное.
ЛИСА. Энто да, энто всем известно, бабушка. И по телевизеру обучают, и Пользнер доказывал.
БАБКА. Ну и надумала я сходить на ярманку, купить козочку. Собрала сколько было – восемнадцать
рублей, дак вот и иду.
ЛИСА. До чего ж ты разумная, бабушка. А я прям как ты, тоже в козье молоко верую.
Только я уже козочку себе купила.
БАБКА. Да ну!
ЛИСА. Да. Пошла с утречка на ярманку пораньше, да и приобрела.
БАБКА. Что ты говоришь!
! ЛИСА. Да. Там лишь две козочки справных и были. Некрасыч продавал,
известный куровод. То бишь, козовод. У него на это дело и грамоты имеются.
БАБКА. Тц-тц-тц!
ЛИСА. Одну козочку я взяла, а другую Нюрка.
БАБКА. Это какая ж такая Нюрка?
ЛИСА. Из Кукуева.
БАБКА. Ах ти, господи! А еще хоть другие имелися?
ЛИСА. Имелися, только так, второй сорт, совсем никудышние. Да и тех разобрали.
БАБКА. Эх я, дура старая, нет бы пойти пораньше.
ЛИСА. Ничего, бабушка, в другой раз купишь (дергает себя за ухо).
(Из кустов доносится «Мейкекей!».)
БАБКА. Это чего это?
ЛИСА. Так это моя козочка в кустиках лежит, в теньке, чтобы головку-то не
напекло. Ценное млекопитающее, двадцать рублев отдала. Сама в долги влезла.
БАБКА. Тц-тц-тц!
ЛИСА. (дергает себя за ухо) Ой, чтой-то в ухе свербит!
(Из кустов доносится: Мейкекей!)
ЛИСА. (в кусты) Да что же это такое! Говорено было, по тексту иди!
БАБКА. Ась?
ЛИСА. Говорю, козочка моя притомилась. Ой, опять ухо, чтоб его!
(Доносится «Ме-е-е!».)
БАБКА. Лиса Патрикеевна, может ты мне свою козочку продала бы?
А себе в другой раз купила бы. Ярманка, дай бог, не последняя.
ЛИСА. Ой, прям и не знаю что сказать…
БАБКА. Приедут внучки – а где, бабушка, козье молочко? А мне, глупой бабке,
и сказать нечего (всхлипывает).
ЛИСА. Ой, прям и не знаю что делать… Мне и своей козе жалко,
и за тебя сердце кровью обливается.
БАБКА. (плачет) Вот ведь горюшко!
ЛИСА. (плачет) И я, как подумаю про твоих внучков-то, так слёзы
сами и наворачиваются.
БАБКА. Лисанька, матушка, ты уж надо мной смилуйся, войди в положение,
продай козочку!
ЛИСА. Что ж теперь делать! Ладно уж, уступлю тебе свою голубушку.
БАБКА. Вот спасибо-то! Вот выручила! Ручку тебе поцелую!
ЛИСА. Ладно, чего уж там. Давай двадцать рубликов.
БАБКА. Сичас, сичас! Ой, матушка, а у меня всего денег-то восемнадцать рубликов.
ЛИСА. Недостача. Двух рублев не хватает.
БАБКА. Давай так сделаем, я сейчас тебе восемнадцать рублев отдам,
козочку возьму, а потом два рубли вскорости доплачу.
ЛИСА. Ой, не могу, бабушка! Сама в долгах как в шелках.
БАБКА. Сжалься, родимая!
ЛИСА. Никак не могу. Давай так сделаем: ты сейчас в свою деревню сбегай,
ты ведь из Даниловки?
БАБКА. Из Даниловки, из Даниловки, матушка.
ЛИСА. Вот, рядом совсем. Займи там у кого два рубли, да и приходи.
А я пока свою козочку причешу, приглажу. Предпродажная подготовка называется.
БАБАКА. Сделаю, сделаю, хорошо ты придумала!
ЛИСА. Ну иди, иди.
БАБКА. Только ты уж, матушка, никому её не отдавай!
ЛИСА. Ни-ни. Я Лиса честная, своё слово крепко держу. Да ты иди, иди.
БАБКА. Пошла, пошла, побежала! (убегает)
ЛИСА. (в кусты) Эй, где ты там? Выходи. Быстро, быстро!
ВОЛК. Рази ж я за козу сойду?
ЛИСА. Сойдешь. Щас мы тебе такой марафет наведем, такой макияж с пластикой,
мама родная не узнает.
ВОЛК. А я не испорчуся?
ЛИСА. Да куда уж больше. Стой смирно!
(Лиса снимает с себя платок, повязывает Волку.)
ВОЛК. Это чего ты делаешь?
ЛИСА. Платок тебе повязываю, ты ведь у нас теперича коза.
ВОЛК. Не буду! Не согласен!
ЛИСА. Это почему ж?
ВОЛК. Не буду я в бабском платке ходить!
ЛИСА. Это почему ж?
ВОЛК. Позорно в бабском расхаживать! Срам!
ЛИСА. Ах, позо-орно! А двадцать рубликов сшибить тебе не позорно?
ВОЛК. Энто другое дело.
ЛИСА. То самое! Пойдешь как миленький. И стой смирно, не вертись!
ВОЛК. Ежели увидят – засмеют.
ЛИСА. Смех глаз не выест. Теперь надо найти два сучка березовых, беленьких.
ВОЛК. Зачем?
ЛИСА. Рога тебе будут. Я вон там посмотрю, а ты в той стороне. Быстро, быстро!
(Волк и Лиса ищут сучки.)
ВОЛК. Во, я обнаружил!
ЛИСА. И я нашла. Только у тебя сучок-то какой-то кривоватый.
ВОЛК. Сойдет для сельской местности.
ЛИСА. (вставляет под платок «рога») Да не дергайся ты!
ВОЛК. Балдеж!
ЛИСА. Придет Бабка, так ты веди себя скромно, глазки вниз потупь,
мекай красиво. А там по обстановке.
ВОЛК. Всё будет в лучшем виде!
ЛИСА. Ой, бабка идет! Прячься пока в кусты!
(Волк прячется в кустах. Выходит Бабка.)
БАБКА. Ой, запыхалась ажно!
ЛИСА. Принесла?
БАБКА. Принесла, принесла, милая. А где же козочка?
ЛИСА. На месте, в теньке стоит для сохранности. Давай сперва рассчитаемся.
БАБКА. (отдает деньги) Вот.
ЛИСА. (пересчитывает) Деньги счёт любят. Ага, двадцать.
БАБКА. Не терпится!
(Лиса выводит на веревочке «козу».)
ЛИСА. Вот.
БАБКА. (потрясенно) Это… кто?
ЛИСА. Кто-кто, конь в пальто. Козочка. Прелесть неописуемая.
БАБКА. Я таких раньше не видывала.
ЛИСА. Потому что у вас в Даниловке народ тёмный, импортова товара в глаза не наблюдал.
БАБКА. Один рог кривой.
ЛИСА. Теперь мода такая.
БАБКА. А где ж у ней вымя?
ЛИСА. Эх, деревня! Это ж порода специальная: как доить – так вымя само
выдвигается. Технологии будущего. Домашняя автоматизация.
БАБКА. Может… это… У тебя другой козе нету?
ЛИСА. Ты, Бабка, как погляжу, совсем уж несообразная. Сказано было: одну Нюрка взяла, другую я успела.
БАБКА. Ох…
ЛИСА. Не коза, а диво! Восхищение глаз! Ни единого изъяна! Некрасыч сказал: в другой раз таких
коз выпишет, что пойдут из трынету.
БАБКА. Как?
ЛИСА. Деревня. Ну, по тилвизеру, по-другому сказать, доиться будет.
БАБКА. По тиливизеру?
ЛИСА. Ну да. Нажмешь кнопку – коза и выскочит.
БАБКА. Куда выскочит? В избу?
ЛИСА. Старая тетеря! В теливизире выскочит. Нажмешь другую – а на столе уж махотка с молоком стоит.
БАБКА. Батюшки!
ЛИСА. Я тогда у Некрасыча такую козу куплю, и с тобой, если хочешь, козами
поменяемся. Приедут
внучки; – а молочко уж на столе стоит, их дожидается (вытирает глаза) Вот им радость-то будет!
БАБКА. (промокает глаза) А имечко-то у козе имеется?
ЛИСА. Как же, Сережа.
ЛИСА. Глухая тетеря. СЕРЕЖКА!. От слова, когда бабы и девки себе в уши…
ЛИСА. …себе в уши для красоты вставляют.
ВОЛК. Мекекей!
БАБКА. Красивое имечко.
ЛИСА. Да, чего у тебя спросить-то хотела. Мешок-то у тебя, ты его где взяла?
БАБКА. Так в лесу, на дороге нашла. Обронил кто-то. Думала – приду на ярманку, хозяин и объявится.
ЛИСА. Да ведь это мой мешок. Я его и потеряла.
БАБКА. Неужто?
ЛИСА. На моём мешке дырка сбоку была протёрта. Всё собиралась заштопать, да всё некогда.
БАБКА. Ой, и впрямь имеется. Так бери, бери, Лисонька.
ЛИСА. Ну, спасибо, бабушка. От добра тебе воздаяние будет.
БАБКА. Спасибо тебе, милая.
ЛИСА. Ну, бери Сережку, да и с богом в Даниловку. Дай на прощанье поцелую лапушку (целует «козу»).
(Бабка всхлипывает.)
ЛИСА. (в сторону) Тьфу!
(Бабка вытирает слёзы.)
ЛИСА. Ну, идите, идите, Долгие проводы – лишние слёзы.
(Бабка с «козой» уходит.)
ЛИСА. Старая калоша! А-хе-хе! Двадцать рубликов да девять, энто будет…
Надо пересчитать. Деньги счет любят. (считает) …двадцать восемь, двадцать
девять. Да с серого дурака рубль. Тридцать итого. О-хо-хо! А-хе-хе! Ажно пот
прошиб от радости! Ажно устала. Прилягу, сорву лопушок, да отдохну маленько.
(Срывает лопух, укладывается, обмахивается листом.)
ЛИСА. (сонно) Один рубль, два рубли… пятнадцать рублев… двадцать пять…
(Выскакивает Волк. Падает наземь, задыхается.)
ВОЛК. Ох, думал в живых не останусь!
ЛИСА. Что такое? Что опять?
ВОЛК. Думал конец мне пришел!
ЛИСА. Да что стряслось-то?
ВОЛК. Думал – каюк мне!
ЛИСА. Да что ж такое-то?
ВОЛК. Подходим мы с бабкой к Даниловке. А тут собаки откуда ни возьмись!
Кошкинские! Откуда они там взялись, ума не приложу!
ЛИСА. Было б чего прикладывать, оболтень.
ВОЛК. Такое огорчение!
ЛИСА. Что ж ты такой невезучий! Вперёд смотреть надо было, остолоп! Глаза-то
тебе, дураку, на что дадены?
ВОЛК. И спрашивают…
ЛИСА. Кто спрашивает?
ВОЛК. Собаки спрашивают, кто ж еще. А кого это ты, Ниловна… Ох,
задохся совсем. Бабку-то нашу Ниловной звать. А кого это ты, Ниловна, ведешь?
ЛИСА. А она чего?
ВОЛК. А она: козочку, дескать, купила.
ЛИСА. Не спрашивали – у кого?
ВОЛК. Не, не спрашивали. На ярманке, понятное дело.
ЛИСА. Правильно. Только мекнуть надо было для убедительности, болван.
ВОЛК. А они, собаки-то, и говорят: все же надо твою козе проконтролировать.
ЛИСА. Вот нахальные!
ВОЛК. А Ниловна им: зачем, дескать, ей контроль, козе она и есть козе.
А они: нет, досмотрим!
ЛИСА. Ох, наглые!
ВОЛК. Я им говорю: не имеете такого права. Где ваши документы? Где мандаты, полюс?
ЛИСА. А они?
ВОЛК. А они: мы сичас тебе такой полюс пропишем, мало не покажется.
ЛИСА. И чего?
ВОЛК. Чего-чего. Начали досмотр. Со всех сторон обсмотрели, обнюхали. Платок
стянули – рога-то и отвалились. Они от смеха аж на землю попадали, за животы
схватились. Никогда я не был так близок к провалу.
ЛИСА. Дурак. А Бабка?
ВОЛК. А Бабка спрашивает: чему вы, соколики, смеетесь?
ЛИСА. А они?
ВОЛК. А соколики ей – не козе ты бабка купила, не козе.
ЛИСА. А она?
ВОЛК. А она – а кого же тогда? Я ведь двадцать рублёв отдала!
ЛИСА. А они?
ВОЛК. Ты, Ниловна, говорят, конторфак взяла. Попала ты, Ниловна.
ЛИСА. Какой еще конторфак?
ВОЛК. Слово такое ругательное. Значит – подделка. Только это при детях говорить нельзя.
ЛИСА. Совсем уже!
ВОЛК. Волка ты купила, старая! Волчару драного, говорят.
И сичас мы его на мелкие клочки разорвем! Одни косточки белые останутся!
Ну, тут я рванул, только пятки и засверкали!
ЛИСА. А они?
ВОЛК. Они, знамо дело, за мной. Только я им обман сделал – не прямо к тебе, а
через Гавриловку, да полем, полем, по лощине, а потом уж в лес. Так они мой
след-то и потеряли. Думал – смертушка моя пришла.
ЛИСА. Дурак ты все же.
ВОЛК. Почему?
ЛИСА. Потому! Нечего было с ними в спор вступать. Надо было сразу дёру дать,
как только завидел их. Мандаты, мандаты! Конторфак несчастный.
ВОЛК. Че дразнишься?
ЛИСА. Тс-с! Тихо! Идет кто-то. Ой, кажись Кузьма Кузьмич! Ох богатей, ох,
денежный мужик! Давай в кусты и в мешок!
(Волк прячется. Выходит важный Кузьма Кузьмич.)
ЛИСА. Ба! Сам Кузьмич идёт, батюшка! Доброго здоровьичка!
КУЗЬМИЧ. (важно) Здравствуй, Лиса Патрикеевна.
ЛИСА. Далече путь держите?
КУЗЬМИЧ. Да вот иду на дурачков да на жуликов поглядеть.
ЛИСА. Это куда же?
КУЗЬМИЧ. На ярманку, вестимо.
ЛИСА. А там что ж, много таких?
КУЗЬМИЧ. Много. Почитай, все подряд.
ЛИСА. Это как же?
КУЗЬМИЧ. Да так: все продавцы – жулики, а все покупатели – дурачки.
ЛИСА. Неужто?
КУЗЬМИЧ. Сплошь. Точно тебе говорю.
ЛИСА. Ох, Кузьмич батюшка, до чего ты умён! Всех наскрозь видишь, от кончика носа до кончика хвоста!
КУЗЬМИЧ. Что есть, то есть. Глаз у меня такой. Вот как увижу человека,
так сразу определю: жулик он или дурак, или их составление.
ЛИСА. А каких больше?
КУЗЬМИЧ. Это смотря какие молекулы превышают. По мере того.
ЛИСА. А вот я, к примеру, обманщица или дурочка?
КУЗЬМИЧ. (внимательно смотрит на Лису) Ну, что сказать? Ты, матушка, в обчем,
добронравная, совестливая. Только простоватая.
ЛИСА. У тебя, Кузьмич, глаз – алмаз. Я восхищаюся!
КУЗЬМИЧ. У моего соседа золовка племянника, так она мне говорит: Ты, говорит,
Кузьмич, должон на теливизер идти, на передачу «Битва экстрасексов», ты там
первое место займешь.
ЛИСА. Умная у соседа золовка.
КУЗЬМИЧ. Ага. Зарплату тебе начислют, говорит, аграмадную.
ЛИСА. Энто так, так. У них там на канале зарплаты безмерные! Пойдешь?
КУЗЬМИЧ. Не пойду.
ЛИСА. Отчего так?
КУЗЬМИЧ. Сама посуди. Вот получу я первое место, вот отпустят мне зарплату невиданную…
ЛИСА. Так, так.
КУЗЬМИЧ. Вот пойду я с энтими деньжищами домой…
ЛИСА. Так, так.
КУЗЬМИЧ. А в лесочке-то – р-раз! – и нападут на меня разбойнички! Зарплату
отымут, а меня самого ножичками вострыми зарежут. Хорошо это будет?
ЛИСА. Чего уж хорошего.
КУЗЬМИЧ. Так что пойду, от греха, на ярманку.
ЛИСА. Ты купить или продать? Или на жуликов с дурачками со скуки поглядеть.
КУЗЬМИЧ. Поросеночка желаю купить. Золовка говорит: поросят держать нынче сильно выгодно.
ЛИСА. Верно, верно. Я вот как раз тоже приобрела.
КУЗЬМИЧ. Гм. И тебя не обманули?
ЛИСА. Я у Некрасыча взяла. Знатный свиновод.
КУЗЬМИЧ. Знатный! Тот еще жулик.
ЛИСА. У него грамоты.
КУЗЬМИЧ. Грамоты! Грамоты любой себе купить может. Но, по правде сказать,
бывает и у него все же иногда товар неплохой.
ЛИСА. Вот как раз мне и попался. Не простой поросенок, импортной, с печатью (бьет себя по лбу).
(Из кустов доносится «Хурю-хурю!»)
КУЗЬМИЧ. Кто это там?
ЛИСА. Поросеночек мой. Я его в кусты положила, чтоб не взопрел.
КУЗЬМИЧ. А еще у Некрасыча поросята остались?
ЛИСА. Один был. Я его и купила.
КУЗЬМИЧ. Эх! Опоздал! Будет корить меня золовка. Упустил, скажет, прошляпил.
ЛИСА. А она кто, золовка-то, по профессии?
КУЗЬМИЧ. Капитан, Дарья Васильевна, у ней и медаль имеется, «Отличник полиции»
называется, её все уважают.
ЛИСА. Надо же, капитан. Большой чин.
КУЗЬМИЧ. А то. Она… (бьет себя по лбу) И меня одолели, дьяволы!
(Из кустов «Хурю-хурю!»)
КУЗЬМИЧ. Любопытно было бы взглянуть на товарец-то.
ЛИСА. Сичас, Кузьма Кузьмич, выставлю.
(Лиса вытаскивает из кустов мешок.)
КУЗЬМИЧ. Так развяжи, покажи.
ЛИСА. А вот это никак невозможно, Кузьма Кузьмич.
КУЗЬМИЧ. Это почему ж?
ЛИСА. Поросенок импортной, запечатанный, в упаковке, внутри квитанция и талон.
КУЗЬМИЧ. Талон? Зачем?
ЛИСА. Ежели товар не пондравится, али некачественный, можно возвернуть. Только упаковку надрывать нельзя.
КУЗЬМИЧ. Почему?
ЛИСА. Тогда товар назад не возьмут.
КУЗЬМИЧ. Как же я узнаю, что товар дрянной, ежели упаковку нельзя трогать?
ЛИСА. Такие правила. Только ежели товар с талоном – завсегда наилучший бывает. Это уж гарантия верная.
КУЗЬМИЧ. Да точно ли?
ЛИСА. Даже не сумлевайся (бьет себя по лбу) Одолели, проклятые!
(Из мешка: «Хурю-хурю».)
КУЗЬМИЧ. Порука, стало быть…
ЛИСА. А поросят держать нынче немалая выгода! Большая разжива!
КУЗЬМИЧ. А что, Лиса матушка, может ты бы продала мне своего поросенка?
ЛИСА. Никак не могу, батюшка, уж не взыщи, друг любезный.
КУЗЬМИЧ. Уступила бы, кума. Ты мне сделаешь угождение, а когда и я тебе подсоблю. Ты мне, я тебе.
ЛИСА. Ох. невозможно мне расстаться с таким драгоценным поросенком (бьет себя по лбу).
(Из кустов: «Хурю-хурю»!)
КУЗЬМИЧ. Эх, не одобрит меня золовка… (промокает глаза)
ЛИСА. А! Была-не была! Где моя не пропадала! Только из уважения к твоей золовке. Бери!
От сердца отрываю, бери! Сто рублев.
(Из кустов «Хурю;у-у-у???»)
КУЗЬМИЧ. Сколько?!
ЛИСА. Сто.
КУЗЬМИЧ. Таких цен, кума, не бывает.
ЛИСА. Бывает. Я сама за него заплатила сто пятьдесят. Только из уважения к твоей золовке. Сто.
(Кузьмич молчит.)
ЛИСА. И это тебе еще повезло. Энто я такая простушка, сам сказал. А другой бы кто и двести бы запросил.
КУЗЬМИЧ. Двести? Энто невозможно.
ЛИСА. Бери, Кузьма Кузьмич, за сто, пока я согласная. А то ведь и раздумать
могу.
КУЗЬМИЧ. Вот ведь задача…
ЛИСА. А все ж-таки, пожалуй, думаю я, и чиво мне сто рублев? Поросенок-то лучше (бьет себя по лбу)
(Из мешка «Хурю-хурю»!)
ЛИСА. Пожалуй что, Кузьма Кузьмич, отменим мы сделку. Чиво мне сто рублев? Сто рублев
я не видала, что ли?
КУЗЬМА. Погоди, погоди, Лиса Патрикеевна! Согласный я. Вот тебе сто рублев (отдает деньги).
ЛИСА. Ладно уж. Сама внутре рыдаю, а – ладно! – бери! (рыдает)
(Кузьмич взваливает мешок.)
КУЗЬМИЧ. Тяжеленек поросеночек-то.
ЛИСА. Дак заграничный. Опять же, своя ноша не тянет.
КУЗЬМИЧ. Ну, бывайте здоровы (уходит).
ЛИСА. Прощевай, Кузьма Кузьмич! (смеется) Денег у дурака много, а ума мало. Энто
сколько ж у меня теперь прибытка? С Дуньки-дуры девять, да сюда же штраф рубель с
Серого, да с бабки, калоши старой, двадцаточка, энто будет уже тридцать,
да с дурака набитого Кузьмича соточка – это же, страшно сказать, сто тридцать рублев!
Вот энто сумма! Вот энто я молодец! Всех обманула, всех облапошила!
Энто я – капитан! (поёт на мотив песни Ю.Антонова «Море», кружится в танце).
Деньги, деньги – мир чудесный!
Пирог денег мне скорей нарежьте!
Жить без денег очень пресно,
Ну совсем, совсем неинтересно!
Ооо! Деньги! Ааа! Деньги!
Дайте я вас обниму, деньжата,
Дайте вас поцеловать, рублята!
Денег шелест волн прекрасный
Звенит в ухе ежечасно,
Обожаю этот шелест, обожаю!
Век бы слушала его, не пропуская!
Ооо! Деньги! Ааа! Деньги!
Дайте я вас обниму, деньжата,
Дайте вас поцеловать, рублята!
Вот наберу еще деньжат, вот нажульничаю, куплю дом себе богатый, а Волка
в собачью будку на цепь посажу, пусть сторожит, куплю яхту шикарную и буду капитан,
буду бороздить моря и окияны, буду миллионщица, по всему белу свету воровать буду…
(прислушивается) Кажись, собаки лают. Принесла нелегкая. Спрячусь на всякий случай в кусты (прячется).
(Пауза, тишина. Вдруг раздаётся грозный голос, усиленный мегафоном.)
ГОЛОС. Внимание! Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Выходите и сдавайтесь,
Лиса Патрикеевна, по кличке «Кума Лиса», а также «Лисичка Сестричка», а также
«Рыжая Плутовка», а также «Лиса Плачея», а также «Лиса Проделкина»!
ЛИСА. (из кустов) Кто это там гавкает?
(На поляну выходит женщина в полицейской форме
с пистолетом и мегафоном – Донскова Дарья Васильевна.)
ДОНСКОВА. С тобой, свинья, не гавкает, а разговаривает капитан Донскова,
слыхала, наверное? Так вот, капитан Донскова предлагает тебе сдаться!
(С поднятыми руками из кустов выходит Лиса.)
ЛИСА. А ордер, товарищ золовка, у вас имеется?
ДОНСКОВА. Всё имеется. И на дружка твоего, подельника, тоже есть.
ЛИСА. На какого дружка?
ДОНСКОВА. На Серёжку. На волка твоего позорного.
ЛИСА. Знать не знаю никаких Серёжек, никаких волков не ведаю.
ДОНСКОВА. Не отпирайся. Его сейчас в Кошкине Кузьма Кузьмич сторожит. А он показания даёт.
ЛИСА. Вот гад! А со мной что?
ДОНСКОВА. А с тобой, мошенница, сейчас пойдём по деревням, и ты все денежки людям отдашь.
ЛИСА. Какие такие денежки?
ДОНСКОВА. Эдакие. Дуньке-молодухе за петуха, бабушке за козу, тьфу!
И Кузьме Кузьмичу за поросенка, прости господи.
ЛИСА. А потом?
ДОНСКОВА. А потом посадим тебя с дружком твоим в клетку – пусть народ полюбуется
на воров и обманщиков! (в зал) Правильно, ребята?
ДЕТИ. Правильно! Правильно! Пожизненно им! В Белый Лебедь! В Черный Дельфин!
К О Н Е Ц
Супонин Михаил Александрович
syponinma@inbox.ru